Вампирские штучки

Хару нравится его работа. Пусть приходилось оставаться на сверхурочных, ночуя на продавленном диванчике, а платили копейки, он особо не жаловался. Ну, может только на затекшие спину и плечи. А Камей всё продолжает рассуждать о несправедливости распределения госбюджета. Хару негодующе цыкнул. Дело ведь не в деньгах. Полицейский является своего рода героем. На него могут положиться, ведь он — представитель закона, опора общества и хранитель порядка. — За такие речи тебя и выперли из первого отдела, — пробурчал под нос Камей, совершая вместе с Като обход окрестностей, — и почему именно я? Мог бы позвать того, кто не был занят. — Чего? — Нахмурился мужчина, исподлобья взглянув на коллегу. — Нет-нет, ничего, — замахал руками Камей, примирительно улыбаясь и отступая на шаг. Но знаешь, Като-сан, с таким отношением к людям от тебя все напарники посбегают. А-ай! — Тише, я что-то слышал, — шикнул Хару, заметив столпотворение неподалеку. Вдруг люди в толпе засуетились, поднялся шум, кто-то даже закричал, некоторые начали бежать. Камей что-то говорил про «только проверить», «позвать подкрепление» и «не лезть на рожон», но Хару уже не слушал, направляясь в сторону крика о помощи. Навстречу ему мчались испуганные люди. — Что происходит? — безуспешно пытался добиться хоть какой-либо информации Хару. Но те лишь глядели на него ошалевшим взглядом. Инспектор ухватил какого-то парня под локоть и требовательно повторил вопрос. Тот лишь ткнул пальцем в сторону кафе, истерично крича: «Вызовите полицию». — Она уже здесь. Вы не ранены? — Нет, но там! Там! И Като рванул в указанном направлении. Самые любопытные толпились вокруг здания, не решаясь подойти ближе. — Полиция! Расступитесь! Дайте пройти! В спешке оценив обстановку, Като потянулся к кобуре, выуживая пистолет и вламываясь в здание. По спине пробежал холодок, и Хару на миг оцепенел. Раскиданная мебель, вероятно, в порыве гнева, усыпанный стеклом пол, оставленные в спешке людьми вещи и растекающаяся под человеком на полу лужа крови. Над ним склонился бледный светловолосый мужчина лет тридцати-сорока. Со стороны Хару показалось, что тот пытается прислушаться, дышит ли ещё человек. Звук жадного глотка. Като поднял пистолет. — Полиция! Немедленно отпусти его и подними руки так, чтобы я их видел! И вздрогнул от поднятого на него безумного взгляда. Руки вновь мелко задрожали. Да, он не сможет воспользоваться оружием, но преступник об этом не знает. — Отпусти. Заложника, — требовательно повторил Като, внимательно наблюдая за тем, как мужчина моргает, фокусируя на нём свой дикий взгляд. Измазанные в крови губы неожиданно трогает ухмылка. — Ха? Где-то за прилавком от испуга всхлипывает спрятавшаяся продавщица, и Хару цыкает: ситуация осложняется. Время идёт, жертва явно потеряла много крови: нужна срочная медицинская помощь. Преступник реагирует неадекватно. Оставшиеся гражданские находятся в опасности. — Ты меня понимаешь? — делает шаг вперёд Като. Если Камей вызовет подкрепление и скорую в ближайшее время, то истекающего кровью мужчину ещё можно будет спасти, а пока придётся справляться своими силами. — Отпусти его. Мужчина безумно улыбнулся. Взгляд, которым он посмотрел, — это уже не глаза человека. Так хищник смотрит на свою жертву. — Нет, — он сделал паузу, обнажая в усмешке-оскале клыки. — Это моя еда. — Тц, — Хару крепче сжимает кулаки, глядя, как вампир издевательски медленно облизывает губы, а тошнотворный тяжёлый запах крови бьёт в нос с каждым маломальским вдохом. Нужно действовать. — Если не станешь сопротивляться полиции, то это будет учтено в деле. Сдайся и подними руки так, чтобы я их видел. — С нажимом повторяет парень, взывая к остаткам разума и надеясь, что тот прислушается. Вампир смеётся и, задумчиво мазнув по полицейскому взглядом, на удивление послушно отходит от человека, поднимая руки и двигаясь по направлению к Като. Хару растерялся от такой прыти и покорности. — Вот так? — Но быстро приблизившись на достаточное расстояние, он обнажает клыки, клацнувшие аккурат рядом с ухом. Хару едва успевает отпрянуть, перехватив руки вампира в попытке заломить их за спину с намерением быстро сковать наручниками. — Я передумал, — произнёс ледяным тоном, выскользнув из захвата. Резкий удар в грудь выбил дыхание, отбросив Като в сторону. Пнув выпавшее из рук полицейского оружие под ближайший шкаф, вампир махнул рукой и развернулся по направлению к выходу. — Хотел бы я с тобой сыграть в эту игру, но давай отложим её на следующий раз, когда у меня будет больше времени? Осколки больно впились в ладони, и Хару сильнее стиснул челюсти, давя в себе болезненный вскрик. Этот обезумевший вампир не должен сбежать. На улице все ещё находятся столпившиеся люди. Чёрт бы побрал этих доморощенных папарацци, которые пытаются сквозь стеклянные двери снять происходящее на свои телефоны. Если ничего не предпринять, то они могут пострадать. А скольких ещё он убьёт, если сейчас сбежит? Като молниеносно поднимается на ноги и окликает собирающегося сбежать вампира. — Куда собрался, упырь? Эффекта провокация не возымела: преступник сделал шаг по направлению к выходу, — и Хару ничего не оставалось, как броситься за ним следом и попытаться повалить на пол. — Какой шустрый, — оскалился мужчина, уклонившись и перехватив его руки. — Но я быстрее. И сильнее. Вампир со всей силы приложил Като спиной об кафель, дезориентировав в пространстве. От боли посыпались искры из глаз. Стиснув челюсти до скрежета зубов, Хару распахнул глаза. Склонившийся над ним вампир стиснул запястья сильнее. Мокрый шершавый язык прошёлся по ладони, слизывая выступившую кровь. От прикосновения Като передёрнуло. — Вкусный полицейский, — довольно расплылся в улыбке вампир, сверкая обезумевшим взглядом, — ты тоже будешь моей едой! — Размечтался, — прорычал Като, попытавшись отопнуть его от себя. — Хочешь поиграть? — Рассмеялся вампир, — давай поиграем. А потом я тебя съем. *** Звук сирены полицейских машин и скорой медицинской помощи вселяли спокойствие не только в сердца граждан, но и в сердце самого Като, застёгивающего наручники за спиной кровососа. — Вы арестованы за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью гражданина Японии и нападение на полицейского. — Да вы! Да как вы, жалкие лю… — Вы, — с нажимом повторил Хару, затягивая наручники туже, — имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, будет использовано против Вас в суде. Вампир растерял всю свою былую уверенность и продолжал что-то выкрикивать, вырываясь из цепкой хватки подоспевших и пытающихся увести его полицейских. — Мы хищники! Хищники! Вы все — всего лишь наша еда! Слышите? Вы! Да отпустите меня! — Садись в машину, — повторяет полицейский, захлопывая за ним дверь. Проходящие мимо и столпившиеся теперь вокруг зеваки неодобрительно качали головой, наблюдая за этим. — Мы уже давно живём не в том обществе. И когда уже эти приверженцы старого мира образумятся и поймут, что мы давно не животные, чтобы действовать так по-зверски? — Мужчина покачал головой и повернул голову к женщине, обнажая клыки в улыбке. — Идём, дорогая. И Хару был с ним согласен: общество давно поменялось. Может когда-то вампиры и охотились на людей и животных, но после той кровопролитной бойни, выкосившей огромное количество как людей, так и вампиров, стороны пришли к соглашению. С того момента и началось развитие общества, в котором все существуют на равных правах. Всё же мы просто разные подразделы одного вида. В силу условий обитания, одна ветвь предпочла гематофагию, а вторая осталась всеядной. Методом проб и ошибок, введения правил, наказаний, корректирования законов, мы получили то, что имеем сейчас. Общество, построенное на взаимоуважении и компромиссе. Звучит утопически, но именно к этому идеалу стремится не только правительство Японии, но и других стран. После расчётов статисты сделали интересный вывод: вампиры составили двадцать три и пять десятых процента населения планеты. Только вдумайтесь, каждый четвёртый. И это уже давно перестало пугать. Общество свыклось с этой особенностью и приспособилось. Пары между людьми и вампирами давно не новость: закон регламентирует любой из типов отношений между ними. Более того, правительство, состоящее из представителей обоих разновидностей, делает всё, чтобы облегчить жизнь своим гражданам. Не только люди имеют слабые стороны. Исследование вампиров показало ряд их слабых сторон. Пусть у них и есть предрасположенность к быстрому набору мышечной массы и более быстрой регенерации за счёт употребления концентрата полезных веществ из крови животных и изредка человека, они далеко не сверхлюди, как их обычно описывают в сказках, которые читают детям на ночь перед сном. Пусть солнце их не убивает, но они к нему достаточно чувствительны. Они смертны по тем же причинам, что и большинство людей. Никаких отрываний головы, протыканий кольями, сжиганий пепла и других варварских штук. Одной пули достаточно. Хару не по себе от этих мыслей и воспоминаний. Кому, как не ему это знать? Он качает головой, глядя на то, как усаженного в машину преступника отправляют в участок. Хотелось бы сказать, что всё обошлось малой кровью, но Като не знает, успеют ли спасти того человека. Реанимация умчалась под вой сирен пятнадцатью минутами ранее. Мужчина подмечает: нужно будет разузнать о его состоянии больше. И сходить в донорский центр. Хошино замечает его и, кажется, собирается подойти. Хару устало хмурится, чувствуя неприветливость, исходящую от бывшего напарника. — Что ты здесь делаешь? — Сразу переходит к делу Рё, складывая руки на груди. — Свою работу, — в тон ему отвечает Като, не здороваясь. — Это работа первого отдела, — цедит Хошино, напряжённо глядя на парня. — Не твоя. — Если бы я остался стоять, как и все остальные, человек мог бы умереть. — Как законопослушный гражданин ты мог бы вызвать нас, как только разузнал ситуацию. Не было смысла кидаться туда самому. Опять твоё безрассудство. Като нечего было на это ответить. Он лишь фыркнул, отводя взгляд. Он останется при своём. Лишь ещё одна объяснительная начальству. — У тебя кровь, — кивает парень на его ладонь спустя пару мгновений тишины. — Тебя укусили? — Нет, просто царапина. В любом случае, в тюрьме ему подточат зубы. — Я позову медсестру. — Не стоит, я в порядке, — растерянно отмахивается Като и шипит от неожиданно цепкой хватки на локте. — Идём, — настойчиво повторяет Рё. *** Рука давно зажила с того случая, и Хару продолжает работать с документацией, изредка отправляемый на помощь в мелких делах, за которые не берётся первый отдел. Кто-то должен делать и эту работу. Като не жалуется. Может быть только на семисантиметровую пыль в архиве. Первый отдел сегодня на ушах. Рё не говорит ничего, снова напоминая, что это не его дело. Чёрт с ними. Хару заходит в отдел и привычно здоровается со всеми. Не проходит и часа, как из их отдела по другую сторону трубки требуют двух добровольцев. Като вновь вытаскивает с порно-сайта Камея. *** Чокнутый. Он точно не дружит с головой, раз позволяет себе таранить машиной остальных. Като не уверен, что тот вообще заметил женщину с ребёнком на дороге. Гадство. Прыгать под колёса было опрометчиво, но он не успел бы их оттащить. Остаётся лишь встать видимым препятствием на пути. Машина врезается в столб, а из-под капота начинает валить дым. Сначала преступник с бомбой, потом два грабителя магазина конфет, затем это. Чёрт возьми, сегодня что, все вокруг посходили с ума? — Эй, скотина! Совсем с головой не дружишь?! Ты арестован за препятствие.! — едкий дым наполняет лёгкие, и Като заходится в кашле. — Я — Дайске Камбэ, — представляется вышедший из машины мужчина в костюме и достаёт из правого нагрудного кармана пиджака полицейский значок, — с этого момента я инспектор угрозыска в центральном управлении. Хару теряется. Этот парень… — Инспектор?! — Но тот его уже не слушает, — Эй! Объясни, что происходит? Наблюдать за развернувшейся сценой оставалось только с открытым ртом. Без особых усилий инспектор вытаскивает седьмого принца Абраского Эмирата из машины. Като чувствует неправомерность происходящего, глядя на вытащенный из кармана принца бумажник, и застывает в недоумении. Этот парень перевёл… миллиард?! Это какая-то шутка? Но тот уже жмёт на педаль газа, и тело Хару реагирует быстрее, чем тот успевает подумать, запрыгивая в машину этого паршивца. *** Хару из всех сил держится за чёртов мост, даже после чёртовой взрывной волны с чёртовой раной на лбу, чувствуя, как кровь вот-вот зальёт чёртовы глаза, но продолжает смотреть на чёртового мерзавца, глядящего свысока. Попросить помощи у него? После всего, что произошло? Ха! Но руки почти не держат, а тот усмехается, на секунду обнажив два аккуратных белых клыка, и это, наверное, стало последней каплей в чаше терпения Хару. Ветер свистит в ушах, и Като больно ударяется об воду. *** Следующее утро Като встречает в угрюмом настроении. Голова всё ещё раскалывается после вчерашнего. Шеф не требует объяснительной, а значит, меньше бумажной волокиты. Камей делится последней новостью, но Хару не успевает задуматься над этим, потому что дверь в их отдел открывает… — Чего?! — парень задыхается от возмущения. Шеф приглашает его войти и представляет нового сотрудника, а у Като до ужаса чешутся кулаки. Полицейский? Представитель закона, защитник граждан и охранник порядка? Да чёрта с два! Этот парень… высокомерный, эгоистичный богач, не заботящийся о сохранности других! И речь даже не о самом Хару: в том фургоне были люди. И если бы Като тогда ничего не сделал, девушка бы погибла. Раздражение всё сильнее бурлит где-то внутри. Вампиров в полиции, как ни странно, работают единицы, хотя закон никогда этого не запрещал. Возможно, потому, что тех осуждает их же собрат, совершивший преступление, а возможно, им тяжело чувствовать запах крови жертв и длительно держать себя в руках. Это были только догадки самого Хару. И то, что вампир заявился, да ещё и в их отдел, было подозрительно. Като, решив поговорить с глазу на глаз, следует за ним на крышу. — Эй! — Окликает он его, сжав кулаки. — Ты чего задумал? Тот лишь выдыхает струю дыма чёртовой сигары и бросает через плечо пренебрежительное «О чём речь?» Като взрывается. — Полицейские так себя не ведут! И я не супергерой! Так и в ящик сыграть можно. Чёртов вампир, — цыкает он, глядя на идеально прямую спину. Камбэ оборачивается на него, сверкнув своими глубокими синими глазами. Линзы? Като упёрто ждёт ответа, но тот не торопится отвечать, приближаясь и внимательно разглядывая коллегу поближе. Хару интуитивно желает сделать шаг назад, когда тот подходит слишком близко, но лишь усилием воли заставляет себя остаться на месте, готовый к любой его выходке. В отличие от самого Като, Камбэ не выглядит напряжённым, глядя уже скорее с разгорающимся интересом. На его губах играет усмешка, которую Като так и хочется стереть, но он в сотый раз напоминает себе, что полицейские не бьют людей, даже если они так нагло усмехаются прямо в лицо. Уголок губ дёргается выше, обнажая один из клыков, и Хару задерживает дыхание. Осознание того, что он пялится, приходит неожиданно, заставляя его вздрогнуть. Дайске, всё это время наблюдающего за ним, кажется, эта ситуация забавляет. Втянув носом воздух он по кошачьи щурится, облизнувшись. — А ты вкусный, — заключает он, глядя Като прямо в глаза. Парень теряется, чувствуя, как кровь с силой бьёт в голову, а щеки и кончики ушей начинают пылать, и он не знает, от накатившей из-за проступка этого мерзавца злости, или чего-то ещё. — Ч-чего? — Выдыхает он, отступая на шаг. — Э-эй, — хмурится, делая ещё один от попытавшегося приблизиться к нему вампира. Тот ещё какое-то время внимательно вглядывается в его лицо и, перед тем как Като готов разразиться очередной тирадой, кивает. — Сколько? Хару в замешательстве моргает, издав удивленное «О?». Сколько? О чём вообще говорит этот..? Понимание бьёт хуком справа, и Като отшатывается, вспыхивая негодованием и кончиками ушей. — Кх! Ахренел?