А не надо было меня злить

Я без особого труда нашёл дом, в котором жили Поттеры. Он действительно был разрушен, но не так катастрофически, как рассказывал Хагрид, когда сказал, что вытащил ребёнка буквально из-под завалов. Не было части крыши и одной стены на втором этаже. По-видимому, снесло магической волной от стихийного выброса. Сам дом был выложен из серого камня и обвит разросшимся плющом, через который не видно было ни входной двери, ни окон. Я невербально наколдовал несколько светляков. Перед выходными дверями пластинка из чёрного камня, на которой золотыми буквами написано: Здесь в ночь с 31 октября на первое ноября 1981 года были убиты Лили и Джеймс Поттер. Их сын Гарри стал единственным волшебником в мире, пережившим Убивающее заклятие. Этот дом, невидимый для маглов, оставлен в неприкосновенности, как памятник Поттерам, отдавшим свою жизнь за общее благо и в напоминание о злой силе, разбившей их семью. А ниже: Мемориал памяти. Собственность министерства Магии Ох, как от всего этого веет лимонными дольками и так и выпирает кончик белой бороды «всеобщего дедушки»! Меня разозлила именно эта надпись. Чёртовы маги! Грёбанные лицемеры! «Собственность министерства!» Да с какого перепуга этот дом, принадлежащий семье Поттеров вот уже несколько столетий, стал собственностью министерства? Я выставил указательный палец на манер пистолета: — Пуф! — и пластинка разлетелась на несколько мелких осколков. Потому что нечего тут! Немного удовлетворённый, голыми руками содрал упругие ветви лианы с засохшими листьями и без колебаний потянул за металлическую скобу на двери. На первом этаже всё было цело и если не знать, что здесь когда-то произошло убийство, то создавалось впечатление, что хозяева просто вышли ненадолго и вскоре должны вернуться, чтобы продолжить свои житейские дела. Под потолком в передней комнате висела люстра с лампионами, я направил в неё несколько светляков, в комнате стало светлее. Чистая, светлая комната, здесь не было того тлетворного запаха, как в доме Блэка, напротив, воздух был пропитан сладким цветочным ароматом. Мебели в этой комнате почти не было, на стене, возле двери оленьи рога, на них висели две мантии и подставка, на которых стояла женская и мужская обувь. На полу однотонный гладкий ковёр сиреневого цвета. Я увидел две двери: одна была закрыта, но другая открыта настежь, за ней были видны ступеньки деревянной лестницы, ведущей на второй этаж — по рассказам Блэка, на этой лестнице он и увидел мёртвое тело своего друга. Получается, что Джеймс только и успел выкрикнуть предупреждение жене и тут же получил аваду в грудь. Сколько нужно времени, чтобы подняться на второй этаж? Несколько секунд. Где в это время находилась Лили? Был уже поздний вечер, ребёнок должен был уже спать в своей кроватке. Может у неё не хватило чуть-чуть, чтобы перебежать из одной комнаты в другую, чтобы успеть спасти себя и сына? Я неспеша начал подниматься по винтовой лестнице наверх, по пути зажигая встроенные в стены лампионы. Здесь было три двери со стеклянными вставками. Две — открыты. Я шагнул в ту, что была дальше по коридору. Детская. Комната была абсолютно целой. Ни дыры в потолке, ни разрушенной стены. Что это? Ведь я ясно видел снаружи разрушения. Иллюзия? Морок? Для чего? Я огляделся. Детская кроватка, постельное бельё в каких-то бурых пятнах, напоминающих кровь. Два шкафа. Один распахнут настеж и возле него стоит большая сумка с наспех сброшенной в неё детской одеждой. Другой шкаф наполненный разными игрушками. Два мягких кресла и журнальный столик возле большого окна с выходом на балкон, занавешенный портьерой солнечного цвета. Ещё один столик, для переодевания малыша. Я сделал шаг к окну и наступил на что-то мягкое, под ногами пискнуло. Я почувствовал, как моё тело взлетает в воздух и закручивается в спираль, протискиваясь сквозь узкую длинную трубу. От неожиданности и испуга я зажмурил глаза и открыл их только тогда, когда меня выплюнуло из этой трубы на что-то твёрдое, крепко приложив при этом копчиком. Не расчитывая ни на что хорошее, я открыл сперва один глаз. Светло. Открыл второй. Мутно, но разглядеть можно. По всей видимости, меня куда-то телепортировало… и в процессе я потерял очки. Не поднимаясь с пола, попытался хоть что-то рассмотреть. Небольшая комната, стены и потолок расписаны светящимися рунами. Чуть сдвинувшись, я увидел конусообразной постамент, на верхушке которого ярко переливался всеми цветами радуги многогранный камень. Кряхтя и постанывая от неприятных ощущений во всём теле, я поднялся с пола и подошёл к постаменту. Камень ритмично менял цвета, как новогодние огни на ёлке и вместе с ним менялось освещение. Я попытался дотронуться до камня пальцем. По кончику пальца пробежала пульсация. Сперва едва заметным толчком, потом тёплой волной и наконец, острым электрическим зарядом, сливая соприкосновения плоти с магией в единое целое. Всё здесь дышало магией, казалось её можно было потрогать. Такого единения и счастья я ещё никогда не испытывал. Рядом с постаментом — стол из малахита, на котором стояла медная чаша увитая рунами и лежал небольшой кинжал, лезвие которого тоже было покрыто теми же рунами, что и на чаше. По всей видимости, меня перекинуло в чей-то ритуальный зал. Вопрос только — в чей? Если рассуждать логически — то, раз меня ещё не вышвырнуло отсюда и не приложило чем-то весомым — это ритуальный зал Поттеров. А то, на что я наступил — порт-ключ в это место, приготовленный для спасения Поттеров, которым они не успели воспользоваться. А, насколько мне известно, ритуальные залы находятся в Родовых домах волшебников. Значит я сейчас в особняке Поттеров. Надо выйти наружу и разведать, куда я всё-таки попал. Надеюсь, что предки не встретят меня недружелюбно. Я огляделся. Никаких намёков на выход из помещения не увидел. Ровные гладкие стены. Ни проёмов, ни щелочки, ни какого другого выхода нет. И что теперь делать? Мой растерянный взгляд остановился на чаше и кинжале. А что если попробовать?.. Ведь кровь у меня Поттеров, да и магия, видимо, признала. Может, мне и проводящий вовсе не нужен. Я взял в правую руку кинжал и не раздумывая, резанул им по внутренней стороне ладони. Наполнив кровью чашу, я зажал рану плоской стороной лезвия кинжала — кровь остановилась и ранка тут же начала затягиваться — и начал читать слова призыва магии предков, постепенно выливая кровь тоненькой струйкой на камень, который сразу же начал впитывать в себя волшебную жидкость. Чем дальше я читал катрен, тем ярче становился камень, светящийся теперь только одним красным переливающимся цветом. Я прикоснулся к камню обеими руками. Тепло, сила, магия — всё это хлынуло в меня, пропитывая каждую клеточку тела. Согревая, наделяя спокойствием и силой. Магия била ключом, постепенно просыпаясь от заточения в камне. По моему телу струилась магия — её потоки бурлили во мне, как океан. Мощь, лёгкость, знания… Всё это было таким неожиданным и приятным, я тихо засмеялся. Но через минуту в помещение резко похолодало. Пар изо рта, конечно, не шёл, но стало ощутимо холодно. Как только я произнёс последние строфы катрена со всех сторон послышался многоголосый шёпот, повторяющий на все лады только одно слово: — КТО?.. КТО?.. КТО?.. КТО?.. КТО?.. Воздух наполнился монотонным гудением, и мне казалось, этот звук пронизывает до мозга костей. Сквозь стены начали просачиваться силуэты призраков, одетые в наряды разных эпох и времён. — КТО?.. КТО?.. КТО?.. КТО?.. Их становилось всё больше и больше, они плавно перемещались в воздухе, сверля меня мёртвыми глазами. — Приветствую предков славного Рода Поттеров, — произнёс я дрожащим от страха и волнения голосом, и с почтением поклонился всем сразу. — КТО?.. — Меня зовут Гарри Джеймс Поттер, — с усилием сглотнув тугой комок в горле, ответил я. Ко мне подплыл один из призраков — тот что был одет более современно, ближе к нашему времени — и проник в тело. Меня охватил ледяной холод, казалось, что застыли все внутренние органы. — ЧУЖОЙ! ЧУЖАЯ ДУША! — глухо проговорил призрак, когда вынырнул наружу. — Да, сэр, вы правы. Душа хозяина этого тела ушла на перерождение, я успел занять его. Но кровь, плоть и магия — всё это вашего потомка. Позвольте мне остаться. Если вы меня изгоните, то славный Род Поттеров исчезнет. Этот мальчик был последним носителем крови и магии Рода Поттеров. Призраки столпились в одну кучу, и опять послышался монотонный гул. Я, затаив дыхание, взволнованно ожидал решения предков. — ИДИ В ПОРТРЕТНУЮ ГАЛЕРЕЮ! НАМ СЛОЖНО РАЗГОВАРИВАТЬ В ПОДОБНОМ СОСТОЯНИИ. А МЫ ДОЛЖНЫ ВЫСЛУШАТЬ ТВОЮ ИСТОРИЮ, ЧТОБЫ ПРИНЯТЬ РЕШЕНИЕ. — Но как мне выйти отсюда? — ПРОВЕДИ РУКОЙ ПО СТЕНЕ НАПРОТИВ КАМНЯ, ВЫХОД И ПОЯВИТСЯ, — мне показалось, что призрак насмешливо ухмыльнулся. Впрочем, мне это только показалось, ведь отпечатки души не умеют проявлять свои эмоции. Я сделал так как мне посоветовали и действительно, в стене появился узкий проём, в который мог протиснуться лишь один очень худой человек и то боком. Как только я вышел из ритуального зала, проём тут же закрылся и я оказался в кромешной темноте. Передо светились только силуэты призраков, просочившихся сквозь стены, но они не давали полного освещения. — ИДИ ЗА НАМИ. Вздохнув, я безропотно направился за ними. А что ещё мне оставалось делать? Ведь я понятия не имел где нахожусь вообще. Но почему-то интуитивно был уверен, что это дом Поттеров и он меня принял. Магия дома не ставила мне преград, а лишь, как бы изучая, мягко обволакивала тело не только снаружи, но и внутри. Это было удивительное и радостное чувство — быть своим среди своих. По моим ощущениям мы сначала передвигались по длинному узкому коридору, потому что я несколько раз впечатывался плечами то в одну, то в другую стену. Потом стали подниматься по лестнице, которая привела нас в залитую тусклым магическим светом довольно большую комнату. Пока я промаргивался привыкая к освещению, ду́хи, сопровождающие меня, стали занимать свои места на картинах, плотно развешанных на трёх стенах, четвёртая стена было прозрачной и через неё был виден засыпанный снегом парк и кусок тёмного неба усыпанного яркими звёздами. Мебели, кроме одиноко стоявшего посреди комнаты мягкого вращающегося кресла, не было. — Ну вот, теперь можно и пообщаться, — я повернулся на звук прозвучавшего голоса, с двойного портрета на меня смотрел мужчина, как две капли похожий на меня, вернее, похожий на меня, если бы мне было лет шестьдесят или больше. — Моё имя Флимонт Поттер, а рядом со мной моя дорогая супруга — Юфимия Поттер. Уже много лет сюда никто из мира живых не приходил и мы не в курсе всего того, что там происходит. Но прежде чем начнём разговор, познакомься с другими Главами Рода Поттеров и их жёнами. Беседа затянулась далеко за полночь. Сначала я начал рассказывать о себе, то есть о Томе Риддле. О том как жил в приюте, как ко мне пришёл Дамблдор и подтвердил мои догадки, что я не такой, как другие дети в приюте, о поступление в Хогвартс, об учёбе и о том, как в шестнадцать лет по глупости расчленил душу на две части, заключив одну часть в дневник. Потом начал говорить опираясь на воспоминания Гарри. Там тоже было мало хорошего. Меня внимательно слушали, часто перебивали, задавая вопросы, просили что-то повторить или объяснить, громко возмущались, в основном женщины. Я чувствовал себя полностью выпотрошенным, в горле от долгого разговора пересохло и страшно хотелось пить и ещё спать. Моё состояние заметила Юфимия. — Дорогой, — мягко остановила она супруга, громко спорящего с портретом своего отца, Чарльзом Поттером — тот не осуждал мой поступок с разделением сущности, а Флимонт доказывал, что это наитемнейшая магия. — мальчик устал. В отличие от нас, ему нужно есть и спать. Давайте, отпустим ребёнка и продолжим после того, как он отдохнёт. Взгляд Флимонта переключился на меня. Видимо, я на самом деле выглядел уставшим. — Хорошо, — кивнул он, всё ещё неприязненно глядя на меня, — ты как всегда права, моя дорогая. Конечно же молодой человек жив, в отличие от нашего внука, и ему, как и всем живым, нужно кушать и отдыхать, — раздражённо проговорил он — ФЛИМОНТ! — рыкнул Чарльз и грозно нахмурил брови. — ЗАТКНИСЬ! — Что — Флимонт? Что? — заорал тот, — Ведь именно он и заманил нашего мальчика туда и натравил на него монстра. А потом украл и тело. А тот… другой, убил и моего сына! Что? Давайте забудем про это? — Флимонт, мы все понимаем, что тебе нелегко принять что твой сын и внук погибли. — густым басом произнёс Карл Поттер, дед Флимонта, — Но ведь и твоя в этом есть вина. Значит ты плохо воспитал сына. — Ты всегда ему много позволял и на все его проказы закрывал глаза, — поддержал сына Маркус Поттер, — А мы тебя предупреждали, что его своеволие не приведёт до добра. — Может я и виноват, что не смог сделать из сына достойного главу Рода, — уже тише произнёс Флимонт, — теперь чего уж об этом говорить. Но принять этого… — он агрессивно скосил на меня взгляд, — в нашем доме… Нет! Я не смогу. Он убийца! Другого отношения у меня к нему нет и не будет. А вы поступайте, как считаете нужным, — и повернулся ко всем спиной. Да, печально. Но что я мог ответить ему. Как ни крути, а он прав. Если бы я не заигрался с той девчонкой так, что она вышла из-под моего контроля и начала уже действовать самостоятельно, по крайней мере я не заставлял её вызывать василиска из Тайной комнаты и натравлять её на тех, кого считала соперниками за внимание Мальчика-который-выжил и спускаться туда я её не заставлял, а наоборот — отговаривал. Но она упёрлась — «Гарри узнает, что я попала в беду и придёт, чтобы спасти меня. Я стану невестой избранного, а потом его женой — Леди Поттер. У меня будет много денег и я смогу покупать себе всё, что только захочу. У Поттеров много денег и хорошо, что Гарри об этом пока не знает. А то начал бы тратить уже сейчас. Мама сказала, что Гарри должен на мне жениться и мы родим ребёнка, который очистит нашу кровь от клейма предателей крови. А потом я полностью войду в Род мужа, выжигая грязную кровь. А когда он убьёт Того-кого-нельзя-называть и умрёт сам, потому что директор сказал, что они должны убить друг друга, я стану молодой и богатой вдовой. Только надо уже сейчас убрать тех, кто может встать между нами.» Она задолбала меня тогда своими фантазиями. А когда я спросил её: А как же любовь? Она ответила, что ничто так не вечно, как любовь к мёртвому человеку. Откуда у этой маленькой девчонки столько цинизма? Мне даже жалко было мальчишку. Я ведь был не материальным, и остановить её у меня не было возможности. Ну, да. Я вызвал потом василиска. Но я был уверен, что змей ничего не сделает мальчишке. Тот ведь тоже владел парселтангом, а змеи таких считают своими хозяевами. Что стоило ему просто произнести пару слов на парселтанге? Я глубоко ушёл в свои оправдательные размышления, что не услышал дальнейшего спора. Лишь, когда услышал женский голос, поднял голову и открыл слезившиеся глаза. — Спустишься по лестнице на второй этаж, там кухня и столовая. В кухне, в стазисном шкафу, могло что-то остаться съедобное. Он встроен в стену возле плиты. Как пользоваться волшебной плитой, знаешь? — я кивнул, ведь бывал же в «Норе» у Уизли. — Отлично. — тепло улыбнулась она, — А для отдыха, поднимешься на третий этаж, там выбери себе любые апартаменты. — Спасибо, бабушка, — прохрипел я… — НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ ЕЁ БАБУШКОЙ! — резко повернувшись, зарычал Флимонт. — НИКАКАЯ ОНА ТЕБЕ НЕ БАБУШКА! А ТЫ НИКАКОЙ НАМ НЕ ВНУК! — Хорошо, не дурак, понял, — я поднял руки перед собой. — Я могу уйти хоть сейчас… — я начал подниматься с кресла. Смогу же я как-то выйти на улицу из этого дома, а там вызову Добби. Но, если честно, то мне не хотелось уходить отсюда. У меня было такое чувство, что наконец я дома. У себя дома. — Нет. Ты останешься до утра, — безапелляционно сказал Маркус Поттер, — Мы всё обсудим и завтра скажем тебе наше решение. А сейчас иди отдыхай. — Я могу колдовать в доме? — робко спросил я, — А то там темно, а я без очков и в свете то плохо вижу. — Да, можешь колдовать. Наш домен не находится под надзором министерства, — благосклонно ответил Чарльз Поттер. Я вежливо попрощался с портретами и осторожно прикрыв за собой дверь, вышел из комнаты. Тяжело вздохнув, наколдовав дюжину светляков, неспешно двинулся по широкой мраморной лестнице вниз. Кухню я нашёл быстро, да там и искать нечего было — огромная столовая, а из неё дверь в кухню. Порывшись в белом шкафу, похожем на магловской холодильник — только из неизвестного мне материала — я нашёл яйца, подсолнечное масло и чай. Больше ничего пригодного для употребления в пищу без проверки не было. Так что я смог пожарить себе яичницу и заварить чай. А уж воду наколдовать я умел. Ну хоть что-то. Голодным спать ложиться совсем не хотелось, как не хотелось ни о чем думать. Как говорят: утро вечера мудренее. Надеюсь они поймут, что магия Поттеров меня уже приняла и их мнение немного значит. Выбрав первую попавшуюся комнату с широкой кроватью и теплым одеялом, я разделся и только коснулся головой подушки, провалился в сон.