***
Я тихо вздохнул, садясь в кровати в Выручай-комнате (на этот раз она приобрела вид апартаментов в моём доме) — нет, валяться в бесплодной попытке заснуть было невозможно. Тело давно онемело от неподвижности. Но ночная тишина, разбавленная шёпотом ветра за окном не желала, чтобы её нарушали посторонними звуками, ведь они казались такими оглушительно громкими. Пыльный полог, казалось, душил, закрывая доступ свежему воздуху. А ночь, укрывшая всё своим чёрным саваном, нависая надо мной, словно захватывала и поглощала сознание, делая мысли, которые не давали уснуть, мрачными. Угнетающая обстановка для усталого от ночных раздумий разума. Я решил немного проветриться и, выбравшись из своей кровати, оделся, взял карту мародёров и мантию-невидимку, вышел из комнаты и направился на прогулку по коридорам старого замка… Проходя сквозь высокие арочные окна, лунный свет как-то по-особому искрился, заливая собой мрачные коридоры древнего замка. Казалось, он обладал своей собственной, особенной силой неподвластной простым смертным. Немного побродив по тихим коридорам замка, я пристроился на потрескавшийся от старости подоконник и укутавшись в лунное марево, словно в плащ, наблюдал за танцем снежинок над Запретным лесом, слабо освещённым ночным светилом и предавался размышлениям о том, что делать с Блэком. И нужно ли это мне? Сириус оказался слишком доверчивым за что и поплатился. Его опоили зельем подчинения и обработали разум, обвешали обетами и вуаля — теперь он в большей степени пёс в теле человека. Отвратительно? Безусловно, неприятно лишь то, что столько усилий прошло даром без малейшего результата. Надо было сразу брать с него магическую клятву «primum non nocere», или же вообще оставить всё как было. Вот зачем мне оно нужно, ещё возиться с этим великовозрастным ребёнком? Эффективно работает старый интриган, но и на старуху бывает проруха. При ментальных закладках можно отследить время установки и автора, если, конечно, обнаружил их, что не каждому магу дано. Ситуация с крысой меня совсем не удивила, и я бы не удивился, если бы Питер ходил по их дому в человеческом обличии, Молли и Артур могли сказать детям, что это какой-то их дальний родственник, а те без всяких сомнений поверили. Ну не верю я что человек может просуществовать двенадцать лет в зверином облике и остаться с человеческим разумом. С семейством рыжих тоже надо что-то решать. Стребовать с них долг жизни за Джинни? Это одно, а ещё за невыполнение опекунских обязанностей. С этим взялся разбираться Фалькенгайн… Надо подкинуть ему про Петтигрю и Уизли, у него больше связей и нужных людей, как в магическом мире, так и в магловском. Но это всё пока можно оставить на потом. Всему своё время. Сейчас впереди второй тур турнира. Осталась всего пара недель, а я ещё не полностью разобрался в загадке яйца. Что-то ценное для меня спрячут в озере. Ценное настолько, что я без этого не смогу жить. Что есть у меня такого ценного? Интересно, разгадали ли задание другие чемпионы? Как бы узнать? И вообще, мне, как Кронлорду, нужно налаживать контакты с младшим поколением волшебников, а не разрывать их окончательно. Меня последнее время не покидает забытое в этом году ощущение внутри, не обжигающее как ненависть или страсть, а именно — ласково согревающее и умиротворяющее чувство. И обида на сокурсников, кроме Уизли и Грейнджер — они, в отличие от других, считались моими друзьями — уже не такая острая и болезненная, как была всего месяц назад. Или это так действует на меня родовая магия, или я просто стал действительно взрослее и мои взгляды на их детскую возню в песочнице переменились. За окном сумрак ночи ещё боролся с поздним рассветом зимнего дня, но уже было видно, что он не в силах остановить занимающейся зари. Утомлённый лихорадкой бессонницы, я начал впадать в дремоту. Нужно возвращаться назад и хоть немного поспать. Хорошо, что завтра первым уроком История Магии. Можно доспать там, всё равно призрак профессора Бинса ничего интересного и полезного не скажет. И зачем его только держат в школе. Эти призраки — пожиратели магии, они только жрут её и ничего полезного, кроме шпионажа для директоров и профессоров не делают. От них тоже нужно избавляться, так же как и от портретов людей, которые не имеют никакого отношения к Хогвартсу. Так размышлял я, поднимаясь на восьмой этаж в Выручай-комнату.***
Добби разбудил меня в семь часов утра и несмотря на то, что спать лёг не раньше пары часов назад, я на удивление, чувствовал себя вполне выспавшимся и в довольно неплохом настроении. Завершая завтрак чашкой кофе, я решил, что нужно поговорить с одним из самых мрачных призраков замка — Кровавым Бароном. По рассказам дедов, это Эдвард, один из сыновей Гертруды и Линфреда Стинчкомбского. Он был что-то вроде охраны в Хогвартсе и влюблён в дочь Ровены Рейвенкло Елену, а когда та поссорилась с матерью и убежала, Ровена попросила Эдварда найти её и вернуть назад, а за это обещала выдать за него дочь. Тот нашёл девушку, но она не захотела возвращаться к матери, а может просто испугалась наказания, неизвестно. Что там произошло между Эдвардом и Еленой — не известно, но он убил её своим кинжалом и, поняв, что натворил, убился сам тем же кинжалом. Тела не были найдены, а через некоторое время, в замке появилось два привидения… Серая Дама и Кровавый Барон. — Добби, — обратился я к своему маленькому другу, который принёс мне завтрак и теперь застилал постель, что-то мурлыкая себе под нос. — Добби, ты не в курсе, где можно увидеть призрак Кровавого Барона? — Добби не знает, сэр Гарри. Но Добби может узнать у других эльфов. — Узнай пожалуйста. Мне очень нужно поговорить с ним. Добби с готовностью к исполнению махнул ушами и с тихим хлопком исчез в воздухе. Странно, раньше он исчезал беззвучно. — Барон обычно находится в Южной башне, в заброшенном крыле, а по вечерам и ночью бродит по подземелью, — через некоторое время отчитался эльф. — Это то что нужно, спасибо, Добби, — произнёс я и начал собираться на занятия. — Вечером наведаемся туда. Спросите зачем мне понадобился разговор с призраком факультета Слизерин? Да потому что с этим легендарным творением четырёх сильнейших магов что-то происходило — замок-воин сменил доспехи на парадную мантию. Хогвартс это прежде всего магический Дом, который впитал магию сотен тысяч юных волшебников за многие годы существования, да и сам находился на одном из сильных источников магии и по идее, должен сам себя восстанавливать. А что происходило на самом деле? Состояние замка было удручающим. Если судить по тем описаниям, что я прочитал в летописи Гертруды Стинчкомбской, сестры Годрика Гриффиндора и первой директрисы школы, вместо богатства, процветания, нейтралитета и независимости — Хогвартс стоял без надлежащего ухода, с заблокированными пространственными карманами и зависимый от финансирования со стороны. Постепенно когда-то элитное учебное заведение магического сообщества Великобритании было ввязано в политические игры. А ведь создали его для того, чтобы защищать подрастающее поколение волшебников, обучать их и дать каждому нормальное детство. Сейчас же дети, так или иначе, были вовлечены в политические игры взрослых. И меня терзали смутные подозрения, что к тому состоянию, в котором находится сейчас Хогвартс, немало приложил свои руки Альбус Персиваль и прочее, Дамблдор. А раздуваемая межфакультетская вражда со школьной скамьи разделила сообщество магов на два противостоящих друг другу лагеря. Гриффиндорцы, вроде бы как светлые, борющиеся за общее благо, слизеринцы — тёмные, пропагандирующие чистоту крови и традиции и законы магии в первую очередь, а потом уже законы человечества. Рейвенкловцы и хаффлпаффцы примыкали то к одной стороне, то к другой, но по большей части оставались в нейтралитете. Уровень образования с каждым годом скатывался всё больше и больше, подстраиваясь под волшебников не то что со средним магическим потенциалом, а равняясь на слабых, за которыми нет поддержки родовой магии — маглорожденных. Да, они могли быть самыми умными в теории, как Лили Эванс и Гермиона Грейнджер, но, надо быть справедливым, их практические умения сводились лишь к применению тех заклинаний, которые изучались в школе. Беспалочковая и невербальная, и тем более магия стихий им были не под силу. Хогвартс дал мне знать, что происходит утечка из Источника магии, на котором он был построен. Много, очень много собралось в замке паразитов — жрунов магии, которые только берут ничего не отдавая взамен. Это и абсолютно бесполезные портреты людей не имеющих никакого отношения к Хогвартсу, и призраки и даже некоторые люди. И, как оказалось, во всём этом предстояло разбираться мне. Поэтому я и хотел побеседовать с тем, кого Основатели оставили одним из Хранителей и Стражем своего детища.***
Южная башня наиболее старая и ветхая из всех башен Хогвартса. Это место, когда-то бывшее апартаментами для персонала школы и учащихся из элитных и богатых семей волшебников, практически превратилось в руины и, лишённое магической подпитки, медленно умирало, кое-где каменные стены настолько истончились, что сквозь них было видно озеро и лес. Некогда богатые хоромы ныне поросли диким плющом, а витражи на окнах покрылись пылью, плесенью и мхом — все это было жалким зрелищем и единственным свидетелем всего этого был холодный зимний ветер, который гулял между комнатами и залами, гоняя пожухлые листья там, где когда-то была жизнь, а теперь пыль и тлен. Я в этой части замка был всего один раз на втором курсе во время рождественских каникулах, когда мне удалось сбежать от бдительного надзора своих «друзей» из семейства ласок. Меня туда привёл тот самый странный звук, исходивший из стен замка. Мне тогда стало жутко от вида умирающего здания и я больше туда не совался. И теперь идти туда мне жуть как не хотелось. Но поговорить с призраком Эдварда без свидетелей можно было только там.***
Я шёл углубившись в свои размышления и не замечая провожающих меня взглядов. Давно меня не видели открыто идущего по коридору. — А вот и Ваше Лордовство! — как чёртик из табакерки выскочил полтергейст Пивз — один из тех жрунов, от которых не было никакого прока — он подобострастно пропищал, тыча в меня пальцем и начал петь свои идиотские частушки, сопровождая пение ритмичными, похожими на танец, малопривлекательными движениями кривых ножек в воздухе. — Пивз, — хитро прищурив глаза, я поманил полтергейста к себе пальцем, — иди сюда, чего скажу по секрету. Тот недоверчиво посмотрел на меня, но движимый любопытством, приблизился ко мне. Я схватил его за тонкое запястье и подтащил его ближе. — Ut ex*, — прошептал я и дунул в его лицо. После моих слов по всему коридору прошёл звук порванной струны и этот паразит рассыпался серым пеплом в воздухе, а к моим ногам упал его дурацкий клоунский наряд. Окинув столпившихся в коридоре третьекурсников, стоявших с открытыми ртами и испуганными глазами, пристальным взглядом, страхивая с ладоней остатки магии, я равнодушно пожал плечами и перешагнув через кучу пивзова барахла, двинулся дальше, досадуя на себя: Подставился, теперь опять начнут выдумывать про меня невесть что. — Гарри, — передо мной нарисовалась Джинни Уизли и повисла на моей шее, — спасибо, что уничтожил этого вредину. Он меня уже достал своими приколами и насмешками — Невеста без места, — кривя презрительно губы, изобразила она писк бывшего барабашку. — Эй, Джинни, — я повёл плечами, освобождаясь из неприятных мне объятий и слегка оттолкнул её от себя, — при чём тут ты? Он просто разозлил меня, — произнёс я безразличным тоном и холодно осмотрел собравшуюся толпу, слегка приподняв брови. Намёк был понят и третьекурсники стали понемногу отходить в сторону, тихо перешёптываясь между собой и кося на меня недоверчивые взгляды. — Гарри, я рада, что ты, наконец прервал своё затворничество, — оставив без внимания моё явное нежелание говорить с ней, Джинни кокетливо поправила волосы. — Я так соскучилась по тебе. Может сходим в эти выходные в Хогсмид? — наивно хлопая глазками, прощебетала она, при этом фривольно хватая меня за руку. — Мисс Уизли, — холодно произнёс я, резко выдёргивая кисть из её ладони, — зарубите себе на носу — ни в эти выходные, ни в какие другие и вообще НИКОГДА, я не пойду с вами куда бы то ни было. — Но, Гарри, если мы не будем с тобой вместе гулять, то как же сможем узнать друг друга лучше? — капризным тоном проговорила рыжая. — Я что-то не совсем догоняю. Зачем нам нужно узнавать друг друга поближе? — спросил я, уже начиная чувствовать раздражение, граничащее со злостью. — Но, Гарри, — не отступала навязчивая девица, — я же люблю тебя, — надрывно выпалила она и тут же закрыла рот руками, как будто нечаянно выдала какой-то секрет или сказала что-то неприличное. — Эй! Притормози, Джинни! О чём ты? Тебе только тринадцать , а мне четырнадцать. О какой любви может идти речь? — ещё больше раздражаясь, скозь зубы прошепел я, невольно сравнивая её с Дианой. Эта явно проигрывала и не только во внешности, но и в манере поведения. Да во всём она проигрывала. — Да ты и не в моём вкусе. — Как же не в твоём? Все говорят, что я похожа на твою маму и мы с тобой будем отличной парой, какой были твои родители. — А вот это ты зря сказала, — к нам подошла её соседка по спальне, и взяв за плечо, раскрасневшуюся подругу, начала отводить её подальше от меня. И это она сделала вовремя, потому что у меня стали пульсировать кончики пальцев от наливавшейся магии, щипать глаза и я почувствовал как мои волосы начали шевелиться вставя дыбом. Ещё немного и эта наглая рыжая девчонка превратилась бы… Не знаю, во что бы я её превратил, но уверен, что это было бы ничего хорошего. — Всё равно я стану Леди Поттер, — услышал я уверенную интонацию в её голосе. — Вы не понимаете. Гарри спас меня, как рыцарь принцессу и должен будет жениться на мне. — Дура ты, Джинни, — сказал Колин Криви, когда мой бывший фанат, — даже я знаю, что если тебе кто-то спас жизнь, то у тебя к нему образуется долг жизни и это ТЫ ему становишься должным, а не он к тебе. — И вообще, Уизли, тебе не кажется, что ты выбрала орешек не по твоим зубам? Кронлорд никогда не свяжет свою жизнь с девицей из семьи предателей крови и магии, — добавил кто-то из слизеринцев третьекурсников. Я их никого не знал, ни в лицо, ни по фамилии. — Вы! Вы ничего не знаете! — громко крикнула Джинни, — Мне… Мне обещали!.. — и громко всхлипнув, забежала в раскрывшиеся двери кабинета по трансфигурирации. За ней тихо переговариваясь, пошли и остальные. Я немного постоял возле двери и недоумённо пожав плечами, хотел уже идти в сторону аудитории по истории Магии, как из кабинета вышла Макгонагалл. Она посмотрела на кучку пивзовой одежды, потом перевела изумлённый взгляд на меня. — Я не знаю, как вы это сделали, Гарри, но… спасибо, — произнесла она и тепло улыбнулась. — Да чего там, — скромно пожал я плечами, — всегда пожалуйста. Если что, обращайтесь. — Нет уж, благодарю, Надеюсь, все поняли, насколько чревато злить мистера Поттера, — громко сказала она, обращаясь к классу в раскрытую дверь. — Идите, Гарри, а то опоздаете, урок скоро начнётся, — и зашла в кабинет. Я удивлённо кивнул в закрытую дверь и наконец-то отправился туда куда и собирался, к кабинету истории магии. В голове крутились последние слова Джинни: Мне обещали!.. Кто и что обещали?