***
Я стоял, прислонившись спиной к стволу дерева в отдалении от всех. Погребальную панихиду вёл один из старейших жрецов клана Прюэтт — очень старый, небольшого роста, с почти облысевшей головой, над ушами торчали ещё оставшиеся клочья поседевших волос, с маленькими круглыми глазами, такой старичок-боровичок, но с мощным и красивым голосом. Не видя его, а только слыша его голос, ни за что не скажешь, что ему уже более двухсот лет. Слабый мороз пробирал по коже, вызывая мелкую дрожь. Потускневшая трава, кое-где прикрытая опавшей листвой, блестела на солнце от покрывавшего её инея. Белый пар при каждом выдохе растворялся, сливаясь с туманом окружавшем это печальное место. Народу было немного. Семейство Уизли не в полном составе: Билл — старший сын покойной, высокий, худощавый, с правильными чертами лица, его волосы не такие огненно-рыжие, как у остальных Уизли, были заплетены в толстую косу, состоящую из пяти более мелких косичек — именно такую причёску носили бастарды, признанные отцом — он мало чем походил на своих родителей и младших братьев, как внешностью, так и манерами поведения, он помогал старейшему в проведении ритуала. Чарли, на год младше Билла — этот и вовсе был, как будто не из этой семьи. Невысокий, крепко сложенный, скуластый, медного цвета волосы собраны на затылке в высокий хвост, стянутый обыкновенной резинкой. Правая сторона лица была обезображенна рубцами и следами от ожогов. На среднем пальце левой руки — кольцо наследника. Он стоял, тяжело опираясь на трость, сделанную из шипа дракона (как я потом узнал), возле длинной скамейки, на которой сидели старый лорд Прюэтт, отец Молли Уизли, в девичестве Прюэтт, тётушка Мюриэль и вдова дяди Артура Уизли, леди Лонгботтом, родная сестра жены лорда Прюэтта. Билл и Чарли выделялись из этого семейства, я не чувствовал на них печати магического проклятия. То, что Билл оказался бастардом, а наследником являлся Чарли, стало для меня неожиданным откровением. Этих парней я видел всего один раз, на чемпионате по квиддичу прошлым летом и знал в основном по рассказам Рона. О Перси, третьем сыне четы Уизли, я почти ничего не знал. Только то, что после окончания Хогвартса ему удалось устроиться на службу в министерство Магии помощником Барти Крауча-старшего, бывшего главы департамента международных отношений. (Крауч находился в клинике Святого Мунго, под присмотром лекарей-мозгоправов и мракоборцев. Крауч единственный в магическом мире Британии, кто понимал и мог говорить на русалочьем языке. Ввиду его недееспособности договариваться с подводным народом о безопасности участников и «заложников» было некому, поэтому решили «заложников» усыпить на время проведения второго этапа. Поэтому мы никого и не встретили в озере). Ну и последний — Рон. Про него я много чего мог сказать, но больше нелицеприятное. Ленивый, бестактный, завистливый и всегда всем и всеми обиженный. Рон Уизли олицетворял собой тот тип людей, которые в любой неприглядной ситуации ищут виноватых и чаще всего назначают их сами и по своему разумению. В том, что происходило в их семье за последнее время, виноватым он выбрал меня. Погребальная панихида подходила к концу. Я видел, как нелегко давались заупокойные катрены старейшему из рода Прюэтт, к концу последнего речитатива его голос был хриплым и еле слышен, несмотря на морозную погоду, с него градом катил пот. Архангел Гавриил не пропускал в Райские кущи погрязшую и нераскаявшуюся в греховных деяниях душу этой женщины, которая неприкаянно металась, не желая или страшась отправляться на Суд Высших. Но всё имеет свой конец. Позвучало последнее слово: Amen и старичок свалился бы на мерзлую землю без сил от магического истощения, если бы его вовремя не подхватил Билл и заботливо не усадил на лавку. После того, как мистер Уизли, в последний раз поцеловав в лоб покойную жену, отошёл в сторону, братья Уизли — все четверо — подняли волшебные палочки, закрыли гроб крышкой и опустили его в яму. Ко мне подошёл Рон и встал рядом, опершись спиной об дерево. Какое-то время мы молча наблюдали за тем, как Билл и Чарли забрасывают могилу землёй. Перси уже не было на кладбище. — Билл оказался бастардом, мама его родила на седьмом курсе, они с отцом ещё не были женаты. Чарли стал старшим. Чарли обезображен, а ведь он был самым красивым в нашей семье. Перси проклял отца и отрёкся от нас. Что будет с Фредом и Джорджем — не известно, они всё больше и больше прилипают друг к другу. Джинни осуждена за попытку убийства этой… вейлы и умышленного причинения вреда здоровью Мальчика-который-выжил. Она до семнадцати лет будет находиться в «Сером» (психиатрическом) отделении клиники Святого Мунго, а потом переведена в Азкабан. Если совсем не тронется умом. Оказывается, одержимость тем-что-из-дневника очень сильно повлияла на неё. Колдомедики говорят, что если бы обратились сразу в клинику, то это можно было убрать, а сейчас уже поздно, — (на что я недоверчиво хмыкнул). — Отец в Долговой яме банка Гринготтс. Он заложил всё наше имущество и влез в долги всем, кому только можно. Не знаю, куда он вложил все деньги, но та магловская фирма, которую ему рекомендовала Гермиона, обанкротилась и он остался ни с чем. Гоблины забрали Нору и земельный участок, а его отпустили лишь на похороны. Сердце мамы не выдержало, и когда узнала обо всём, она умерла от разрыва сердца. Понимаешь, Гарри, мамы больше нет… — Рон говорил тихо, монотонно, без каких-либо эмоций и чувств и от этого мне было не по себе. — Что дальше, Гарри? Кто следующий? — неожиданно злобно произнёс он и повернулся, буквально впиваясь в меня взглядом. — Это ведь всё ты? Да? За что ты так нас наказываешь? Я смотрел в глаза бывшего друга, которого считал почти братом и видел там лишь непонимание и обвинение. Печально покачав головой, я отвернулся от него, придерживаясь библейской цитаты: не стоит метать бисер перед свиньями. Билл и Чарли уже закончили оформление могилы, поставив в изножье камень. Я спустился с пригорка, приблизился к месту упокоения и положил на холмик сырой и тяжёлой земли чёрную розу. Подняв голову, я окинул быстрым взглядом родных покойной, напряжённо смотревших на меня и с трудом выдавливая слова, (удар стилетом повредил мне голосовую связку с правой стороны гортани) прохрипел, останавливая взгляд на старейшем: — Это не я. Это — Магия, — тот какое-то время смотрел на меня, а потом, тяжело вздыхая, понимающе кивнул мне. Ни с кем не прощаясь, я развернулся и пошёл прочь по проторенной между могил тропинке к воротам из кладбища.***
Когда я очнулся в Больничном крыле Хогвартса, первым я увидел незнакомого мне высокого, широкоплечего мужчину лет пятидесяти. Волосы его были коротко подстрижены, умные карие глаза смотрели на меня внимательно и слегка тревожно. — Добрый вечер, мсье Поттер, — с картавым акцентом проговорил он. — Как вы себя чувствуете? Прислушавшись к себе я ничего не определил. Чувствовал я себя вполне нормально, только горло немного саднило. Я хотел спросить, что произошло, но не смог выдавить из себя ни звука. — Вам нельзя разговаривать, — поспешил «обрадовать» меня мужчина, — у вас повреждены голосовые связки. Я взглядом спросил, что случилось. Нет, я, конечно, помнил, что Джинни пропорола мне горло, и даже помнил, как с девочкой, уцепившеяся руками и ногами в меня намертво, ушёл под воду, а вот дальше… Ничего не помню. — Меня зовут Мишель Делакур. Я отец Флёр и Габриэль Делакур. Мсье Поттер, я бесконечно благодарен вам за спасение моей младшей дочери и признаю за собой долг жизни перед вами. Я непонимающе уставился на него. Какой долг жизни? Какое спасение, если я чуть не утопил девочку и чуть не утонул сам? Тот помолчал и продолжил. — Я вижу, вы не понимаете, о чём речь. Позвольте, я расскажу всё по порядку, — я согласно кивнул, мне самому было интересно, что происходило на озере. — Флёр, впрочем, как и вы все, не знала, что ей надо было отыскать в воде. Но утром, собираясь на соревнование, она обнаружила пропажу кольца, подаренного ей на семнадцатилетие королевой Вейл Валери. Поэтому решила, что это кольцо именно то, что и является её сокровищем. Никто из нас даже не подумал, что… Что Дамблдор решит сделать заложниками детей! — гневно сверкая глазами, раздражённо воскликнул он, — Вот Флёр и стала искать кольцо. Сами понимаете, что отыскать такую маленькую вещь среди множества подводных растений просто нереально. Когда я узнал, что волшебник, который должен был договариваться с подводным народом и безопасности чемпионов, не в состоянии это сделать, мне удалось добиться того, чтобы русалки и гриндилоу были на это время были обезврежены. Каким способом это сделают, мне было без разницы. Уже много столетий между русалками и вейлами идёт война. Причину этой вражды уже никто точно и не помнит, кроме королевы Валери. Да это сейчас и не столь важно. Флёр, когда шарилась руками в водорослях, наткнулась на что-то, что взорвалось… — Делакур устало закрыл глаза и тяжело вздохнул, — Руку ей оторвало до самого плеча… Хорошо, что ей хватило сил всплыть на поверхность. Вытащили её из воды два мальчика, Драко Малфой и Теодор Нотт. Естественно, я сразу же схватил дочь и переместился с ней с помощью международного портключа во Францию, к нашему семейному колдомедику. Да, вейлы обладают способностью регенерации частей тела, но это непростой и весьма болезненный процесс, — мужчина открыл глаза. — А вот что происходило далее, знаю лишь по сброшенным в омут памяти воспоминаниям месье Крама и месье Диггори. Именно они и спасли вас от утопления. Я вопросительно посмотрел на него и показал, что хочу написать. Делакур понял меня и протянул мне перьевую ручку и обыкновенный блокнот. Если нас спасли Крам и Диггори, то о каком долге жизни передо мной может идти речь? Я чуть не утопил вашу дочь! — Нет, это не так, — покачал головой Делакур. — Месье Крам и месье Диггори ничем не рисковали, к ним у нас лишь сердечная благодарность и мы с радостью отплатим им. А вот вы на самом деле спасли Габриэль. Представляете, что могло случиться, если бы вы, месье Поттер, забрали бы только свою подругу, оставив там девочку-вейлу? Русалки и гриндилоу скинули сонные чары через несколько минут после того, как вы вынырнули из воды. Они были очень злы из-за того как волшебники с ними поступили, а поплатилась бы за это наша девочка. И, кстати, Габриэль выбрала вас своим партнёром. Если вы что-нибудь знаете про вейл, то догадываетесь — что это значит, — смущённо улыбаясь, проговорил Делакур. Я знал про вейл. Они выбирают себе партнёра и преданы ему всю свою жизнь. Я написал — долг жизни от семьи Делакур принимаю, а на счёт помолвки с его младшей дочерью подумаю и посоветуюсь с предками. Но думаю, ответ будет положительным. Кто же находясь в здравом уме откажется смешать свою кровь с кровью магического существа? Да ещё такого, как вейла. Может и есть такие, но я не из них.