I wanna dance
The music’s got me going
Ain’t nothing that can stop how we move, yeah
Let’s break our plans
And live just like we’re golden
And roll in like we’re dancing fools
BTS «Permission to Dance»
Обычно игривая и неунывающая, но сегодня Хизер больше пошла на выпускной бал, чтобы побыть с нами, своими друзьями, чем по-настоящему повеселиться и отдохнуть, прощаясь со школьным прошлым и празднуя новую страницу в своей жизни. Я сама настаивала на ее присутствии что на этом мероприятии, что на дружеских посиделках. Боялась, как бы Хизер не упала в пучину отчаянья, стала нас игнорировать и вообще кардинально изменилась. Впрочем, она и так была грустной, больше молчала, на шутки не реагировала, а на издевательства тем более, даже не подскочила, чтобы дать подзатыльник Мерфи и Джейсону. В таком настроении я не видела ее еще ни разу, даже когда случались какие-то мелкие проблемы в жизни Хизер вроде «хвостов» в университете, и не зря переживала. А вдруг она уйдет в долгую депрессию? До такого состояния недалеко. — Нам не нужно ее оставлять одну, — заявил Джейсон, услышав мои опасения. — Она должна знать, что есть люди, которые всегда ее поддержат. И которые не дадут впасть в депрессию. — А мы верно поступаем? Вдруг ей нужно побыть одной? — усомнился Тео. — И у меня появлялись проблемы, но одиночество помогало. А люди раздражали. — Главное, не переборщить с общением, и всё будет хорошо, — пожал плечами Мерфи. — А вдруг Хизер должна сама разобраться в себе? Посидеть в комнате, расставить мысли по полочкам. — Она обязательно нам об этом скажет. И мы не будем же день и ночь ее сторожить и покоя не давать. — Звучит, словно вы так и сделаете, — пробурчал Тео. — Согласен и с Джейсоном, и с Мерфи. Хизер сама по себе экстраверт. И ей нужны общение и ощущение нашей поддержки. Таким образом мы помешаем ей долго раздумывать и изнывать, — кивнул Эдриан. — А если ее состояние не изменится или, не дай Богам, ухудшится, то у меня есть на примете один психотерапевт. И у нас вполне удачно удавалось бывать с Хизер, встречаться в кафе или во дворе университета, и она более-менее оттаяла, невольно вовлекалась в разговоры, но всё равно грустила и задумчиво смотрела куда-то вдаль. Улыбчивая, жизнерадостная Хизер, которая так бы себя совсем не вела. Я лишь возмущалась и жалела, что не могу превратить эту Сэм Харт в медведя. Почему вдруг её? Да потому что она заявила Хизер, что ее родители против гомосексуальных отношений, и она вдруг решила их послушаться. До этого не думала об их эмоциональном состоянии, спокойно виделась с Хизер, а потом вдруг задумалась и согласилась с родителями. Вот в итоге и разорвала все связи, не обращая внимания на собственные чувства и любовь Хизер, которая как раз была готова на многое, даже встречаться втайне, лишь бы не разлучаться с любимым человеком. Или в качестве альтернативы ждать Сэм и ее решительных шагов, если бы та попросила взять паузу. Но не разрыв же! Или это для нее практически одно и тоже?.. Я понимала, что влезать в чужие отношения не стоит, но взглянула на Хизер, которая без того прежнего восторга ковыряла ложечкой в клубничном мороженом. А раньше она бы обязательно измазала всех им, в крайнем случае, нарисовала усики, а то и целый боевой раскрас, как у индейцев. Я, вспомнив подобные веселые случаи, печально вздохнула и кое-что осознала. Что мне стоит хотя бы попробовать осуществить эту идею, даже не надеясь на ошеломительный успех… *** — Ну как я тебе? Смеясь, я закружилась на месте, и Эдриан, улыбаясь, тут же взял меня за руку, не скрывая, как ему нравились наши тактильные контакты. Сверкнули нежностью серые глаза, которые я миллион раз целовала. Пальцы крепко сжали мою руку. Я вновь, уже находясь на небольшой расстоянии, сделала пару изящных поворотов. Вряд ли была похожа на балерину или грациозную танцовщицу, как бы хотелось выглядеть со стороны, но меня это не волновало. И так приподнятое настроение увеличивалось. Появилось предвкушение праздника. Голова, на удивление, не кружилась, но от такого напора чувств недалеко и до такого, даже без бокала вина под рукой. Я кружилась на месте, хохоча, не скрывая своего расположения духа. И луна освещала мою фигуру, делала атмосферу романтичнее, как и фонари, направленные на нас, как софиты на сцене. Я позволяла себе и Эдриану рассмотреть белое платье в греческом стиле с американской проймой и с провокационным вырезом ниже для одной ноги. Наверное, последнее очень понравилось бы и Хизер, обожающей эффектность и женственность. Помнится, она не раз уговаривала меня примерить что-то интригующее, смелое, беспечно смеясь, мол, с подобными желаниями она Афродита, а я, видимо, Артемида, смущающаяся чужих взглядов и внимания парней, а то и девушек. Чего теряться от последнего варианта, когда можно об этом спокойно говорить? Хизер добавляла, что вместе мы составляем прекрасный тандем, дополняем друг друга. Но как бы он не разрушился от моих целенаправленных действий. Но не будем о грустном. Воспоминаниями я перенеслась к тем хлопотам, которые меня окружили практически сразу, как только я узнала точную дату проведения выпускного. — Ты словно Золушка, — смеялся мой брат, но послушно нес сумки и без возмущений переходил из одного отдела в другой в торговом центре. Но до замечаний об Андреа-копуше недалеко подать, чую сердцем, и они были бы обоснованными. Но кто сказал, что я буду молчать? Вообще действительно выбирала долго свой наряд, и наконец после бесчисленных примерок вот это чудо мне попалось на глаза. Замерла, не глядя на ценник, разглядывая с интересом платье. Мое внимание очень привлек красивый необычный узор что на поясе, что на воротнике, и еще мне пришло в голову, что я, кажется, представляю, какую прическу сделать, а белые туфли просто идеально дополнят образ. Я пришла в себя, как только подняла взгляд на Эдриана. Недолго он любовался с нежностью во взгляде, вскоре, не сдерживаясь, прижал к себе за талию, отчего мои мысли о приготовлении к выпускному выпорхнули из головы, и хрипло прошептал на ухо, вызывая у меня непрошеные мурашки по коже: — Ты прекрасна, Андреа, и всегда в любое время, и сейчас. И я очень счастлив быть твоим кавалером на этом вечере и быть твоим парнем. Мне чертовски повезло, и я не удивлюсь, если многие позавидуют такому чуду рядом со мной. Ведь ты, Андреа, настоящая мечта, о чем я убеждаюсь из-за дня в день. И он меня поцеловал, закрепляя слова. Я задрожала от смеси собственных нахлынувших чувств, в которых пребывали любовь, радость и смущение. Впрочем, вскоре всё вылетело из головы, тут бы устоять на ногах. Поцелуй дурманил похлеще вина, заставил забыть о времени. Приятная теплота распространялась по всем телу. Я чувствовала руки Эдриана, обжигающее кожу даже через ткань платья, губы, всегда ласкающие меня с непередаваемой нежностью. Когда на пару секунд я оторвалась от поцелуя, вдыхая свежий воздух, то видела серые глаза, а в них — отражение взаимных моих чувств. И я снова не удерживалась. Мы очнулись, смущенные, словно пойманные родителями, от криков приехавших друзей. Что-то мне подсказывало, что шуточек не избежать, вон как Мёрфи хитро прищурился, но, сжимая руку Эдриана, я как никогда была счастлива и настроена на позитивные эмоции. Официальная часть выпускного проходила в актовом зале в школе, там же и были представлены немногочисленные отличники, которые получили грамоты и порцию немногочисленных, но искренних аплодисментов. Я улыбалась, ощущая какую-то гордость за себя, но немного грустя по этой привычной жизни. В будущем появятся много новых лиц, а вот завалы домашней работы останутся в прошлом. Я их вспоминала, как и многие другие ученики, недобрым словом, зато ожидаются конспекты и экзамены каждые полугодия, а где-то и снова бессонные ночи, но уже по другим поводам. Неплохо, даже какое-то предвкушение появилось, но моя рутина стала мне важной, а перемены всегда будут волнительными. Словно только сегодня я осознала, что наконец выросла, и тут поняла, что на сцене актового зала, как и в тот день на линейке, с трудом сдерживаю слезы, а этого не надо. Я прикусила губу, попыталась не задумываться, что мне ждет в следующих днях. Лучше мне жить сегодняшним днем и думать о прекрасном будущем, которое, несомненно, меня ожидает. Далее следовали поздравления лично от пожилого директора, учителей и даже родителей, а потом конкурсы и концерт. В этом году мы сговорились с параллельным классом, чтобы в большом актовом зале показать интересные сценки, танцы и, если возможно, исполнить даже песни. Своего рода сюрприз друг другу. В итоге потратили много часов на обсуждения определенных идей. На удивление, мои одноклассники горели энтузиазмом, и посыпалось столько предложений, что с не первого дня разобрались с конкретикой. И репетиций было очень много, но результат меня обрадовал. — А сейчас мы увидим чудесный танец в исполнении Андреа Кэмпбелл и Эдриана Ньюмана, — вдруг объявил ведущий, и я вздрогнула, встала, понимая, что волнуюсь. До этого сидела как на иголках, переживая, и сейчас также ощущала какую-то неуверенность. Эдриан сжал мою руку, шепнул: «Мы справимся», и я поверила. Всё у нас получится. По-другому и не может быть. Началась «I've Had the Time of My Life From» Билла Медли и Дженнифер Уорнес, и мы медленно встали в нужные для танца позиции: Эдриан приобнял меня за талию, потом, следуя музыке, которая нас будет сегодня направлять, прикоснулся руками к моим полуобнаженным лопаткам. Эта пара движений показалась мне какой-то интимной и удивительно приятной. Я положила руку на его предплечье, сгорая от желания погладить его, нагло нарушая правила танца. Но не дала мыслям и нетерпению полностью овладеть мною. Сейчас главное техника, ведь уже не репетиция, а реальный танец. Я тут же опустила голову вниз, чувствуя поддержку Эдриана, сделала круговое движение головой, взмахнула распущенными русыми волосами, когда осторожно поднялась. Оказалась прямо напротив лица Эдриана — какие-то миллиметры между нами, улыбнулась, смело глядя в его серые глаза, но всё же мило краснея. Повернулась к нему спиной, но взгляда не отвела. Эдриан приподнял мою руку, позволил мне приобнять себя за шею, прижался лбом к моему, и наши взгляды вновь встретились, но, впрочем, я быстро, не забывая про правила, прикрыла глаза, всё также не отстраняясь. Эдриан ласково дотронулся до запястья, ниже к предплечью до подмышки и наконец самой талии. И это стало сигналом мне открыть глаза, и очень вовремя, наши лица оказались еще ближе, очень мало расстояния виделось мне, и наши губы почти встретились. Его правая рука сжала мою левую, в глазах Эдриана я прочитала восхищение и нежность и, честно говоря, не обращала внимания на окружающих. Да что там говорить? Я давно про них забыла, словно посторонние звуки и мысли исчезли, были только мы вдвоем, и этот вечер принадлежал нам. Как и чувства друг к другу относились только к нам.Now with passion in our eyes There's no way we could disguise it Secretly So we take each other's hand 'Cause we seem to understand The urgency Just remember
Но вдруг Эдриан отпустил меня, позволяя сделать необходимые движения, и я два раза закружилась. Мы сделали шесть шагов, и я, боясь ошибиться, считала их в уме, потом опять сделала оборот, отстранилась, держась за правую руку Эдриана. Встали лицом к публике, но я не видела происходящее, не замечала реакцию, улавливала краем уха ахи и вздохи, а подчас и аплодисменты. Но они не были для меня важнее музыки из колонок и чуткого партнера. Меня полностью захватили движения. Вперед навстречу к Эдриану, он — от меня назад, потом мы снова воссоединились, и так двенадцать раз. Крепко держались за руки, сплели пальцы. Я вновь видела спокойный взгляд серых глаз и сама не волновалась, словно получила порцию горючего, позволяющего выступать безмятежно, не думая о провале. Или это так Эдриан на меня влиял, как делал всегда?.. Теперь мы с ним перешли к чуть другим шагам, когда делали движение ногой влево, на ту же позицию, опять влево, полуприсели, покружились. О прикосновениях не забывали, а помог мне встать Эдриан, и получилось это так изящно и продуманно. Теперь мы перешли к другой позиции, когда Эдриан сжал мои руки в чуть иной хватке, со стороны словно крепко, не позволяя отстраниться, но я быстро ее сорвала под крики обманутых зрителей. Закружилась, будто соблазняя недоступностью. Эдриан вновь меня схватил, мы сделали два шага влево, а потом я снова завертелась, следом взглянула, как это совершил Эдриан. Шаги влево, назад, глядя, как он меня ведет за собою, и я опять и привычно закружилась, но уже пять раз, а Эдриан не отстранялся ни на секунду, невинно придерживал вначале за плечо, потом за талию, следил за моими поворотами, тепло улыбался, будто говоря, что он всегда будет рядом, и если нужно, то в любое время тихо, осторожно придержит. В какой угодно круговерти. Я остановилась, как только окончила отсчет в голове, встряхнула волосами несколько раз, не отрывая взгляда от восхищенного происходящим Эдриана. Будто бы не могла не двигаться дальше и молча стоять. И в этот момент музыка плавно закончилась, раздались крики «Молодцы», грохнули аплодисменты. Кто-то завизжал. Кажется, это была Хизер?! Я смущенно смотрела по сторонам, не останавливаясь на конкретных лицах. Чувствовала спиной теплую грудь Эдриана, его молчаливую поддержку, его прикосновение к моей руке, но это не помогло. Коль волнение начало, то и продолжило меня накрывать. Сердце стучало, как заполошенное, и я только сейчас ощутила весь тот коктейль эмоций, который может испытать человек, чуждый к публичному выступлению, к пристальному вниманию общества. Во время танца да еще с Эдрианом я сумела отбросить и страхи, и переживания, но до конца от них не избавилась. Еще щеки покраснели, видимо, смущения мне было мало. Покачала головой, поискала глазами друзей и удивилась, увидев, что рядом с Хизер стояла Сэм Харт. Она смеялась на реплику, брошенную подругой, довольной нашим выступлением или чем-то еще, и я заморгала, не веря до конца увиденной картине. Да, пригласила Сэм на выпускной вечер, но я не думала, что она придет, что попытается наладить связь с разбитой Хизер. Но она пришла, и это значит одно. Я не превращу ее в медведя…