Сказки для маленькой Мари

      Лили с визгами кинулась на Алису. Толстушка едва устояла на ногах, когда Эванс, как коала дерево, обхватила ее руками и ногами, и с довольной улыбкой прижалась щекой к темным волосам подруги, что весьма символично пахли эвкалиптовым маслом. Фрэнк, прикрыв ладонью губы, засмеялся, глядя на девушек, что были чрезмерно рады встрече. Рыжая на это только хмыкнула: он-то так делать не может, О’акби все еще не простила ему издевок на первом и вторых курсах, когда учившийся на курс старше Лонгбботом начал докапываться до пухлой пуффендуйки.       Это он только на четвертом курсе вдруг запел совсем по-другому, когда Алиса начала хорошеть с каждым днем, и из просто толстой девочки превратилась в фигуристую пышку. — Господа и господамы, я так не рада вас всех видеть, еще один чертов год в вашем обществе, — МакКинон, заправив за ухо ровную рыжую прядь, поочередно обняла Алису, Лили и Фрэнка. — Уже хочу врезать Блэку, а мы еще даже не поздоровались, — шепотом призналась она, покосившись на Мародеров, что стояли недалеко от них. — Марлин, детка, я так тебя понимаю, — к ним присоединилась еще одна девушка, пуффендуйка Эсма Пресли. — Впереди еще целый год, а я эту наглую рожу уже видеть не могу. — Так, а ну-ка, что это тут за собрание клуба ненавидящих моего будущего мужа? — МакДональд, демонстративно уперев руки в худые бока, с наигранным недовольством зацокала. — Девочки и Фрэнк, между прочим, мы все лето переписывались, так что давайте, учитесь принимать эту компанию, мне не нужен на свадьбе пьяный квиддичный дебош. — Лапушка моя, — Лонгбботом с такой же наигранной снисходительностью скрестил руки на груди. — Если его маман позволит ему на тебе жениться, то из Азкабана смогут сбежать Беллатрикс Лестрейндж и вся компания товарищей-революционеров-проебщиков. А вот у Лили все шансы выйти замуж за Поттера. Ты не планируешь, а? — Фрэнк, не заставляй меня убеждаться в том, что главная сплетница, любящая сунуть нос не в свое дело, в нашей компании — ты, — фыркнула недовольно Алиса, которая все еще обнималась с Эванс. — Все еще лучше свидание с гигантским кальмаром, — повиснув на О’акби, ответила Лили. — Или с Алисой. Алиса, мы пойдем на свидание?       Не то, чтобы Лонгбботом так активно старался свести ее с Джеймсом, но он явно был на его стороне. Какое-то время он жил с Мародерами в одной комнате, да и в целом плохими ребятами их не считал никогда, за что часто выслушивал порицания со стороны девчонок, и поддерживала его разве что влюбленная в Сириуса Мэри. Правда, в отличии от Фрэнка, Мэри не пыталась навязать Лили, что Джеймс не так уж и плох на самом деле, хотя и с ее стороны были какие-то попытки ненавязчиво помочь ей понять, какой шанс у нее находится прямо под носом. Кроме того, МакДональд была против Снейпа, и, пусть открыто говорить она не стала, но было понятно, что окончательному расставанию Лили и ее скользкого друга была весьма и весьма рада, и вряд ли действительно осуждала Мародеров за ту выходку у озера. — Конечно пойдем, ты что, жена, как я могу не сводить тебя в Хогсмид? — Алиса чмокнула рыжую в щеку, и торжествующим взглядом ответила на то, как ревностно нахмурился Фрэнк.       Вспомнив о Северусе, Лили начала оглядываться, ища в толпе знакомую голову с сальными патлами. За все лето они так ни разу и не встретились, и это, безусловно, было к лучшему, несмотря на то, что Эванс, когда немного подостыла, отчетливо осознавала, что на самом деле переживает за Снейпа и несколько скучает по нему. Он не появлялся на их местах, где она подолгу сидела скучными летними днями, рассматривая пейзажи, детали которых не менялись год от года, в одиночку. Да и вообще о семействе Снейпов ничего слышно не было. Отец пожимал плечами, когда Лили спрашивала его о них, говоря, что все тихо, но ее это только больше настораживало.       Если все тихо, то не значит ли это, что шуметь у них стало просто некому?       Лили сама себя ненавидела за тоску по нему. Нет, она тосковала, наверное, не совсем по нынешнему Северусу. Она тосковала по своему Севу — интересному хитрому мальчишке, который своим умом бесконечно поражал ее, который не использовал темную магию для «шуток» над магглорожденными и не прятался за книгу, слушая мерзкие комментарии о ее происхождении, и который не считал ее просто «поганой грязнокровкой». Тот человек, которым стал Снейп, был слишком далек от ее Сева. И может быть она не права в том, что отреклась от него, но топтать свою гордость Лили тоже намерена не была.       Наконец ее взгляд уперся в знакомый светлый затылок и широкие плечи Мальсибера, она скользнула взглядом чуть в сторону и ниже — вот и кучерявая голова Уилкиса, рядом Розье, Эйвери не видно, очевидно, он стоит где-то за этими тремя… Лили сделала несколько шагов в сторону от своей компании, освободив Алису от своих преданных дружеских объятий.       Она не сразу признала в стоявшем за Мальсибером парне Северуса. Волосы, чистые к глубокому ее удивлению, были собраны в хвост, открывая проколотые уши с поблескивавшими на солнце кольцами, совершенно свободная и расслабленная поза вместо привычно скрещенных рук и ссутуленной спины. Он говорил о чем-то и его внимательно слушали, затем слизеринцы вдруг загоготали, и Снейп замолчал. Говорить начал Ричард, а Северус стал оглядываться, как сама Лили несколько мгновений назад, и вдруг посмотрел прямо на нее.       Рыжая нервно сглотнула. Нет. Это не может быть Снейп. Этот взгляд не может принадлежать Северусу Снейпу. Так смотрят Джеймс Поттер и Сириус Блэк на всех, кого считают ниже себя, даже не как слизеринцы на магглорожденных, с каким-то особым высокомерием, когда не лучше кого-то из-за чистой крови, а постфактум лучше кого-то в любом смысле просто потому, что лучше.       Он улыбнулся одними уголками губ ей и подмигнул, возвращаясь в диалог с товарищами по факультету, а Эванс, не заметившая, что ее друзья уже тоже смотрят на Северуса, поспешила отвернуться. По спине пробежал холодок. — Он выглядит таким… уверенным, — сказал Фрэнк. — Как-будто случая на озере никогда не было. — Как-будто последних пяти лет его отношений с Поттером не было, — дополнила Алиса. — Ага. А еще он выглядит симпатичным, — добавила МакКинон. — Типа, знаете, раньше он лицо за волосами все время прятал, а оно у него не такое уж и некрасивое… — Лилс, тебе не кажется, что у него черты лица как-то поменялись? — Эсма нахмурилась. — Когда он нам позировал в позапрошлом году, он был совсем другим. — Да нет, вроде… это из-за взгляда и выражения лица так, наверное…и это было давно. Он мог измениться… — Эй, ребят, я все понимаю, но вам правда интересно, что не так с Нюниусом? Мне кажется, что он как был страшилкой, так и остался, — буркнула МакДональд. — Не будем уделять внимание слизеринским полудуркам. Вы так пялитесь, что они вас заметят. — А почему мы должны с твоей подачи тогда уделять внимание нашим, гриффиндорским, полудуркам? — недовольно хмыкнула Марлин. — Или дело в том, что слизеринцы прессуют магглорожденных, а Мародеры направляют свою агрессию на тех, кто не нравится тебе самой? — Мандаринка, — Эсма схватила подругу за руку, сжав не по-женски крепкую ладонь за пальцы. — Не начинай. Давайте не будем ссориться, когда год еще даже не начался. — Мэри, тебе стоит… посмотреть на Блэка более трезво, — сказала Лили.       Слова МакКинон отчего-то продолжали крутиться в голове.       Марлин, крепкая, твердая, несколько сухая и грубоватая, прямолинейная, уверенная в себе Марлин, всегда умела быть объективной и была далека от всех этих бесконечных факультетских войн, хотя и являлась охотницей и метила на место капитана команды по квиддичу, соперничая с Поттером. Она была одной из тех, кто заступился за Северуса, когда узнал о произошедшем у озера. МакКинон не требовала от нее всепрощения для Снейпа, только сказала, что Лили стоило бы поставить себя на его места, ведь она тоже не сдержалась и ответила оскорблением на оскорбление, так какова вероятность, что сама бы она среагировала на помощь в такой ситуации по-другому?       Марлин старалась по возможности в это просто не влезать, но иногда пыталась отрезвить друзей. Она видела собственные недостатки и недостатки окружающих, она умела принимать их, но все же иногда внутри нее просыпалось желание нести в неблагодарный мир конструктив и справедливость. Она всегда говорила, что Мародеры и слизеринцы — все не те, кем хотят на самом деле казаться.       Две рыжие тоже переглянулись, и Лили отвела свои зеленые глаза в сторону. В рамках летней переписки они это обсуждали, но признавать правоту Марлин не особенно-то хотелось. Эсма приобняла ее за талию и успокаивающе погладила, но МакКинон тут же ревниво притянула шатенку к себе, и Эванс усмехнулась. Вот чьи шутки про «жен» действительно имели под собой весомую подоплеку, хоть Марлин и не признавалась открыто в своей бисексуальности, а Пресли не хотела портить отношения с подругой и поэтому держала свои чувства при себе. — Может это вам, наоборот, стоит более трезво посмотреть на мир? Позиция центристов так же опасна, как позиция абсолютных радикалов, — фыркнула МакДональд. — Но ведь ты занимаешь позицию абсолютного радикала, — Лонгбботом покосился на нее. — Мародеры в нашем случае именно радикалы. Правые.       Марлин при этом недовольно фыркнула. Поттер знатно достал ее со своими шуточками на тему любви к «волосатым пирожкам», противный консерватор. Фу, как можно было придумать настолько убогую шутку, это же еще постараться надо… — Ты, что, с ними согласен? Я думала, ты на моей стороне! — Мэри возмущенно ударила Фрэнка по плечу маленьким кулачком. — Я просто констатировал факт, — проворчал Лонгбботом, потирая плечо. — Ты сама себе противоречишь, вот я на это и указал. Прежде, чем кому-то что-то доказывать, нужно в самом себе разобраться и уйти от противоречий. — Не бей его, — Алиса слегка ударила МакДональд в ответ. — Его имею право бить только я!       Эсма хихикнула и ударила Фрэнка в другое плечо, и возмущенный взгляд Алисы переметнулся к ней.

***

      Ночь обещала быть увлекательной и интересной. По крайней мере, Лили так сказали. Сама она ничего увлекательного и интересного в тайной вечеринке в честь начала учебного года не видела. Почему бы не дождаться ближайших выходных и просто не сходить отметить это событие в Хогсмиде? Что за особая мания у ее однокурсников обязательно подвергаться угрозе быть застуканными за подобными запрещенными делами? Впрочем, осуждать их она не торопилась, просто не понимала — зачем.       Тем более, что нужно было выспаться перед первым учебным днем… Однако, подруги настояли, чтобы она пошла, и Эванс сдалась под общим напором.       В Выручай-комнате гремела музыка. Когда компания гриффиндорок пришла, в помещении было довольно темно, но в следующие несколько секунд пара десятков разноцветных шариков, переливающихся, как диско-шары, взметнулись вверх с разных стороны и зависли под потолком, озаряя стены и пол зелеными, синими, красными и желтыми разводами, брызгами, поласами и точками. Лили замерла на несколько мгновений, разглядывая причудливые узоры: это было безумно похоже на светомузыку в коуквортском ночном клубе, куда однажды летом ее брала Петуния.       Эванс присела на диван в углу, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди, устало и без энтузиазма оглядывала веселившихся старшекурсников. Нет, сегодня для веселья она слишком сильно вымотана. Собрание префектов в поезде чуть не закончилось дракой между старостами: агрессивная слизеринка Мадлен не была согласна работать с Лонгбботомом на равных, постоянно его перебивала, что Фрэнк терпеть не собирался, поэтому три четверти собрания представляли собой бесконечную словесную баталию, что чуть-чуть не вылилась в открытый конфликт. Всей кучей префектам пришлось разнимать этих двоих, чтобы не случилось ничего, выходящего за рамки, а Лили еще потом пришлось успокаивать Фрэнка и напоминать ему, что старостой его назначали как раз за неконфликтность и умение ко всем найти подход.       Кто вообще надоумил Слизнорта сделать старостой Мадлен?.. Девушка не глядя опустила руку на столик, что стоял у дивана, чтобы добраться до миски с чипсами и взять пару чипсин.       Эсма подсела к рыжей и протянула ей стакан с пуншем. — Я не хочу, — мотнула головой Лили. — У меня голова утром болеть будет. — От одного бокала? Или боишься, что, как в прошлом году, после одного уже не остановишься? — пуффендуйка хихикнула. — Да ладно, мы с Мандаринкой проследим за тобой, — заверила она, заставив Эванс все-таки взять стакан. — Расслабься! Танцевать на стол мы тебя не пустим. Слушай… ты же такая… ну… не из-за Северуса? — А? В честь чего ты так решила? — девушка нервно усмехнулась, мотнув отрицательно головой. — Я ни слова о нем не сказала за весь день… — Нужны мне твои слова, — отмахнулась Пресли. — У тебя на лбу написано, что ты чем-то встревожена. Но единственное тревожное, что мы встретили, так это тот странный парень, который натянул на себя шкуру Снейпа и рассекает по коридорам летящей походкой. — Да ну тебя, Эсма! — Лили сделала большой глоток пунша. — Я вообще о нем не думала! Это… все тот же Нюниус. Появится около него Поттер и все встанет на свои места.       Она тряхнула волосами, отпила еще немного пунша и подержала его во рту, чтобы поскорее опьянеть и точно не думать о Снейпе, потому что теперь, когда Эсма о нем напомнила, снова проснулся неподдельный интерес к тому, какая муха укусила Северуса, что он превратился в свою полную противоположность. Возможно, конечно, они все просто слишком преувеличили: на фоне того, каким он уехал из Хогвартса в конце прошлого года, любые подобные изменения будут выглядеть как неизмеримых масштабов прогресс. Уверенный, чуть надменный взгляд, упругая походка, грациозная, легкая, расправленные плечи — словно кто-то чужой действительно просто натянул на себя его кожу.       Теперь на фоне Мальсибера и Ко Северус не выглядел лишним неуместным темным пятном, плетущимся где-то то позади, то около. Он шел впереди, даже иногда обгоняя Айзека, и свободно разговаривая с ними всеми, а ведь особой болтливости за ним тоже никогда не замечалось, особенно в большой компании. Лили путем построения логических цепочек пришла к выводу, что Снейп либо стеснялся говорить при всех, либо не говорил, потому что предполагал, что слушать его все равно никто не станет, но чтобы там ни было, оно ему больше не мешало.       Эванс допила пунш. Нет, еще надо посмотреть, как он поведет себя с Мародерами. Может вся эта уверенность растворится, как сахар в воде, как только Поттер или Блэк решат прижать его к стенке из желания потешить себя и толпу в очередной раз… — Вспомни солнце — вот и лучик, — пробормотала рыжая, глядя на вошедших в Выручай-комнату слизеринцев. — Вспомни говно — вот и оно, — вторила эхом Эсма, смотревшая в противоположную сторону, на приближавшегося стремительно к диванчику, на котором они так чудесно обосновались, Джеймса Поттера. — Ну зачем же ты так грубо, Пресли, — хмыкнула Лили. — Ой, ну все, налакалась, — драматично заключила пуффендуйка. — Слишком грубо для Поттера. — Да нет. Пунш слабенький, — оценивающе глядя на остатки розового напитка на дне, вынесла вердикт Эванс. — Или еще никто не успел долить туда больше огневиски. — Лили, — Поттер, лучезарно улыбаясь, нагло сел между девушками.       Пуффендуйка тут же вжалась в угол дивана, подальше от Джеймса, а Эванс, сведя к переносице свои рыжие брови, щедро вымазанные Мэри блестками накануне вечеринки, выжидающе уставилась на парня. Чего ему, собственно, надо? У озера она ему все сказала, какой еще информации не хватает Чемпиону, чтобы наконец понять, что она не то, что встречаться, дружить и учиться на одном курсе с ним не хочет? Как вообще может прийти в голову шантажировать девушку тем, что он отпустит ее, пусть бывшего, друга только если она согласится пойти с ним на свидание? — Как провела лето? — тон у Джеймса был максимально дружелюбный. — Неплохо. А ты? — холодно ответила девушка, невольно вновь покосившись на слизеринцев.       Все таки, парни были красавчиками, пусть и теми еще гадами, помнится, на первом курсе, малышки Лили и Мэри, тогда еще не знавшие своих новоиспеченных товарищей, сокрушались, что мальчишки со Слизерина куда симпатичнее, чем их, гриффиндорские и пуффендуйские юноши, даже Северуса тогда считали очень милым… Мерлин, на первом курсе все было так просто: кто симпатичнее, с тем и пытаешься дружить, а теперь вот приходится копаться в людях, пытаться разглядеть, что там за красивым лицом…       Взгляд снова зацепился за Снейпа. Он определенно был худее летом. Рубашка и джинсы на нем сидели отменно, хотя рубашку явно не мешало погладить, но об этом Сев в принципе никогда особо не заботился, только если это была не та белая, что он обычно носил на учебу под свитером… — Как настрой на предстоящий год? — продолжал жужжать над ухом Джеймс. — Хочу заделаться в старосты, — отвечала она, снова нахмурившись.       Северус мило беседовал с Мадлен. Так, ну, это уже похоже на то, что с ним правда что-то не так. Во-первых, он терпеть не мог эту выскочку. Во-вторых, он же никогда не общался с девушками на таких мероприятиях. Да что уж там, он на такие мероприятия ходил, только когда Лили с боем его умудрялась на них вытащить, что случалось реже, чем проблески адекватности у Мародеров, сам факт его присуствия здесь — весьма удивителен. — Пошли потанцуем? — Не-а. Не хочу.       Лили посмотрела на Джеймса так же, как тогда на озере, с презрением и недовольством. Сколько можно до нее докапываться? — Ну, как хочешь, — Поттер растерянно пожал плечами, поднимаясь. — Если предумаешь, мы с парнями там, — он махнул рукой в сторону диванов у противоположной стены. — Угу.       Как только он скрылся в толпе, Эсма подползла обратно к Лили. — О чем вы говорили? — О ерунде какой-то. Я его почти не слушала, — честно призналась Эванс. — Слушай, а Марлин тебя не потеряет, пока ты тут со мной? — Ой, точно! Она, наверное, уже ищет меня, — Пресли забрала у рыжей пустой стакан. — Ты точно не хочешь пойти к нам? — Нет, дорогая, передай всем, что я сегодня не в ресурсе. Я пойду уже сейчас в спальню, наверное…       Пуффендуйка тоже растворилась среди студентов, и Эванс прижала руку ко лбу. Опьянение давило на череп изнутри, недостаточно сильное, чтобы у нее просто снесло крышу, и недостаточно легкое, чтобы она просто чувствовала себя расслабленно. Сейчас бы правда уже в постель, но в таком состоянии Лили рисковала попасться Филчу, нужно было теперь ждать, пока мысли перестанут плыть и все в голове встанет на свои места. — А зачем блестки на бровях? — Чтобы были… это не у меня надо спрашивать, а у Мэри… — Они же в глаза насыпятся, — чья-то холодная рука вдруг развернула ее к себе за подбородок, и Эванс увидела перед собой Снейпа. Он, с равнодушием на лице, стер с ее бровей гель вместе с частью блесток и брезгливо обтер пальцы об спинку дивана. — Потом так просто не вытащишь. — Ты… что-то хотел? — Лили замерла. Нет, то, что ей интересно, что с ним случилось за лето, не равно тому, что она простила его, и даже то, что она по нему скучала этому не равно. Разговаривать с ним желания не было. — Просто поздороваться, — Северус сделал глоток пунша. — Давно не виделись. — Лучше бы нам и дальше не видиться, — Эванс решительно поднялась с дивана. Она лишь один единственный взгляд бросила в сторону и ужаснулась — к ним направлялся Поттер.       Вот и закончилась вечеринка, сейчас устроят… — Эй, Нюниус! — Джеймс подошел к дивану, бесцеремонно отталкивая рыжую в сторону, от чего та порядком опешила и возмутилась. В нос ударил сильный резкий запах алкоголя. — Ну, что, как лето провел? Подштанники постирал?       Внимание нескольких человек оказалось приковано к несчастному дивану еще в тот момент, когда Снейп подсел к Лили, а когда там появился Поттер, то вокруг собралась небольшая толпа желавших посмотреть, какую гадость выдаст бравый лидер Мародеров на этот раз. Эванс заметила среди них и Блэка, который с довольной, противной ухмылкой наблюдал за этим, а рядом с ним и Макдональд, что, нахмурившись, смотрела то на Северуса, то на свою подругу. Лили незаметно для Поттера и Снейпа, что слишком сильно были заняты друг другом, расстегнула кожанку и достала палочку. В этот раз она была намерена предотвратить беспредел.       Северус встал, вновь поднеся к губам стакан с напитком и отпивая. Эванс заметила, что глаза его были еще темнее, чем обычно. Возможно, это все освещение, но они не только были чернее обычного, но и вдруг стали как будто безжизненными, не отражающими эмоций.       То, что случилось в следующую секунду было настолько для всех неожиданно, что повисло гробовое молчание.       Джеймс, только что обплеванный пуншем, снял очки, протирая лицо ладонью, слишком шокированный такой выходкой. — Ну и дерьмо же, — заключил Снейп, глядя в стакан. — Это я не про пунш, пунш вполне себе ничего, в отличии от тебя, — он плеснул ему в лицо остатки напитка. — Да ты сукин сын! — раздалось со стороны.       Лили вовремя вклинилась между слизеринцем и гриффиндорцем, чтобы выставить отражающие чары от заклинания Блэка. Северус тоже выхватил из-за пояса палочку, и вместе их защитные чары заставили заклятие отскочить прямиком в потолок, в один из цветных шаров, что лопнул с кучей цветных брызг, а следом за ним и все остальные, погружая студентов в темноту.       Кто-то довольно громко произнес в шуме общей возни неизвестное Эванс заклинание, и шарики вновь по одному появились у потолка. Снейпа не было около дивана, и нигде в толпе — тоже, зато в глаза тут же кинулись побагровевший от злости Сириус с миской чипсов на голове и ухохатывающаяся с этой картины Макдональд. — Вот же… осмелел гондон, — прошипел Джеймс, движением палочки приводя себя в порядок. — Чего уставились все?       Лили прикрыла ладонью растекшиеся в улыбке губы. Это, конечно, не вверх тормашками повисеть, но, судя по лицам Поттера и Блэка, и тому, как тут и там в толпе раздавались сдержанные и не очень смешки, тоже приятного мало.       Северус… что с ним случилось?