Plug in Baby

      — Ты не слушаешь.       Взгляд Кэтрин скользил по мужскому профилю. Дин, смотрящий куда-то вдаль и думающим о чем-то отдаленном, слышал её будто сквозь толщу воды. Таким упрямым и непослушным он нравился ей меньше, чем тот, кто сковывал жесткие пальцы на её шее, цепляясь своими губами за её губы. Кэтрин не зацикливалась на этих воспоминаниях и была практически уверена в том, что к нему у нее только сексуальное влечение. Самообман вполне был оправдан: он — охотник, не имеющий обязательств, а она — вампир, живущий не первый век в этом мире. У них разная жизнь, разные взгляды, разные цели и средства их достижения.       Но это не отменяло того факта, что рядом с ним Кэтрин, думающая, что давным-давно уже умерла, чувствовала себя живее всех остальных.       — Ты просверлишь во мне дыру, если продолжишь и дальше пялиться, — усмехнулся он, наконец встретившись с ней взглядом. В карих — почти что черных — глазах отражался салон машины, погруженный в полумрак. — Что? Думаешь о том, как бы поработить мир или снова хочешь сбежать, не заплатив за помощь?       — Ты всегда так плохо обо мне думаешь?       — Что ты, Кэтрин. Просто мы с тобой уже много что из этого проходили. Стараюсь, так сказать, предугадать твой следующий шаг и последствия, которые меня коснутся. Ничего личного, куколка.       Он ухмыльнулся, шершавой ладонью проходя по кожаной обивке руля. Кэтрин покачала головой, отведя взгляд и, недолго думая, зацепилась рукой за дверцу. Дин, предугадавший подобный исход, с легкостью заблокировал салон.       — Ты ведешь себя, как ребенок. Это всего лишь проверка твоей реакции.       — Не пойми меня неправильно, но как ребенок ведешь себя сейчас ты, — парировал он. — Долго собираешься бегать от последствий?       — Я всю жизнь в бегах, так что это дело привычки, если ты еще не понял.       — Кэтрин, — устало вздохнул, — прекращай. Кошки-мышки — весело, но до определенного момента. Мы уже достаточно наворотили дел, чтобы сожалеть о чем-то. Давай проясним: секс — дело полезное, и от тебя у меня сносит крышу, но больше я так не могу. Это нечестно.       Она понимала, о чем он. Но слышать об этом не хотела всеми фибрами души. Чем меньше правды, тем легче делать вид, что её и так все устраивает. Кэтрин и сама не знала, зачем все это делает. Ведь в игре, что она затеяла первой, не было никакого смысла. Дин не был первым её мужчиной, которого с легкостью удавалось обводить вокруг пальца, оставляя ни с чем. Не был первой любовью, не был похож на Стефана, к которому у нее были чувства. Но он, в отличие от того же Деймона, что послушно исполнял её приказы и только недовольно фыркал, всегда стоял на своем. Не уступал ей, мстил, но в итоге сдавался под напором своих «хочу». Ей нравились их разные роли, нравился азарт, что просыпался рядом с Дином. Кэтрин знала на что давить: уж слишком легко читался сидящий в машине мужчина.       Только сейчас, почему-то, был для нее сродни закрытой книги, к которой хочешь притронуться, но нельзя. Больше нельзя.       — Нечестно — иметь со мной дело? — она изогнула бровь. Дин втянул воздух через ноздри и тот гулко прошелся по носоглотке. Рукой провел по уставшему лицу, по которому было видно желание поскорее прекратить выяснение их недоотношений и отправиться спать. Их с Сэмом ждал очередной вылаз на охоту, а разговор с Кэтрин препятствовал отдыху. Выскользнуть из мотеля на автостоянку ради нее было опрометчивым и глупым решением. Но Дин не жалел: лучше решить все сейчас, чем тешить свое самолюбие вниманием вампирши.       — Нечестно — играть в одни ворота. Ну или думать, что эта связь нас к чему-нибудь приведет. Ты разве не забыла? Я таким, как ты, обычно бошки отрубаю. А ты, таким как я, их сворачиваешь.       Кэтрин почувствовала неприятный укол боли. От сознания, что если они с Дином расставят все на свои места, то больше их ничего связывать не будет. И приди она к нему снова, неважно зачем и почему, он, не раздумывая, воплотит в жизнь то, что всегда грозился. Мысль об этом забилась на периферии сознания, отдавая чем-то горьким и неприятным. Внутри стало пусто. Также, как и тогда, когда она потеряла все, что у нее было — смысл для существования в этом прогнившем к черту мире.       — Пора закругляться.       — Хочешь сказать, что это последняя наша встреча? — поинтересовалась Кэтрин. Дин перевел взгляд, вновь встречаясь с её глазами. Что-то было не так, но они оба это упорно игнорировали. — Ты быстро сдаешься. Неожиданно.       — Я не сдаюсь, Кэтрин. Я даю тебе возможность и дальше веселиться, проворачивая свои делишки за спинами других клыкастых. Но меня оно больше не касается.       — Что ж, — она усмехнулась, — тогда сделай так, чтобы эта ночь не заставила меня пожалеть о содеянном.       И, ухватившись за край его жесткой кожанки, что пахла костром, впилась в губы Дина, чувствуя разочарование. Не в нем. В себе.       Потому что думать, что это и правда их последняя ночь вместе Кэтрин не желала.       Дин с легкостью сжал её лицо пальцами, отвечая на поцелуй со всей страстью, что только могла быть в нем. Что требовала выхода все это время, пока они с Сэмом занимались более важными делами. Её запах — резкий, чарующий, с нотками дерева и чего-то сладкого — кружил голову. Язык очертил контур губ, ловко прошелся по нёбу и сплелся с языком Кэтрин. Она выдала горловой стон, стоило Дину стиснуть второй рукой её грудь, чувствуя сквозь ткань горошину соска.       Все произошло настолько быстро и, вместе с тем, крышесносяще, что уперевшись лбом об лоб Дина, Кэтрин не могла насытиться желанным воздухом. Она была сверху, зажатая меж охотником и рулем. Испарина липла к вискам Дина, что в свете ломанных фонарных лучей выглядело завораживающе. Жарко. Окна машины запотели.       Она рассеяно поправила волосы, а затем, натянув облегающую майку обратно на живот, переместилась на сидение. Дин молча застегнул ширинку.       — Не жалеешь? — тихо поинтересовался он. В его голосе не было слышно привычных слуху ноток сарказма, на губах не расползалась ухмылка. Обычный вопрос. Сердце Кэтрин, успокоившееся пару мгновений назад, сделало кульбит.       — Только о том, что это был последний раз, — она натянуто улыбнулась. — Ты отличный любовник, Дин Винчестер. Второго такого просто не найти.       Гнетущая атмосфера жалила кожу. Кэтрин последний раз взглянула на него, но Дин не поднял глаз, устремив взгляд в окно. Она схватила кожанку и, дернув за ручку авто, выбралась наружу. Ночной ветер соскользнул по волосам. Кэтрин зашагала в сторону. Дин, в свою очередь, пытался заставить себя не смотреть ей вслед.       Но не смог — удаляющаяся фигура Кэтрин вызывала только неописуемую горечь. И жжение в районе груди. Дин со всей силы ударил по рулю, не понимая, каким образом она сумела всполошить в его душе столько неоднозначных чувств.