Два Месяца

1. - Сначала был Бог. И создал Бог человека по образу и подобию своему - великого и могущественного. И посмотрел Бог и решил, что это хорошо. Но человек возгордился и бросил Богу вызов. Тогда разозлился Бог и раскидал могущество по разным людям, как разные языки. Глянул он на землю и узрел: то, что было одним проклятьем, стало даром для других, и тот дар они использовали во благо. Сжалился Бог и послал на Землю Выбор, чтобы те, для кого дар стал проклятьем, отдали его обратно в руки божьи... Но возгордился человек и захотел сам вершить выбор. Тогда послал Бог на землю Защиту и вложил он её в Выбор... Десмонд всхлипнул, продолжая раскачиваться взад-вперёд словно в трансе, не обращая внимания на слёзы. - О чём он говорит? - я прикрыл глаза рукой, не в силах смотреть на этот приступ безумия. Старший Петрелли присел перед ним на корточки и посветил фонариком в глаза. - Он в шоке. Мелисса опёрлась плечом о дверной косяк, не глядя ни на одного из нас. Взгляд бесцельно блуждал по комнате. Питер встал и переключил внимание с пациента на свою жену. - Малыш, ты как? Я понял, почему их переговоры с Клодом заняли так много времени. Он не хотел, чтобы она помнила. Он ненавидел то, что ей приходилось хранить в памяти. То самое потайное, страшное и тёмное - что стирали из воспоминаний. - В порядке, - глухо отозвалась она, позволяя обнять себя. Прижалась щекой к его груди, и взгляд стал более осмысленным, когда его рука прошлась по густым чёрным волосам. - Похоже, вы нашли ответы, - заключил Клод. - Да, - подтвердила она. - И что? Он заслужил это? - невидимка кивнул в сторону "пациента". Её вердикт был однозначен. - Нет. 2. Когда доходит до спасения мира, встаёт непростой вопрос 1) спасать ли целый абстрактный мир, перешагивая через нечто личное и, казалось бы, незначительное 2) попытаться спасти каждого человека по-отдельности, даже если это идёт вразрез с высшим благом. Кажется, Мелисса выбирала второе. Файенс молчал о том, что вспомнил, молчала и она. Я не знаю, были ли они связаны дружбой когда-то или были равнодушны друг другу. Но она не желала рассказывать, повторяя, что он поведает обо всём сам, когда будет готов. "Если когда-нибудь будет готов", - её взгляд снова стал грустным. Мне казалось, что она научилась видеть людей насквозь. Не только их воспоминания, а каждый нюанс, каждый полутон настроений, ощущений. Я не знаю, было ли это связано с силой или обыденное умение – полу-дар, полу-проклятье. Так или иначе, она молчала... Я уважал её молчание. Меня это выбешивало. И я уважал каждую секунду её молчания. 3. Мы все не спали этой ночью. Я понял, что возвращаюсь в норму: это когда как минимум и без причины двадцать часов к ряду на ногах, и мир смещается в параллельную плоскость. Как наркотик - видишь то, чего не замечал ранее и не обращаешь внимания на такие банальности как порог под ногами или стеклянные двери. - Ты подумаешь о том, что я тебе говорил? Мой старший двойник говорил намёками. Прямо как мама. Но его можно было понять: Десмонд не переставал ходить за мной тенью, неизменно за спиной, на расстоянии двух шагов и чуть слева. Не то ангел-хранитель, не то грустный демон. Он молчал, я его не видел, но я всеми фибрами души чувствовал его... пустоту. - Я подумаю, - пообещал я. И я в самом деле имел это ввиду. - И будьте осторожны - не попадитесь властям, - подбодрил он. - Ничего, если попадёмся - Алекс вытащит. - Ты видел Алекс? - оживился он. - Как она? - По-прежнему тебя ненавидит, - беззлобно заверил я. - Я знаю. На его лице промелькнула такая болезненная усмешка, что мне захотелось отмотать время на две секунды назад и взять свои слова обратно. Файенс говорил о том, что способности чуть не убили меня, Мелисса упоминала нелёгкие времена, он сам говорил о том, что сошёл с ума. Но никогда мне себя не было настолько жаль, как сейчас. Даже не себя, а вот этого человека, который смотрел на меня как отражение из зеркала, но всё равно был другим. - Ну что ж, передавай привет, если снова её увидишь. - Обязательно. И всё на самом деле просто. Она любит его. Он позволяет себя любить. Он любит кого-то другого. До сих пор. 4. Мы возвращались домой. Так говорил Клод. Я забыл, что такое дом. Связан ли он с определённым местом или с определённым временем. Кажется, Десмонд не спал всё это время. Мы оба молчали. - Мне надо будет... Я обернулся, удивлённый тем, что он нарушил молчание. Десмонд закрыл лицо одной рукой - этот жест я видел раз сотню за последний день. - Что надо будет? - Питер, мне нужна будет помощь. - Я обещаю. Это был день, когда дом нас покинул.