Poisonous kiss

После игры между Гриффиндором и Слизерином Гарри часто вспоминал свою короткую встречу с Люциусом Малфоем в раздевалке. Подростку нравилось думать, что он стал более уравновешенным теперь, когда он был далеко от мужчины. Он не знал почему, но всякий раз, когда он был рядом с этим волшебником, то терял рассудок. Когда он увидел этого человека во «Флориш и Блотс»*, он восхитился силой, заключенной в блондине, а затем возмутился собственными мыслями. Это был первый раз, не считая разговора с удавом в зоопарке, когда проявились какие-то слизеринские черты Гарри. Его никогда раньше не привлекала власть, и даже Дамблдор, который был могущественным волшебником, никогда не получал такой реакции от Гарри, как Люциус Малфой. Двенадцатилетний мальчик не обращал на него внимания до того момента, как оказался в том коридоре, а потом в Лютном переулке. Но ни одна из этих встреч не объясняла того чувства, которое он испытал от этого человека, той дрожи, которая пробегала по его спине, того волнующего чувства, которое, хоть и не давало безопасности, дарили самое теплое чувство в его жизни. Это бросало вызов логике. Это бросало вызов всему на самом деле. Заставляя подростка приблизиться к темному волшебнику, несмотря на то, что он знал, что это был самым идиотским поступком из всего, что он мог сделать. – Что в нем такого? – спросил Гарри у Хедвиг**. Сова ухнула на него, покусывая его пальцы, когда он перестал ласкать ее белые перья. Это вызвало у гриффиндорца легкую улыбку, но этого было недостаточно, чтобы отвлечь его мысли от светловолосого аристократа. – Эй, Хедвиг, я действительно не в порядке? Ничего не понимаю, – сказал Гарри своему первому настоящему и самому любимому спутнику. Еще один угуг совы, и Гарри вздохнул. – Я просто надеюсь, что не свожу тебя с ума всем этим. Но ты ведь не бросишь меня? Снежная сова ухнула так, что Гарри решил, что это было согласие. – Гарри? Подросток был удивлён появлением профессора защиты. Люпин выглядел довольно измученным, но в его глазах была легкость, которой не было в остальном лице. – Профессор, – Гарри улыбнулся мужчине. Хедвиг взглянула на него и улетела. – Птицы меня не очень любят, – сказал ему Ремус. – Хедвиг просто злится, что вы прервали наше совместное времяпрепровождение, – ответил Гарри. Люпин задумчиво посмотрел на него: – Ты часто навещаешь свою сову? Гарри пожал плечами. – Неважно. Будь осторожен, – сказал Люпин. – На свободе разгуливает преступник. – Да, я как раз собирался возвращаться. – Тогда я провожу тебя, – сказал Люпин. – Только позвольте мне сначала отправить письмо. – Конечно, сэр. – сказал Гарри старшему волшебнику. Люпин улыбнулся ему и принялся за отправку письма, прежде чем присоединился к Гарри, и они вдвоем вышли из совятни. – Итак, отличная игра была на днях, – сказал ему профессор защиты. – Ты очень хорош в воздухе, лучше, чем твой отец. – Правда? – Гарри был в восторге от этой информации. – Он был ловцом? – Ну, сначала он был охотником, но после четвертого курса стал ловцом и нашел свое призвание. Он обычно сводил толпу с ума. У него даже был фан-клуб. Гарри вздрогнул: – Не то, к чему я стремлюсь. Люпин просто улыбнулся своей мягкой, понимающей улыбкой: – Да, в этом ты больше похож на свою мать. Вы оба предпочитаете несколько близких друзей, а не орды поклонников. Знаешь, после игры ты казался другим, более рассеянным. – Да? А я и не заметил. – Что-то случилось? – Не особо, – ответил Гарри. Они подошли к портрету толстой дамы и Гарри пожелал профессору спокойной ночи. Он не заметил внимательного мудрого взгляда оборотня.

***

Месяцы спустя… Это был конец семестра. Люциус физически держался на расстоянии от Гарри. Но каждый месяц он посылал мальчику какие-нибудь безделушки. От одежды до книг и даже нескольких украшений. Гарри делал все возможное, чтобы скрыть все эти подарки от своих друзей. И старался не обнадёживать блондина. Он отправил письмо старшему волшебнику, прося его прекратить с подарками, но в ответ с одним из самых интимных подарков – книгой о сексе с мужчинами-волшебниками и несколькими игрушками, Люциус послал письмо, в котором просил его не сердиться и наслаждаться, поскольку блондин не приблизится и не прикоснется к нему снова, пока это не станет законным. Он не прекратит ухаживания, сообщало письмо, пока не убедит гриффиндорца, что Люциус хочет только его и ничего больше. Это заставило подростка покраснеть, но и обдумать ситуацию. Между ним и Люциусом что-то происходило, это был факт. Его тянуло к блондину, как показало собственное тело. Теперь все, что ему нужно было сделать, это выяснить, собирается ли он продолжать эту игру в кошки-мышки, в которую они играли. «Кого я обманываю?» – подумал Гарри. Выбора не было. Любопытство не позволяло ему отступить, и эгоист внутри него хотел продолжить, узнать, как далеко готов зайти Люциус и будет ли он когда-нибудь чувствовать столько удовольствия, заботы и прикосновений другого человека. Ему нужно было знать, что означают чувства, которые вызвал в нем Люциус. Платформа 9¾ появилась в поле зрения, когда Хогвартс-экспресс замедлил ход. Гарри вздохнул. Прошел еще один год, а он еще не был готов вернуться домой. – Не волнуйся, дружище, – жизнерадостное лицо Рона говорило о многом. Маленькая сова, подаренная ему Сириусом, кружила вокруг рыжеволосого. – Впереди Чемпионат мира. Гарри улыбнулся своим друзьям: – Буду ждать с нетерпением.