Холодными одинокими ночами

      Затащить Рей в пикап оказалось проще простого. Бен словил легкий заряд адреналина, когда она начала брыкаться и визжать, и быстро прижал ее к полу, связав запястья за спиной валявшейся тут же футболкой. Не мешкая, он скрутил ее, заткнул рот кляпом и расположил на заднем сиденье, уложившись максимум в десять минут.       Сам еще посидел немного, приходя в себя, и сглотнул, с неприятным холодком внутри наблюдая за сжавшимся дрожащим комочком. Какая разница? Он убил много людей — ну и что, если ему вздумалось оставить одного при себе? Нет такой тюрьмы, которая сможет его удержать.       Бен провел рукой по волосам и отъехал от обочины, поглядывая на Рей в зеркало заднего вида. Возможно, немного подло лишать ее зрения, прикрыв голову другой футболкой, но он не хотел, чтобы она встретилась взглядом с кем-нибудь за окном. Пусть полежит и попытается расслабиться. Как только они выедут на шоссе, он остановится и немного поговорит с ней.       Все будет хорошо. Он оперся локтем на дверь и испустил прерывистый возбужденный вздох. Теперь вся его.

***

      Бен выбрал дорогу вдоль побережья и вел машину, тщательно соблюдая правила, чтобы его не тормознули с похищенной девушкой в салоне. Какое-то время Рей ворочалась, но спустя час затихла, и он до сих пор не знал, что ей сказать. «Прости»? Да, по-своему он сожалел. Но только по-своему.       Он включил радио, чтобы заполнить неловкую тишину, одержимо поглядывая на в зеркало заднего вида. Нужно найти ночлег. Скоро кто-нибудь заметит пропажу Рей, и на каждый долбаный сотовый прилетит оповещение. Можно податься на северо-запад, туда, где никто не живет. Можно промчаться через Нью-Йорк в обширные прерии на Среднем Западе или в горы на побережье. Он знавал одну стаю по ту сторону.       Бен побарабанил пальцами по рулю. Нужно с ней поговорить. Сказать, кто он такой, объяснить, что происходит. Он не собирался убивать ее или как-то вредить, но и отпустить ее он тоже не мог.       — Извини, что я… э-э… — Он поправил зеркало, чтобы получше видеть ее закрытое футболкой лицо. — Извини, что я похитил тебя. Я не сумасшедший, правда. Я не причиню тебе вреда.       Рей не шелохнулась и не издала ни звука. Он слегка сбавил скорость перед впереди идущей машиной, прежде чем снова покоситься на нее.       — Мы можем поехать, куда ты захочешь, — пообещал Бен. — У меня осталась работа в Портленде с моим отцом, но потом я свободен. Денали, Уитни, Рейнир. Мне без разницы.       Тишина. Его взгляд еще ненадолго задержался на ней и лишь потом вернулся к дороге. Это нормально. Конечно, ей нужно время прийти в себя.       Бен свернул на запад, на дорогу, петляющую среди деревьев. Успело стемнеть, когда он наткнулся на обветшалый мотель с горящей вывеской «свободные номера». Сомнительное местечко, и это прибавляло очков тому, что копы заявятся сюда первым делом. Тем не менее, вариант получше, чем вваливаться в какой-нибудь сетевой отель у пляжа.       Бен сходил до стойки регистрации за ключом, и когда вернулся, Рей все еще не шевелилась. Он осмотрелся и только потом перетащил ее с заднего сиденья прямо в номер. Она заерзала на его плече, и он уложил ее на кровать как раз перед тем, как мимо проехала машина. Близко.       Заперев дверь, Бен спрятал ключ в задний карман. Рей, пыхтя в кляп, перекатилась на бок, и Бен сел у ее ног. Помедлил, но стянул футболку, закрывающую ее лицо.       Она плакала. Дорожки от слез высохли на ее щеках, их вид вызывал неуютное чувство, поэтому он сходил за полотенцем, чтобы привести ее в порядок. Она хмурилась, ворчала, крутила головой, но он крепко держал ее за челюсть, занимаясь делом. Ее грудь вздымалась, карие глаза были широко распахнуты от ужаса. Это не добавляло приятных ощущений. Вышло как вышло, но ему бы хотелось, чтобы она поехала с ним добровольно. Теперь ей страшно, а он хотел не этого. Не хотел чувствовать себя не в своей тарелке.       — Я… — Бен сложил полотенце и потянулся вперед, убирая его на тумбочку. — Извини за это. Не хотел, чтобы ты глазела по сторонам до того, как мы проясним некоторые вещи.       Теперь Рей вся его. Он сжал руки между колен, пытаясь не обращать внимания на дрожь, охватившую их. Он не обязан ничего прояснять. Он вообще ничего ей не должен, кроме пищи, крова и секса.       От мыслей о сексе у него пересохло во рту. Бен поморщился и почесал висок, пробуя перенаправить мысли в другом направлении.       — Я закажу пиццу, — решил он.       Рей смотрела в упор, пока он звонил в пиццерию. Выражение ее лица дрогнуло, сменившись страхом, когда он поправил ее ноги и перебрался через нее, присаживаясь с другой стороны. Он не собирался трахать ее. Она придет в еще больший ужас, если он попытается, и уж точно не выразит согласия. Хотя ему, безусловно, хотелось ее трахнуть. Он был бы даже не прочь, если бы она сопротивлялась или кусалась.       Бен заморгал, протирая глаза. Нужно продолжать двигаться на запад — к черту эту работенку с Ханом. Вспороть бы какого-нибудь человечка, да побыстрее, и самое простое место для этого — склоны Катадина, его темные тропы.       Без денег, впрочем, не обойтись. Он перевел взгляд на Рей — она смотрела на него, и от этого ее взгляда в груди разливалось тепло. Ей понадобятся хорошие вещи — красивые вещи. Как он обеспечит ее, если останется без денег?       Но что ей нужно, в самом деле, кроме пищи, крова и секса? Люди любят материальные предметы, они усердно собирают, складируют их, доводя до таких масс, что приходится снимать целые гаражи для хранения. Рей могла бы привыкнуть обходиться без кучи бесполезной ерунды. Он окружит ее теплом и заботой, будет держать в сытости, и в действительности это все, что ей важно и нужно.       Бен убрал волосы с ее лба. Ее горлышко дрогнуло, глаза крепко зажмурились. Не очень-то приятно чувствовать ее страх. Все изменится, когда он объяснится.       Пицца приехала через полчаса. Бен заплатил курьеру, загородив своими широкими плечами комнату, и тот отчалил восвояси, ни о чем не подозревая. Он поставил коробку на кровать и приподнял Рей, усаживая ее спиной к подушкам. Она пожевывала кляп, пока он распутывал узел у нее на затылке.       — Не кричи, — предупредил Бен. — Я хочу тебя накормить.       Она выплюнула кляп в его ладонь. Бен убрал его и, не удержавшись, принялся гладить ее по волосам, пока она отплевывалась от ниток — пока сама не шлепнула его по руке. Он остановился, но затем продолжил, завороженный ощущениями под ладонью. В его стае были одни самцы — они не слишком ухаживали друг за другом. И он никогда не ухаживал за самкой, и никакая самка не ухаживала за ним.       — Не трогай меня! — вскрикнула Рей, вынырнув из-под его руки.       Она пронзила его ядовитым взглядом, но, едва ее руки обрели свободу, схватила кусок пиццы. И принялась жевать, не сводя с него мрачных глаз. Хорошо. Хотя бы ела.       Бен сел рядом на пол и предложил ей бутылку пепси. Рей сцапала ее и выдула половину одним жадным глотком. Вероятно, следовало тормознуть еще по дороге, купить ей каких-нибудь чипсов, но он не хотел, чтобы она кричала и привлекала к ним излишнее внимание. Это было его первое похищение, ей-богу.       Несколько минут Бен просто сидел и смотрел. Рей молча поглощала пиццу, уставившись в стену напротив и полностью игнорируя его пристальный взгляд. Ее запястья были красными.       — Тебе лучше вернуть меня домой прямо сейчас, — заявила она, подбирая следующий кусок пиццы. — Ункар, наверное, уже ищет меня. И мои друзья тоже.       — Я знаю.       — Почему ты вообще это делаешь? — Она продолжала торопливо жевать, но ее нижняя губка задрожала. — Зачем тебе это?       Что-то незнакомое шевельнулось в груди Бена. Он не был уверен, что это такое, потому что не привык испытывать эмоции, но сейчас они подстрекали его забраться на постель. Ему захотелось… облизать Рей. Поухаживать за ней. Сделать что-нибудь. Рей была несчастна, и это вызывало странное стеснение в груди, как будто побуждавшее встать и все исправить.       Она остановила его, уперев в грудь ладошку, осаживая сердитым взглядом. Бен наклонил голову, но отступился, снова устроившись на полу. По ее щекам катились слезы, и она кратко замерла, прежде чем поспешно вытереть их рукавом. Бен еще раз попытал счастья, но был встречен все той же упрямой ладошкой — и покорно сполз на пол.       — Я запечатлелся с тобой, — пробормотал он, отвлекаясь на ее слезы. Он придвинулся к ней, поджидая другой возможности. — Мне жаль.       — Это что-то, чем занимаются маньяки? — Он поднялся, но Рей тут же спихнула его обратно. — Я не разбираюсь в маньячьем языке.       — Я оборотень.       Рей перестала жевать. Резко повернув голову, она взглянула на него сверху вниз.       Бен раскрыл ладонь. Обращение пришло так естественно, что едва пришлось подумать о нем, чтобы воплотить его в жизнь. Человеческая кожа медленно превратилась в черный мех, кисть сжалась и расширилась до мощной когтистой лапы. Рей побледнела, наблюдая за трансформацией его руки, и отодвинулась, когда рука вновь вернула человеческий облик.       Однако заработала челюстями еще активней, чем раньше. Дрожа, она покачала головой и нервно откусила кусок пиццы. Бен воспользовался случаем, чтобы привстать на колени и вытереть слезы с ее лица большим пальцем. Она больше не отталкивала его и не сопротивлялась, поэтому он позволил себе остаться там, где был, заложив одну руку ей за спину, а другой бережно расчесывая ее волосы. У нее были красивые волосы. Очень мягкие. Растрепанные после поездки, но он мог их разгладить.       — Они ищут меня, — повторила Рей. Она хлопнула его по руке, как назойливую мошку. — Они скоро придут.       — Мне жаль. Я запечатлелся с тобой не нарочно. — Его пальцы вернулись к ее волосам. — Мы могли бы поехать на Рейнир, как разберемся с работой. Это займет не больше недели-двух.       Она продолжала жевать, не обращая на него никакого внимания. На ее глазах заблестели новые слезы, и Бен стер их ладонью, хотя на самом деле ему хотелось слизнуть их языком. О да. Но не все сразу. Шажок за шажком.