Холодными одинокими ночами

      Рей вернулась со спуска вскоре после того, как стемнело. Перед ней спустилось несколько туристов, и она, похоже, была последней. Бен встрепенулся — сиденье скрипнуло под его весом, и он уставился, как она оглядывается, взявшись за лямки рюкзака. Нервничает. Все это время сидеть здесь и ждать — довольно подозрительное поведение, если судить со стороны. Но он не маньяк.       Бен вылез из машины, вставая за бортом пикапа. Когда Рей заметила его с другого конца парковки, он помахал рукой. Можно подбросить ее до дома. Вряд ли в этом есть что-то плохое.       — Тебя подвезти? — прокричал он.       Рей разгладила лямки рюкзака. Она пожала плечами, покосилась за плечо, а потом на стеклянные окна турцентра. Это нормально. Она просто проверяла, нет ли кого рядом.       — Ты что, просидел тут все время?       — Уезжал и вернулся, — солгал Бен. Он облокотился на крышу пикапа. — Услыхал, к ночи обещают грозу, так что немного распереживался.       — Почему?        «Потому что я одержим тобой, мать твою».       — Хрен знает. Ты с виду милая девчушка.       Кажется, это ее не слишком убедило — она неуверенно потопталась на месте, но затем — спустя минуту колебаний — двинулась к нему мелкими шажками. Бен побарабанил пальцами по крыше машины.       — Не знала, что будет гроза, — призналась Рей, подходя. Она спустила рюкзак с плеч и поставила его в кузов. — Погодка в наших краях странная.       — Ну да. Гром с молниями.       — О. Наверное, мне повезло, что ты такой заботливый.       Бен скользнул за руль, пока она устраивалась на пассажирском сиденье. Можно забрать ее прямо сейчас. Свернуть на трассу, бросить свое прошлое позади, бросить ее прошлое позади, затащить ее куда-нибудь в лесную глушь. Может, построить хижину. Не то чтобы он умел, но разве сложно научиться?       Рей украдкой посмотрела на него и улыбнулась, но с ответной улыбкой он припоздал. Рей заслуживала теплое уютное жилище. Его устроила бы и промозглая пещера, и непролазные кусты, но он должен стараться, должен прилагать усилия, чтобы она была счастлива.       — Я покажу, куда ехать, — сказала Рей. Опустив капюшон, она пристегнулась ремнем безопасности. — Я живу в странном местечке.       — Договорились.       Можно просто съехать, снова подумал Бен, выезжая со стоянки. Было бы легко. Она не выпрыгнет из машины. Давить на педаль и гнать вперед — в Мэне полно укромных мест, куда никто не потрудится отправиться на поиски. Людям не знакомы эти чащобы, в отличие от волков. Можно утащить ее в глухомань за склоны Катадина. Там их никто не найдет. Там даже электричества нет.       Рей сложила руки на коленях. Наверное, у нее с собой телефон. Как тут со связью? Она успела написать кому-то из друзей, что ее похищают?       — Откуда ты приехал? — спросила она вдруг.       — Эм-м… — Бен пожал плечами. — Из Коннектикута.       — Серьезно? Сказать по правде, ты напоминаешь чувака из Пенсильвании.       — Да?       — Правда, похож. — Она наклонила голову, рассматривая его. — Ты бродяжничаешь?       Черт. Слишком погрузился в мысли, чтобы угнаться за этой девушкой.       — Я путешествую, — уклонился от прямого ответа Бен.       — То есть, все-таки бродяжничаешь. Зачем ты приехал в Бар-Харбор? Местным не нравится, когда вокруг шатаются всякие. Ну, сам понимаешь.       — Я, по-твоему, шатаюсь?       Рей кивнула, сдвинув бровки.       — Ага, еще как.       — Тогда, пожалуй, мне лучше прекращать.       У нее вырвался легкий смешок. Притормозив у знака «Стоп» в конце парковой дороги, Бен уточнил, куда ехать дальше. Следуя ее указанию, повернул налево и ненадолго задумался, что, может быть, просто развернуться и рвануть на трассу. Она будет счастлива. Он построит хижину в лесу и заделает ей щенка. Потом покажет горы. Без проблем заберется на Вашингтон, если она захочет.       У него кружилась голова от открывающихся возможностей, пока Рей показывала направление к своему дому. Дорога туда заняла минут пятнадцать — это оказалась самая окраина Бар-Харбора, участок, торчащий на краю набережной, будто готовый вот-вот сорваться вниз. Домишко с облупившейся синей обшивкой и потрескавшимися ступеньками из цемента резко выделялся на фоне остальных домов.       Они были на месте. Рей отстегнула ремень. Пора ее отпустить. Теперь можно, когда он, по крайней мере, разнюхал, где она живет. Может, стоит пошататься по окрестностям.       — Спасибо, что подвез, — прощебетала Рей. И состроила пальцами «пистолетик». — Кстати, спасибо, что не похитил.       — Ну что ты. Обращайся.       Она улыбнулась и выскочила из машины. Бен остался на обочине, наблюдая, как она спешит к дому с рюкзаком на плече, как открывает дверь и машет ему на прощанье, недвусмысленно намекая, что он волен ехать. Но он просто помахал в ответ и остался, где был, глядя, как она заходит в дом, машет еще разок и хлопает дверью.       Он откинулся на спинку кресла. Потер рот, постукивая ногой по педали, и закурил. Надо выяснить, как строить хижину.       Телефон зазвонил, когда Бен наконец-то набрался силы воли уехать от дома Рей. Мотель находился на другом конце города. Надо вернуться туда и принять холодный душ — напомнить себе, что он наполовину человек и не имеет права похищать и насиловать девушек. Его рука тряслась на руле. В чем, собственно, кардинальная разница? Нашла коса на камень, он бы не прочь съесть сейчас одну!       — Это Бен, — хрипло проговорил он.       — Привет, Бен. Я слышал, ты весь в делах после того, как покинул стаю.       Бен мгновенно напрягся при звуке знакомого жуткого голоса. Выдохнув дым в окно, остановился на обочине. Помолчав мгновение, он собрался с мыслями, поглаживая руль кончиком пальца.       — Анакин, — произнес он. И закашлялся. — Просто ищу работу, собираюсь пересечься с Ханом.       — Я знаю, что случилось. Я все еще чувствую тебя, даже если ты не чувствуешь меня. — На том конце телефона затянулась пауза. — Когда ты привезешь ее домой?       Фары проезжающей мимо машины высветили костяшки напрягшихся пальцев на руле. Глядя на лобовое стекло, Бен поднял дрожащую руку, чтобы растереть губы. Черт.       — Привезу… кого?       — Давай не будем играть в эти игры, Бен, — мягко перебил Анакин. — Я знаю, что ты запечатлен, а ты знаешь, чего ждут от тебя. Того же, что ожидали от меня и Падме, когда я запечатлился с ней.       — Я не могу.       — Ну конечно же, можешь. Она принадлежит стае.       По спине прошла дрожь. Бен неистово тер рот, наблюдая за темными деревьями, колышущимися на ветру. Он никому не принадлежит! Тем более, деду и его гребаной стае — а уж Рей принадлежит ему одному! Им он ее не отдаст. Он знал, что с ней там случится.       Бен прочистил горло, переводя взгляд на боковое окно.       — Она человек. Еще подлеток.       — Отлично. Быстрее ощенится.       — Я оставляю ее себе.       Анакин неодобрительно прищелкнул языком, и этот звук напомнил тик бомбы замедленного действия. Как будто его когти вонзились в мозг Бена, как раньше. Он отодвинул телефон от уха и потер глаза.       — На эгоизме здоровой стаи не вырастишь, — порицательно затянул Анакин. — Мы вместе празднуем победы и вместе скорбим о потерях, и эта победа достойна празднования с полным размахом.       — Ты ее не получишь! — рявкнул Бен, нервно качая головой. — Она не… Я не собираюсь делиться ею ни с кем из них!       — В стае мы все делим поровну, Бен. Все.       Бен оборвал разговор. Он бросил телефон на пол пикапа и замер на целых пять минут. Нет. Он больше не один из них, и он не отдаст им Рей.

***

      Его слишком рано разделили с матерью — вот, в чем крылся корень всех проблем.       Он сидел на скамейке напротив школы, растирая указательный палец большим, и слегка покачивал коленом. Это Анакин настоял. Смолоду начал учить его быть волком, охотиться на кроликов и людей, приучил драться насмерть. «Играют только щенки», — всегда приговаривал дед. Когда волк взрослеет, назад пути нет.       У Бена дернулось веко. Нет, по матери он не скучал. Она звонила время от времени, то пытаясь вызвать в нем чувство вины, то интересуясь, когда же он вернется навестить ее дома. Она порвала со стаей еще до его рождения. Хотя отдала его все равно. Лея была не из тех матерей, кто целует разбитые коленки, расчесывает шерсть или обнимает детеныша, когда ему одиноко и страшно. Но это нормально. Он научился жить без этого — она ему не нужна.       Прозвенел звонок. Бен стряхнул задумчивость, затем наклонился вперед, опираясь локтями на колени. Сжал руки. Ждать, надо ждать. Она заметит его.       Колено нервно подергивалось, пока он наблюдал, как ученики сбегают по ступенькам. Она заметит. Заметила же его прошлым вечером. Если не сработает, он-то ее точно заметит. Заодно узнает, не хочет ли она поужинать где-то — с ним или прогуляться. На тропе. Может, ее надо подвезти. Узнать, куда. Без него ей лучше никуда не ходить. Он найдет ее, если такое случится.       Яркий солнечный свет на лестнице усилился и распался на сверкающие радужные треугольники, тут же привлекая взгляд Бена. Она! Она, озаренная завораживающей пляской света. Потребовалась вся выдержка, чтобы не сорваться с места. Он стиснул руки, пока боль не свела мышцы до локтей, и только потом позволил себе размять пальцы.       Рей резко остановилась в паре шагов от ступенек. Она смотрела прямо на него, и он помахал рукой, любуясь тем, как свет растворяется под ее кожей. Она наклонила голову, махнув в ответ, и пробормотала что-то мальчишке, вставшему рядом с ней. Сопляк взглянул на Бена, повернулся к Рей, но поздно — она уже шагала через дорогу. Хорошая девочка. Дается так легко.       Подбежав, она застыла в паре футов. Сегодня на ней были легинсы и бесформенный красный свитер. Бен мог бы сорвать эти легинсы прямо зубами.       — Опять потянуло шататься? — усмехнулась она.       — Ага, ага, — улыбнулся Бен и почесал нос, переводя взгляд на парня неподалеку. — Кто это?       — Ох, это Снап, мой друг. Он хочет, чтобы я пошла с ним на тусовку.       Тусовку?       — Какую тусовку?       — Танцы и всякая ерунда, — пожала плечами Рей и села рядом с ним на скамейку. Она помахала своему другу, и тот нехотя попрощался. — Я все равно не смогу пойти. По выходным я работаю с дядей.       — Что еще за танцы такие?       Она со смешком бросила на него недоуменный взгляд. Бен притворно улыбнулся и посмотрел в спину мальчишке, который направился вниз по улице. Следовало вырвать ему позвоночник.       Он дернул коленом.       — Ты ведь хотела посмотреть горы, да?       — Ага, когда-нибудь. Я думаю, что пойду работать в парковую службу.       — Я могу отвести тебя туда. Все показать.       Рей покосилась на него. И это был плохой взгляд, удивленный, неуверенный и немного испуганный. По крайней мере, он предоставил ей шанс пойти с ним добровольно. Проскользнула слабая надежда, что Рей согласится, но она — тинейджер, а он — совершенно незнакомый ей человек. Вполне объяснимо, если она откажется.       Бен растер подбородок, кивнув в сторону школы. Уже слишком поздно отступать и делать вид, что это шутка.       — Я понимаю, у тебя уроки.       — …Ну да.       — Просто вспомнил, как тебя взволновала Денали. Я хожу туда раз в год. — Он провел рукой по затылку. — На гору Уитни тоже. И вулкан Рейнир.       — Как-нибудь в другой раз, — протянула Рей.       — Ага. В другой раз.       Все его барахло было упаковано в пикап. Он обходился малым, но заезжать к ней в дом, чтобы позволить ей собрать какие-то вещи, не собирался. Оставалось надеяться, что у нее нет дорогих сердцу семейных реликвий.       Бен выпрямил спину.       — Ладно, мне пора — я еду в Портленд. Хочешь, подвезу тебя домой?       — Все в порядке, правда, я не прочь пройтись.       — Ты уверена?       Рей встала на ноги и кивнула. Она избегала его взгляда.       — Приятно было встретиться, Бен, — коротко попрощавшись, она упорхнула.       Все нормально, подумал он, глядя ей вслед. И встал, стискивая зубы и дожидаясь, пока она не скроется из виду. Он знал, где она живет. Пусть захватит в дорогу парочку вещей, с ними ей будет удобнее, так что все к лучшему. И он узнает запах ее спальни — черт, раньше и мыслей таких не водилось!       Выждав еще пару минут, Бен направился к ее дому. Припарковавшись в нескольких кварталах на стоянке у «CVS», он забарабанил пальцами по рулю, высматривая фигурку Рей, собираясь проследить, как она пройдет мимо. И вскоре она действительно появилась — шла, скрестив руки на груди и опустив взгляд под ноги. Он наблюдал, как она идет, как сворачивает за угол, и дал ей еще пять минут, чтобы добраться до дома.       Вся эта ситуация разогнала кровь по жилам. Он медленно прокатился через квартал и остановился неподалеку от ее жилища, впиваясь в него глазами. Не покидало ощущение, что он на охоте. Наверное, это не должно было так заводить.       Бен открыл дверь. Движение на дороге не было оживленным — пока он обходил дом и приближался к двери, мимо проехала всего одна машина. Он понятия не имел, дома ли ее дядя — на самом деле, это не имело значения. Не составит труда свернуть ему шею, если он вздумает встать на пути.       Бен взялся за ручку двери. Заперто. Он продолжал выкручивать ее, пока она не отломилась, и убрал ее в карман. Оглянувшись за плечо, он толкнул дверь и сунулся внутрь. Она здесь. Он чувствовал ее запах, чувствовал, как дернуло под сердцем, и знал, что уже не уйдет без нее.       Стояла тишина. В коридоре был бардак, и Бен аккуратно обходил наваленный хлам, следуя по ниточке, связывающей его с Рей. Он двигался медленно, целенаправленно, сдерживаясь, чтобы не броситься в ее спальню и не перепугать ее до чертиков. Переступив через стопку старых журналов на краю лестницы, он поморщился, когда ступенька скрипнула под его весом.       Наверху находилось всего две комнаты. Одна дверь была заперта, и он понял, что это и есть его цель. В коридор долетала тихая музыка, и Бен, не колеблясь, повернул ручку, осторожно открывая дверь.       Рей сидела, скрестив ноги, на придвинутой к стене узкой кровати, склонившись над журналом с наушниками в ушах. Она покачивала головой в такт мелодии и ничего не замечала, беспечно подарив ему возможность насмотреться вдоволь. В ее комнате приятно пахло. Это был ее запах. Словно далекое воспоминание, пробуждавшееся из глубин памяти.       Его рука соскользнула с двери. Рей подняла голову, моргнула — и взвилась, распахнув свои ореховые глаза. Ее волосы сияли в туманном полуденном солнце.       — Бен?! — Она выдернула наушники и отползла к стене. — Что ты… что ты…       Боже, она походила на ангела. Ее губы продолжали двигаться — он видел, но ничего не слышал. Он не будет делиться ею ни с кем и никогда! Они будут только вдвоем — и это все, что им нужно в этом мире!       Как околдованный Бен закрыл за собой дверь. Вся его, подумал он, медленно шагнув к ней, отчаянно замотавшей головой.       Вся его.