Холодными одинокими ночами

       Наверное, именно это чувствуешь, когда тебя сносит приливная волна.       Бен слышал волков: скованные животным инстинктом, силой принужденные к подчинению — чужие мысли закрутились, угрожая вот-вот перерезать ему горло. Они злились. Путались. Порой Анакин похищал чужих щенков — использовал их как мешки для битья во время драк и тренировок оборотней. Бен слышал их, но у них не было права голоса.       Анакин тоже звучал в этой сумятице. Он и был волной. Он просачивался в отдаленные уголки разума, пропитывая мысли шёпотом и ощущениями, которые невозможно описать. Кошмар остался точно таким, каким его помнил Бен. Ни укрытия. Ни самосознания. Только холодное присутствие Анакина и выходящая из-под контроля ослепляющая ярость волков.       Улыбка деда стала шире. Его человеческое обличье казалось более сухопарым, чем раньше. Одежда на нём висела. «Слабость!» — сплюнула волчья половина Бена, почти готовая наброситься на врага, почти готовая впиться в его яремную вену. Но Бен не был глуп. Больше ему так не повезет. Если он затеет драку, им обоим несдобровать.       Но враг, черт подери, подобрался слишком близко к Рей. Бен фыркнул сквозь зубы, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Раздражающе близко.       — Я не говорила ему, что ты здесь, Бен! — воскликнула Лея. Она стояла на коленях рядом с Рей, качая головой, ее голос дрожал. — Я ему не говорила!       Ну конечно. Не говорила. С ней он разберется позже. Убьет. Тоже. Убьет их всех.       Анакин наклонил голову — его седеющие каштановые волосы заблестели на солнце. Его громилы перестали бродить по кругу и остановились за женщинами, держась на расстоянии, но гарантируя, что бежать им было некуда. Бен следил за ними. С ними он расправится быстро.       — Бен, — окликнул Анакин. С неизменной улыбкой он дружелюбно поднял руки. — Какой приятный сюрприз. Хорошо выглядишь, несмотря на то, что сбежал из стаи.       Бен выжидал. Не стоило обращаться. Лучше оставаться в волчьем обличье.       Рей вскрикнула и крепче схватилась за Лею — один из волков клацнул зубами на ее лодыжку. Бен выпрямил ухо, но Анакин повернулся, и один его взгляд заставил самодеятельного волка отступить. Рей плакала. Ее лицо было мокрым, а в воздухе пахло…       — Знаешь, она напоминает мне мою Падме.       Бен уставился на Анакина, вскипев от прозрачного подтекста в его словах. Пристальный взгляд деда замер на Рей, а после он медленно повернулся, одаривая Бена своей широкой, довольной улыбкой.        «Она не твоя. Она моя. Моя. Моя».       — Наша, — с укором поправил Анакин и поднял седеющие брови. — Я преподнёс тебе щедрую возможность спариться с ней прежде, чем мы разделим ее со стаей. Я рассудил, что несколько бонусных недель хватит, чтобы ты успел повеселиться и сделать дело. Однако теперь вижу, что вам требуется помощь кого-то с бОльшим опытом.       Бен рыкнул, шагнув вперёд. Волки столпились за ним, рыча, с их морд капала слюна. Анакин стоял, держа руки в карманах.       — Я так разочарован, Бен, — протянул он. — Тебе ещё столькому предстоит научиться, пусть я и предпочитаю не вмешиваться. — Его лицо постепенно менялось, превращая улыбку в длинную клыкастую ухмылку, искажающую голос. — Но кто-то должен ощенить эту прелестную молодую самочку.       Бен прыгнул.       Он набросился на Анакина, которой тут же обратился в огромного бурого волка и отскочил в сторону, вынудив распластаться на траве. Дед обернулся, наблюдая, как Бен поднимается, и обнажил клыки в подобие довольной улыбки, вывалив из пасти язык. Никто из его прихвостней не смел встрять в поединок.       Хорошо. Хоть это работает.       Бен сделал ещё один выпад. Крупный костяк повышал неповоротливость Анакина, поэтому Бен попытался использовать это против него, увернувшись от удара когтями, и развернулся, дабы вонзить клыки в шею противника. Но его сбило с ног, и, не успел он вскочить, как Анакин припечатал его рёбра тяжёлый лапой. У Бена вышибло дыхание.        «Я покрою её в волчьей личине, — глумился голос Анакина, эхом заполняя все уголки черепной коробки. Дед наклонился, всем весом нажимая на грудь. — А ты будешь смотреть».       Бен отбросил его, взвившись от ярости. Вспрыгнул на ноги, настолько взбешённый, что не мог сосредоточиться на атаке. Анакин парировал, снова и снова опрокидывая его на землю, насмешливо резонируя в черепе, играя с ним. Он схватил Бена за плечо и выдрал кусок меха вместе с кожей — хлынула кровь, но Бен едва заметил рану.       Он продолжал подниматься. Продолжал кидаться навстречу неизбежности, готовый быть разорванным из-за неё в клочья.       Но в конце концов завалился на бок, так как голову повело. Он попытался встать, но Анакин поставил лапу ему на бок, перенося вес. Кости хрустнули, трескаясь, как зубочистки — Бен сумел издать только страдальческий стон. Края зрения захлёстывала чёрная пелена. Он больше не видел Рей. Ни хрена не видел. Наверное, это конец.       Откуда-то донёсся крик Рей. Лея тоже кричала. Бен выдохнул, но как-то булькающе, и поднял голову. Подожди… Подожди…        «Не волнуйся, — утешил Анакин. Тяжесть лапы исчезла. — Я не собираюсь убивать тебя, Бен. Ты ещё пригодишься мне для будущих селекционных проектов».       Глаза Бена закатились, потом закрылись. Он моргнул и увидел, как брыкающуюся и визжащую Рей тащат к Анакину за футболку, как она выскальзывает из неё, оставшись в одном топике. Как ползет к нему с широко раскрытыми от ужаса глазами — он покачал головой. Нет, нет. Не думай обо мне. Беги к лесу. Беги.       Рей бросилась к деревьям. Анакин обнажил зубы в очередном насмешливом оскале.        «Прямо как моя Падме».       Он перепрыгнул через Бена, а через пару секунд раздался пронзительный крик. Рей.       Бен застонал, через силу приподнимаясь на передние лапы. Повернул голову и зарычал, когда увидел, как Анакин обходит ее, хватая за ноги, как она с визгом пытается отползти.       Двое других волков залаяли, в свой черед гарцуя вокруг, навострив уши, распаленные зрелищем убийства.       Рей попыталась встать, но Анакин сбил её с ног. Она истерически рыдала, умоляя, а он просто расхаживал рядом и смотрел, высунув язык.       Бен сделал несколько шагов, прежде чем рухнуть. Он не хотел, чтобы это было последним, что он увидит, но не мог отвернуться. Не мог притвориться, будто его здесь нет.        «Посмотри, каким слабым ты стал, — вторил голос Анакина, искажённый возбуждением. — Слабый, как твоя мать, отравленная своей падкостью к людям — к никчёмным, жалким людишкам. Людишкам, вроде твоего отца».       Позади Бена прокатился оглушительный треск. Молния ударила в землю, заставив вздрогнуть всю округу.       Раздался рёв, от которого Бена пробрало до костей так сильно, что померещилось, будто их превратило в студень. Он заморгал, тяжело дыша, замечая, как у Анакина и его верзил выпучились глаза. Затем его накрыла длинная тень.       Бен почувствовал её — даже не пришлось оглядываться, чтобы увидеть. Она заглушала голоса Анакина и стаи жутким властным молчанием. Как помехи в голове. Но он все равно её чувствовал. Даже Рей замерла, округлив ставшие невероятно большими глаза. Все волчицы обладали подобным воздействием.        «Лея, — начал Анакин, — позволь нам…»       Она атаковала без предупреждения.       Лея схватила одного из волков и встряхнула его с силой, разломившей его хребет пополам, а следом вцепилась в другого. Она была размером с автобус, хотя могла стать и больше, если хотела: бело-бурая, с пышной гривой и длинными, острыми как иглы клыками, торчащими в разные стороны. Она без проблем разорвала на части второго волка, запустив в него свои огромные когти. Кровь и кишки разметало повсюду. Рей прикрыла голову.       Лея крутнула мордой, остановив глаза на Анакине — все восемь, каждый непроглядно черный и почти невидящий или, быть может, видящий то, чего не видели все остальные. С ее морды капала кровь, и она зарычала. Бен не шевелил ни одним мускулом. Хватало мозгов.       Анакин сделал осторожный шаг назад и склонился, но Лея все равно ему врезала. Он упал, а когда попробовал выпрямиться, Лея опустила морду и оскалила зубы прямо ему в лицо. Анакин распластался на боку дрожащей кучей. Бен тоже дрожал.        «ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ ОТ МОЕГО СЫНА, — громогласно прошипела Лея. Она грохотала в голове, как несущийся товарный поезд, и он боролся с инстинктивным желанием бежать без оглядки. — ЕСЛИ ТЫ ОСЛУШАЕШЬСЯ, ДЕНАЛИ ОТОМСТИТ».       Анакин не сумел возразить ни слова. Только кратко кивнул и попятился, когда Лея подняла голову. Она следила, как он, прихрамывая, пересекает лужайку и растворяется в тени за углом дома. Вот так просто.       Дыхание Бена участилось, когда мать обернулась, чтобы посмотреть на него. Его глаза расширились, встретив все восемь ее блестящих черных глаз — его сокрушило под тяжестью их взгляда. Господи Иисусе! Он сталкивался с самками оборотней, но Лея, чтоб её, представляла из себя нечто невообразимое, и у него возникло странное, пронизывающее до глубины души чувство, что она не полностью себя контролирует.       Вдруг она сменила облик. Бен смотрел, как ее фигура мерцает, становясь человеческой, полностью одетой. Не сразу заметил, как Рей обхватила его голову руками. Вероятно, он умирал.       — О боже, — всхлипывала Рей. Она уткнулась лицом в его мех и рыдала. — Бен? Бен? Ты не..?       Лея пошатнулась, схватившись за виски. А потом стремительно преобразилась в раскате грома и вспышке молнии. Бен резко втянул воздух, когда присутствие матери заново ворвалось в сознание, и через миг услышал короткое: «ПОМОГИТЕ».       Лея вернулась в человеческий облик. Ее веки отяжелели — она дрожала, буквально обливаясь потом. Всего на несколько мгновений встретилась с ним взглядом — и улыбнулась, как будто испытав облегчение.       А потом вновь обернулась в волчицу. Она заревела, так громко и протяжно, что под Беном сотряслась земля, и у него зазвенело в ушах, и устремилась в лес, который с трудом скрыл её за верхушками деревьев. Вдалеке разлетелись вороны, с карканьем улетая от грохота и воя.       Бен сглотнул. Он опустил голову на руки Рей и закрыл глаза. Что ж. Дело дрянь.