Лишённые магии

— Вы знакомы? — удивилась красивая девушка с длинными золотистыми волосами, голубыми глазами и светлой почти прозрачной кожей. Внешне она смахивала на куклу Барби, высокая, стройная. Такие, как она, всегда на виду и вызывают восхищённые взгляды со стороны окружающих. К сожалению, я была не из их числа, хотя и страшилой вроде не значилась. Мою внешность можно было описать одним прилагательным — хорошенькая, но на этом всё. Ни тебе больших глаз с пышными ресницами, ни пухлых губ, ничего примечательного. Про таких обычно говорят: «зато она добрый и хороший человек», хотя в «Хогвартсе» меня называли несколько иначе. — Учились вместе, — бросил Малфой, не вдаваясь в подробности. — Дженнифер Беннет, — представилась девушка, протянув мне руку, которую я с энтузиазмом встряхнула. — Гермиона Грейнджер, — ответила я. — Это Алиса Марлоу, Хелена Брук и Рейчел Барнс, — взмахом руки Дженнифер представила мне свою свиту. Алиса — миниатюрная брюнетка с большими карими глазами и пухлыми губами, производила хорошее впечатление, а вот Хелена и Рейчел мне сразу не понравились. Две высокие блондинки с холодными серо-голубыми глазами. Эдакие холеные аристократки со своим взглядом на жизнь. Если бы они учились в Хогвартсе, то определённо в Слизерине. Недаром Малфой с ними сошёлся. Они друг друга стоили. — Рада познакомиться, Гермиона, — улыбнулась мне Алиса. — Надеюсь, мы подружимся. Я тоже на это надеялась. Заняв место возле окна, я достала из сумки учебные принадлежности. Так странно сидеть здесь с обычными людьми в обычном классе и слушать обычный урок истории. Единственное, что не отличалось от Хогвартса, это то, что через десять минут ученики закрыли глаза и задремали. Я подперла подбородок рукой и конспектировала лекцию, хотя мне тоже хотелось наплевать на все и заснуть. Трудно было забыть сказку, которая так внезапно началась и так же закончилась. Сложно было не искать глазами волшебную палочку и не повторять про себя заклинания, надеясь, что они сработают. Почему это произошло со мной? Почему сейчас, когда все так хорошо? Снова стало обидно до слез, но я подавила порыв расплакаться. На парту мне упал клочок бумаги. Дрожащими пальцами я развернула его: «Я выясню, что ты здесь делаешь. Не расслабляйся, Грейнджер. Д.М.» Хорёк! Чтоб тебе в аду сгореть! — подумала я, сбрасывая записку на пол. — И как меня угораздило снова с тобой столкнуться? Я попыталась вспомнить, что рассказывали мне Гарри и Рон о приговоре Пожирателям Смерти. Ведь на слушаниях меня не было. Единственное, что удалось припомнить, что Малфои были единственными, кого помиловали, и то благодаря ходатайству Поттера. Помню, меня тоже заставили написать прошение о помиловании, хотя, по моему мнению, Малфой этого не заслуживал. Но я уступила уговорам своего лучшего друга и сделала так, как он хотел. И вот теперь этот слизеринец (бывший слизеринец, — мысленно поправила я саму себя), портивший мне жизнь несколько лет, снова оказался рядом со мной. Нет, ну что за дурацкая ирония судьбы? Даже здесь, в мире маглов, я умудрилась попасть в один класс с этим заносчивым и самолюбивым типом. Мне что других проблем не хватало? «Что же с тобой случилось, Драко Малфой?» — размышляла я, постукивая пальцами по парте. Когда прозвенел звонок, я чуть ли не засмеялась от радости. Впервые мне дико хотелось забить на школу и сбежать домой. Узнали бы мои друзья, что их лучшая подруга, зазнайка Грейнджер собирается прогуливать уроки, ни за что бы не поверили. Вообще-то, это была не обычная школа, а пансион, и ученикам не разрешалось покидать сие заведение, но мои родители как-то договорились об обратном. Наверное, сказали, что я социально опасна, и меня нужно держать подальше от нормальных людей. Чёрт, магловская школа — это зло. Верните меня домой, где преподают магические дисциплины, портреты живые, а лестницы двигаются, как хотят. Обычным человеком быть очень скучно. Я вышла из класса и направилась на второй этаж, где должен был проходить урок драматических искусств. Однако не успела я спуститься, как кто-то схватил меня за руку и затащил под лестницу. — Какого черта? — возмутилась я, созерцая физиономию Малфоя. — Ты в своём уме? — Что ты здесь делаешь? — прошипел слизеринец, прижимая меня к стене. — А сам-то ты, что тут делаешь? — мигом перевела стрелки я, не желая делиться своими проблемами. — Неужели решил познакомиться с маглами поближе? — А если и так? — ухмыльнулся Драко. — Может, всегда мечтал об этом. Тогда грязнокровка Грейнджер покажется мне весьма неплохим вариантом для дружбы, и я пойму выбор Поттера. — О, неужели до сих пор переживаешь по этому поводу? — расплылась в улыбке я, склонив голову набок. — Просто Гарри умеет выбирать себе друзей не по размеру кошелька, чего не скажешь о тебе. Но как я понимаю, богатство не особо спасло твою семью от правосудия. — Не трогай мою семью, Грейнджер, — процедил он, слегка встряхнув меня. — Лучше о своей подумай. Не знаю, чем бы это все закончилось, если бы рядом с нами не раздался мелодичный голосок Дженнифер. — Драко? Что ты делаешь? Парень тут же меня отпустил и повернулся к девушке: — Да мы тут с Грейнджер разговаривали, вспоминали школу, — отмахнулся он. — Понятно, — улыбнулась блондинка. — А почему бы нам не собраться всем вместе и поболтать. — Отличная идея, Джен, — кивнул Малфой. — Так и сделаем. Махнув мне, он поспешил уйти. Я хотела последовать за ним, но Беннет схватила меня за руку, впиваясь когтями. — Даже не думай, ясно тебе, — прошипела она, — Драко мой. – и тут же расплылась в улыбке: — Увидимся позже. От такой резкой перемены я опешила, а потом рассмеялась, когда до меня дошёл смысл слов. Она это серьёзно, что ли? Я и этот Хорёк Малфой? Вот уж нелепость. Урок драматических искусств вела довольно-таки привлекательная молодая женщина. На вид ей было не больше тридцати лет. С густыми тёмно-русыми волосами, зелёными глазами и задорной улыбкой она походила на большого ребёнка, который никак не хочет расстаться с детством. Звали её Саманта Мелбрук, но большинство называли просто Сэм или Санни. В классе было гораздо больше человек, чем на обычных уроках, где нас разделили на подгруппы по двенадцать человек. Да и классом это можно было назвать с большой натяжкой. Большое просторное помещение без парт и доски. Ученики сидели на небольших диванчиках или пуфиках, кто-то разместился на полу в позе лотоса. Я достала небольшой блокнот и ручку и приготовилась конспектировать. Видимо, вести конспект стало моей привычкой. Даже там, где писать не требовалось, я это делала. — Скоро у нас ежегодный конкурс самодеятельности, — напомнила присутствующим мисс Мелбрук. — И я хочу, чтобы мы поставили театральную постановку. Я думаю, что-нибудь из Шекспира нам подойдёт. Все зашептались. Мне показалось, или только я одна осталась равнодушной к этой новости? А, нет, Малфой тоже особо не радуется. Да, он, наверное, и не знает, кто такой Шекспир. — Участвовать будут все, — сказала, как припечатала, Мелбрук. Я мысленно застонала, не желая связываться с этой самодеятельностью. Но приговор обойти не удастся. Придётся тащиться вечером на пробы. Единственный выход — выбрать настолько маленькую и незначительную роль, чтобы никто не заметил, не запомнил, и можно было поскорее уйти домой. — Ставить будем «Ромео и Джульетту», — продолжала вещать преподаватель театрального кружка. — Но если у кого-то есть другие предпочтения, вы можете сказать об этом сейчас. — Или замолкнуть навсегда, — буркнула я, стараясь не заснуть. Видимо, услышав мои слова, ко мне обернулся Малфой с гадкой улыбкой и намерением сказать что-нибудь нелестное. И я, в который раз, пожалела, что лишилась магии. Я бы многое отдала лишь бы стереть с лица белобрысого эту самодовольную ухмылку. — Что, Грейнджер, — протянул он тихо, чтобы слышала только я, — будешь пробоваться на роль третьесортной служанки? Самое место для грязнокровки. Я еле сдержалась, чтобы не вцепиться ногтями в его лицо. А видит Мерлин, я так этого хотела. Медленно досчитав до десяти, чтобы успокоиться, я так же тихо ответила: — А ты ли случаем не на роль Ромео претендуешь? — Бери выше, Грейнджер, — ухмылка слизеринца стала ещё шире. — Я буду князем Веронским. И когда только Малфой успел прочитать трагедию Шекспира? — Тоже мне князь, — фыркнула я, — жаль, что не я распределяю роли, а то нарекла бы тебя Кормилицей. — Ха-ха-ха, — хмыкнул парень и отвернулся. Прозвенел звонок, оповещая о долгожданной свободе. С облегчением выдохнув, я схватила сумку и уже хотела выйти, но меня остановила Мелбрук: — Гермиона, ты единственная, кто до сих пор не подписался. Вздохнув, я подошла к столу и наугад ткнула ручкой в список женских персонажей. — Прекрасный выбор, — похвалила меня преподаватель. Я присмотрелась к выбранной мной героине — Розалина, первая возлюбленная Ромео. Класс. Если повезёт, слов у меня вообще не будет. Помаячу в массовке денёк, даже репетировать не придётся. А вечером шли пробы. Я решила пойти в числе первых, чтобы поскорее уйти домой. Мама обещала жаркое на ужин. Это, конечно, не трапеза в Большом зале, но лучше столовской еды в местном пансионе. Мысленно я была уже не здесь, а с родителями за одним столом, может, мама приготовит пудинг с патокой или шоколадный торт. Поэтому когда мне задали вопрос, я не сразу сообразила, что обращаются ко мне, чем вызвала насмешки со стороны одноклассников. — Гермиона, а почему ты выбрала эту роль? — как на собеседовании обратилась ко мне Мелбрук. «Потому что на неё указал перст судьбы». — Ну, мне нравится Розалина, — вместо этого ответила я. — А ты не хотела бы попробовать другую роль — Джульетты, например? «Только если её убьют в первой же сцене, а позориться до финала — даже не просите». — Не хотела бы, — отозвалась я, даже не пытаясь быть вежливой. — Скажите, что нужно делать, и я пойду. Не хочу задерживать остальных. — Хорошо, — кивнула преподаватель, — прочитай мне монолог Джульетты, и можешь идти. — Ладно, — мне вручили текст и я, глубоко вздохнув, начала читать. Акт второй, сцена на балконе. Да, из всей трагедии она была моей самой любимой. — Спасибо, — прервала меня Мелбрук, когда я дошла до объяснения в любви. — На сегодня всё. Завтра узнаешь результаты, их вывесят в коридоре перед классом. — До свидания, — попрощалась я и, закинув сумку на плечо, вышла из класса. Первый учебный день в магловской школе, наконец-то подошёл к концу. Осталось ещё двести семьдесят. Утром, когда я вошла в коридор второго этажа, дорогу мне преградила толпа учеников. На что они там уставились? Протолкнувшись к листку с распределёнными ролями, я скользнула взглядом к имени Розалины. Её почему-то играла не я, а Дженнифер. Неужели мне и правда досталась роль какой-нибудь служанки? Вот Малфой обрадуется. Только потом я заметила своё имя напротив Джульетты. Мне захотелось заорать на всю школу. Какого Мерлина эта Мелбрук меня так подставила? Мало того, что теперь я вынуждена заколоть себя кинжалом, так ещё и играть в любовь с каким-то там Ромео. Кстати, а кто у нас Ромео? Увидев имя, мне захотелось заколоться чем угодно. Драко Малфой — Ромео Монтекки! Да что б его соплохвосты сожрали. Его и эту проклятую Мелбрук. — Грейнджер! — завопила Дженнифер Беннет, добравшись до меня. «Прости, Беннет, но Мелбрук подставила нас обеих. Мне понятны твои чувства, и я тоже хочу заорать во всю глотку». Я подняла голову и встретилась с разъярённым взглядом девушки. — Ты. Заняла. Моё. Место, — прошипела она. — Я должна была играть Джульетту. — С радостью верну тебе его обратно, — спокойно отозвалась я. — Только доберусь до Мелбрук и сообщу ей об этом. — Правда? — растеряла боевой пыл Джен, растерянно заморгав. Всё-таки спокойствие — лучшее оружие против гнева. Надо пользоваться им почаще. — Так это не потому, что ты хочешь подобраться к Малфою? Услышав это заявление, я едва не расхохоталась, но улыбки сдержать не сумела. — Даже в мыслях не было. Оставляю его в твоём полном распоряжении, Дженнифер. Совет да любовь. — Ну-у, ладно, — пробормотала она, взглянув на свиту. — Тогда увидимся. — Пока, — помахала ей я, радуясь, что конфликт удалось подавить в зародыше. Только врагов мне не хватало для полного счастья.