∴ ════ ∴ ✦ ∴ ════ ∴
2018
Вкусно. Как же это было вкусно! Кровь была настолько горячей, густой, пряной, что у Сяо Чжаня напрочь отшибало мозги. Он аж застонал от наслаждения, перекатывая ее во рту, прежде чем проглотить, и еще глубже вонзил клыки, не в силах оторваться от восхитительного источника. Юноша в его смертельно-крепком объятии застонал тоже, не то от боли, не то от ответного удовольствия. Но ему не должно было быть больно. Сяо Чжань вовсе не хотел причинять ему вред, напротив, он любил его, он делал все, чтобы его человеку было комфортно, годами оберегал, наблюдая со стороны, сходя с ума от соблазнительного запаха невинной крови, оглушительного биения сердца, задорной улыбки и не смея приблизиться. Они сошлись только благодаря случайному стечению обстоятельств, и после этого Сяо Чжань не нашел в себе сил отказаться от Ибо. И вот, наконец-то. О, небеса и все демоны Диюя, это было даже лучше, чем он представлял! Слаще. Чувственнее долгожданного оргазма. Пьянило сильнее, чем самый крепкий алкоголь. Еще никогда, за все сто двадцать девять прожитых лет, Сяо Чжаня не вставляло настолько мощно. Он буквально купался в этом чувстве, в этом вкусе, в этом запахе. Обнимающие его руки дрогнули, затем немного сползли ниже и уперлись ладонями в грудь. Ибо дернулся, промямлил что-то отдаленно похожее на “гэ… гэ, хватит”, пытаясь отстраниться, но Сяо Чжань, абсолютно вне себя от переполняющих ощущений, перехватил его руки и пришпилил по обе стороны от откинутой на бок головы. Ван Ибо вовсе не был слабым. Будь Сяо Чжань человеком, Ибо определенно смог бы выкрутиться, скинуть его с себя и треснуть вдогонку, чтоб в будущем было неповадно, но беда в том, что Сяо Чжань человеком не был. И он, оглушенный экстатическим удовольствием, держал неестественно крепко, гранитной глыбой подминая юношу под себя. Кровь, отданная добровольно, всегда была особенно упоительной, но в случае с Ибо - словами не передать, как Сяо Чжань ее жаждал. Она шумела в ушах размеренным мощным прибоем на фоне заполошно бьющегося сердца, стихающего постепенно, замедляющегося, и, наконец, замершего совсем. Он сильнее сжал челюсти, уже травмируя мышцы, но поток не возобновился. Все хорошее быстро заканчивается. - Детка, ты потрясающий, - горячо выдохнул Сяо Чжань в обнаженную шею, потерся щекой, принялся старательно зализывать глубокие темные ранки. - Просто невероятный. - Веки норовили сомкнуться, все его тело планировало обмякнуть и блаженно впасть в сытую кому, но Сяо Чжань заставил себя продолжать, пока следов на коже не осталось совсем. Ван Ибо больше не вырывался. Лежал неподвижно и тихо, даже когда Сяо Чжань отпустил его. Слишком тихо. Сяо Чжань, пребывая в тотальной эйфории, прилег рядом и не сразу понял, что именно в окружающей обстановке стало не так. Он больше не слышал никого, кроме себя. Не слышал ни дыхания, ни биения сердца, ни шелеста одежды или каких-либо других маленьких незначительных звуков, которые обычно издавал Ибо, находясь рядом с ним. Чувствуя, как по разгоряченной от прилива живой крови коже снова начал пробираться могильный холод, Сяо Чжань медленно отстранился, и, готовя себя ко встрече с неизбежным, взглянул ему в лицо. Прелестное, юное, маленькое выразительное личико, любоваться которым он откровенно обожал. Ван Ибо, сколько Сяо Чжань его знал, всегда выглядел образцово-кукольно - обязывал род деятельности, но сейчас сходство стало пугающим. Его глаза смотрели мимо Сяо Чжаня, в никуда, остекленевшие, потускневшие, мертвые. - О, господи, - забормотал он сбивчиво, сгребая безжизненное тело в объятия, гладя бледные гладкие щеки, растрепавшиеся из модного хвостика тонированные в лилово-русый волнистые волосы. - О нет, нет, Бо-ди, что же я наделал… Они никогда это не обсуждали. Само собой, однажды Сяо Чжань предложил бы, а может, Ибо попросил бы сам - но ему только недавно исполнился двадцать один год, он строил карьеру модели и айдола, у них должно было быть еще много времени впереди. А в итоге, все могло закончится прямо сейчас. И это было бы ужасно. Никогда, никогда в своей жизни Сяо Чжань не терял над собой контроль настолько, чтобы вот так случайно, непреднамеренно убить человека собственной жадностью. Ван Ибо стирал все его рамки и границы, это правда, регулярно срывал тормоза, но чтобы до такой степени… К своей инициации Сяо Чжань готовился два года. Планировал жизнь, устраивал дела, тщательно приводил тело в такой вид, каким хотел бы видеть его всегда. В распоряжении Ибо, внезапно, не оказалось такой роскоши. У него с утра должна была быть фотосессия для журнала, потом реклама, потом репетиция танцев для нового клипа, потом что-то еще… Прощай, публичная карьера. Сяо Чжаню оставалось лишь надеяться, что Ван Ибо не возненавидит его сразу, как очнется, и позволит хотя бы себя научить. Новообращенным вампиром быть тяжело. Он будет кошмарно голоден. Он может натворить бед, потому что окажется не способен это контролировать. А еще до рассвета оставалось менее трех часов, а у остывающего тела Ибо - всего пара минут. Сяо Чжань с трудом проглотил тугой комок из горечи и страшной вины, бережно опустил любовника обратно на постель, наспех, но внимательно, осмотрел - может, и повезло, что у Ван Ибо как раз была череда модельных съемок. В будущем он может остаться недовольным всей этой старательно наведенной красотой, тонкой-звонкой фигурой, эпиляцией и маникюром, если захочет выглядеть более мужественно - характер-то у него был чисто мальчишеский и задиристый, но время вышло. Юноша выглядел идеально, не человек - картинка, и не то чтобы в сложившейся ситуации они могли радикально что-то изменить. Сяо Чжань глубоко распорол клыками свое запястье и прижал его к приоткрытым плюшевым губам. - Прости меня, детка. Отныне я всегда, всегда буду перед тобой виноват. Но ты должен проглотить это, ну же, давай, золотко… Не время тебе умирать…∴ ════ ∴ ✦ ∴ ════ ∴
2016
На съемки того судьбоносного шоу Сяо Чжаня притащил Исин. - Совсем закис ты что-то, дружище. Сидишь тут, как сыч-отшельник. Пойдем, встряхнемся, на людей посмотрим, с братишкой тебя познакомлю. Сяо Чжань закатил глаза. Нынешняя индустрия развлечений его не интересовала, и сборища разномастного народа - тоже. Но приятель никак не отставал, отобрал у него книгу и согнал кошку с коленей, пытаясь растормошить. - Откуда у тебя братишка? Не смеши. Мы ровесники, не заливай, что следил за потомками своей семьи все это время. И не бывает “сычей-отшельников”, ты, наверное, хотел сказать “рак”? - Да пофиг, что сыч, что рак... И вообще-то, это правда, - оскорбленно задрал нос к потолку Исин. - Один век - не так уж и много. Я поискал, он вполне может быть моим пра-пра-пра-пра… или чет...пяти… шести? -юродным племянником. Внучатым. Или… или нет. Подожди, я запутался, у тетушки Цзин по линии отца были внебрачные связи... Сяо Чжань громко фыркнул, сползая в кресле пониже. Последние лет десять он и правда пребывал в некоторой апатии. Раньше он много путешествовал, но одному стало скучновато, да и гонка “успей до рассвета” становилась выматывающей. Он рисовал, но вдохновения как не бывало. Он читал запоем, но классика была не бесконечна, а современные авторы то ли поизмельчали, то ли страну душила цензура - все реже и реже попадалось что-то толковое, над чем можно было бы с удовольствием поразмыслить. Перейдя на зарубежную литературу и кинематограф Сяо Чжань даже уехал в Америку на несколько лет, но быстро пресытился нарочито контрастно разгульным образом жизни и там. Во Флориде он встретил было приятную девушку, которая, казалось, адекватно отреагировала на правду о его сути, но впоследствии оказалось, что беспощадная реальность не соответствовала ее представлениям о вампирской романтике: дети ночи не блестели, а спичкой сгорали на солнце (прощайте, пляжи Калифорнии!), донорская кровь из пакетов и кровь животных, хоть и поддерживали жизнь, но не придавали сил и не утоляли страшного голода (ты что, убийца??!), ночью не были доступны многие привычные дневные развлечения, к вечной молодости не приживались грудные импланты, тело не толстело, но обычная еда и любимые ранее вкусняшки все равно не лезли в горло, а Сяо Чжань был не миллиардер в поисках “сладкой детки”, не Эдвард Каллен, и даже не Лестат. В итоге девушка распсиховалась, когда стала свидетелем настоящего процесса питания, и пригрозила, что заявит на него в полицию. Сяо Чжань не жалел о том, что выпил вора и серийного насильника в одном флаконе, но предпочел немного “отформатировать” ей память и покинуть страну. В общем, жить вечно было не так уж и весело. По возвращению в Китай он даже впал в спячку на полтора года и пожалел, что проснулся так рано. В качестве основного развлечения выступал интернет, Сяо Чжань даже получил несколько новых профессий по удаленке, зачем-то выучил испанский и начал учить французский, участвовал в благотворительности, залипал в онлайн-игры, возложил было на себя “супергеройскую” миссию по очищению города от преступников, но рано или поздно все надоедало. Хотелось новых впечатлений, большой чистой любви и кошку. Впечатлений и любви как-то так и не случилось, зато вот кошка нашлась. Так в его жизни появилась Орешек - прелестное коротколапое создание, которое требовало к себе порядочно внимания и довольно-таки много ухода из-за слабого здоровья. Что не отменяло того факта, что после очередной охоты Сяо Чжань частенько маялся от скуки. Поэтому в тот вечер он позволил Исину уговорить себя пойти в качестве зрителя на какое-то популярное шоу, просто чтобы встряхнуться и собственными глазами увидеть, что это за индустрия такая, которой увлекался друг. И в итоге, почти пять часов, пока велись вечерние съемки и пересъемки, он просидел как на иголках, дыша через раз и чувствуя себя пресловутым Эдвардом Калленом, унюхавшим свою Бэллу. Лицо Ван Ибо и раньше попадалось ему на глаза - в рекламных роликах, музыкальных клипах и некоторых передачах, но до этого момента было всего лишь очередным милым личиком среди таких же - для айдолов и энтертейнеров привлекательная внешность была визитной карточкой, а вовсе не редкостью. А вот его живое присутствие, неординарная личность, и да, поначалу именно восхитительно аппетитный запах буквально ударили Сяо Чжаня под дых. Мальчишка говорил мало, но улыбался, как солнце, тепло которого Сяо Чжань давно уж позабыл, двигался в танце как боженька, и будто сиял изнутри, ярко выделяясь среди других молодых претендентов на роль нового соведущего. Сяо Чжань не слышал ни слова из того, что говорили на сцене, пожирал Ибо глазами и нефигурально захлебывался слюной. В перерыве между сегментами он попытался сбежать, чтобы, не дай Небо, не натворить каких-нибудь глупостей, но Исин, глухой к его терзаниям, не придумал ничего лучше, чем потащить его закулисы “по блату”, знакомиться со звездами. Вблизи Ибо сражал наповал. Он стеснительно буркнул “здрасте”, когда Исин представил ему приятеля, и, очаровательно краснея под наверняка пугающе-голодным взглядом Сяо Чжаня, попытался спрятаться за широкую спину Цян Фэна, упитанного и добродушного постоянного ведущего, который как раз уплетал пирожок, залипая в мобильник. Пирожок пах довольно вкусно, Цян Фэн, в общем-то, тоже неплохо. Ван Ибо пах изумительно - так, наверное, пахнет Рай, или, как минимум, самое-самое лучшее, что вообще существует в этом грешном мире. По телу Сяо Чжаня табунами бежали мурашки, у него сводило челюсть и клыки заострились настолько, что ранили внутреннюю сторону нижней губы и десну. Исин, словно издеваясь, за руку подтащил своего названого братишку поближе, приобнял за плечи и принялся расхваливать на все лады. Сяо Чжань думал, что прям там и умрет, от охвативших его враз диких жажды и голода, и неуместной, мгновенно вспыхнувшей ревности. Он не помнил, как в ту ночь добрался домой. Но, едва прояснилось в мозгах, принялся маниакально выискивать всю доступную информацию о Ван Ибо. А когда она неизбежно закончилась, начал бессовестно злоупотреблять своими сверхъестественными вампирскими способностями. Честное слово, ему становилось стыдно, когда мальчишка нервно оглядывался, не понимая, почему чувствует тяжелый взгляд в спину, якобы находясь в помещении один. Или когда Ибо просыпался среди ночи от его шумного дыхания - потому что Сяо Чжань не мог им надышаться! - паниковал, и в придачу к ночнику и телевизору включал верхний свет, с головой заворачиваясь в одеяло. Но, видимо, стыд был недостаточно сильный, чтобы заставить Сяо Чжаня перестать. Он таскался за Ибо каждую ночь за редким исключением, как привязанный, не позволял себе слишком уж приближаться и тем более касаться, но наблюдал за повседневной жизнью и работой, постепенно растущей популярностью, меняющимся со скоростью светофора цветом волос, и незаметно отгонял особенно мерзких продюсеров, явно имеющих на Ибо нехорошие виды. С ужасом и сочувствием наблюдал также за нервными срывами, неудачами, провалами, и замаячившей на горизонте в какой-то момент анорексией, потому что какому-то недалекому фотографу хватило ума вслух прокомментировать, по его мнению, пухловатые щечки. “Сам ты жирный!” - яростно возмутился тогда Сяо Чжань, мстительно ломая ему камеру и ноутбук, и выкидывая все карты памяти в канализационную решетку. Выпил бы бестактного мужчину досуха, да пожалел его семью, которая осталась бы без кормильца. (И пах он несвежей кислятиной). К тому моменту, когда Сяо Чжань не выдержал и решил вмешаться, Ван Ибо уже мог бы спрятаться за шваброй. Фанатки всех возрастов охали и ахали на вейбо, причитая об исключительной хрупкости и аристократической бледности, пока мальчишка кое-как выживал на воде и яблоках, и, черт побери, просто-напросто болел. Поначалу, Сяо Чжань пытался воздействовать через менеджера, со-ведущих на шоу, присутствующих в жизни Ибо немногочисленных друзей, которых он мог бы послушать, но все это приносило только кратковременный результат, так что в итоге он дождался, пока юный айдол более-менее крепко уснет, и полез к нему в голову сам. Вложенная идея, если откинуть всю маскировку и красноречие, сводилась к простому “иди пожри!!! И вообще не смей больше голодать”, но, как ни странно, сработала. Правда, впервые оказавшись настолько близко к предмету своего вожделения, Сяо Чжань тогда нагло прилег рядом и на несколько долгих минут уткнулся ему в спину между лопатками, признавая свою окончательную и бесповоротную влюбленность и переживая своеобразный катарсис, пока Ибо не заворочался. Он долго корил себя за это мгновение слабости, даже заставил себя перестать его преследовать и вытерпел почти полтора месяца, хотя запах мальчишки со временем перестал выбивать почву у него из-под ног, и Сяо Чжань мог сдерживать свои порывы сожрать его целиком. Но не прошло и полгода, как пришлось вмешаться снова. На этот раз, кто-то сказал Ибо, что тому не мешало бы подкачаться. И он, как послушный ответственный мальчик, поперся в ближайший к дому тренажерный зал. Задрипанный, маленький, пустующий бóльшую часть времени, и, что было несомненно “блестящей” идеей - без тренера. Ну, первые сорок минут Сяо Чжань, в принципе, балдел невидимый в своем углу, успешно игнорируя все посторонние запахи тренажерки и наслаждаясь эдаким приватным шоу в исполнении Ибо. Но потом тому пришло в голову потягать штангу. Лежа. Навесив на нее побольше “блинов”, потому что, естественно, он же не слабак там какой-то, а воплощенная сила и мощь, вон, пресс красивый есть, сальто умеет делать и на руках стоять. Сяо Чжань как-то сразу подсознательно напрягся, наблюдая за процессом. И правильно сделал, потому что взять штангу с держателя Ибо еще как-то смог, а вот плавно опустить к груди и поднять обратно - уже нет. Локти подогнулись, металлическая тяжесть сначала выбила из мальчишки весь воздух, а потом, не замечая преграды из задрожавших рук, штанга скатилась на шею и опасно придавила, накренилась было, но попала концом в узкое место между частями соседнего тренажера и застряла намертво, не позволяя “блинам” соскользнуть. Сяо Чжань мысленно проклял все на свете и подорвался с места, сбрасывая всю свою маскировку, потому что в противном случае беспомощно извивающееся тело задыхающегося Ибо могло бы здесь остаться навсегда. Ну, ладно, пусть не навсегда, а примерно до послезавтра, когда в зал, возможно, соизволит зайти уборщица или кто-то еще. В любом случае, печальный исход. - Спасибо, - прохрипел Ван Ибо, скатившись со скамьи и едва откашлявшись, когда Сяо Чжань поднял штангу и вернул ее на место. Мальчишка стоял на четвереньках и в иной ситуации вид был бы довольно будоражащим, но в данный момент Сяо Чжань больше переживал за его горло. - Да пожалуйста, - буркнул он, обошел Ибо по широкой дуге и присел на корточки, пытаясь заглянуть в лицо. - Ты в порядке? Ван Ибо неуверенно кивнул, потирая грудь и шею, и Сяо Чжань, раздираемый противоречивыми эмоциями, не дожидаясь вербального подтверждения, тут же спросил следом: - Ты дурак? Мальчишка зыркнул было с возмущением, но быстро сдулся и не обиделся. Потому что и правда, дурак, что уж тут. Отдышаться бы сначала, прежде чем начинать пререкаться. Сяо Чжань выпрямился и отошел в сторонку, не уверенный, что ему дальше делать - попробовать пообщаться или побыстрее свалить обратно в туман. Ибо решил за него. - О… а я Вас помню! - заявил он неожиданно, поднимая на него влажно блестящие глаза и вставая на ноги. - Исин-гэ как-то приводил Вас на шоу, давно. А что Вы тут делаете? Хороший, в принципе, вопрос. Справедливый. - Позаниматься пришел, - ляпнул Сяо Чжань и тут же понял, как нелепо это звучало, потому что Ибо приподнял одну бровь и выразительно посмотрел на его достаточно неформальный, но все же костюм, состоящий из однобортного пиджака и брюк со стрелками. Белую шелковистую рубашку на мелких пуговицах. И щегольские кожаные броги. Не очень такой спортивный вид, конечно. - Э-э-эммм… Искал вот администратора, чтобы купить абонемент, - после нескольких секунд судорожного раздумья добавил Сяо Чжань, пытаясь как-то спасти ситуацию. - А наткнулся на тебя, и очень вовремя! О чем ты вообще думал?! Ван Ибо отвел взгляд и принялся смущенно ковырять пол носком кроссовка. Затем неуклюже сделал комплимент, какой Сяо Чжань сильный. И еще позже - какой красивый, даже удивительно, мол, что не в индустрии. Когда они покинули спортзал - вопрос с абонементом как-то сам собой забылся - на улице хлестал холодный ливень, и, хоть до дома Ибо было недалеко, Сяо Чжань предложил его подвезти. Мальчишка согласился, потом пригласил на чай, полночи показывал ему коллекцию скейтбордов и лего (Сяо Чжань уже сотню раз все это добро видел, но старательно делал вид, что восхищается) и... как-то так все и завертелось. Они снова встретились следующим вечером, потом еще через пару дней, потом на следующей неделе, и еще, и еще… Сяо Чжань даже в Корею вместе с Ибо слетал, и в Таиланд, и иногда сам задавался вопросом, кто из них двоих еще более прилипчивый. Ван Ибо так уж точно любил обниматься больше, чем Орешек. И не возражал, если гэгэ долго-долго целовал его запястья, длинную шею, и иногда нежно покусывал загривок, сопровождая это подозрительно тяжелым пыхтением и часто сглатывая слюну. Через несколько месяцев Сяо Чжаню все же пришлось честно ответить на вопрос, почему он никогда не может встретиться со своим парнем днем. Тот глядел недоверчиво, потом ошарашенно, потом подушечкой указательного пальца потрогал клыки, посмотрел, как гэгэ прямо на его глазах растворяется в воздухе, и несколько часов просидел, как пристукнутый, пока Сяо Чжань вываливал на него всю правду (сталкер из тебя не очень такой получился, гэ, я уж думал, у меня кукуха поехала. Не делай так больше). А потом, когда недомолвок между ними больше не осталось, Ибо спросил таким тоном, каким обычно уточнял свое расписание на завтра и погоду на улице: - Ну, Чжань-гэ, ты прям герой, избавляющий город от злодеев. Прикольно. Как Бэтмэн, только без бэтмобиля и маски. Давай, я буду твоим Робином?∴ ════ ∴ ✦ ∴ ════ ∴
2018
Ван Ибо хоть и боялся ужастиков, но вид крови переносил стойко. Это было очень кстати, потому что вампир, боящийся своей еды, долго бы не протянул. И ему очень, очень шел красный. В тот вечер, когда жажда вышла из-под контроля, Сяо Чжань позволил ему мстительно погрызть себя, потому что, во-первых, такой обмен кровью укреплял их связь, а во-вторых, выходить на улицу и искать кого-нибудь еще было поздно - приближался рассвет. Но на следующий вечер он повел юношу на охоту в один из самых злачных кварталов города, и чуть не кончил от зрелища, пока Ибо пил подонка, пытавшегося их ограбить, с непривычки разодрав ему пол-горла и перепачкался весь. Глаза охотящегося Сяо Чжаня отливали ртутью и багрянцем, а вот Ибо, оторвавшись от шеи незнакомца, поднял на него взгляд цвета расплавленного золота. И облизнулся широко, непристойно, томно вздыхая от вожделенного вкуса и сытости. А когда чужой крови на пухлых губах не осталось больше ни капли, потянул в рот пальцы. Сяо Чжань подумал, что прямо тут его сейчас и завалит, и даже шаг навстречу сделал, но Ибо с причмокиванием выпустил пальцы изо рта, посмотрел на него осуждающе и заявил: - Я все еще злюсь. Сяо Чжань все-таки подошел и присел рядом, ласково дотронулся до точеного подбородка, стер большим пальцем несколько красных капель и слизнул их сам. Хорошая кровь, густая и на редкость здоровая, то что надо для новообращенного. Сегодня достойная добыча сама пришла к ним в руки, не часто так везло. - Я знаю, детка. И ты имеешь на это полное право. Что я могу для тебя сделать? Ибо покосился на него с хитрецой, повалил прямо на пыльный асфальт рядом с трупом грабителя-неудачника и распластался сверху, потянулся всем телом, как вальяжный кот, устроился комфортно. Ухмыльнулся уголком влажных губ и довольно поглядывал свысока, пачкая чужой кровью, тестируя границы. К его собственному головокружительному запаху теперь красноречиво примешивался запах Сяо Чжаня, помечая его “своим” лучше, чем могло бы пометить клеймо, и у старшего вампира вообще никаких границ для юноши больше не было. Ван Ибо можно было всё, просто он пока еще об этом не знал. - Сегодня днем, пока я валялся в отключке, моя менеджер позвонила мне сто сорок девять раз. Я много работы пропустил, знаешь? - Мм-м, - виновато протянул Сяо Чжань. - Я хочу продолжать работать, Чжань-гэ! Как раньше уже не получится, это ясно, но я хочу сохранить хоть что-то… хотя бы модельные контракты, из тех, что предполагают съемки в помещении и не нуждаются в естественном освещении… и танцы, черт, ты представляешь, как круто я могу танцевать теперь? Выносливости будто не существует! - Это можно устроить, диди. - Да? - чуть недоверчиво переспросил Ибо, как будто был готов услышать, что это невозможно, и смирился заранее. - Правда? - Правда. Я все организую. Пока люди, спустя годы, не начнут задаваться вопросом, почему ты не постарел ни на день, работать возможно. - Сяо Чжань обнял его и притиснул к себе плотнее, погладил по спине, стянул резинку с волос, распуская маленький хвостик и запустил ладонь в шелковистую густоту, натягивая легонько. Ибо мурлыкнул, уткнулся под челюсть и дразняще царапнул нежную кожу новыми, остренькими клычками. Его нечеловеческие чувства и способности только-только начинали пробуждаться. Впереди был долгий путь, и Сяо Чжань был готов пройти его вместе с ним, рука об руку.∴ ════ ∴ ✦ ∴ ════ ∴
2030
- Детка, - стуча зубами и только силой воли преодолевая сковывающий тело холод, стоя на разбитой обледенелой дороге, которая начиналась прямо от международного терминала аэропорта, Сяо Чжань решил уточнить. - Детка, напомни-ка мне, что мы делаем в Мурманске? Ближайший бомбила, высматривающий себе пассажиров-лохов, с интересом покосился на них, глубоко затянулся дешевой сигаретой и сплюнул в снег. Сяо Чжань не сел бы в его вонючую старую колымагу ни за какие коврижки. - Путешествуем, - с энтузиазмом ответил Ибо, подпрыгивая на месте и пританцовывая, чтобы не окоченеть. - И проводим эксперимент: сможем ли мы бодрствовать круглосуточно в течение полярной ночи. А еще встретить Новый Год в России, должно быть, очень весело. Ну же, гэгэ, не куксись, наше супер-элитное, супер-комфортное такси сейчас подъедет! - Почему не Тромсё, - скорбным голосом продолжал Сяо Чжань. - Почему не Шпицберген? Почему я позволил тебе затащить меня в эту жо..? - Эй! - Ибо ткнул его в плечо и попытался ущипнуть за нос, но Сяо Чжань в последний момент уклонился и перехватил его руку, засовывая себе в карман. - Ничего не жопа, не говори так, тут люди живут. - Одно другому не противоречит… - Мы уже были в Норвегии! Ну, гэ, что ты прям как… Нет в тебе духа авантюризма. - Нет, - согласился Сяо Чжань, поймал его вторую руку и притянул к себе, намекая обнять. - Зато у тебя его на десятерых хватит. Я обязательно скажу тебе “я же говорил”, когда мы околеем тут до смерти, а по весне нашим пеплом удобрят скудный урожай. Мой мстительный дух будет преследовать твой до скончания времен и окунать твою тощую задницу в прорубь. Ван Ибо послушно обнял его за талию, чуть приподнялся на цыпочки и нежно прихватил за верхнюю губу, дразняще лизнул родинку под нижней. Бомбила издал тошнотный звук и что-то возмущенно забормотал. Сяо Чжань про себя порадовался, что поленился учить русский, и из чувства противоречия поцеловал Ибо нормально, глубоко и мокро, пока тот не заулыбался и не отстранился сам. - Лучше окуни в мою задницу свой член. Мы не можем замерзнуть насмерть, гэгэ, ты сам меня учил. Сейчас доберемся до отеля, и я тебя согрею, договорились? Сяо Чжань любил этого маленького паршивца так сильно, что сладко болело в груди. И с годами это чувство только росло и укреплялось, хотя, казалось бы - дальше уже некуда. Было куда, конечно, было. Все романтичные истории о любви до гроба, над которыми он раньше снисходительно посмеивался, теперь казались реалистичными и жизненными, и надолго оставляли след в сердце. Супер-комфортное-и-элитное такси оказалось всего лишь опрятной тойотой D-класса, люкс-апартаменты в отеле Азимут - чуть получше, чем бюджетный джуниор-сьют где-нибудь в Паттайе. Сяо Чжань очень хотел продолжить ворчать из вредности, но Ибо очень, очень старался его отвлечь (и полностью преуспел - он так чувственно выгибался и стонал, оседлав Сяо Чжаня, а потом бесстыдно кричал под ним, что кто-то начал стучать им в стену из соседнего номера). Впервые за многие годы они вышли на улицу днем. Небо оставалось темным, под ногами похрустывал плохо убранный снег, трескучий мороз пощипывал щеки и инеем оседал на ресницах, городской пейзаж периодически портил рандомно раскиданный мусор и обшарпанные здания, но было… удивительно хорошо. Если не присматриваться критически, Мурманск был залит миллионами ярких огней и походил на открытку. На улицах царила уютная предновогодняя суета. Сяо Чжань выбрал не выискивать недостатки, крепко сжимать длиннопалую ладонь Ибо в своей и получать удовольствие от всего, чего бы этот неугомонный мальчишка ни задумал. (Конечно, формально Ван Ибо уже не был мальчишкой. Но для Сяо Чжаня он останется таковым, наверное, навсегда). Новый Год они встретили в компании веселой молодежи, с которой заранее познакомились в интернете. Ибо по-гремлински ржал, вспоминая эту ночь, Сяо Чжань предпочитал деликатно назвать это “уникальным опытом культурного обмена”. - Ты иногда такой зануда, гэгэ, - фыркнул тогда Ибо, но смотрел с обожанием. - А ты зачем-то укусил в дрова пьяного Мефа, у которого вместо крови по венам текла водка, слетел с катушек, и полез танцевать на стол вместе с Даяной, опрокинув два салата, кальян и елку. Потом плакал, потому что хотел усыновить ее добермана. Я вынужден быть скучным занудой в нашем тандеме, чтобы присматривать за тобой. - А по-моему, ты просто приревновал, потому что она называла меня красавчиком, - мурлыкнул Ибо, притираясь ближе и прихватывая губами его ухо. - А доберман был очень милым. Почти как ты. Гэ… Чжань-гэ, я хочу собаку, давай заведем? Ну пожа-а-алуйста… Сяо Чжань демонстративно тяжело вздохнул, потому что касательно ревности мальчишка не так уж и ошибался, а потом подхватил его под бедра и устроил у себя на руках. Потискал немного, выцеловывая лебединую шею, острый кадык, а затем аккуратно и бережно вонзил клыки в яремную вену. Кровь возлюбленного неизменно оставалась для него самым изысканным деликатесом. А еще с каждым разом Ибо становился чуточку больше его. “Твои порочные танцы теперь, после окончания публичной карьеры, только для меня, - собственнически думал Сяо Чжань, тихо постанывая вслух от божественного вкуса и удовольствия. - И ты весь для меня. Будет тебе собака, все, что захочешь, будет, пока ты всецело и безраздельно мой”. * - Так что, в итоге не жалеешь, что мы сюда съездили? Тебе хоть что-нибудь понравилось? - поинтересовался Ибо уже в самолете, поднимая подлокотник между креслами и переплетая их пальцы. - Мм-м, - задумчиво протянул Сяо Чжань, поглаживая его костяшки. - Памятник коту Семёну. Гулять днем - в темноте. Много снега. Те душевные ребята. Северное сияние. Кровать в нашем номере тоже была ничего, и ты в ней, без трех слоев термобелья и пуховика, мне особенно понравился. Ибо хихикнул и шутливо цапнул его за плечо, прежде чем удобно прислониться к нему щекой. “Северное сияние, поистине, было волшебное. Лучше него одного только заниматься любовью у панорамного окна, и видеть его отражение в твоих расширенных зрачках”.∴ ════ ∴ ✦ ∴ ════ ∴
2328
Над их головами со свистом и грохотом разорвался салют, до самого горизонта расцвечивая темное, затянутое сизым смогом небо всеми оттенками цветового спектра. Народ вокруг радостно вопил, поздравляя друг друга и выкрикивая пожелания счастья, богатства, здоровья. Время шло, а простые человеческие радости оставались неизменными. Лишь недавно получившие свободу андроиды от восторга вели себя еще более шумно, чем люди, на огромном экране посреди площади вели прямую трансляцию праздника с колонии на Марсе, а гигантские голограммы в разных частях мегаполиса переливались так ярко, что больно становилось глазам. Сяо Чжань прикрыл свои и уткнулся лицом в синеволосую макушку, улыбаясь. Ибо в его объятии удовлетворенно вздохнул, чуть сгорбился, чтобы гэгэ было удобнее, и погладил обхватывающие его руки, тихо звякнув друг о друга обручальными кольцами. О, это могло бы стать одним из моментов абсолютной гармонии, но кое-кто подкрался и прямо в ухо гаркнул: - Счастливого две тысячи триста двадцать восьмого!!! Эй, расцепитесь уже, такие милые и довольные, что тошно на вас смотреть. Сяо Чжань заворчал досадливо, поднимая голову и прищуриваясь на лыбящегося до ушей Исина. - И тебе всего наилучшего. Че ты орешь? - Так все вокруг орут, - пожал плечами Исин и заулыбался снова, протягивая руку к Ван Ибо и окончательно портя его модную прическу. - Как поживает мой маленький братик? Этот старый черт тебя не обижает? - Не брат я тебе, - драматично выстонал Ибо, отпихивая его ладонь. - И уже триста лет как не маленький! А Чжань-гэ - самый лучший! - Понял, принял, - смеялся Исин, похожий на мармелад в своем неоново-розовом комбинезоне. - Куда вы после концерта? У нас тут собирается тусовка, все свои, и десяток добровольцев-фетишистов на стол. Хотите..? Сяо Чжань переглянулся с Ибо и отрицательно покачал головой. - Не, мы домой. Но спасибо, что позвал. Развлекись там хорошенько, и передавай привет Цзяэру. - Эх, типичные женатики, - отмахнулся Исин. - И не скучно вам? Вот что-что, а скучно Сяо Чжаню с того самого рокового дня уже более трехсот лет назад никогда не бывало. И впечатлений более чем хватало, и рисковых приключений (Ибо оказался тот еще адреналиновый наркоман!), и любви, которой было так бесконечно много, что он иногда щипал себя, боясь, как бы все не оказалось чудесным сном. И даже потомки славной милой Орешек добросовестно грели их в холодные зимние дни, пушистыми теплыми клубочками укладываясь вокруг сплетенных в объятии тел. Жизнь была прекрасна. Они распрощались с другом, досмотрели торжественную речь Пятого Верховного Лидера Великой Китайской Демократической Империи и неторопливо направились домой. Мегаполис был шумным. Сяо Чжань подумал, что к лету, наверное, снова хотел бы уехать отсюда в их домик в горах. Не то, чтобы лето теперь было похоже… ну, на лето - от экологии на Земле практически ничего не осталось - но все равно, город плавился, задыхался от духоты и пыли, в бедных районах вспыхивали драки за питьевую воду, кровь раздраженных людей имела горьковатый маслянистый привкус, да и среди этих людей выбор был невелик - все больше выбирали превратить себя в киборгов (фу, столько химии, что почти несъедобно). А вот у подножия “их” горы удачно обосновалась многочисленная секта консерваторов, отрицающих искусственные части тела и прочие новшества далеко шагнувшего вперед прогресса. Ибо взял его под локоть и прижался к плечу. Сяо Чжань тут же повернулся и чмокнул его в висок. Они проходили мимо монумента, посвященного памяти Четвертой Мировой Войне, которая стерла с лица Земли добрую треть человечества и положила начало череде чудовищных природных катаклизмов. Теперь-то, после такого, оставшиеся в живых воевать опасались. Колония на Марсе была переполнена, у Диона-5 были проблемы с атмосферой, до покорения остального космоса еще было далеко. В случае очередной глобальной катастрофы бежать было бы некуда. - Как считаешь, детка, - задумчиво проговорил Сяо Чжань, - стоит попробовать присоединиться к следующей экспансии, или до последнего останемся здесь? - Я люблю тебя, - ответил Ибо. - И люблю жить с тобой. Где - это уже не так важно. Мой дом там, где находишься ты. Остаток длинной ночи они провели в постели, в своем просторном пентхаусе на сто двадцать пятом этаже небоскреба, ловя отражения непрерывно распускающихся в небе цветов фейерверка на коже друг друга. Ибо уложил его на атласные пурпурные простыни и заласкал до слез, раскрывая языком и пальцами, брал так нежно, что Сяо Чжань чуть не умер от всепоглощающей, необъятной любви к нему. Едва небо на востоке начало светлеть, Сяо Чжань бережно поднял уже задремавшего супруга на руки и отнес в их безопасное, комфортное убежище, освещенное лишь тусклым теплым светом ночника. Следом за ними, сквозь специальную маленькую дверцу, тут же просочился пушистый рыжий кот с короткими лапками и глазами желтыми, как у своей прародительницы. Потоптался чуть-чуть вокруг и пригрелся у головы Ибо мягким мурчащим комочком. Сяо Чжань погладил его теплый упитанный бок, устроил свою ногу между бедер возлюбленного и закрыл глаза. За рассветом придет новый огненный закат и чудесная, свободная ночь.∴ ════ ∴ ✦ ∴ ════ ∴
∞ Восьмой зов четвертого восхода под знаком Кету
Прямо на их глазах умирала звезда. Зрелище было невероятно величественным - желающие полюбоваться на него с палубы комфортабельного космического лайнера платили баснословные суммы. Для общего счета Сяо Чжаня и Ван Ибо в галактическом банке Гракууна это не имело особого значения. А еще они умудрились подружиться с нужными иторианцами и всегда могли рассчитывать на забронированное специально для них роскошное местечко на борту. - Красиво, - полушепотом выдохнул Сяо Чжань, неосознанно поглаживая приятно-прохладную голую коленку Ибо под своей рукой. Тот издал утвердительно-задумчивый звук, но сразу следом его мягкий голос прозвучал у Сяо Чжаня прямо в голове: “ты красивее”. Никто из них уже не помнил, сколько именно земных лет они прожили. Точно больше, чем могли бы вместить в себя человеческие память и разум. Говорить друг с другом вслух больше было необязательно. Они все равно нередко делали это, потому что им нравилось слушать звучание родного голоса. Они видели, как рождались и умирали цивилизации. Как опустела Земля, и как люди покинули родную галактику, разлетаясь по Вселенной. Ван Ибо до сих пор считал, что ничего и никого красивее его гэгэ не существует. Сяо Чжань абсолютно искренне думал то же самое о нем. Их домом теперь был Кеплер-69 в созвездии Лебедя, планета на первый взгляд неприветливая и даже опасная, но, это если не узнать ее поближе. Сяо Чжаню иногда казалось, что нигде в космосе не было места уютнее. А может, правда была в том, что ему просто-напросто было уютно и хорошо абсолютно везде, если рядом был Ибо. Его возлюбленный, его лучшая половина, его всё. Сяо Чжань уже давно даже помыслить себя не мог отдельно от него. Сложно было даже представить. Совсем невозможно - что было бы, не случись тогда, на Земле, в одной красивой раздольной стране, им встретиться. “Льстец, - все равно громко подумал он, улыбаясь, и чмокая мальчишку в кончик прелестного носа. - Нельзя сравнивать меня и звезду”. “Льзя, - уверенно ответил Ибо, закидывая на него голые ноги и руками обнимая за шею. - Помнишь, когда мы жили на Кел-Нунб? Местные поклонялись тебе как богу, спустившемуся с их третьей луны”. “Айщ, Ван Ибо! Любишь ты всякую ерунду запоминать. Это было недолго… утомительно… и чуточку смешно”. “Я все про тебя помню”. “Да ладно? Прямо-таки все?” “Угу. Ты раньше баклажаны жутко не любил, прям смотреть на них не мог и от запаха морщился, но тут их и нет, так что… В три тысячи семьдесят четвертом у тебя был пиджак такой дурацкий, бело-коричневый с бахромой и пайетками, я на него специально вокклинга натравил. А недавно, во второй зов девятого восхода под знаком Раху ты мне на ногу наступил, и не извинился”. - Ты!.. - вслух воскликнул Сяо Чжань, не зная, смеяться ему, щекотать, или зацеловать этого гремлина до искр в глазах. Ибо гыгыкнул и окончательно переполз ему на колени, с намеком потерся, выразительно поиграл бровями. Его прекрасное, вечно-юное лицо осветилось вдруг ослепляющей вспышкой Сверхновой и Сяо Чжань, прижимаясь к мягким приоткрытым губам, подумал, что однажды все-таки придет и их черед. Он не боялся. Он не жалел ни об одной прожитой секунде. Они были вместе, и они были самыми счастливыми существами во Вселенной.