Год Дракона

      Вытирая волосы, Тихиро вышла из душа. Солнце уже вовсю светило в окно, пробиваясь сквозь зеленоватые жалюзи и падая на лицо просыпающегося Ниги. Девушка хихикнула: он смешно уворачивался на постели от его лучей, пытаясь продлить сон, тер глаза и нос, но ничего не помогало. На часах было уже почти девять. До того, как попала в эту аварию, Тихиро в это время обычно уже часа полтора как находилась на работе, а сегодня ей предстоял прием у врача, и до него оставалось еще сорок минут.       — Привет, — щурясь и, как всегда хрипло спросонья, проговорил Нигихаями. — Ты куда?       Выглядел он не слишком здорово. Покрасневшие глаза лихорадочно блестели, а губы растрескались. И это после того, как они отчаянно, не зная устали, позажигали минувшей ночью, когда Тихиро казалось, будто она делает что-то запретное и, конечно, ужасно порочное, причем — о, жуть! — ее это невероятно заводило. Раньше между ними всегда всё было как по расписанию, если не считать их самого первого свидания, всё правильно и так, как нужно. Положительная девочка из благополучной семьи, которая, конечно же, рано или поздно станет госпожой Кохакунуси, женой одного из самых симпатичных парней их школы. Не слишком скоро, но со временем — обязательно. Однако сегодня… сегодня все было так, как если бы она сумела вернуться и войти второй раз в одну и ту же реку, но только это была река забвения: они забыли обо всем и бесстыдно упивались этим забытьем. Как в первый раз.       — Мне скоро к доктору. Насчет... — она постучала пальцем над виском.       — Тебя подвезти? Погоди, я…       — Нет-нет, он принимает недалеко от нашей школы, я добегу туда минут за десять, — Тихиро взобралась на кровать и уселась верхом на его укрытые одеялом ноги. — Что-то мне не нравится, как ты выглядишь. Эй, подожди! Да у тебя жар!       — Нет у меня жара! — попытался отбиться Ниги, но она настойчиво пощупала его лоб тыльной стороной ладони. Голова пылала.       — Как это нет жара?! Да ты горишь!       — Ну, может, немного есть. Просквозило, наверное, в машине. Да перестань! — грубовато пробурчал он, с угрюмым видом ловя ее руку и отодвигая от своего лица.       — У тебя есть какие-нибудь средства от простуды?       Ниги было тяжело притворяться, и он сдался:       — Тихиро, ты беги, не то опоздаешь. Я разберусь с этим сам, ладно?       — Ты уверен?       — Оя! — воскликнул он, закатывая глаза и бессильно откидываясь на спину. — Хватит уже! Носишься, как с младенцем!       Тихиро включила фен, а Ниги спрятал голову под подушку. Расчесавшись, она поняла, что ее любимая резиночка для волос безнадежно потерялась, и идти придется так, как есть — неприбранной растрепой.       — Пока! — сказала девушка, собираясь выходить, но он окликнул ее уже без всякого раздражения в голосе и взгляде. Даже наоборот: потемневшие глаза опять смотрели с тихим обожанием, как ночью, несмотря на нездоровый блеск и лиловые круги. Чуть приподнявшись, он молча поманил ее к себе, а когда Тихиро подошла, стянул с запястья ее заколку, надетую на манер браслета.       — На. Чуть не забыл. Снял вчера с тебя, чтобы ты не потеряла.       — Ты чудо! Вот спасибо! — просияла она и, скрепив на затылке хвост, хотела поцеловать парня.       Но Нигихаями, вздрогнув, как-то неловко уклонился:       — Иди! Иди! Заразишься еще, — шелестящим и слабым голосом добавил он, хотя было заметно, что ему ужас до чего хочется сейчас ее обнять.       Подхватив брошенную перед входной дверью сумочку, Тихиро вприпрыжку поскакала по лестнице. Даже то, что Ниги простыл, не слишком испортило ей настроение. Какой же он классный! А она еще думала о том, чтобы им разбежаться, вот дурочка!       Тихиро дошла уже до угла дома, когда, решив посмотреть, сколько времени, пошарила в сумке и обнаружила, что телефона в ней нет. Оставалось надеяться лишь на то, что предусмотрительный Нигихаями подобрал и положил в надежное место и его, если, конечно, она не вытряхнула мобильник где-нибудь в клубе. Тихиро быстро поднялась обратно и открыла дверь своим ключом. К счастью, выпавший телефон валялся сразу у входа. Подхватив его, она уже попятилась выскочить обратно, когда услышала из спальни звук мужских голосов. Говорили два человека. Говорили попеременно, один — с раздражением, другой, глуховатый и очень тихий, почти немощный — с усталостью. Девушка на цыпочках подкралась к двери в комнату и обратилась в слух.       — …нет, рано! — упорствовал голос Нигихаями, бодрый и звонкий.       — Мне плохо, плохо… Я не могу долго находиться среди вас, пойми, — слабо возражал ему кто-то другой, кто непонятно как успел проникнуть в квартиру, пока Тихиро спускалась и возвращалась. Может быть, он сидел на пролет выше и просто выжидал, когда она уйдет, а потом сразу же шмыгнул за дверь, не предполагая, что ее угораздит что-нибудь забыть.       — Но еще не время прерывать договор! Ты же сам…       Вздох, похожий на стон:       — Возьми зеркало, Хаку. Возьми его и посмотрись. Трансформация неизбежна, ты же видишь. А потом… потом ни ты не останешься собой, ни я не сделаюсь тобой. И одни ёкаи ведают, что мы тут с тобой натворим. Просто отведи меня сейчас же к тоннелю.       — Но…       — Прямо сейчас, Хаку. Или вспомни купальни… если сможешь вспомнить.       — Такое забудешь... Ладно, значит, пора тебе убираться. Тем более, я смотрю, ты вошел во вкус.       Оппонент Ниги, называвший того загадочным именем Хаку, тихонько зашелестел смехом:       — Глупая ревность. Тело ведь твое.       — Тело моё, а чувствуешь ты, а не я. И мне это совсем не по душе, даже учитывая цели. Не хватало еще, чтобы ей понравились все эти твои штучки!       — Оя… до чего же вы безлики, здесь живущие…       Ниги вспыхнул:       — Кто бы говорил! Ну ладно, вставай. Толку от тебя теперь немного, так что тебе и в самом деле пора в путь.       И снова слабый, стонущий вздох. Негромкий скрип старой кровати. Мысли Тихиро заметались. Сейчас эти двое выйдут и увидят ее.       — Хаку, в машине, в кармане чехла твоего кресла…       — Хватит болтать, теряем время и силы. Давай, поднатужились — и двинули!       — Хаку, это важно! Съешь то, что найдешь в кармане чехла на кресле. Оно горькое, как полынный настой в этих проклятых купальнях, тебя вывернет, как варежку, наизнанку, но его нужно прогло…       — Ладно, ладно, переставляй ноги!       Сейчас они распахнут приоткрытую дверь и…       Тихиро метнулась на лестничную клетку и чуть ли не кубарем скатилась вниз. Сердце бешено колотилось, голова раскалывалась в сотне самых безумных предположений. Девушка не понимала ничего. Ровным счетом ни-че-го.       Она встала за деревом недалеко от входа. Из подъезда, едва волоча ноги и пошатываясь, выполз Ниги в своем коротком черном пальто, обмотанный вязаным шарфом. Его тошнило, и каждые три шага он сгибался от жестоких спазмов, но не мог даже сплюнуть. Пара прохожих недоуменно оглянулась на него, оба пожали плечами и отправились дальше, вниз по улице. Нигихаями ввалился в свой автомобиль и какое-то время неподвижно сидел за рулем, пытаясь отдышаться. Тихиро с ужасом поняла, что сейчас он уедет, и она так и не узнает, куда. И… где же этот, второй, с умирающим голосом? Судя по тому, что она увидела, такой голос должен быть скорее у Ниги.       Из-за поворота показался серебристый «Мицубиси», а Нигихаями тем временем завел мотор и тронулся по уклону в сторону перекрестка. Она должна пойти до конца и разузнать всё. Всё, что кроется за этим таинственным диалогом, всё, что является причиной происходящих в ее жизни событий. И когда габариты машины Ниги вспыхнули алым перед нижним светофором, девушка, размахивая руками, кинулась наперерез неторопливой «Мицубиси». Водителем оказалась бывшая однокашница, с которой ни Тихиро, ни ее парень отношений не поддерживали и даже не помнили точно, как ее зовут. А вот она встретила знакомую восклицанием: «Ты что, Огино, всегда бросаешься под колеса машинам?» Когда та, запыхавшись, попросила ее помочь и поехать за Ниги, однокашница недоверчиво смерила ее взглядом, ухмыльнулась, сострила насчет шпионов, но из любопытства разрешила сесть и отправилась догонять автомобиль жениха Тихиро. Наверное, подумала, что Огино выслеживает приятеля с другой девчонкой. Она даже не стала спорить и послушно поехала через затуманенный мост, ведущий за город, а потом — по горному шоссе, оставляя позади и внизу широкую серебряную змею реки, виляющей меж холмистых берегов.       Ниги все гнал и гнал вперед, и казалось, что это преследование не закончится никогда, но вот на одном из указателей он свернул на проселочную дорогу. Туман сгустился. В груди Тихиро что-то заныло: эти места показались ей знакомыми.       — Ну всё, ты как хочешь, Огино, а дальше я не поеду! — запротестовала знакомая, когда туман стал похож на застрявшую среди одичалых деревьев грозовую тучу. — Мне потом не выбраться.       — Спасибо! Я дальше сама!       — Ты с ума сошла?       — Нет, нет! — Тихиро выпрыгнула и захлопнула дверь. — Всё хорошо, спасибо тебе за помощь.       — Ненормальная, — проворчала однокашница, высовываясь в окно. — Эй, я на всякий случай вызову сюда команду спасателей из города!       — Не надо, спасибо! Если что — я вызову! У меня есть телефон!       Здесь тяжело проехать и на внедорожнике, а у Ниги старенькая малолитражка. Передвигаться он сможет только с черепашьей скоростью.       И вдруг туман раздвинулся, словно театральный занавес, от порыва невесть откуда взявшегося, горячего и удушливого, как перед летней грозою, ветра. Впереди мелькнула черная мужская фигура. Пальто длинновато для Ниги, и движения неестественно плавные, но, может, Тихиро это померещилось. А самой машины не было нигде.       Высокая фигура, скользя, нырнула в продуваемый сквозняком тоннель между скалами… или… Или это были какие-то грандиозные постройки?!       Выяснить всё до конца! И Тихиро решительно бросилась вслед удаляющемуся в яркий свет темному силуэту…