Год Дракона

Гет
R
Завершён
50
Размер:
73 страницы, 38 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
50 Нравится 17 Отзывы 28 В сборник Скачать

15. Ночной разговор

Настройки текста
      Оказалось, споткнувшись и ткнув Каонаси локтем, Тихиро случайно включила свой телефон, который вывалился у нее из рюкзака во время сюрреалистической транспортировки и остался незамеченным в брюхе оборотня. Эх, догадаться бы раньше! Тихиро ни за что не стала бы расходовать заряд аккумулятора на всякую ерунду, а теперь его осталось всего ничего, и хотя в сумке валялось зарядное устройство, толку от него здесь было ровно столько же, сколь от письмен на текущей воде. А ей так много хотелось спросить у Безликого!..       По его признанию, прибор, находясь внутри него, говорил вслух то, что сам Каонаси хотел бы сказать, но не мог. Мистическим образом он озвучивал мысли бродяги, и, надо заметить, странный это был спектакль. Ведь когда мы пытаемся что-то сказать, то перекладываем складывающиеся в уме образы на символы известного нам языка, многое теряя или искажая по пути, но зато донося хоть что-то до понимания собеседника. Безликий так не умел, а гаджет подхватывал поток его мыслей и составлял из них такую мешанину, что уже через пару минут попыток пообщаться с ним Тихиро начала ощущать себя пациенткой психоневрологической лечебницы. Однако им с Хитоми удалось выпытать у него кое-какие откровения. По признанию самой Лисицы, она поднаторела в деле трактовки мудрых сентенций, еще будучи в услужении одного кицунэ-монаха, поэтому разгребать поток сознания Каонаси для нее являлось уже детской забавой.       — Вот где, я скажу вам, была морока! — сказала она. — Если бы кто-то предупредил меня, что на самом деле включает в себя стиль Огненного Хвоста и отчего у Мастера нет ни одного ученика, я сто раз подумала бы, прежде чем покидать родную нору в том направлении… А потом было уже поздно.       Безликий пожалел ее и сочувственно погладил по копне рыжих лохм.       Посовещавшись, они решили не плутать по темноте, а дождаться рассвета прямо здесь, в саду, найдя для этого какой-нибудь глухой уголок. Хитоми явно не хотела оставлять их один на один, но усталость и бессонная прошлая ночь взяли свое — перекинувшись в неприхотливую лису, она легла у корней старой яблони, ветви которой почти стелились по земле, и отключилась.       — Каонаси, это…       — Юкити, — тихо поправил он, повернув маску к Тихиро, и уточнил: — Имя.       — Угу, поняла. Странно.       — Странно?       — Странно, потому что мне сначала приснилось это имя, а вчера так же называла тебя она, — девушка едва сдержала неприязненные нотки, вспоминая, как по-хозяйски домогалась его Хитоми.       — Имя, — согласился он, и в тоне его прозвучала радостная улыбка. — Есть имя!       Тихиро подвинулась к нему поближе и приподняла с одного плеча край одеяла, в которое зябко куталась:       — Нужно?       Он скрестил руки перед подбородком:       — Не холодно. Ты грейся, а я так. Ты была с вопросом… да?       — Да! Это ведь с нею вы были тогда, в городе? Когда я попала в аварию! Это же ты был Хаку тогда, правда?       Безликий дрогнул. Гаджет внутри него запищал, борясь с его волей в нежелании отвечать и необходимости ответить. Тихиро почти угадала, а не увидела во тьме его преображение: он уже не был призраком, но пока еще не приобрел полностью человеческое обличие, как прошлой ночью в святилище, с Хитоми.       — Тихиро была… нужна. Обиделась? Ты обиделась?       — На кого? На Хаку, за то, что он о чем-то сговорился с тобой у меня за спиной и позволил тебе себя проглотить, чтобы ты получил его внешность? Или на тебя — за весь этот…       — Тебе было плохо.       — Я уже привыкла к этому, и ваш сговор не был выходом…       — Тебе было плохо?       — О чем ты?       Он притянул ее к себе. Кажется, даже руки его сквозь бархат перчаток стали теплее, а через ткань уже не призрачного балахона ощущалось тело, вполне живое, и даже тихий, но быстрый перестук в груди идеально имитировал настоящее сердцебиение. Не видя его лица, Тихиро узнала тот нежный, почти робкий, едва касающийся губ поцелуй.       — Нет, — призналась она, пытаясь хотя бы на ощупь запомнить его черты, проступившие вместо проклятой маски, которая будто растворилась в тенях. — Нет, мне было хорошо. И печальнее всего то, что мне тогда было так хорошо, как никогда в жизни…       — Печальнее? Почему так?       — Потому что этого больше не будет, а я уже успела узнать, что так бывает. Это хуже всего.       — Когда он всё вспомнит, так будет. Потом. Всегда. Он забыл, просто забыл. Но ничего не исчезает, это мы не всё помним. Так тебе говорила Дзениба, да? Да.       Тихиро сникла, пальцы ее напоследок скользнули по его губам, и она доверчиво прижалась щекой к плечу Безликого, который уже не был так безлик:       — Я не хочу об этом думать.       — Тогда подумай о том, чего хочешь ты. В жизни. Важно, — он гладил ее по голове, как маленькую.       — Еще в школе и после нее я сильно хотела стать журналисткой. Даже поступила. Дважды. А вот у Нигихаями не получилось. Я не знаю, почему, он всегда хорошо учился…       Каонаси осторожно положил ладонь на ее губы, прерывая речь:       — Не хочу о Хаку. Я знаю о нем. Я не знаю, что нужно самой Тихиро.       — Но теперь, когда я побывала индюшкой из-за этих, на стене… — девушка поежилась. — Даже и не знаю. В нашем мире их воздействие так не ощущается, как здесь. Так очевидно. И страшно. И я не хочу стать одним из болтливых призраков.       — Не забывая кое о чем, не станешь. Ты будешь другой. Другим журналистом.       — А если забуду?       Он озорно засмеялся:       — Ты сможешь забыть вкус вяленого тритона?       Тихиро даже перекосило:       — Бя-я! Зачем ты напомнил?! Да и какая разница, чего я хочу. Здесь это не играет никакой роли, а когда я выберусь отсюда и вернусь к прежней жизни, то даже страшно представить всю эту рутину. А ты? — она отняла голову от его плеча, пытаясь угадать очертания темного профиля на фоне звездного неба, но все было как во сне — зыбко, неуловимо, но притягательно и загадочно. — Ты кем-то хотел стать, когда у тебя были имя и лицо?       Каонаси невесело хмыкнул и кивнул:       — Да. Хотел лечить. Плохо помню, но это — точно.       — Ты хотел стать врачом?       — Давно. Это грустно, грустно. Плохо, что не помню. А ты не забывай. Нельзя забывать о том, что хочешь. Ты теряешь свое лицо не тогда, когда идешь наперекор чужим ожиданиям. Ты теряешь его тогда, когда отворачиваешься от своей мечты.       Тихиро теперь сама потянулась к нему и поцеловала, но когда сонливое блаженство стало переходить в возбуждение и страсть, призрак — уже призрак — отпрянул.       — Спи, — повелительно сказал он голосом дурацкого персонажа из игры, проведя рукой по ее макушке, и когда девушка, мигом заснув, ткнулась носом ему в шею, добавил шепотом: — Ты будешь помнить, Тихиро. Никто не отнимет у тебя ни лицо, ни имя, ни мечту.
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.