Дневник жизни

Голова не болела, но ее словно налили свинцом. Немного ломило руки, но это пустяки. Я зажмурилась и медленно открыла глаза. Перед глазами бродил туман, но я смогла разглядеть белый потолок. Я закрыла лицо руками, но тут же отдернула их. Нет! Где индуктор?! – Это потеряла? Я подскочила и обернулась на голос. Возле окна стоял Роберто, крутя на пальце мои часы. Я ни на шутку испугалась. – Отдай! – А волшебное слово? – Я тебе нос сломаю, если не вернешь! – Вообще-то, я ожидал слово "пожалуйста". Ну, ладно, – он кинул мне часы, и я, поймав, быстро одела их на руку, включив. Голубая шерстка тут же сменилась обычной человеческой кожей. – А мне кажется, без них тебе лучше, – пожал плечами Роб, подойдя ко мне. Я спустила ноги с кровати, потирая виски. – Ты не испугался меня? – с сомнением спросила я, прищурившись. Парень закатил глаза, фыркнув. – Ты чудище, что ль, морское? На Лохнесское чудовище явно не тянешь. – А если серьезно? – Нет, не испугался. Мысли постепенно приходили в норму. От окна повеяло ветерком, от чего я немного поежилась. Стоп, так где же я? – Где я? – я наконец-то огляделась. Обычная комната. Односпальная кровать, рядом с ней окно, шкаф у левой стены, справа плазма, два кресла. Левее кровати находилось две двери. – В своей комнате. А точнее, на территории поместья Харперов. Ты была в отключке трое суток. – Нехило... – я попробовала встать, однако меня тут же замутило, и я снова рухнула на кровать. – Черт... – Мутит? – сдерживая улыбку, спросил Роб. Я злобно прищурилась. – Ты садист, что ли? – Самую малость, – невинно улыбнулся Роберто. Вдруг он обернулся к двери. – Слушай, Элен, сейчас приводи себя в порядок. Мистер Харпер хочет поговорить с тобой, и не стоит заставлять его ждать. Я буду внизу. Еще раз улыбнувшись, он вышел. Я, борясь со слабостью, встала. Мой рюкзак стоял возле кровати. Открыв его, вытащила чистую одержу. Оказывается, одна из тех двух дверей - ванная, а вторая – выход в коридор. Умывшись и приведя себя в порядок, я вышла из комнаты. Моя была самая последняя, а рядом находились еще три, а напротив, по длине коридора, еще четыре. Всего восемь. В конце коридора - лестница вниз. Деревянные перила ручной работы. Я даже побоялась дотрагиваться до них, такими они были красивыми. Осторожно спустилась вниз. Тут располагалось нечто вроде небольшой гостиной. Два диванчика друг напротив друга, а посередине стеклянный столик. Опять же телевизор и пара кресел-пуфиков. Справа была стеклянная дверь, ведущая на улицу, а слева небольшая кухонька, отделенная от гостиной деревянной перегородкой. Там же располагался большой деревянный стол и восемь стульев. Все тоже ручной работы. – О, Элен, ты быстро! Я даже кофе не успел допить, – засмеялся Роб, сидя на стуле за столом. – Эй, Кристи, вот и новенькая. Возле края стола стояла блондинка, держа кружку. На ней были джинсы и майка персикового цвета. Ей было лет девятнадцать-двадцать. Она оглядела меня придирчивым взглядом и фыркнула. – Думаешь, мистер Харпер возьмет ее? Она же явно даже не знает, где газ, а где тормоз. – Оу, оу, полегче, – засмеялся Роберто. – Ее отметил сам Райдер. Девушка сделала недовольное лицо и с громким стуком поставила кружку на стол, чуть не разлив ее содержимое. – Слушай меня внимательно, – начала она. – Ты тут никто и звать тебя никак. Я готова поставить свою машину на то, что через месяц ты вылетишь отсюда ко всем чертям. А даже если и останешься, в чем я сильно сомневаюсь, знай, тут главная я. Если тебя послал мистер Райдер, это не значит, что теперь ты тут пуп земли. Ну ни ха себе! Вот это деваха! Собственно, я и не собиралась ставить себя выше кого бы то ни было, но эту выскочку стоит поставить на место. Я открыла уже рот, чтобы дать развернутый и весьма некультурный ответ, как вдруг меня перебил Роб: – Да ладно тебе, Кристи. Тебя просто жаба душит, что теперь ты не одна представительница прекрасного пола, вот и все. – Заткнись, Роберто. – Кристи, что ты как... – Завали свою хавалку, понял! Или я тебе засуну выхлопную трубу так далеко, что ни один хирург не достанет! – Ладно, ладно, не кипятись... – пошел на попятную Роб, вставая. – Идем, Элен. Я еле поборола желание, чтобы не показать блондинке язык, но потом решила, что это будет слишком по-детски. Уж лучше отомщу ей по-другому – любым способом останусь тут и стану одной из лучших! Любым способом. Я вышла на улицу вслед за Роберто. День стоял солнечный, но было далеко не тепло. Я даже немного замерзла. Роб шел молча, лишь изредка косясь на меня, а вот я в открытую разглядывала территорию поместья. Дом, в котором я проснулась, был большим и красивым. Возле него стоял небольшой фонтанчик, красиво уложенные дорожки, ухоженный газон. Словно в сказке. Тут и там были подровненные декоративные деревья, которые шли вдоль тропинки из плит до самого особняка. А вот само поместье не поддавалось никакому описанию. Это было огромное здание с кучей окон и балконов. Особняк лишь немного был меньше Института для Одаренных Подростков, но не менее красивым. От воспоминаний на глаза навернулись слезы. Роберто привел меня в небольшую закрытую беседку. Хотя нет, я ошиблась... Это была далеко не беседка, а скорее маленькая комната, сделанная под беседку. У входа стояло двое здоровых амбалов, которые, правда, нас тут же пропустили. В комнате-беседке стоял большой дорогой стол, тут и там стояли цветы. Все было выполнено в светлый тонах, и ярких цветов почти не было. За столом сидел высокий, слегка жилистый мужчина лет тридцати. Он что-то писал, но услышав, что мы вошли, тут же отложил ручку. – Доброго дня, мистер Харпер, – улыбнулся Роб. – Здравствуй, Роберто, – добродушно улыбнулся в ответ Харпер. – А вы, я так понимаю, Элеонора? Роберто, будь добр, оставь нас наедине. – Конечно, мистер Харпер, – с этими словами парень вышел, оставив меня наедине с мужчиной. Харпер жестом попросил меня присесть. Я тут же выполнила просьбу, тем более, что ноги у меня подкашивались. – Меня зовут Жерар Харпер, – представился он. – Я не люблю елозить и тянуть кота за хвост, поэтому жду от тебя четкого ответа. – Я хочу работать на вас, – тихо сказала я, опуская голову. – Роберто сказал, что гонщики здесь лишены прошлого. – Это правда, – кивнул Харпер. – Мои гонщики в какой-то степени смертники. Все они одарены, и все они побиты жизнью. Им нечего терять в этом мире. Я даю им кров и защиту, а в ответ ребята снабжают меня деньгами и репутацией. Я никогда этого от них не скрывал и не собираюсь скрывать от тебя. Однако если гонщик приносит мне одни убытки, то есть проигрывает одну гонку за другой, то я избавляюсь от него. – Я согласна. Мне, как и многим тут, терять нечего, – не поднимая головы, твердо сказала я. Пожалуй, быть марионеткой лучше, чем заложницей в собственном доме. – Ну что же, хорошо. Я знаю, что ты мутант. Но теперь, благодаря Зеро, в базе компьютера ПУМЫ больше нет никакой Талии Жозефины Вагнер, – я вздрогнула от собственного имени. – Ты удивлена, что я знаю твое имя? В этом нет ничего сверхъестественного, Талия. Институт Ксавьера особо никогда не скрывался, и мне известны все мутанты, проживающие там. Всех в лицо, конечно, я не знаю, но имена мне доступны. – Вы сможете сделать так, чтобы меня не стало? – с сомнением спросила я, смотря прямо в серо-зеленые глаза мужчины. Тот чуть слышно засмеялся. – Я думаю, в этом нет необходимости. Уже нет необходимости. После того, как вы с Роберто сели на самолет, мои люди в ПУМЕ внесли в программу документы, что такого-то такого-то числа на задании было убито три солдата, но при этом они смогли застрелить молодую мутантку из Института Ксавьера. Глобальные разборки закончились только вчера под вечер, однако я уверен, что Институт и ПУМА теперь молча точат друг на друга зуб. Но это уже не твоя и, тем более, не моя забота. – Да, вы правы... – Теперь ты, сама того не желая, выпала из колеи мира и времени, Талия. – Прошу, не зовите меня так. Теперь меня зовут Элеонора. Больше у меня нет другого имени, – на глаза навернулись слезы. – Нет у меня прошлого. Теперь я лишь призрак в памяти мира.