Спасенная

      Ангелы стояли, словно вкопанные. Никто не смел даже лишний раз вздохнуть. Боялись ли они нового демона? До безумия. Никто не мог поверить, что какая-то странная, непонятная непризнанная сейчас поставила перед собой на колени всех демонов школы. Они покорно продолжали стоять, склоняя голову. Каждый чертенок, продолжающий показывать свою покорность сильному демону, даже не пытался скрыть восхищения. Только лишь Геральд с гордостью смотрел на дочь, слегка преклонив голову.       Кто-то из демонов невольно фыркнул на учителя, негласно приказывая ему встать на колени. Не мог простой учитель просто стоять рядом с Высшим демоном и не показывать свою покорность. Даже такой своевольный, как преподаватель мифологии. На такое странное недовольство Геральд хмыкнул и, сложив руки на груди, покосился на толпу.       Виктория, не проронившая ни слова, все так же молча подошла к Астароту и встала перед ним на колени, заставив всех учащихся ахнуть от удивления. Она склонила голову, полностью признавая демона сильнее и главнее себя.       Астарот, не обращая ни малейшего внимания на учеников, кивнул и вытащил одно перо из крыла, словно лезвием он провел им по своей ладони. Сильно сжимая ее в кулак, мужчина позволил алым каплям упасть на лицо девушки. Капли начали впитываться, заставляя Вики довольно слизать парочку с уголка губ. — Это… — Кто-то пискнул из толпы. — Так кровь впитывается только в одном случае… — Да, — оскалился Геральд и коварно улыбнулся, — Виктория моя дочь. — Вот это да! — Послышался восторженный восклик со стороны ангелов.       Будто из ниоткуда вышел ангел с большими, красивыми крыльями. Вики не сразу поняла, кто это, поскольку ее разум все еще был затуманен новыми силами. Она не узнала голос, но он показался ей до боли знакомым. Вроде бы она слышала уже его раньше, только где?       Михаил подошел к демонам, которые все так же покорно продолжали склонять головы перед Викторией. Он усмехнулся и закатил глаза, обходя их словно букашек, что лишь мешали на пути к цели. — Так-так, как интересно, однако, — он вновь улыбнулся, но на этот раз с восторгом в глазах, и перевел взгляд на Геральда, — здравствуй, Астарот. Рад тебя видеть в добром здравии в свете последних событий. — Решил посмеяться надо мной? — Геральд недовольно расправил крылья и тотчас сложил их. — Нет-нет, что ты. Просто хотел заглянуть в твои глаза. Увидеть в них всю боль… — Он на мгновение замолчал, словно обдумывая дальнейшие слова. — Ведь все специально было сделано так, чтобы именно ты нашел хладное тело того ангела, — он сделал вид, что задумался, — Миссина… — Мисселина, — поправил демон, едва сдерживая гнев и сильнее прижимая сложенные руки к груди.       Михаил сдержанно улыбнулся и кивнул, можно подумать это было таким пустяком, что не стоило его внимания. Даже мимолетного. — Да, точно, спасибо, что поправил. Что ж, рад тебя видеть. Не думал, что ты явишься на свой же суд.       Демоны тут же подпрыгнули со своих мест. Их глаза горели яркими рубинами, а крылья сами собой расправлялись, готовые к атаке. — Вы же только что признались, что учитель Геральд не виновен… — И что? — Искренне удивился Архангел, оглядываясь на демонов. — Это не отменяет того, что Небеса признали его виновным. — Прекращай этот цирк, — рыкнул Астарот, в то же мгновение подлетая к Михаилу. — Не много ли ты на себя берешь? Твой подопечный был скинут в Ад и убит, ты решил мне таким образом отомстить? — Да, нет. Дело немного не в этом. Просто меня бесит младший и все, что с ним связано. А в тебе течет его кровь, — Архангел ткнул пальцем в грудь Геральда, — он твой Создатель, — Михаил усмехнулся и прикрикнул, намерено выделяя последнюю фразу, — демон Астарот.       Архангел махнул рукой, и стража окружила их со всех сторон, не давая Геральду и шага в сторону сделать. — Думаешь, ты мог прятаться вечно? Ты породил чудовище! — Архангел явно наслаждался процессом унижения своего «пасынка», на что Геральд лишь недовольно хмыкнул. — Столько веков и все в пустую. Изменил имена, подменил факты, переписал легенды. И вот! Теперь родителей этого отродья скинули в мир людей, и они прожили вместе долгую счастливую жизнь…       Стража не подходила близко, но была готова любой момент напасть по приказу их господина. — Факты скучны, — заметил учитель, слегка напрягаясь. — Да-да, но это факты. Не ты ли… Сам лично назвал его Мальбонте? — Ты хочешь обсудить дела давно минувших дней при учениках всей школы? — начал закипать Геральд. Его голос начал приобретать уже знакомые для Вики низкие демонические нотки. Он злился, но ничего поделать не мог — был окружен, а Виктория молча стояла, наблюдая за всем словно со стороны. — А почему бы и нет?! Твое, — он скривился, — чадо хочет убить всех. Значит мы должны расставить все точки над «i», чтоб понимать всю важность ситуации. — Михаил сложил руки за спиной и начал расхаживать туда-сюда. — Твой сын угроза для всего живого. Он жаждет занять место Шепфа и стать правителем всего мира… Разве можно допустить подобное? Мы должны сделать все, чтобы Мальбонте был обезврежен и разделен на две части, как это было раньше. Кто освободил Бонта из башни мы еще не знаем и, кто провел ритуал для освобождения тоже. — Он задумался, а после покосился на Геральда. — Может, это ты вернул сына? Соскучился, так сказать.       Демон не стал отвечать на этот провокационный вопрос. Усмехнулся и продолжил наглой ухмылкой пялится на Архангела. Он хотел сказать многое, сказать все, что думает об этих ангелочках, но прекрасно понимал, что любое произнесенное слово будет направлено против него самого. Если даже обычное присутствие было вывернуло таким образом.       Демон боялся сородичей, потому что знал на что они способны, но нужно было бояться белокрылых. Упс, не угадал. В очередной раз усмехнувшись своим мыслям, он перевел глаза на дочь. Виктория полностью копировала отца, хотя даже не смотрела на него. Она включила равнодушие раньше, чем его начал в разговоре использовать сам Астарот, что безусловно, его порадовало. Лишние фразы со стороны нового желтоглазого могли дать дополнительные поводы для казни. — Я разве сказал что-то смешное? — Не выдержал Михаил. — Ты обвиняешься в измене! В убийстве ангела и в порождении истинного зла! — Привлекая внимания всех бессмертных выкрикнул Архангел, а под нос прошептал, — нужно было убить тебя его тогда, вместе с Тоторией. — Занятно, — наконец подал голос Геральд. — Пытаешься вывести меня из себя, припоминая всем мои грехи, а о своих умалчиваешь. Сколько крови феникса на твоих руках?       Ученики тут же оживились, ведь мало того, что в последнее время это мифическое существо часто мелькало в разговорах. Так и до простых бессмертных дошла информация, что феникс является божеством. — Это все брехня! Эта девка всего лишь ангел! Она отказалась от своих белых крыльев, принимая серые. Как стала невзрачной пташкой, так и была ей на протяжении веков! — Ага, только ты ее до чертиков боишься, — теперь в атаку пошел Астарот, принимая условия игры. — Зачем ты поднимаешь такие личные темы при учениках? — рыкнул Архангел и ушел прочь, рукой отзывая стражников, — казнь отменю, но территорию школы ты не имеешь права покидать!       Виктория тяжело выдохнула и рухнула на землю. Тело ломило от первого обращения, вынуждая все это время стоять через боль. Каждая косточка (сломанная ей же) регенерировала очень-очень медленно, заставляя девушку стоять на месте. Она чувствовала, что может только что-то испортить своими словами, ведь Михаил будто специально ее не замечал. Его по сути не удивило появление нового желтоглазого, он поразился появлению Геральда. Но не будь тут учителя, она убила бы Ости, а значит, Михаил убил бы ее. В сотый раз прокручивая это у себя в голове, девушка потеряла сознание.

***

      Ночь. Прекрасное время суток. Мозг обрабатывает всю информацию, полученную за день, а тело отдыхает. Ты спишь, погружаясь совсем в другой мир. Мир иллюзий, сновидений. Замечательное место, где ты можешь погулять по пляжу, если живешь в какой-нибудь тундре. Или же полетать в космосе. Только сны снятся лишь людям. Ангелам, демонам, непризнанным сны не снятся просто так. Они всегда вестники чего-то. Доброго, радостного или же печального и душераздирающего. Но никогда, никогда сны не снятся просто так. Виктория бродила по совершенно пустому месту. Белый свет и больше ничего. Нет ни конца, ни края. Даже в какой-то степени не понятно, где верх, а где низ. Белая пустота. — Здесь кто-нибудь есть? — Осторожно спросила девушка, пытаясь сдвинуться с места, но сколько бы она не шла, казалось, что она все еще в исходном положении. От осознания этого Викторию начал охватывать страх.       Но вот точно из тени выбегает маленькая девочка. Короткие рыжие волосы были уложены в идеальную корешечку. Ее озорные голубые глаза светились счастьем, словно она была рада увидеть здесь кого-то помимо себя. — Привет! — Она радостно взвизгнула и на золотых крыльях, точно таких же, какие носят Серафимы, подлетела к Уокер. — Ты же Виктория? — Привет, да, меня зовут Виктория, — неуверенно произнесла девушка и присела на корточки, чтобы быть на одном уровне с девочкой. — А тебя как зовут? — А меня тоже Виктория! — Радости света в этом маленьком создании было безгранично много, что вызвало на лице дочери Астарота улыбку. — Приятно познакомиться. А что ты тут делаешь одна? — Одна? Что ты! Я тут не одна, нас очень много! — Она хихикнула и начала загибать свои пальчики. — Виктория, Викторина, Тотория, Дидо, Тойя, Тория, Виттория, еще Викторина, Рина… — Так, — Вики подняла руки и выставила вперед ладони, призывая девочку остановиться. — Я поняла. Это дом усопших фениксов? — Усопших? — Она удивленно коснулась пальцем своего уголка губ. — Да, тех, кто погиб… — От руки Михаила! — завизжала девочка. — Я хотела тебя предупредить! Три дня, тебе нужно успеть стать демоном и нужно выпить кровь Астарота!       После этих слов пустота начала рассеиваться. Белый фон, который ничего не показывал, сменился прекрасной поляной. Она была усеяна всевозможными цветами и кустарниками. Недалеко от клумб стоял большой фонтан, в котором купались птицы. Их разноцветные перья переливались под солнцем, а голоса звучали так весело и задорно, что на душе стало хорошо и тепло. Многочисленные маленькие прудики, в которых плескались неизвестные для девушки виды рыб. Редкие, но огромные деревья, настолько густые и высокие, что сами по себе были идеальным укрытием для мелкой живности. И наконец, большая прозрачная река с идеально белым дном, по берегам которой росли и зрели причудливые тропические цветы. Вокруг них в воздухе порхали разноцветные бабочки. Так, наверно, должны выглядеть райские кущи на картине религиозного художника… Но Виктория это все видела сейчас, своими глазами. — А вот и новый феникс, — нежный и мелодичный голос послышался со стороны фонтана.       Хрупкая женщина, с красивыми янтарными глазами, так прекрасно переливающимися на свету из темного янтаря в яркие цитрины с легкими проблесками зелены, подошла к Викториям. Она была внешне чем-то похожа на Мисселину. Та же накидка, те же русые волосы, та же манера поведения, такой же тембр голоса… — Добрый… Извините, не могу сказать, какое время суток… — Вики неосознанно стало некомфортно от такого сходства. — Тут всегда лето и всегда утро и день, вечер и ночь — под властью царства Преисподней. — Так значит, мы в Раю? — Не совсем, дитя мое, — женщина мило улыбнулась и по-матерински нежно коснулась плеча. — Этот мир создала эта маленькая девочка, когда не знала куда спрятаться.       Маленькая Виктория хихикнула и взлетела, неуклюже плюхаясь на ветку рядом стоящего дерева. Ее вечно задорные глаза начинали пугать дочь Астарота, откуда в ней столько энергии? — Это и не Рай и не Ад. Это немного другое измерение, бессмертные его называют Амаре. Хотя, некоторые смертные и феникса кличут Амарой. — Она прислонила ладони друг к другу, едва прижимая их к груди, и искренне улыбнулась. — Ну, думаю, ты с этим сама разберешься, когда захочешь. Только они путают и называют Амарой саму тьму. Это не является правдой, просто фантазия. Ни больше, ни меньше.       Виктория коротко кивнула, все еще находясь в некотором шоке. Она не могла понять зачем она здесь? Или же она мертва уже… — Нет, дитя мое, ты жива, — прервала поток мыслей женщина, — Мы с Викторией тебе пришли как ведение. Мы очень волнуемся… — Да, я переживаю за Светоносного и Астарота! — Вновь подала голос девочка, пугая птиц. — Я так по ним скучаю! А еще… — она покраснела. — Поцелуешь за меня Светоносного? Ему так нравилось, когда я чмокала его в макушку.       Вики улыбнулась, пряча за улыбкой смущение, и мысленно представила Люцифера с белыми крыльями, а эту маленькую девочку, целующую его в макушку. — Хорошо, я передам твой поцелуй, — хихикнув, бывшая непризнанная вдруг задумалась. — Ты сказала, что у меня три дня стать демоном и выпить крови Астарота. Но я уже сняла печати, стала демоном. И Астарот напоил меня несколькими каплями…       Женщина облегченно выдохнула, сложив руки в немой молитве. Честное слово, вторая Мисселина. — Какое счастье. Михаил не сможет тебя убить, не убив себя.       Виктория подняла бровь, желая задать вопрос, но Тотория открыла рот, чтоб ответить, как ее кто-то опередил. — Я так решила, — красивый, мелодичный голос ответил на вопрос дочери Астарота, не давая ангелу и слово вставить. Но несмотря на то, что ее перебили, Тотория лишь сдержанно улыбнулась и кивком поприветствовала появившуюся из ниоткуда женщину. А та проигнорировала. — А вы…? — Викторьенна. Последний феникс, — с легким акцентом прошептала еще одна Виктория.       Блондинистые волосы женщины развивались на ветру, а в ее голубых глазах читалась невыразимая грусть. Она казалась раненой, уставшей, и в ней было что-то странное, не свойственное двум другим фениксам.       В отличие от них она не улыбалась, не поворачивала голову в сторону Вики, ей будто было вовсе не интересно кто появился в их мире, она знала и так. Ее взгляд был устремлен куда-то вдаль. Грустный и тревожный. Викторьенна единственная пожертвовала своим счастьем ради вечной жизни.       Интересно, что она чувствовала в этот момент? Было ли ей страшно или же она была хладнокровна? Может быть, она просто ничего не осознавала? Кто знает. А возможно, она знала и понимала слишком многое и это знание и понимание заставляли ее горевать. — Почему именно Астарот?       На этот, казалось бы, обычный вопрос все женщины устремили свои удивленные взгляды на Вики. Даже Викторьенна, игнорировавшая ее до этого. — Милая, Астарот испокон веков был защитником, учителем, старшим братиком для всех фениксов. Даже не зная того, что именно эта девушка феникс, он ее защищал. И для нас он самый главный бессмертный, — с нежной улыбкой на лице объясняла Тотория. — Тем более я выбрала его отцом для тебя, — довольно резко и грубо, можно сказать раздраженно проворчала женщина с акцентом. — Кровь Астарота, которой он тебя напоил, не даст тебе отправиться в небытие, как бы тебя не убивали. — Мне достаточно один раз ее выпить? — Нет, постоянно, пока Михаил жив. Он единственный до безумия одержим твоей смертью.       Что ответить Викторьенне Вики не знала и просто опустила голову, словно ее только что отчитала мать. — Ну, что ж ты так, — покачала головой Тото, недовольно смотря на свою «подругу». — Какая же ты все-таки грубая. — Я почти демоном стала, — фыркнула женщина и ушла прочь, не желая больше находиться в компании этого светлейшего создания. Но перед тем как совсем уйти, она бросила через плечо. — Перестань так себя вести, стань уже уверенной в себе женщиной. Иначе так и будешь страдать по Люциферу. Он любит уверенных в себе, а не мышек, какой ты являешься.       Тотория грустно улыбнулась и кивнула: — Люцифер не Геральд… Эта себе на уме красавица, — Тото глаза показала на то место, куда ушла феникс, — наложила на фениксов проклятие, только, когда ты стала демоном, своей смертью ты убьешь и Михаила. Но, думаю, Бонт не позволит тебя убить. Мой милый мальчик скучает по мне, я это чувствую. И от этого мне плохо. Астарот, — она присела на край фонтана и грустно выдохнула, — мой Геральд тоже страдает. Может и не показывает, но я чувствую, как плачет его сердце. Твоими глазами мы, угасшие фениксы, видим этот мир. Та женщина, Мисселина, она на время стала его светом, а теперь и ее нет…       Воцарилось неловкое молчание. Все напряженно смотрели в разные стороны, не желая смущать друг друга. Это было очень, очень трудно — и в то же время очень естественно, как дыхание. Почему? Потому что это жило в сердцах каждой из фениксов.       Маленькая Виктория, по-прежнему сидящая на ветках дерева подобного дубу, вспоминала своего Светоносного. Она никак не отреагировала на появление еще одного феникса, погрузившись в свои мысли. После падения в Ад она начала расти и выросла до лет пятнадцати по земным меркам, но в свой тихий уголок решила вернуться ребенком. Мужчина, который навечно покорил ее маленькое, хрупкое сердце. А ведь это было нарушение закона! Полюбить как мужчину своего брата… Это было просто немыслимо!       Взрослая Тотория же не могла из головы выбросить такие прекрасные и бездонные голубые глаза Астарота, или как она его шутливо называла — Геральд. Именно Тотория первая стала так называть желтоглазого Князя Ада. Пусть это и было ужасно, но свою работу — главного палача — он выполнял прекрасно. А их сын. Маленький бедный мальчик, которого просто не поняли. Он не хотел никому зла, но его все называли таким… И он им стал.       Виктория просто стояла на месте, не решаясь сказать ни слова. Она не знала этих женщин, но чувствовала себя рядом с ними как дома. Рядом ними было так спокойно… Даже теплее и уютнее, чем в детстве в объятиях родителей. — Милая, — наконец окликнула Тотория, наспех вытирая слезы, что успели скатиться по щекам. — У меня будет к тебе маленькая просьба. Скажи, а лучше покажи Астароту об этой встречи. — Зачем? — прошептала Вики. — Это сделает ему больно, он сейчас и так страдает… — Я знаю, но ему нужны силы. Силы принять Бонта. Он не видит в нем своего сына после того, как из-за его рождения меня казнили. Помоги ему, направь, молю тебя. Мальчику тяжело без нас, без его родителей. Пусть я мертва, но Геральд все еще жив. Ему нужна надежда, сила, толчок, увидеть в нашем прекрасном Бонте нашего общего сына… А сейчас он видит лишь ребенка, из-за которого мертва его любовь… — Хорошо, я покажу…       Женщина кивнула, и мир начал вновь закрывать свои врата. Спустя несколько секунд пропало это чудное место, а Виктория погрузилась в сон без сновидений…