***
— Ты уверен, что это стоит того? — спросил Хосок, поглядывая на часы. — Я командовал операциями по захвату, отыскивал людей, которые скрывались в странах, о которых в книгах не написано, думаю, что с избалованным юношей я справлюсь, — ответил Чонгук, смотря на озадаченного друга. — Ну, смотри, чувак, — Хосок хлопнул его ободряюще по плечу. — Чувак?! — вопросительно переспросил страж. — Еще пару лет и ты догонишь современный сленг, — прыснул в кулак Хо. Прошло двадцать минут ожидания, Чимин не торопился от слова «совсем». Он успел поздороваться со знатными дамами, восседающими на подушках в фойе. Обсудил последние новости Сандж, выслушал комплименты о своем образе и даже успел пококетничать. Чимин направлялся в сопровождении Тэхена и двух стражей к машинам, он надеялся застать взбешенного опозданием Чонгука, но что-то пошло не так с самого начала. — Какого… — еле слышно прошептал Чимин. Вместо нервного стража у машины, который злился, что тому пришлось около получаса ждать его, была совсем иная картина. Чонгук стоял, облокотившись на капот машины, и читал книгу. — Ваше сиятельство, — фамильярно поклонился страж, — сегодня чудная погода для вечернего променада. Чимин промолчал, лишь фальшиво улыбнулся, и последовал в машину, — ну ладно, 1:0. Мы еще посмотрим, кто будет улыбаться последним, — буркнул Пак, усевшись на заднее сидение машины люкс класса. — Какой у вас план? — тихонечко поинтересовался Тэхен. — Мы приедем в торговый центр, я измотаю его походами в разные магазины, а когда он устанет и потеряет бдительность, то я ускользну, растворившись в толпе людей. Тем более со мной мои стражи, они умеют делать вид, что потеряли меня из виду, —коварно улыбался Чимин, — эта схема всегда работает. Просто очередной страж, которого приставил Юнги. Дверь автомобиля открылась, и Чимин вышел, сияя самодовольной улыбкой. — Прошу, — Чонгук указал рукой в сторону входа в торговый центр, но опять был лишь удостоен фальшивой улыбкой, — ах, и правда чудный вечер, — он вдохнул ночной воздух и последовал за Чимином. — Сейчас мы повеселимся, — потирал ручки Чимин, переступая порог торгового центра. Секунду спустя улыбка на его лице испарилась. — Какого… — было написано на лице Чимина. — О, гляжу вы оценили, — послышался голос Чонгука позади, — я подумал, что был не прав. Я был недостаточно почтителен к Вам, и решил исправить ситуацию. Весь торговый центр в вашем распоряжении, — глаза Чимина бегали из стороны в сторону по абсолютно пустому первому этажу. — Как ты это сделал? — Пак закипал от злости. — О, не переживайте, мне не составило труда, — улыбнулся Чон, — я просто попросил пару человек освободить помещение, чтобы вы смогли насладиться покупками в одиночестве, без назойливых лиц, как и полагается вашему королевскому титулу, — Чонгук был доволен явным негодованием парня. Хотя его внешний вид не выдавал никаких эмоций, он был спокоен и невозмутим, что бесило Чимина еще больше. — Какой же ты предусмотрительный, — натянуто сказал Пак. — Все для Вас, Ваше сиятельство, — все так же старомодно поклонился Чонгук. — Так уже не говорят в нашем веке, стоит обращаться ко мне «Господин», — попытался мило сказать Чимин. Ну ничего, отсутствие людей никак не помешает его плану, — идем? — Я пожалуй, останусь тут, — Чонгук присел у фонтана в центре первого этажа. — Ты не пойдешь со мной? — удивился Чимин. — Не думаю, что Вам нужны мои советы касательно моды. Видите ли, в мое время королевские особы одевались эм… — Чонгук попытался найти подходящий слова, осматривая Чимина с ног до головы. Он смотрел на его оголенные ключицы, обтягивающие все выдающиеся места джинсы, — более скромно, — страж опустил взгляд обратно в книгу. — А если на меня нападут? — Пак сделал якобы взволнованный вид. — В пустом торговом центре? — Чогнук чуть нахмурил брови и сказал с серьёзным выражением лица, — тогда ваши стражи будут выполнять свою работу. — Как конфетку у ребенка отнять, — улыбался Чимин, удаляясь от фонтана. Следующие два часа он разгуливал по магазинам, примеряя вещи и совершая покупки. Сказать по правде, ему даже понравилось, что в ТЦ никого не было. Переходя из магазина в магазин, Чимин поглядывал вниз на первый этаж. Страж сидел неподвижно, уткнувшись в книгу. Он даже взгляда не поднимал. Чимин, оставив покупки Тэхену, направился напрямик к чёрному входу торгового центра. Он уже чувствовал вкус своей победы. Чимин надел на себя куртку другого цвета и кепку, чтобы его чёрные локоны не привлекали особого внимания, и летящей походкой направился к выходу. — Господин, Вы заблудились? — спросил незнакомый Чимину стражник, приставленный к чёрному ходу. — Я просто гуляю, — немного растерянно сказал Чимин. Такого поворота он не ожидал. — Могу я Вам помочь, Господин? — спросил стражник, находящийся у выхода на крышу. — Вот расчетливая сволочь, — злился Чимин, возвращаясь обратно в фойе второго этажа, после безуспешных попыток найти неохраняемый выход из здания. — Это еще не конец, — злился брюнет. Направившись с пакетами покупок к очередному запасному выходу, Пак решил разыграть драматичную сцену побега, чего зря таланту пропадать. — Ты мне не поможешь с покупками? А то я что-то увлёкся, — кокетливо обратился он к стражу. Молодой юноша не заподозрил ничего, направился к брюнету, чтобы перехватить у того кипу пакетов. — Конечно, Господин, — когда он протянул руки, чтобы забрать покупки, Чимин неожиданно почувствовал себя плохо. — Что-то мне не хорошо, — Пак театрально закатил глаза, разыгрывать обморок у него получалось блестяще. Если бы за каждую такую сцену парню давали Оскар, то Чимин был бы рекордсменом. — Господин Чимин, что с вами? — переполошился страж, на глазах которого юноша упал на пол. Чимин лежал, изображая бездыханное тело, постанывая для пущей убедительности. — Воды, — еле шевеля губами попросил он. — Конечно- конечно, я…это…буду тут, — и стражник скрылся из виду. — Умнее они не становятся, — Пак встал с пола, как ни в чем не бывало, поправил чёлку и пошел довольный на выход. Прошел он правда не долго. Спустя пару шагов он увидел оцепление по периметру торгового центра. — Да он издевается что ли! — Мой Господин, что Вы тут делаете, я думал… — подскочил Тэхен, увидив недовольно Господина. — Этот козел расставил сотрудников по всему торговому центру, отсюда не выйти. Мне удалось выбраться из здания, но там тоже стояли стражники. Вот сволочь, — почти топал ногами Чимин, — мне точно нужно в архив, я узнаю, что скрывает этот страж, и избавлюсь от него. Чимин и Тэхен спустились по эскалатору вниз, где их ждал Чонгук с невозмутимым выражением лица, — Вы готовы отправиться в Сандж, милорд? — Господин, неужели сложно запомнить, — Чимин фурией полетел на выход. — Простите, Господин, — улыбнулся Чонгук, захлопывая книгу, — видимо размер не подошёл, — сказал Чон, стоявшим в шоке охранникам. — Всем отбой, оцепление снять, вернуться в расположение, — командовал по рации Чонгук. Страж большими шагами догнал Чимина, чтобы открыть дверь избалованному юноше. Чимин не оценил жеста, и все так же с недовольным видом сел на заднее сидение. Обойдя машину, Чонгук постучал в окошко, где сидел Пак. — Чего тебе? — сквозь зубы спросил Чимин, опуская стекло. — Вы проверили три черных выхода, выход на крышу и даже черновое помещение. Думаю, что сейчас счет 6:0, — приподнял брови Чон. Чимин испепелял его взглядом, но ничего не ответив, поднял стекло обратно. «Мудак» — глухо прозвучало из-за закрытого окна машины. Чонгук, записал слово в свою книжечку и обратился к водителю, — думаю вечерний променад на ближайшее время отменяется.***
Юнги уставши потирал виски, сидя в рабочем кабинете. Он уже слишком долго не спал, разбираясь с документами и делами поместья. Не так он себе представлял правление в отсутствии отца. Когда-то давно он мечтал занять его место, быть главой ковена, правителем. Несмотря на то, что Юнги возглавил Сандж в возрасте шести сотен лет, после смерти отца он все еще не был готов к свалившейся на него ответственности. Ему всегда представлялся восход на престол чем-то торжественным и почётным, но никак не на руинах после военного времени. Отец должен был отойти от дел, передав Юнги бразды правления, но он погиб во время последнего восстания. После войны с людьми прошло много времени, ковены давно существовали отдельно друг от друга, люди смирились с положением дел и вроде все было спокойно. Несмотря на казавшуюся тогда стабильность и спокойствие, буря настигла их неожиданно. Глава ковена Ким поднял восстание и напал на Восточный ковен, почти полностью его уничтожив. Жаждущий власти и перемен, он погиб, но забрал с собой слишком много жизней, включая жизнь отца Юнги и отца Чимина. — Даа, не такой я представлял себе жизнь главы ковена, — сказал Юнги, прикрывая глаза от усталости. Он сидел уже не первый час, решая головоломки, в которых не хватает частей, но ему об этом никто не сказал. Сильные руки коснулись его плеч, нежно разминая уставшие мышцы. Как же этого не хватало. — У тебя великолепно это выходит, —прошептал Хосок, оставляя мокрый след от поцелуя на шее, где заканчивается рост волос. — Ты так говоришь, потому что любишь меня, — улыбался Юнги, разрешая до боли знакомым рукам, блуждать по своему телу, — есть те, кто недоволен положением вещей. Патрули сообщают о мятежниках, — Юнги откинул папку с документами на стол. — Что за ерунда, кто тебе это сказал, что я люблю тебя? — спросил Хосок, проводя пальцами по подкачанной груди под рубашкой, — я сплю с тобой только из-за выгоды на работе. — Так, да?! — ехидная улыбка озарила уставшее лицо Мина, — тогда тебе не стоит так неосторожно себя вести, — Юнги тянет его за руку вниз, чтобы страж перегнулся через спинку кресла и можно было коснуться его губ, — не боишься, что будут говорить, что ты заработал высокую должность своей задницей! — Так задница у меня ничего, пусть говорят о ней, — Мин утянул стража в страстный поцелуй, удерживая его шею. Как глава клана, он должен завести отношения со знатной особой, а лучше с кем-то из правящей династии. Этот брак будет заключён не по любви, но послужит на благо вампиров и, конечно же, Сандж. Все так и должно было быть, он знал с самого начала. В постели Юнги за долгие века бессмертной жизни побывало много девушек и юношей, но никто и никогда не был в его сердце. Никто, до того дня, как он увидел улыбку этого парня. Он пропал. — Что ты со мной делаешь? — Юнги спросил то ли себя, то ли Хосока. Мысли о их запретной связи часто посещали его и отягощали душу. Головой он все понимал, но сердце не отпускало. — Не понимаю о чем вы, Мой Господин, — Хосок обошёл стул на котором сидел Юнги, чтобы продемонстрировать, что его задница и вправду стоит того, чтобы о ней говорить. — Уволю тебя к чертям и понижу до моего слуги, — сказал Юнги, наблюдая за прекрасной картиной перед собой, — зато, хоть чаще буду видеть тебя в своей постели. — Скажи спасибо своему брату, если бы не он, я бы был тут, а не слушал ворчанье старейшин. Его опять сегодня не было на совете, потому что он ездил за покупками, — сказал Хосок осуждающим тоном. — Не начинай пожалуйста, я устал, — тяжело вздохнул Юнги, зная к чему он клонит. — Я не начинаю, просто мне кажется странным, что ты ему позволяешь так себя вести и делать все, что ему хочется. — Хосок пожалуйста, мы с тобой об этом уже говорили, он многое пережил и ему сложно, — Мин начал протирать лицо руками, явно недовольный происходящим. — Сложно? Всем было сложно после падения Восточного ковена, но почему-то никто не ведет себя, как он, — накал эмоций внутри Хосока начал расти. — Почему ты вообще об этом вспомнил, он тебе нахамил или просто не до кого докопаться, — Юнги встал со стула, раздраженный данным разговором. — Он измывается над Чонгуком, — сказал не подумав Хосок, — у нас черт знает что происходит в поместье, а из-за твоего братца лучший страж и целый отряд пинают воздух вокруг торгового центра. — Ах, вот оно что, Чонгук! — в голосе помимо злости проскочили и нотки ревности. Юнги разговаривал эмоционально и терял контроль над происходящим. Он мерил комнату мелкими шагами вперед назад, — тебя беспокоит, что твой друг так далеко от тебя? — Что? Причем здесь это. Мне не нравится, что весь Сандж должен плясать под дудочку избалованного мальчишки, которого давно стоило приструнить, — страж и сам не заметил, как перешёл на крик. — Достаточно! — резко оборвал его Юнги, — ты говоришь о моем брате. Я сказал тебе, что устал и не намерен об этом более говорить. Хосок промолчал на этот всплеск негодования и грубости. Он поправил свой пиджак и отошёл к двери: — Простите, Господин Мин, я забылся, больше такого не повторится, — Хосок говорил ровно и спокойно, и с явной обидой в голосе, — разрешите откланяться, — не дожидаясь ответа, он поклонился и вышел из комнаты. — Хосок, — окликнул его Юнги, поняв, что переборщил, но было уже поздно, — черт побери, — Мин тяжело вздохнул, зачесывая волосы назад, — почему все, должно быть, так сложно. — Господин, — раздался вдруг голос из-за двери, — ваш костюм для завтрашнего приёма готов. Соизволите примерить? — спросил пожилой мужчина. — Да, конечно, — вздохнул поглубже еще раз, Юнги решил, что им обоим надо остыть, чтобы не наломать дров. Он понимал, что отчасти Хосок прав, но когда дело касалось Чимина, все было не так просто. Юнги попытался погрузиться в свои мысли, ему удалось это сделать, но лишь ненадолго. — Юнгииии, — завопил Чимин, едва переступив порог комнаты. Брюнет влетел в комнату с такой скоростью, что стражи на входе должно быть разлетелись, как кегли. — И тебе здравствуй, брат, у меня дела неплохо, как твои? —произнёс Юнги очень спокойным и терпеливым голосом. Это не первая и далеко не последняя истерика брата. Каждый раз он дает себе обещание, что это последний раз, когда он терпит его истерики и выходки, но раз за разом позволяет Чимину так себя вести. Обычно холодный и рассудительный, а порой и довольно жестокий правитель не позволяет никому усомниться в его силе и власти, но лишь Чимин может заставить эту непробиваемую стену покрыться трещинами. — Ха-ха, очень смешно, — ядовито сказал брюнет, подлетая к столу, за которым работал Юнги. — Я не смеюсь, я очень рад видеть тебя в поместье после отбоя, — подтрунивал Юнги, поправляя ворот рубашки. — Убери его, — потребовал Пак, сложив руки на груди, наблюдая за тем, как брат пытается завязать галстук в отражении большого зеркала. — Думаешь, галстук не подходит? — Мин развернулся обратно к зеркалу и оценивающе посмотрел на свой образ. — Я не про галстук. Убери этого стража, — очень чётко произнес Чимин, буравя взглядом спину брата. — Неужели Чонгук позволил себе оскорбить тебя? — Нет, он не оскорблял, но… — Или быть может как-то неподобающе к тебе отнёсся? — Нет, не в этом дело, просто… — опять не успел договорить Чимин, как Юнги продолжил. — Или быть может он не выполняет свои полномочия по обеспечению твоей безопасности? — твердо сказал Юнги, глядя на брата. — Нет, просто… — Просто? Чимин, я не вижу причины снимать Чонгука с этой должности, тем более теперь я знаю где ты и с кем ты, ты приходишь вовремя, что не может не радовать, — улыбнулся Юнги, в очередной раз прикладывая галстук к рубашке, — или, быть может, есть другие причины? — Хорошо, ладно. Юнги, пожалуйста, убери своего пса, я все понял, больше так не буду, — с трудом сквозь зубы сказал Чимин, как будто нашкодивший ребенок. — Брат, я рад, что к своему преклонному возрасту суть некоторых вещей начала доходить до тебя быстрее, но это не значит, что я уберу Чонгука, — Мин повернулся обратно к зеркалу, чтобы продолжить примерять галстуки, игнорируя негодование брата. Для него это слишком. — Юнги, убери его, я по-хорошему прошу, — в его голосе послышались ноты раздражения и даже намек на угрозы. — По хорошему? — Юнги развернулся к брату, смерив его леденящим взглядом, — Чимин, не забывай, с кем ты разговариваешь, — строго сказал Юнги, пытаясь завязать галстук. — Я думал, что говорю с братом, но оказалось, нет, — внутри брюнета все кипело и бурлило: раздражение из-за Чонгука, который, как надоедливый комар, теперь летает вокруг него и мешает ему выходить на свободу из стен Сандж; злость на себя и эту дурацкую ситуацию, все идет не так; обида на Юнги, который не хочет его услышать и понять; страх липкой субстанцией расползается по его нутру; отчаяние — ему придётся на какое-то время смирится с таким положением вещей. — Чимин, ты переходишь границы, — не выдержал Юнги, срывая с себя галстук, — мы братья, но ты не должен забывать, с кем говоришь. Ты слишком много себе позволяешь, я многое тебе разрешал, но… — Юнги не успевает договорить, как видит взрыв. До него слишком поздно доходит, что он и сам перешёл те границы, которые незримо существовали между ними. Границы, которые он сам поставил. Он сам окружил Чимина своей заботой и вседозволенностью. А теперь, не сумев совладать с собой, он кричит на брата, который хоть и кажется сильным, но внутри он видит, как сидит маленький потерянный ребенок. Но уже поздно. Пак срывается с катушек в секунду. — Позволял? — привычно милый и сладкий голосок, срывается на крик, высвобождая бурю, нарастающую уже несколько дней внутри. — Чимин, прекрати, — Юнги видит, что дело плохо. Мин делает шаг вперед, чтобы успокоить брата, истерику которого он видит в глазах напротив. — Я просил тебя прекратить, а ты мне не позволил, — юношу начинает мелко колотить, слезы непроизвольно катятся из его глаз. Он и сам не ожидал, что его может так захлестнуть. Но злость брата и повышенный голос спровоцировали реакцию, которую Чимин думал, что давно поборол в себе, — я просил тебя, умолял все это прекратить, но ты мне не позволил! Ты заставил меня жить дальше. — Чимин, пожалуйста, успокойся, — Юнги предпринял отчаянную попытку схватить парня, чтобы успокоить, как когда-то давно, но сделал только хуже. Поймав руку Чимина, чтобы притянуть к себе, он не рассчитал своих сил, чем еще больше усилил панику. — Не смей меня трогать! — кричал Чимин с пеленой паники на глазах. Он сам не понял как его ладонь ударила по лицу Юнги, при попытке вырваться из захвата. Лишь звенящий удар пощечины вернул крупицы сознания. Чимин вылетел из комнаты прочь. — Чимин, стой, — кричал в след Юнги, потирая покрасневшую щеку, но сам себя остановил от попытки догнать брата, — явно не ему следует повзрослеть, — корил себя Юнги, прикладываясь затылком к захлопнувшейся двери, — да, не так себе я это представлял.***
Тэхен закончил раскладывать новые покупки Господина, когда услышал всхлипы, доносившиеся из гардеробной комнаты. Юноша вбежал в гардеробную и увидел картину, которая принесла ему невероятную боль. — Господин, — почти шепотом сказал Тэхен. Очень медленно и тихо юноша подошёл к перепуганному и разбитому Чимину, забившемуся в угол, как к котёнку. Его руки тряслись, тело колотила крупная дрожь, казалось, что он совсем не может совладать с собой. Это не первая паническая атака Чимина, которую видел Тэхен за годы службы, но он уже давно не видел Чимина таким разбитым, не способным контролировать себя. Тэхен подполз на коленях к Чимину, стараясь не делать резких движений. — Мой Господин, что произошло? — очень нежно и со всей присущей ему заботой спросил Тэ. — Я…я…он кричал, — всхлипывал Чимин, слезы накатывали новой и новой волной, дыхание сбивалось, — мне надо выйти, надо уйти отсюда. Эти стены. — Мне уйти, оставить вас? — все так же шепотом говорил Тэхен. — Нет, не бросай меня, я…я… не могу, мне надо уйти отсюда. Я не могу тут находиться, стены, эти стены, опять… — Чимин начал задыхаться, он все время сжимал свои пальцы, пытаясь успокоиться, но все тщетно, — мне нужно, нужно… — паника еще больше овладевала им. — Тщщщ, — Тэхен приподнялся на коленях, чтобы включить освещение в комнате, — посмотрите вокруг. Мы с вами в Сандж, видите? — Тэхен пытался глазами показать комнату, чтобы Чимин следил за ним, — какого цвета тут стены? — С-синие… — Верно, — мягко улыбнулся Тэхен, — у Вас дома были белые стены, белые, помните. Вы в Сандж, Вы не в Восточном ковене, — Тэхен подполз еще ближе к Чимину. Он аккуратно накрыл его ладонь своей, — чувствуете? — спросил юноша, положив маленькую ладошку на грудь. — Ч-что ты делаешь? — говорил Чимин сквозь сбитое дыхание. — Чувствуете биение сердца? Я тут, с вами, в вашей власти, вы знаете что вам нужно. — Тэхен, нет, — еле слышно произносил Пак. — Все хорошо, просто сделайте это, — Тэхен смотрел умоляющими глазами, — прошу Вас, Мой Господин. Сердце Чимина колотилось так бешено в груди, что еще мгновенье и оно выпрыгнет. Сам он падал, летел в темную бездну, где он опять такой беспомощный и слабый. Он ничего не может сделать, он меньше, чем песчинка на пляже. Никто. Ничто. Ему нужно было, жизненно необходимо было вернуть его…вернуть себе контроль. Притянув Тэхена к себе, брюнет обнажил клыки и вонзил их в артерию на тонкой шее. С каждой секундой, пока горячая кровь вытекала из артерии, ослабляя Тэхена, Чимин чувствовал, как паника отступала.