Круги на воде

— Чонгук, они все узнали, они придут за мной, — кричала девушка, прижимаясь ближе и глотая слезы. — Послушай, тебе надо уходить, пока они не пришли. — А как же ты? Они убьют тебя, — девушка вцепилась руками в одежду Чонгука. — Не думай об этом, ты должна жить, —громкий выстрел заставил обоих обернуться. — Нееееет, Чонгуууук. Истошный крик девушки разбудил Чонгука посреди дня. Воспоминания о прошлом преследуют его вновь и вновь. Они просачиваются, как дым, ползущий по полу, проникают в самые отдалённые уголки сознания через маленькие щели. Подло атакуют, когда твой разум наиболее уязвим. Казалось бы прошло больше сотни лет, но острая боль все еще заставляет сердце бешено биться в груди, а липкий страх расползается по телу, заставляя падать в темную бездну раз за разом, ставя под сомнение реальность. — Всего лишь сон, — говорил себе Чонгук, вытирая холодный пот со лба, — все лишь сон. — Господин, — Бомгю вошел со стуком, — вы кричали во сне. Все в порядке? — Да, просто сон, — Чонгук был невозмутим внешне, хотя просыпаясь от очередного кошмара, ему было сложно прийти в себя и убедить свой разум в реальности происходящего. — Вас мучают воспоминания? —осторожно спросил Бомгю. — Не бери в голову, — Чон встал с кровати, зачесывая влажные пряди волос. — Это не мое дело, простите, если лезу куда не следует, — учтиво говорил Бомгю, — могу ли я дать Вам совет? — Конечно, — невесомо улыбнулся Чон. — Не относитесь к этому легкомысленно, многих вампиров после пробуждения свели с ума их воспоминания. Попробуйте найти своего рода якорь, который будет связывать вас с реальностью. — Хм, откуда ты про это так много знаешь? — задумчиво спросил Чонгук. — На личном опыте, к сожалению, — добавил Бомгю. — Спасибо, иди отдохни, еще только полдень. После получаса под холодным душем, Чонгук так и не смог заставить себя снова уснуть. Сандж живет своей жизнью вне зависимости от времени суток. Страж решил, что психоанализ и прочая ерунда нового поколения не по нему, ему поможет старый проверенный способ. Тренировки не дают шанса на лишние мысли, твой разум спокоен и сосредоточен. Пара часов наедине с холодным оружием отрезвляют и приводят в чувства. В тренировочном зале никого не было в такое время. Чонгук предпочитал разгружать свой разум и загружать тело с помощью тяжёлого двуручного меча, которым он виртуозно владел. В пустом зале царила гробовая тишина, лишь звуки рубящих ударов металлического меча о деревянный столб и тяжёлое дыхание после нескольких часов изматывающей тренировки. Чонгук танцевал с оружием вокруг движущихся мишеней, делая выпады и кувырки, уворачиваясь и блокируя удар за ударом. Мышцы на спине и руках напрягались, заставляя мокрую ткань трещать по швам от напряжения. Капли пота падали и разбивались о маты под ногами. — Кажется, я старею, — усмехался сам над собой страж, сидя на колене, тяжело дыша. Его рубашка была почти насквозь мокрая от усердной тренировки, мышцы немного ныли с непривычки после долгого сна, но голова наконец-таки была холодная. Безмятежность и спокойствие царили — идеальное состояние для стража. Он уже собирался отправиться в душ, как его острый слух уловил свистящие звуки из соседнего помещения. — Черт, — ругался Чимин, выпуская очередную обойму в мишени напротив. Пак стянул защитные наушники с ушей. Его взгляд опустился на все еще трясущиеся руки. Не одного Чонгука мучают кошмары. Сбитое дыхание и трясущиеся руки явно не способствуют точному попаданию в цель. — Надеюсь, Вы не мое лицо представляете вместо мишени, — спросил Чонгук, облокотившись на косяк двери. — Нет, моего брата, — холодно ответил Чимин, не оборачиваясь, к сожалению, он прекрасно знал, кто стоит за спиной. Эту спокойную поучительную интонацию, которая дико раздражает Пака, он не мог не узнать. — Неужели ваш брат не разрешил Вам заказать очередной камзол у портного, — спросил с сарказмом Чонгук, оценивая стойку Чимина, которая, кстати говоря, была правильной. Парень явно стрелял до этого раньше. — Камзол? Серьезно? — Чимин развернулся с крайним возмущением, но его реакция тут же сменилась. Перед ним стоял страж в штанах, что подчёркивали накаченные ноги и мощные бедра. Капельки пота скатывались по оголенной шее и скрывались за расстегнутой рубашкой, прилипшей к груди. Рукава были закатаны по локоть, оголяя вздувшиеся вены на руках после тренировки. Чимин на мгновенье подзалип, если не знать, что это надоедливый страж, он бы явно положил глаз на этого парня. — Кхм, — откашлялся Пак, — меч? — Тренировки с мечом очень дисциплинируют и помогают с контролем эмоций, — страж лёгким движением руки прокрутил меч вокруг своей оси, как будто он весил всего ничего, а не 12 килограмм метала, — а судя по вашей мишени с контролем у кого-то явные проблемы. — Не лезь не в свое дело, страж, — разозлился Чимин, — а то пожалеешь, что пробудился ото сна, — Чимин внимательно наблюдал за реакцией Чонгука, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Обычно все окружение боялось прогневать Чимина, но не он. — Что, спустите очередную обойму от злости в меня? — продолжал провоцировать своей невозмутимостью Чонгук. Чимин не удостоил это замечание ответом, нацепив на себя вновь свою надменную маску, он направился к выходу. — Вы можете злиться на меня сколько угодно, — Чонгук рукой перегородил проход, — но ваш брат заботится о вашей безопасности. Глупо злиться на него за заботу о Вас, — Чонгук сделал паузу прежде чем сказать, — Господин, — и поклониться. Признавать, что Чимин ведет себя глупо, а уж тем более признавать, что Юнги прав, Чимину не хотелось. Но в словах стража была доля правды. Ну ладно, он был абсолютно прав. Чимину стало даже немного стыдно за свое поведение, ведь все, что делал Юнги после трагедии в Восточном ковене, так это заботился о нем. И следовало бы извиниться. С этими мыслями Пак покинул тренировочный зал. Чонгук подошёл к стрельбищу, где упражнялся Чимин. Он оценил оружие из которого стрелял мальчишка, — недурно. — Нажав на кнопку, которая приводила механизм в движение, Чон ждал пока мишень подъедет ближе. — Неожиданно, — заключил страж, когда увидел девять из десяти попаданий в яблочко. — Он попал, несмотря на то, как тряслись его руки. Занятно, заключил про себя Чонгук. Этот парнишка интереснее, чем кажется на первый взгляд. Надо разузнать.

***

Чонгук стоял в галерее, смотря на заходящее солнце. — Господин, — поклонился мужчина в чёрном военном кителе, войдя в галерею, хотя его хозяин даже не обернулся. — Меня поражают технологии этого века. Стекло сделано так, что солнечные лучи не проходят сквозь него, и ты можешь наблюдать за восходом и закатом. Удивительно. — Да, я тоже не думал, что когда-нибудь смогу снова смотреть на заход солнца, — парень подошёл ближе и тоже начал смотреть в даль в попытках разглядеть прошлого себя. Чонгук задумался. Забавная ирония жизни, герб его семьи это солнце. Солнце всегда его окружало: полотна, скатерти, ложки, даже вышивка на носовом платке. Отец очень любил природу и работу в саду, хотя у них была куча слуг. Чонгуку приходилось работать вместе с ним под палящим солнцем. У Чона всегда был загар из-за того, что они проводили много времени на улице. Знати не пристало делать работу прислуги, но папа так любил возиться с землёй. Страж усмехнулся, теребя гладкие камушки у себя в руках. Он помнил, как над ним насмехались, ведь у всех благородных была белая бледная кожа, в отличии от стража. Чонгук ненавидел солнце. А что сейчас? У судьбы дерьмовое чувство юмора. Теперь он вампир, его кожа похожа на мрамор, и он больше никогда не почувствует лучи солнца на своем лице. — Господин Чонгук, могу я задать Вам вопрос? — немного смущаясь спросил Бомгю, он с первых минут знакомства понял, что этот страж не такой, как многие древние вампиры. — Конечно, — ответил Чон, не отводя взгляда с горизонта. — Почему вы разговариваете со мной как с равным? — Бомгю смотрел пристальным взглядом на невозмутимое лицо, черты его лица были такие мягкие. Он читал про Чонгука, про его острый и стратегически заточенный ум. Стражи фактически учились на разборе его операций по захватам и освобождениям, он был легендой. Но ни в одной книге не было написано про то, что после обращения в вампира у него осталась душа. — А как я должен с тобой разговаривать? — Чонгук удивился вопросу. — Но я ведь ваш слуга и… — Разве ты не был стражем всю свою жизнь? — Да, но… — Ты служил правителю Восточного ковена и был его приближенным, — спокойным, ровным, даже успокаивающим голосом говорил Чонгук. — Да, но сейчас я, — голос Бомгю дрогнул. — Вчера я был героем, которым восхищались, сегодня я проснувшийся вампир, осуждённый за убийство, — сказал он почти равнодушно. — Я видел ваше дело, в том не было вашей вины, — сказал Бомгю, в его голосе слышалось возмущение. — Это не важно, уже не важно. Для многих один поступок может перечеркнуть всю жизнь. Каждый сам решает как поступить и как жить с последствиями. Откуда ты знаешь детали моего дела? — спросил Чон, все так же не отводя глаз с горизонта. — Господин Пак, он рассказал мне, когда это произошло. — Бомгю, как долго ты служил стражем в Восточном ковене и как близки вы были с правителем? — Не одну сотню лет. Я служил отцу Господина Пака с момента основания ковена, — ответил парень немного с грустью. — Я почти не пересекался с Господином Чимином, только с его отцом по долгу службы. Они похожи? — Нет, Господин Пак был очень холодным, жестоким и категоричным правителем, Господин Чимин полная его противоположность. Он очень добрый и отзывчивый, он всегда улыбался, занимался межвидовыми отношениями. Все его называли ангелом небес. Он…— Бомгю так воодушевленно рассказывал, что на мгновение могло бы показаться, что он влюблён, — он таким был. — Что произошло в Восточном ковене? — Разве Вы не знаете, — помрачнел Бомгю. Чонгук не видел его лица, но он слышал его голос. — Я хочу услышать от очевидца событий. — Мятежники подняли восстание на границах ковена, правитель с армией отправились на подавление. В замке остался Господин Пак, знать и несколько отрядов стражей, в том числе и я. Мятежники были хорошо организованы и войска встретили сопротивление куда серьёзнее, чем могли ожидать. Мятеж был подавлен, но это было лишь отвлекающим маневром. Целью был сам ковен и подрыв власти. Правитель Ким предал свой ковен и своих сыновей и примкнул к ополчению, которое жаждало крови и мести. Обезумевшие вампиры сметали все на своем пути, — Чонгук слышал, что ему становится сложно говорить, — Правитель Ким явился на место боя, его пропустили к Господину Паку, потому что думали, что прибыло подкрепление. Он убил Господина Пака и всех выживших после боя. — Хм, а потом направился в замок, — холодно заключил Чонгук. — К сожалению, вы правы, мы его пустили, открыли ворота, — с таким сожалением в голосе сказал Бомгю. После стольких лет вина все ещё лежала на душе у стража, — когда мы поняли, что он и есть предатель, было слишком поздно. Он вырезал почти весь ковен. — Как вы выжили? — Господин Юнги прибыл к нам на помощь после двух суток обороны в замке. — Вы отбивались двое суток? Против армии? — восхитился Чон. — Два дня ада, мои руки были в крови. Я до сих пор чувствую ее запах, — Бомгю посмотрел на руки. — После трагедии в Восточном ковене многих выживших одолевают кошмарные сны-воспоминания, я не был исключением. Несмотря на то, что я был стражем и участвовал в войне, я никогда не видел такой жестокости. Это была бойня. Люди, выжившие после той ночи, не будут прежними. — Трагичная история, — задумчиво произнес Чонгук. — В этой битве погибли сотни вампиров, три великих правителя ковенов. Нас выжило десять, как господин Пак не сломался после всего, что с ним произошло, я не знаю. А он и не выжил, — подумал про себя Чонгук. — Прости, за этот вопрос, — сказал неожиданно после минуты молчания страж. Он стоял в тишине, что-то обдумывая. Лучи солнца озаряли мягкие черты его лица. — Ты меня искал? — наконец Чонгук повернулся к собеседнику. — Д-да, — как бы опомнился от происходящего Бомгю, — Вас ждут на приеме, — склонил голову мужчина. — Вряд ли меня там ждут, — Чонгук поправил манжеты рубашки, положил камушки в карман и кивнул головой в сторону выхода.

***

Главная зала была полна вампирами, музыканты сложив инструменты, внимательно слушали речь правителя Мин. — Не желаете выпить? — официант предложил бокалы на подносе. — Нет, спасибо, предпочитаю первую положительную, — Чонгук показал рукой на поднос Бомгю, чтобы тот не отказывался от напитка. Тот лишь учтиво улыбнулся и взял бокал в руки. Раствориться в толпе не было никакого желания, ловить на себе все эти взгляды тоже. Да и не любил Чонгук все эти помпезные мероприятия и сборища, он старался избегать их, погружаясь в тишину и свои мысли. Но долг стража обязывал его быть на посту и присутствовать при всех официальных мероприятиях и собраниях, которые шли в основном по одинаковому плану: музыка, танцы, обсуждение новых сплетен и новостей, потом объявление правителя и очередное обсуждение. Тем более, когда по Сандж разгуливает убийца, и вся стража и так на чеку, а вампиры напуганы серией еще не раскрытых убийств. Его присутствие не помешает. Хоть многие до сих пор и сторонились Чонгука, но его слава шла впереди него. К счастью, Чонгук пришел к моменту объявления Юнги, и первую часть этого показного фарса он уже пропустил. Юнги, как всегда был серьезен и невозмутим. Правитель восседал на своем троне, что по его мнению был пережитком прошлого, но традиции и статус обязывали, подле него сидел Чимин, на удивление тихий. Мин кинул взгляд на брата, но тот лишь вместо обычного кокетства смотрел отрешенно вдаль. Видимо он был еще зол на него. Жестом руки он остановил музыку, голоса стихли, а взгляды устремились на него. — Чимин, — вдруг послышался голос Юнги, прерывающий поток нескончаемых мыслей в голове об услышанном. Пак поднял взгляд и увидел протянутую руку брата. Его нежная улыбка, как тогда, в тот день в Восточном ковене, — нам пора, — Чимин поднялся с места и вложил свою руку в руку брата. — Дети ночи, приветствую вас в этот чудный вечер. Я рад видеть ваши горящие глаза и лица, не омраченные последними событиями. Прогресс, научные открытия и новые технологии, мир становится больше день ото дня, но жить в нем не становится легче. Сегодня мы собрались здесь, чтобы вспомнить, что мы не одиноки в этом большом мире. И сколько бы времени не прошло, пока мы вместе, пока мы храним веру, память и наши традиции, мы есть, и мы существуем, — Чимин блуждал взглядом по комнате, перепрыгивая от лица к лицу. Его взгляд ни на чем не останавливался, пока он не заметил его. Чонгук стоял, облаченный в черный китель, который подчеркивал его фигуру: широкие плечи, тонкая талия и длинные ноги. Страж не смотрел на них, в отличии от остальных присутствующих. Он стоял в самом конце зала, в углу, облокотившись на колонну, склонив голову над книгой. Чимин разглядывал его казалось всего мгновенье, но вдруг два чёрных омута посмотрели на него. Чимин не мог разорвать зрительного контакта от неожиданно пронзительного взгляда. «Как он почувствовал, что я смотрю на него» — подумал Пак, все так же не отводя взгляд. «Козел, и не думай, что я отступлю» — подумал про себя Чимин, высокомерно отвернув свой прелестный носик. — Мы вошли в новое тысячелетие, и грядут перемены. Они неизбежны, но без перемен не может быть развития. Через неделю в Сандж пройдет бал в честь полнолуния и дня рождения моего любимого брата. В этом десятилетии мы решили почтить традиции и провести бал-маскарад. Поднимем же бокалы за именинника. — За именинника! — раздались десятки голосов. Все присутствующие подняли в воздух бокалы, но лишь Чонгук остался стоять неподвижно. В его руке не было бокала. Чон захлопнул книгу и старомодно поклонился Чимину, немного разводя руки в сторону. — Мудак, — прошептал Чимин, прежде чем отпить глоток. — Какого черта?! — сделав глоток Чимин тут же выплюнул обратно содержимое бокала. Подняв взгляд в зал, до Пака дошло, что большинство присутствующий начали плеваться и морщиться. На лице читалось непонимание и негодование. — Что за гадость? — поморщился Бомгю. Чонгук взял у него бокал и проведя пальцем по краю бокала сказал. — Это животная кровь, а не человеческая. — Что это значит? — настороженно спросил Бомгю, оглядываясь на паникующую толпу. — Что опасность серьезнее, чем мы думаем.