АУ Соулмейты Вансяни. Сборник драбблов по заявкам

Лань Чжаню стукнуло пятнадцать, когда иероглифы появились на его запястье. Он, конечно, понимал, что это означало. Он разглядывал скупую надпись “Огонь. Солнце” на внутренней стороне своей правой руки, и мысли разбегались в попытке расшифровать ее значение. В течение года с момента появления знаков он встретит свою судьбу и по этим знакам сможет узнать ее. Стоило ли сказать брату? Он не был уверен. 火太陽 Огонь. Солнце. Кто-то из клана Цишань Вень? Ванцзи надеялся, что нет. В мире заклинателей никто не был настолько далек от ценностей клана Лань как заклинатели клана Вень. К тому же, они держались особняком. Как он вообще сможет встретить свою суженую? (и хочет ли?). Мысли роились в голове и мешали сконцентрироваться. В конце концов он сказал брату. Лань Сичень, как и ожидалось, обрадовался - он уже давно пытался развернуть Ванцзи к обществу лицом. И может, им суждено встретиться на ночной охоте? Мысль показалась Лань Чжаню глупой, но следующие полгода он тем не менее с еще большим рвением стал принимать участие в ночных охотах. Нечисти в пределах двух дней пути от Облачного Предела стало куда меньше в результате его стараний, а слава о благовоспитанном и талантливом юном мастере клана Лань разнеслась далеко. Но больше ничего не произошло, и никакие огненно-солнечные девы не искали встречи с ним. Лань Сичень со скрытым беспокойством наблюдал, как его брат с каждым днем становится все более одержим, замыкаясь еще сильнее, доводя себя до истощения тренировками и медитацией. Он хотел быть стопроцентно достоин своей судьбы, когда день их встречи неминуемо придет ( и в течение следующих четырех месяцев притом). Для стороннего наблюдателя перемены в Хангуань-цзюне были бы незаметны, но Лань Сичень знал своего брата лучше всех. Его было не обмануть. За три месяца до конца годичного срока Лань Чжань медитировал уже по пять часов в день, и в глазах Сиченя это был крик о помощи. И Дзэу-цзюн обратился к дяде. На удивление, даже уговаривать Великого Мастера не пришлось - с последнего открытого обучения в ордене Лань прошло уже довольно много времени и повторение этой прекрасной практике было на пользу как репутации клана, так и всему сообществу заклинателей в целом. Однако, Лань Цижень не послал приглашений в клан Цишань Вень. То, что они все равно заявились, явно было знаком судьбы! Лан Чжань разглядывал Вень Цин и пытался понять, что он чувствует - расстроен он больше или озадачен? Леди Вень не показывала ни единого признака узнавания или интереса по отношению к нему, и хотя он находил ее способной, усердной и скромной (не говоря уже красивой), ничто в нем не шевелилось при ее приближении. Когда первичная суматоха от прибытия незванных гостей улеглась и учеба вошла в привычную колею, Лань Чжань оказался по уши завален хлопотами вокруг одного непослушного адепта клана Цзянь, и проказы последнего не оставляли Второму Нефриту ни сил, ни времени на то, чтобы действительно озадачиться проблемой неподходящей ему родственной души Вень Цин и может быть сделать что-нибудь с этим. Чем дальше, тем большую часть его дум занимала назойливая докука, в миру известная как Вэй Усянь. Сложно было сказать, почему Вэй Ин дразнил именно его и была ли в этом какая-то тайная цель, или он делал это из любви к процессу. Ванцзи не был уверен, но все чаще ловил себя на том, что думает о серых с искорками глазах, в которых разгорался огонь озорства, стоило Усяню поймать его взгляд. Вэй Ин, казалось, имел над ним какую-то странную власть. Он постоянно вгонял Ванцзи в краску, и было очень тяжело не поддаваться на его провокации, хотя Лань Чжань пытался. Но в то же время и выпускать его из виду не хотелось. Разумеется, второй юный мастер ордена Лань отвечал в том числе за поддержание дисциплины, а именно этого Усяню и не хватало - дисциплины. А еще Вэй Ин всегда был рад его видеть, искренне, не для протокола. При виде Лань Чжаня он всегда махал ему рукой, приветствовал и улыбался своей лучистой улыбкой. В такие моменты Лань Чжань чувствовал себя так, будто в ненастный день солнце проглянуло из-за туч специально ради того, чтобы обогреть его своими лучами. И еще… ох. И он снова на него пялился. Ванцзи почувствовал спиной чей-то взгляд и резко развернулся - достаточно быстро, чтобы заметить мягкую всепонимающую улыбочку Сиченя, раньше, чем тот ее спрятал. Дзэу-цзюн все понял раньше него. Нечестно. _____________________________________________________________ Со стороны Вэй Усяня все было гораздо проще. Он рассмеялся, когда на запястье появилось 月亮戰士 (Луна. Воин), и немедленно взял за привычку гулять по ночам. И вовсе не беспокоился, о, нет. У судьбы были свои пути, ему просто нужно было наблюдать и дать ей шанс. Так что когда он вскарабкался на стену Облачных Глубин и столкнулся с непререкаемым стражем под полной луной, он почти сразу смекнул, что к чему. Он и ожидал чего-то подобного. Две вещи оказались неожиданными: Лань Чжан был до боли безупречен… и совершенно ничего не понимал. Но Усянь мог справиться с этим. Непременно справится.