Собачий поцелуй

Бродяга бежал по школьному двору, и мокрые комки снега разлетались под его лапами в разные стороны. Ветер трепал чёрную шерсть, лапы скользили по тонкой корочке льда, и он бежал совершенно без какой-либо цели. Это был один из тех редких моментов, когда Блэк хотел просто побыть в одиночестве. Никаких друзей, никакого шума Гриффиндорской гостиной, никаких мыслей в голове — только собачьи инстинкты. Человеческое сознание уходило куда-то на задворки, когда он обращался в пса. Конечно, он всё ещё помнил свою личность и понимал, где находится и что делает, но ему легко удавалось вжиться в образ собаки, и чёрный беспородный красавец принимался свободно резвиться, наматывая круги у Запретного леса. Вот, что нравилось ему больше всего — свобода. Сейчас его совершенно не волновали насущные проблемы. Его дорогой братец недавно присоединился к рядам Пожирателей, а сам Сириус уже полгода как сбежал из дома — всё это отступило на задний план, оставив в голове лишь желание бежать, высунув розовый язык, оставляя на снегу следы крупных лап. Он ловко перепрыгнул большую корягу и радостно залаял, выпустив из пасти облачко белого пара. Чёрная дворняга пробежала мимо теплиц: их высокие стёкла запотели, и ничего нельзя было разглядеть. Возле одной из них топталась мадам Стебль с каким-то огромным горшком в руках. Ей было не до бегущего мимо леса пса, она его даже не заметила. Они с друзьями остались в Хогвартсе на каникулы, и Сириус мог спокойно обращаться практически в любое время — никто не знал о молодых анимагах, да и студентов в этот раз в замке осталось совсем немного. Бродяга пронёсся мимо хижины Хагрида, учуяв резкий запах какого-то другого животного, но даже не обернулся — наверняка лесничий снова завёл себе какого-нибудь дикого питомца. Блэк уже порядком запыхался от быстрого бега и перешёл на рысь. В пасти у него совсем пересохло, и он остановился, принюхавшись к кучке снега рядом с собой. Снег ничем не пах, и пёс решил, что ничего страшного не случится, если он утолит жажду с его помощью. Наевшись достаточно, он двинулся дальше. Его чувствительный слух уловил какое-то движение сбоку, ухо дёрнулось в сторону звука, и большие серые глаза тут же метнулись к ближайшей ели: там, на верхушке, покачивалась серая белка. Она резво спрыгнула по ветвям вниз и рванула наперерез Бродяге. Ему пришлось приложить все усилия, чтобы не броситься вслед за ней. Всё-таки собачье нутро иногда упорно хотело взять управление полностью в свои лапы. Он оскалился и рыкнул, глядя на удаляющийся пушистый комочек, и продолжил свой путь. Сириус решил прогуляться к Чёрному озеру — своему любимому месту в замке. Он обошёл хижину лесничего и свернул на тропинку, ведущую к озеру. Вода замёрзла лишь по краям, где сейчас виднелась ледяная гладь, припорошенная снегом, а в центре темнела глубокая бездна, по поверхности которой гигантский кальмар пускал пузыри. Справа от озера, вдалеке, неподвижно стояла Гремучая ива. Она всегда словно застывала зимой, впадая в спячку, и не нарочно, сама того не зная, облегчала этим жизнь четверым школьникам. Блэк шёл вдоль берега, любуясь замком — отсюда он казался невероятно огромным и мощным, а возвышающейся скалой, твёрдым камнем он создавал впечатление чего-то вечного. Незыблемого. Рядом с этой громадой собственная жизнь казалась незначительной, мимолётной и глупой. Сириус очень любил подолгу сидеть здесь и думать о вечном. Вдруг он заметил впереди фигуру. Бродяга замер, вглядываясь в силуэт, но так и не угадал в человеке никого из знакомых: запах был чужим, а сам он находился слишком далеко, чтобы увидеть, кто это был. Пёс приблизился к незнакомцу, заходя сбоку, осторожно ступая по снегу, стараясь не издать ни звука, чтобы не напугать. Хорошо, что снег был мокрым и не хрустел под лапами. Это оказалась девушка с симпатичным лицом и каштановыми волосами, на её шее был повязан тёмно-синий шарф, правда, Сириус не был так уверен насчёт цветов — в собачьем обличье он видел иначе, различая куда меньше оттенков. Она сидела у озера, подстелив себе покрывало, а вокруг неё ощущался купол из согревающих чар. Взгляд девушки был направлен в сторону замка и казался печальным и тоскливым. Сириус остановился совсем близко, но она смотрела в другую сторону. Черты лица девушки показались ему смутно знакомыми, и, немного порывшись в памяти, Блэк вспомнил, что видел её на совместных занятиях с когтевранцами. Значит, она была с его курса. Ещё он вспомнил, что девушка иногда садилась с Люпином за одну парту, но сам Сириус никогда с ней не говорил и даже имени её не знал. Он всматривался в её точёный профиль: прямой нос, тонкие губы, маленький аккуратный подбородок и выразительный угол нижней челюсти делали её похожей на даму с картины. Блэк умел ценить красоту — ему вообще всегда нравилось всё красивое — и эта девушка показалась ему просто невероятной. И где были его глаза раньше? Хотя ему сейчас было не до девчонок, он вообще ни на кого не смотрел уже очень давно, но что-то зацепило его в когтевранке, и он не мог оторвать от неё глаз. Ему вдруг очень захотелось увидеть, как она улыбается, и Бродяга не придумал ничего лучше, чем нагло привлечь внимание девушки, ткнув в неё мокрым носом. Она взвизгнула, мгновенно отпрянув, и завалилась на бок, тут же стараясь притянуть ноги к себе. В её руке уже была зажата волшебная палочка, и её кончик был направлен чётко на большого чёрного пса. Сириус вовсе не собирался её пугать, ведь с позиции собаки тыкаться в человека мокрым носом — высшее проявление симпатии, но люди, как обычно, были не в курсе этого. Он решил как-то смягчить сложившуюся ситуацию и виновато поджал уши, а голову опустил на лапы, подавшись вперёд. Выражение испуга на лице девушки сменилось удивлением, а затем она засмеялась. Звонкий смех звучал как ручей, и Блэк был крайне доволен тем, что открылось его взору. Девичья голова легко запрокинулась назад, а затем вернулась в прежнее положение, её тёмные кудри пружинили, обрамляя лицо, щёки порозовели, и в глазах заплескалась неподдельная радость, будто она видела перед собой не незнакомую собаку, а старого друга. Девушка перестала смеяться, но красивая улыбка всё ещё растягивала её губы. Она протянула руку и осторожно коснулась головы Сириуса, как бы спрашивая разрешения, и он подался вперёд, позволяя тонким пальчикам зарыться в его густую шерсть и трепать её. Его хвост отчаянно завилял, и Блэк ощутил приливы простой звериной радости, от которой ему захотелось скакать вокруг своей оси. — Ты меня напугал! Откуда ты тут взялся? — Когтевранке, кажется, понравился собачий облик Сириуса, она гладила его обеими руками, почёсывая за ушами. Бродяга совсем разомлел от давно забытой ласки (в последний раз его чесали какие-то мальчишки прошлым летом, когда он сбегал из дома и бродил по улочкам Лондона), и, окончательно обнаглев, завалился на спину прямо на покрывале девушки, подставляя под её руки свой живот. — Какой ты смешной. — Девушка хихикнула. — Чей же ты? Может, Хагрид завёл себе собачку? Бродяге захотелось показать ей, что она ему понравилась, поэтому он вскочил на все четыре лапы, оказавшись мордой как раз на уровне лица когтевранки, и кинулся вылизывать её. Шершавый и мокрый, широкий язык касался тёплых ладоней девушки, которыми она старалась закрыться от него, но всё было тщетно — вскоре её щёки и подбородок оказались покрыты вязкой собачьей слюной. Приятного в этом было мало, но псу так не казалось. Сейчас, когда звериное нутро полностью подавляло человеческое, Блэк вёл себя как настоящий кобель. — Прекрати, ну же! Мерлин всемогущий, ну хватит! — Она смеялась, пряча лицо, попутно пытаясь оттолкнуть пса, но попытки выходили слишком слабыми, чтобы это возымело хоть какой-то эффект. Наконец, Сириус немного пришёл в себя, смущаясь своего поведения, и уселся рядом с девушкой. Розовый язык свисал из пасти, пока он тяжело дышал, а хвост всё ещё подёргивался, не поддаваясь контролю разума. Он склонил голову набок, заработав новую порцию чесаний за ухом, и подумал, как было бы здорово остаться собакой насовсем. Никаких забот, никаких проблем. Конечно, он не мог этого сделать. Но… Ему в голову вдруг пришла идея. Что, если он действительно останется в обличье пса, не насовсем, конечно, но хотя бы на один день. Всего день. Он понимал, что это было глупой затеей, попыткой сбежать от реальности, но эта мысль теперь маячила внутри его сознания, мешая сосредоточиться на чём-либо ещё. Блэк вздохнул, издав при этом приглушённый скулёж, и решил, что от одного дня всё равно ничего не изменится. Надо было, конечно, предупредить мародёров, но с этим он разберётся как-нибудь потом. Сейчас же он видел перед собой прекрасную перспективу расслабиться в руках этой чудесной когтевранки, имени которой он до сих пор не знал. Девушка встала и вытянула из-под Сириуса покрывало, сложила его несколько раз, а затем уменьшила и сунула в карман. — Ну вот и что мне с тобой делать? На улице холодно, замёрзнешь ведь. — Она вопросительно смотрела на большую собаку, стоящую перед ней, доставая ростом до середины её бёдер. — Может быть, взять тебя с собой? Блэк завилял хвостом пуще прежнего, утвердительно гавкнул и даже немного подпрыгнул на месте, давая девушке знать, что он согласен, и они отправились в сторону замка. Сириус иногда обгонял девушку, убегая чуть вперёд, а потом возвращался назад, игриво касаясь её ладони мокрым носом. Она вдруг нагнулась и подобрала с земли небольшую палку, валявшуюся под ногами. Блэк подозрительно взглянул на неё, догадываясь, что когтевранка собиралась с ней сделать. Ему это не понравилось. Никто прежде не играл с ним в собачьи игры, и он понятия не имел, как отреагирует на это. Может быть, ему стоило подыграть девушке? Но как только она швырнула палку в сторону, его хвост задёргался с новой силой, и он резво метнулся за ней, не успев даже подумать, что делает. Он зажал палку в зубах и довольным принёс её обратно девушке. — Молодец! Хороший мальчик! — От её похвалы у Бродяги что-то замыкало в голове, и он несколько раз подпрыгнул от радости, сопровождая это громким лаем. Девушка вновь гладила его и смеялась, в её тёмных глазах больше не было той печали, которая отчётливо виднелась тогда, когда она сидела у озера в одиночестве. Вскоре они дошли до главных дверей Хогвартса, и Блэк неуверенно притормозил, осматривая вход. Он никогда ещё не бродил в обличье собаки по замку, и отчего-то он засомневался в правильности своего решения сейчас. Большой чёрный пёс привлечёт много внимания, что, если кто-нибудь догадается? Например, проныра Нюниус. Он и так уже знал слишком много и не болтал только благодаря Дамблдору, не хватало ещё, чтобы этот догадливый ублюдок узнал, что они — незарегистрированные анимаги. Проблем потом не оберёшься. Но с другой стороны… Нельзя же упустить такое приключение! — Ну, чего же ты не идёшь? — Девушка остановилась в дверях и посмотрела на пса, замершего на пороге и то и дело поджимавшего переднюю лапу к телу. — Боишься, что ли? — Сириус заглянул в глаза своей спутнице и звонко гавкнул. Он подумал: «Была не была, рискну», и всё-таки вошёл внутрь. Когтевранка последовала за ним. В холле никого не было, и они беспрепятственно прошли по нему до конца и стали подниматься по одной из больших движущихся мраморных лестниц. По пути им никто не встречался, и Сириус расслабился, чувствуя себя уверенней. Однако Блэк кое-что не учёл. Он опасался реакции учеников, но совсем не подумал о болтливых портретах, коими были увешаны все каменные стены замка. — Какой кошмар! — скривилась одна бледная дама в длинном шёлковом одеянии. — С каких это пор по Хогвартсу позволено разгуливать собакам?! — Неужели они добавили в список новых питомцев? — Симпатичный юноша в парике склонился к самому краю рамы и с любопытством разглядывал Бродягу. Пёс оскалился ему в ответ, сверкнув острыми зубами, отчего молодой человек на картине отшатнулся и плюхнулся обратно на свой стул. — От кошек хоть польза есть, они мышей ловят, — скрипящим голосом проворчал старик с рыбацкой сетью в руках. — А какой толк от блохастых псин? Будут разводить в замке грязь и беспорядок, устраивать беготню и громко лаять, мешая спать! — Вы не правы, — вклинился в его речь высокий мужчина на лошади. На нём была красная охотничья ливрея, белые штаны и высокие сапоги с голенищем. — Собаки — очень полезные звери!  Стоило ли говорить, что на его картине рядом с конём бежала целая стая псов? Сириусу надоело выслушивать этот бред и сейчас ему как никогда хотелось разорвать все эти чёртовы портреты в клочья. Он знал, как они любят посплетничать, так что скоро вся школа будет в курсе, что кто-то привёл сюда собаку. Когтевранка же, казалось, полностью игнорировала причитания нарисованных человечков и спокойно продолжала идти, лишь изредка поглядывая на пса, чтобы убедиться, что он послушно следует за ней. Блэк семенил по ступенькам, царапая когтями по мрамору, и исподлобья глядел на ненавистные картины. Поднявшись на шестой этаж, девушка свернула в один из длинных коридоров. Они не спеша шли мимо пустых рыцарских доспехов, которые, слава Мерлину, молчали. Портретов здесь и вовсе не было, вместо них стены украшали цветные гобелены с различными сюжетами: на одном был изображён дивный сад, похожий на райский, на другом у ручья замерли грациозные косули, на третьем, самом длинном, слева направо в густой зелёной листве сидели павлин, заяц, лев, лисица и ворон. Этот был самым любимым у Сириуса, он приметил его уже давно, когда они с друзьями бродили по Хогвартсу и составляли свою карту, и Блэк решил, что в будущем, когда у него будет свой дом, он обязательно купит себе такой же и повесит в гостиной. Девушка и пёс дошли до конца коридора и поднялись по кручёной лестнице с витиеватыми чугунными перилами. Перед ними возникла дверь. Она была большой, вырезанной из старинного дерева, и нигде не было видно ни ручки, ни замочной скважины. Только бронзовый молоток в виде головы орла был прикреплён в самом центре. Сириус уже был наслышан о том, что в гостиной Когтеврана нет пароля, но он не имел ни малейшего представления, как именно студенты туда попадали, так что сейчас он был крайне заинтересован происходящим. Когтевранка протянула руку и один раз стукнула молотком по дереву. Звук получился довольно громким, и Сириус прижал уши от неожиданности. Клюв орла раскрылся, красивый голос зазвучал в пространстве, переливаясь и отдаваясь гулким эхом на пустой площадке, где они стояли. «Что всё время приходит, но никак не придёт?» — прозвучало из птичьего клюва, и он захлопнулся, а в воздухе снова повисла прежняя тишина. Блэку подумалось, что это полная бессмыслица и вообще какой-то бред. Неужели им каждый раз загадывают такие идиотские загадки? Он сделал вывод, что не зря всё-таки не попал на этот факультет, хоть и считал себя умным. Сириус взглянул на девушку, склонив голову набок, и она посмотрела на него в ответ с лёгкой улыбкой. — Как думаешь, что это? — девушка, конечно, не дождалась ответа. Хихикнув, она потрепала пса по макушке и повернулась к двери, готовая озвучить пароль. — Это — завтра. — Верно, — ответил голос, и, пока Блэк осознавал разгадку и поражался, как он мог не догадаться сам, дверь распахнулась, являя перед ними одно из немногих мест в замке, где Сириусу ещё ни разу не доводилось побывать. Гостиная Когтеврана разительно отличалась от гриффиндорской. Первое ощущение, которое возникло у парня — здесь было очень свободно и просторно. Комната, большая и круглая, казалась холодной из-за цветовой гаммы, использованной в интерьере. Стены здесь были просто из светло-серого камня, тогда как в родной гостиной Сириуса они пестрели красными гобеленами. Здесь же и украшать было практически нечего — множество длинных арочных окон были расположены почти по всей окружности помещения, занимая собой большую часть пространства, и их прикрывали шёлковые шторы синего и бронзового цветов, достающие до самого пола. Башня Гриффиндора была выше этой, но и отсюда открывался потрясающий вид на горы с заснеженными сейчас вершинами. Куполообразный потолок был украшен звёздами, и такой же рисунок повторялся на тёмно-синем ковре под ногами. Блэк огляделся, заметив шкафы с книгами, спрятанными за стеклом, большой синий диван и такие же кресла, несколько письменных столов со стульями. Но самым примечательным, пожалуй, была статуя. Высокая женская фигура из белого мрамора возвышалась на постаменте в нише напротив входа. По бокам от неё располагались две двери, ведущие, вероятно, в спальни. Сириус подошёл поближе, чтобы рассмотреть изваяние. Женщина была очень красивой, на её лице играла полуулыбка, создающая сходство со знаменитой Моной Лизой. Он догадался, что это, должно быть, сама основательница факультета — Кандида Когтевран. На её голове была высечена изящная диадема с надписью, которую Блэку с высоты роста собаки было никак не рассмотреть. — Что, нравится? — Девушка встала позади Сириуса и скрестила руки на груди. — Красивая, правда? Это мадам Когтевран, — в её голосе послышались нотки гордости, она явно любила свой факультет так же, как Сириус свой. Он только сейчас понял, что в гостиной кроме них двоих больше никого не было. Наверное, студенты бродили по замку или сидели в своих спальнях. В комнате было очень тихо и как-то пусто, и Блэку стало любопытно, как выглядит это место, когда оно заполнено учениками. Становится ли здесь так же шумно, как в Гриффиндоре? Разбрасывает ли малышня всюду свои конспекты и учебники? Собираются ли когтевранцы кучками и играют во взрыв-карты или плюй-камни? Ему было сложно представить тут такую же суматоху и галдёж, сама гостиная не казалась для этого подходящей. Всё-таки на Гриффиндоре ему нравилось куда больше. Да здесь ещё и не было камина, способного придать особенный уют любому помещению, однако холода Блэк не ощущал, только небольшой сквозняк тянул от приоткрытой створки одного из окон. Девушка стянула с себя тёплую мантию и шарф, бросила их на спинку кресла, а сама плюхнулась на диван, вытянув ноги. Сириус уселся у её ног и положил голову ей на коленки, напрашиваясь на очередные ласки. Когтевранка, конечно, не устояла перед его щенячьим жалостливым взглядом, хоть сам он совсем не походил на щенка. Она легко поглаживала его за ушами, и Бродяга млел от нежных прикосновений и тёплых девичьих рук. Ему, оказывается, так этого не хватало. Надо было давно воспользоваться своим умением обращаться в пса и очаровывать всех девчонок Хогвартса. Они сидели так ещё какое-то время, пока новообретённая «хозяйка» Бродяги, порывшись в одном из шкафов, не достала какую-то книгу и принялась её читать, не забывая свободной рукой почёсывать своего четвероногого друга. Блэк сменил положение, с наглостью забравшись прямо на диван и уложив голову теперь на мягкие бёдра девушки. Она немного повозмущалась неприемлемому поведению пса, но вскоре смирилась с этим, позволив Сириусу остаться на софе. Их идиллию нарушил стук в дверь. Блэк услышал очередную орлиную загадку, приглушённо звучавшую за толщиной двери, которая открылась лишь спустя несколько минут, впуская внутрь двух юношей. На вид они были курса с третьего, не старше. Мальчики живо обсуждали вопрос, который они так долго отгадывали, и резко замерли, удивлённо уставившись на чёрного пса. — Что за чёрт? — Один из них, невысокий и с рыжими волосами, выглядел испуганно и тут же отступил, схватившись за рукав своего друга, который, напротив, глядел заинтересованно. Мальчишка смахнул с лица светлую чёлку и уверенно шагнул вперёд. — Привет, Оливия! Это твоя собака? — восхищённо проговорил он, а Сириус наконец узнал имя своей новой знакомой. — Здравствуй. — Когтевранка улыбнулась мальчику. — Не совсем, я встретила его у озера. — Девушка пожала плечами и вновь уткнулась в книгу, стараясь игнорировать любопытство в глазах мальчишки, но он не собирался отставать. Он прошёл прямо к дивану и уселся на маленький участок оставшегося свободного места, не спуская глаз с собаки. Другой же, что явно пса побаивался, остался стоять на расстоянии. Оливия вздохнула и опустила книгу на подлокотник. — Ты можешь его погладить, Джастин, он не кусается. «Ещё как кусаюсь!» — подумал Блэк, но возражать всё же не стал. Мальчик издал восторженный писк и потянул обе руки к псу, принимаясь чесать его со всех сторон, куда только мог дотянуться. Его друг всё ещё опасливо посматривал на Бродягу, но постепенно любопытство одолело и его, и он тоже присоединился к Джастину. Сириус лежал, абсолютно довольный, с высунутым наружу языком, а Оливия посмеивалась над развернувшейся картиной. — Всегда мечтал о собаке! — протянул светловолосый мальчишка. — А родители мне не разрешают завести. Я ведь почти весь год в школе провожу. — Теперь он смотрел на Бродягу с тоской. — Как его зовут? — Я не знаю. — Оливия опять пожала плечами. — У него даже ошейника нет. — Может, это пёс Хагрида? — заговорил второй мальчик. — Он как раз недавно на уроке говорил, что хотел бы завести себе кого-нибудь. — Девушка рассмеялась и покачала головой. — Сперва я тоже так подумала, но знаешь, Коди, я всё-таки сомневаюсь, что Хагрид имел в виду что-то такое безобидное, как собака. Мальчики долго сидели возле Сириуса, пытаясь научить его командам, а он поражал их своими способностями, хотя для Оливии это не выглядело удивительным: она просто предположила, что его кто-то уже обучил до них. Постепенно в гостиную подтянулись ещё несколько человек: смуглая девушка со множеством мелких косичек на голове — однокурсница Оливии, как понял Блэк из их разговоров, высокий юноша, как две капли воды похожий на Джастина, только старше на пару лет, и какой-то пухлый мальчик-первокурсник, явившийся с булочкой в руке. Все они окружили пса и одаривали его своим вниманием. Правда, Аделин — та, что с косичками — никак не хотела поддаваться на уговоры подруги оставить собаку на ночь в их спальне. — Ну не могу же я выставить его на улицу! Там же холодно! — Оливия размахивала руками перед сокурсницей, пока Бродяга с невинным видом сидел на полу между девушками и хлопал серыми глазами. — Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. — Она сложила ладони в молитвенном жесте и состроила самое жалостливое выражение лица. — Всего на одну ночь. А завтра я выясню, чей он, и отдам его хозяину, обещаю! — Ага, а если окажется, что он ничей? — не уступала Аделин. — Ты не оставишь его себе ни за что, ясно? Я не буду жить в одной комнате с собакой! — Клянусь, я не собираюсь его оставлять. Если хозяин не найдётся, я просто отдам его Хагриду. Уверена, он с радостью возьмёт его себе. — Ну, ладно, — вздохнула девушка, опустив руки, — пусть остаётся до завтра. Только не дай Мерлин, он запрыгнет на мою кровать. — Она ткнула в сторону пса указательным пальцем и выразительно на него посмотрела, как бы предупреждая. Сириус фыркнул бы, если бы мог. Больно надо ему лезть в чужую постель. Он вообще собирался скромненько прилечь где-нибудь на коврике у двери. — Спасибо, Томас, ты лучшая! — Оливия порывисто обняла подругу за шею, а потом ласково потрепала Сириуса за ухо. — Тебе повезло, будешь ночевать с самыми красивыми девчонками Хогвартса. — Аделин расхохоталась на реплику Оливии и легко толкнула её бедром, проходя мимо, направляясь в спальню. А Блэк подумал, что Оливия действительно была очень красивой, и пожалел, что не замечал её раньше.