***
Сакура блуждала уже, казалось, целую вечность между абсолютно белого пространства. Она пыталась кричать, бежать, бить стены вокруг, но ничего не происходило. В конце концов девушка просто успокоилась, сев в позу для медитации и начав восстанавливать поток своей чакры, что внезапно обнаружился в абсолютно хаотическом состоянии. — Так это ты? Харуно резко открыла глаза на голос. Перед ней стояла богиня, прародительница клана Ооцуцуки и их мира шиноби. — К-как вы здесь оказались?.. Сакура прекрасно помнила, что они запечатали её в камне, в другом измерении, из которого она точно не могла вот так вот просто выбраться и оказаться здесь. — «Хотя здесь — это где?» — Теперь твое тело станет моим, — женщина в мгновение перенеслась к ней и приложила руку к её животу. Сакура, даже не успела понять, что происходит. Она посмотрела вниз. Из её живота торчала белая кость, вокруг которой тело покрывалось трещинами, точно плохо каленная глина, и рассыпалось. «Что происходит?.. — ошарашенно подумала Харуно. — Значит, я просто умру, а она захватит мое тело? Значит, все это белое пространство — просто в моей голове?..» «Всего лишь сознание», — вокруг раскинулось летнее поле с космеями. Она — маленькая, ветер треплет её длинные розовые волосы и красную ленточку в руках. — «Ты здесь главная». Сакура повернула голову на звук, но рядом никого не было. «Этот голос… Почему он кажется мне таким знакомым?..» «Пожелай, чтобы рана исчезла, и ты исцелишься». Харуно сделала, как ей сказали, и живот в самом деле перестал распадаться. «Чтобы не случилось, не забывай, что это только иллюзия. Ты владычица своего мира, только ты решаешь…» Сакура развернулась и её голову снесли тонкой катаной. Она ошарашенными глазами наблюдала, как Саске подошёл к ней и поднял голову за волосы. Его лицо, окропленное брызгами её свежей крови, вселяло животный ужас. Абсолютное сумасшествие. Страх. Обида. Ощущение предательства затапливали её, и они вмиг оказались среди черного густого озера. Её тело медленно начало тонуть. Саске разжал руку, и она упала. Перед глазами оказался непроглядный мрак. Каждую щель её тела заполнял этот холод. Боль внезапно ринулась потоком в сознание, сметая за собой все надуманное спокойствие, точно смертельный ураган. «Соберись», — гулом прозвучал голос. И Сакура собралась. Во всех смыслах. Тело снова стало цельным, а черная бездна сменилась зеленой равниной. Абрис перед глазами сменялся. Раз это была Кагуя, второй Учиха, раз какая-то незнакомая девочка, смутно его напоминающая, мать или отец, Ино. Внезапно прямо перед ней оказался Наруто. — Сакура-чан, из-за тебя я умер. Почему ты не спасла меня, Сакура-чан? Её глаза расширились в шоке. — Нет-нет, Наруто… Они оказались посреди леса. Дождь стекал вдоль тела, причиняя невыносимую боль. Повязка с глаз спала, и Сакура увидела его пустые глазницы, что «смотрели» на неё двумя, темными от запечённой крови, исковерканными пропастями. Слезы полились из её глаз. Руки, держащие её за плечи внезапно разжались. Его руки и ноги исчезли. — Сакура… помоги мне… Харуно рухнула на колени. — Нет, нет, не по-настоящему… — она сдавила руками свою голову, чувствуя, как та разрывается от боли, воспоминаний и сожалений. Узумаки подполз ближе, и Сакура, внезапно распахнув глаза, свалилась, начав сама отползать от парня. — Наруто, нет… Я… не могла… Прости меня, прости, умоляю тебя, прости меня… — молила девушка, чувствуя, как дождь разъедает её кожу. Та сползала, точно грязь вместе с красным месивом мышц, оголяя кости.***
— Черт, — он нахмурился. Карин повернулась на звук. — Сакура… Узумаки посмотрела на девушку. Её чакра была крайне неспокойной, то огибая тело Харуно овалом, то внезапно становясь рваной и нестабильной, расплескиваясь в стороны, как вода в сосуде при землетрясении. Она наклонилась, обнимая Саске. Его чакра была относительно стабильной. Рана исцелена, хоть он все не приходил в себя, потому девушка просто продолжала поддерживать небольшую защитную оболочку вокруг его сердца и головы. Перед глазами то меркло, то снова светлело. Трудно было сказать, сколько часов прошло с того времени, как все это началось. Она чувствовала себя абсолютно истощенной, но не могла прекратить защищать его. Внезапно вокруг мужчины вспыхнула мощная чакра и потекла к Харуно. Узумаки в шоке наблюдала за этим. Всплески чакры около тела девушки стабилизировались.***
Сакура какой-то частью своего сознания наблюдала, как её облик перетекает к Наруто, становясь ею. Когда внезапно все померкло. Кто-то укрыл её, пронесся обратно в белое пространство. «Спрячься». «Но где?.. Она… Он все видит… Куда бы я не убегала… Поворачивает против», — ошарашенно протянула Харуно. «Во мне. Вспомни, как я поместил тебя в свои воспоминания. Вернись туда». «Там… больно…» «Там безопасно». Сакура нахмурилась, а после её внутренности взорвались от боли. Она вырезала часть из его тела. Вырезала из своего. Переносила себе. Отдавала ему. Все смешалось. Зациклилось на повторе. Только боль, кровь, его голос. Больше не было ни Кагуи, ни Наруто, ни других… Только гул и стук на фоне, будто кто-то пытался разрушить толстую стену её повторяющихся страданий. «Хочешь почувствовать каково это жертвовать чем-то ради другого?», «Успокойся, с тобой же ничего не происходит». «Я не хочу этого чувствовать…», «Достаточно…». «Разве для того, чтобы ценить…», «…неудобств представляет для других». «Разве было так необходимо ставить на кон свою жизнь?..», «…может, ты думала, что из-за того, что я монстр, то не ощущаю боли?». «Пожалуйста, не делайте этого!», «Понаблюдать». Слова все повторялись, пока не начали перерастать в нечто совершенно другое. «Понаблюдать… Нет! Не хочу чувствовать! Покажите мне. Достаточно. Жертвовать ради другого. Думаешь, монстры не ощущают боли?» «Не чувствовать. Достаточно. Я монстр». «Монстр. Не чувствовать». «Я — монстр». «Необходимо ставить на кон свою жизнь». Сакура повернулась в сторону, где рухнула стена. Она ринулась вперед, набрасываясь на женщину. Откинула в воду. Заморозила. Но Кагуя пробилась наверх, посылая ей дождь их костей. Сакура исчезла. Кости из её тела исчезли. Тело восстановилось обратно из частиц пепла. Камни под ногами превратились в лаву, когда богиня оказалась снова перед ней. — Я — монстр. Не чувствовать. Ставить свою жизнь на кон, — продолжала шепотом повторять девушка. Её тело сгорело, утонув в огне. Восстановилось обратно, когда она появилась в воздухе. Сильное дуновение ветра с осколками льда, что вылетели из рук Кагуи, разорвало то снова. Сакура собрала части тела обратно. Погрузила их в ночь. Сосредоточилась и перенеслась за спину богини. Прикоснулась к ней, и женщина оказалась на столе вместо неё. Сакура ритмичным движением вспорола свой живот. Ооцуцуки втянула ртом воздух и зашлась в кашле, кровь хлынула фонтаном из её рта. — Монстр. Ничего не чувствую, — все бормотала Харуно. Кагуя пошевелила рукой, и они оказались прижаты к плоскости огромной гравитацией. Сакура нырнула вниз, оказавшись с другой стороны на дне серого пространства. Прислушалась. Увернулась от очередного удара. Нога оступилась, и она утонула в зеленом озере кислоты, мгновенно испаряясь с противным шипением. «Монстр…» Сакура вылезла из кислоты, на ходу наращивая свое тело на скелет. — Нужно отдать тебе должное. Я еще не встречала настолько упрямых владельцев сосудов. Харуно подняла на неё пустой взгляд. — Монстр… Харуно ринулась вперед, желая пронзить её тело, но Ооцуцуки укрылась волосами, создавая вокруг себя что-то наподобие щита. Сакура схватила её за волосы, и в этот раз они обе упали в море кислоты. Наконец Сакура услышала её крик. Харуно улыбнулась. Они оказались в её основном пространстве. Кагуя отпрыгнула, увеличивая дистанцию между ними. — Как ты смогла? Мое пространство! Сакура продолжала улыбаться. Она чувствовала, что может прикоснуться к этой силе. После стольких ударов и смертей, она наконец поняла, откуда та исходит. Они побежали навстречу друг другу. Кагуя пронзила её тело костьми снова, но Сакура даже не вздрогнула. — Я заставлю тебя показать мне все твои техники, а после… — Харуно выдохнула, пропуская кости через свое тело, — отберу их все одну за другой. Девушка вырастила кость из своей ладони, раскрыв кожу и обнажив нежную живую плоть внутри. Продолжая держать кости Кагуи, проткнувшие её тело, Харуно пронзила затылок богини, проникая костью прямо в её мозг. Они снова переместились, и тело Кагуи исчезло из её рук. Сакура висела в воздухе долгое время, наблюдая за жизнью богини. Как она себя ведет, как сражается, что говорит. В один день Кагуя внизу разговаривает с двумя мальчиками, в другой — с двумя юношами, в третий — с мужчинами. Как она вырывается из их дома, активируя свою технику, как сыновья сражаются против матери. Как они запечатывают её, прислоняя свои ладони к её телу. Харуно опустилась и пронзила их глотки костьми из своих ладоней, продолжая оставаться всего лишь невидимой тенью. — Хамура? Хагоромо? — повернулась Кагуя то к одному, то к другому. Она будто и не замечала разницы. — Мама, ты больше не будешь убивать людей, — обратился к ней Хамура, истекая кровью. — Мама, ты должна умереть, — заговорил Хагоромо. — Мама, мы больше не нуждаемся в тебе, — сказал Хамура. — Мама, ты должна навсегда исчезнуть, — подтвердил Хагоромо. — Нет, это они. Это люди. Я всего лишь хочу вернуть свое, разве ты не понимаешь, Хамура? — коснулась она ладонью щеки младшего. Слезы стекали из её лиловых глаз. — Хагоромо? — коснулась старшего. — Мама, ты должна умереть, — повторили братья. С их ладоней проросли черные приемники протыкая тело матери. — Но… Сыновья мои… Сакура возникла позади богини и нежно обняла её. — Мама, разве ты забыла о своей дочери? Я всегда на твоей стороне. Кагуя в смятении повернула голову. Прямо перед ней была почти её точная копия. — Дочь?.. У меня не было дочери… — Но я могу ею стать, — улыбнулась Харуно в своем новом обличие. — Разве ты не хочешь стать единым со своим дитём? Иметь того, кто всегда будет рядом, будет опекать тебя? Кто станет частью тебя, и ты станешь частью меня, — Сакура снова обняла её. — Твои сыновья постоянно предают тебя, губят, даже по прошествии столетий, разве это не обидно, мама? — Кагуя покосилась на мужчин, что снова и снова ранили её тело и душу. — Только я на твоей стороне, мама. Только я тебе нужна — твоя истинная дочь. Также выросшая из твоего тела, перенявшая твою сущность, твое наследие, — шептала Харуно. — Разве не я единственная, кто заслуживает твою доброту, мама? Окровавленные руки Кагуи, что до сих пор висели вдоль её тела, потянулись за спину Харуно. — Моя дочь… Всегда рядом… — женщина нежно обняла её в ответ. — Рядом, мама… Я понесу твою волю сквозь века. — Сквозь века, — с восторгом и облегчением повторила за ней Ооцуцуки. — Твое тело пронесёт мою силу и волю сквозь века.***
Саске сидел, наблюдая, как изменяется его тело. Он очень хорошо чувствовал поток чужеродной энергии, который перестраивал всю плоть. Это казалось чем-то нереальным до сих пор, но теперь превращалось в действительность. Кроме того, эта сила пыталась, похоже, залечивать его внутренние и внешние повреждения. Учиха схватился за свою руку, когда почувствовал, как там начало жечь. «Не может быть… Неужели даже это?» Карин ошарашенно наблюдала, как начинает отрастать утраченная в сражении с Наруто рука Саске. Это выглядело почти сюрреалистически. Она сконцентрировала чакру на той области, стараясь унять его боль. Сначала протянулась трубка, она расширилась, превращаясь в кость. Плечевую, предплечные кости, наконец запястные и фаланги. Следом выросли мышцы, сухожилия, нервы и сосуды вдоль них и наконец кожа, слишком бледная даже для Саске. Боль была настолько сильной, что даже её техники не хватало, чтобы полностью унять ту. Учиха хмурился и сквозь зубы стонал, чувствуя, как выкручивает его плечо, как жар разливается вниз к новообразованной конечности, словно она оказалась погружена в настоящий кипяток. Вся остальная кожа его тела начинала бледнеть на её глазах. Волосы посветлели и отросли. На голове появились два небольших рогообразных выпирания. Учихе казалось, будто его черепную коробку разламывают молотком, когда сначала с одной стороны, а потом и с другой начали прорезаться рога?.. Это виделось очень хорошо сотканной иллюзией, но сколько не старался, он не мог выбраться из неё, находясь где-то на грани между пониманием перестройки своего организма и опасением того, что тот, кто получится, будет ли это до сих пор он? Разве также не перепишется его мозг? Его личность? Что вообще останется от него настоящего? В какой-то момент все ощущения и мысли исчезли. Была только звенящая темнота и пустота. И когда он снова открыл глаза — перед ним предстал совершенно новый дивный мир. Переплетения потоков чакры живых существ с волнами природной естественной чакры. Нечто почти что невидимое, структура, чтобы увидеть которую раньше ему нужно было хорошенько напрягать свои глаза, теперь казалась само собой разумеющеюся частью восприятия. Учиха ощутил тяжесть на теле, перевел взгляд вправо — на нем лежала почти что бездыханная Карин. Юноша приложил палец к её шее, проверяя пульс. Слабый, но все же был. Он повернул девушку, укладывая возле корней дерева и поднялся. Его тело вмиг взлетело в воздух. Саске ошарашенно пронаблюдал за этим. Он хотел не совсем так сделать. Почему шаги оказались такими лёгкими? В следующее мгновение он уже стоял рядом с Хатаке. — Она умирает?.. — непонятно был ли это вопрос или утверждение. Саске указал рукой в сторону и понял, что она есть. Ему не привиделось. Его левая рука снова была на месте. От этого на мгновение внутрь груди закралась какая-то детская радость. — Она не умрет, просто слишком истощена. Все же прошло около двух суток. Поддерживать твою жизнь все это время… Чудо, что она вообще все еще дышит. — Двое суток? — Столько времени заняло ваше превращение. «Ваше», значило, что не только его. Учиха осмотрелся и заметил Кагую, что сидела под высохшим деревом недалеко от них. — Ты воскресил её? Зачем? Разве ты не говорил, что с ней будет покончено? — с раздражением в голосе спросил юноша. Женщина подняла на него глаза и оказалась намного моложе, чем Саске её помнил. — Я не Кагуя, — голос также был моложе и мягче. — Сказала та, кто выглядит в точности как она, — хмыкнул парень. Девушка поднялась. Длинные светлые волосы всколыхнулись следом за ней. Новая Ооцуцуки мгновенно переместилась к Учихе. — Присмотрись внимательнее. Те же рога в виде «кроличьих ушей», немного короче, немного больше загнуты назад. Молодое лицо с печатью на лбу в виде ромба внутри круга. Короткие брови, высокий лоб и тонкий нос, напряженные тонкие губы и ни следа улыбки в выражении. И глаза, пустые, холодные, блекло-зеленые… — Сакура?.. Не может быть. — Трудно сказать, — отозвался сбоку мужчина. Девушка недовольно взглянула в его сторону. — Что мне еще сказать или сделать, чтобы ты мне поверил, Сутэмару? — ледяным тоном произнесла Харуно. — В такие моменты ты только еще больше убеждаешь меня в обратном. Девушка нахмурилась, но ничего не сказала, вернувшись на свое место. — Пока еще трудно сказать, кто точно перед нами из них двоих, — серьезно сказал Ооцуцуки. — За ней стоит понаблюдать какое-то время. Кстати, Саске, не изменил ли ты своего мнения? — Как насчет воскрешения Наруто? — Они прибудут с минуты на минуту. — Кто «они»? — Те, кто принесут его душу и тело. Я отправил им весточку какое-то время назад, так что «ваши друзья» должны прибыть к границам страны в течении часа. — Или скорее. Оба мужчины обернулись на ощущение чакры появившихся шиноби, увидев, что тем, кто говорил был Шикамару. — Что-то здесь оказалось немного больше Ооцуцуки, чем мы ожидали, — сообщил он спокойно, разглядывая их небольшую компанию. Рядом с брюнетом стояла Цунаде и Хината, позади них Рок Ли. — Напоминаю вам, — отозвался Хатаке, — если вы попытаетесь напасть — Страна Огня действительно утонет в огне. — Он взмахнул пальцами, пропуская пришедших за границы барьера. — Внутри барьера запечатана моя техника, которая после активации оставит по себе лишь выжженную пустошь и пепелище. — Как-то, что ты сделал с миром вокруг? — зло процедила Сенджу. Саске уже успел осмотреться. Лес, что до этого активно буял вокруг них сейчас скорее напоминал пустыню. Деревья засохли, трава пожёлкла. Вся живность затихла, будто и вовсе исчезла. — Хуже, ведь вы будете знать, что где-то там вспыхнули ваши близкие, как сухие осенние листья при пожаре. Женщина еще больше нахмурилась. — Где Сакура? Разве ты не забрал её с собой? — Мужчина покосился взглядом в сторону девушки. Харуно мгновенно встала рядом с ним. Она подняла глаза и посмотрела на Сенджу. — Кагуя?.. — ошарашенно протянула Цунаде. Девушка молчала какое-то время, пытаясь совладать со своим огорчением. — Это не она, а я, Учитель, — наконец отозвалась Харуно. — Просто немного изменилась. Сенджу не могла поверить своим глазам. — Что ты с ней сделал? — она в ярости бросилась к Хатаке, но Шикамару остановил её тенями в последний момент. — Нара, какого черта ты делаешь? Отпусти меня! Этот ублюдок заслуживает смерти! — При всем уважении, Пятая, — поклонился брюнет, — мы не в том положении, чтобы начинать войну с Ооцуцуки. — Я, черт тебя побери, прекрасно знаю, в каком мы положении и без твоих замечаний, но он… Это же ты, ты начал все это?! — кричала в лицо Хатаке женщина. — Эти монстры, что убили столько наших, Сакура, которую ты сделал своей марионеткой, весь окружающий мир — это ведь все был твой план, а не её?! — ткнула она в сторону женщины-Ооцуцуки. — Верно, — ответил спокойно Сутэмару, даже не пытаясь отрицать очевидного. — Ах ты, сукин сын, Какаши, как ты посмел обманывать нас все это время?! Ты предал свою деревню, близких, всю Страну Огня! Я уничтожу тебя! — тени начали ослабевать перед сумасшедшей мощью Пятой. Шикамару пришлось хорошенько напрячься, чтобы оплести её тело плотнее. — Сотру в порошок, ты — ничтожество! — орала Сенджу ему в лицо. Наконец она вырвалась и попыталась его ударить. Из тени женщины появилась группа людей: джоунины, что остались в живых и Хьюга, которые сразу же принялись атаковать Ооцуцуки. Мужчина резко поднялся в воздух и проговорил низким эхом. — Я предупреждал, — Сутэмару щёлкнул пальцами и вверху, внутри барьера, вспыхнул огонь. — Нет, — Харуно кинулась к нему, схватив за руку и отвлекая. — Сакура, — сжал он её запястье в ответ. — Я ведь просил не вставать у меня на пути. Что ты делаешь, обьясни мне пожалуйста? — спокойным тоном осведомился мужчина. Шиноби создали формирование, пытаясь подняться в небо, когда Учиха произнес: — Остановитесь, — томоэ в его красной ряби глаз закрутились, погружая их всех в иллюзию. Невидимые ленты оплели тела шиноби, останавливая всех, кто ринулся в атаку и бросая их наземь. Сутэмару опустил взгляд на Учиху и ухмыльнулся. Он спустился обратно на землю и убрал огонь под куполом, что еще мгновение и зацепил бы верхушки деревьев. — Призовите тело Наруто, — сказал Учиха к Пятой. — Хината, неси сюда ожерелье. Хьюга обменялась взглядами с парнями и пошла вперед. Женщина не совсем по своей воле сложила печати и перед ними появилось мертвое тело Наруто, что выпустила из клона-Кацуи Сенджу. Харуно нахмурилась, взглянув на Узумаки без прикрас, с пустыми очницами, отрубленными конечностями. В голове всплыл образ, как он, опираясь на свои культи, окровавленный полз к ней, умоляя спасти его. Сакура силой воли подавила это воспоминание, стараясь всеми фибрами души сосредоточиться на происходящем. Сутэмару покосился на Цунаде. — Если вы попытаетесь напасть снова — в этот раз я больше не остановлюсь. Узумаки также умрет. Саске освободил их от иллюзии, но никто больше не пытался нападать после того, как Пятая взмахнула рукой, подавая знак «ожидать». — Отступите на пятьдесят метров, — сказал Ооцуцуки вражеской группе. — Сакура, это твоя возможность попрощаться со своим учителем, — обратился он уже к девушке. Харуно нахмурилась. Она подошла к Цунаде. Саске же встал рядом с мужчиной, как и Хината, которую тот подозвал к себе. — Учитель, вы готовы пожертвовать жизнь Наруто, ради этой призрачной попытки уничтожения врага? — тихо произнесла Харуно, стоя рядом с Сенджу. — А ты теперь на его стороне, значит? — покосилась на неё женщина. — Еще и выглядишь так… — изогнула она свою бровь, — странно. Сакура молчала какое-то время, наблюдая за приготовлениями. — Он… спасал меня множество раз… И убьет, если я предам его… — А ты хочешь его предать? — едва слышно спросила Пятая. — …Нет. — Но, похоже, это больше не Какаши. — Я понимаю. Какаши жив внутри него, стал его частью. — И что это должно значить? — нахмурилась Цунаде. — То, что пока я не намерена выступать против него, — Сакура наконец впервые взглянула в лицо учителя. — Несмотря ни на что, я все еще люблю… его обе стороны, — голос девушки, теперь не совсем Харуно Сакуры, звучал немного холодно и отстранено, но там нельзя было не заметить этого проявления чувств. Глаза Сенджу расширились в шоке. — Ты окончательно сошла с ума, да? — поразилась женщина. Харуно слабо улыбнулась той своей стеснительной улыбкой, которую нельзя было найти ни у кого другого. — Возможно. Давайте, поможем ему вернуть Наруто. Он — станет тем, кто снова объединит всех, ведь наш Наруто — сердце не только Конохи, а и всей Страны Огня. Девушка пошла вперед к Узумаки, пока Сенджу, точно громом поражённая, наблюдала за ней. — «Моя ученица точно чокнулась…» — И правда в этих новых светлых волосах не угадывался тот холодный оттенок Кагуи, а теплый розовый, которым могла обладать только она одна. — «Но мозгов, как не было в той голове, так и не прибавилось». Цунаде устало вздохнула и все же пошла следом. Они склонились над телом Наруто. Сутэмару сжал в руке кулон, и тот раскрошился в пыль. Слабый голубой огонек появился между его пальцев. Ооцуцуки одним легким движением положил ладонь на грудь Узумаки, помещая внутрь его душу. — Вы должны поддерживать циркуляцию крови, пока я не закончу, — обратился Сутэмару к женщинам. Мужчина заострил ногти и погрузил свои пальцы глубже, проникая внутрь грудной клетки и сжал в руке сердце, заставляя сокращаться. Сложил вторую руку в печати, параллельно вливая в Наруто свою чакру. Почти мгновенно отросли его ноги и появились глазные яблоки под веками. Грудная клетка начала подыматься, кожа приобрела теплый оттенок. Очередной всплеск энергии, и парень очнулся. Ооцуцуки вынул свою руку, и Сакура сразу же залечила рану следом. Голубые глаза распахнулись, и свет с непривычки ослепил их, отчего парень сразу же зажмурился и несколько раз проморгался. Хината кинулась ему на шею, обнимая. Узумаки положил руку ей на спину, приобнимая в ответ. — Ей-ей, полегче, Хината, ты же задушишь меня. Бабуля Цунаде, что здесь происходит? — Сенджу сидела вся в слезах. — А с вами что такое? — опешил парень. Посмотрел на других. Шикамару улыбался за спиной Пятой какой-то странной улыбкой. Ли бросился ему на живот, голося и плача одновременно. Сакура сжимала его руку, а Саске продолжал сверлить его лицо таким взглядом, будто снова хотел прикончить. Справа легко улыбался Какаши-сенсей. Вот только эти трое казались какими-то странными? Почему они такие бледные и эти волосы? — Кто-нибудь может мне объяснить?.. — Наруто только попытался добиться правды, как заплаканная Хината буквально впилась в его губы. Голубые глаза расширились от удивления. Девушка сразу же отстранилась, заливаясь краской. Следом за ней покраснел и сам Узумаки. — Ч-что… з-здесь п-происходит?! — вскрикнул он высоким голосом, запинаясь буквально на каждом слове. — Ты будешь Седьмым Хокаге, — наконец обратился к нему Хатаке. — Что? — в шоке протянул Наруто. — Не хочешь? — В смысле, я конечно, планировал, — резко смутился парень. — Но так внезапно, я как-то еще не приготовился что ли, да и вы вроде как в порядке, еще не совсем дряхлый старик. Сакура нахмурилась, слушая такого естественного и знакомого Наруто. Комок слез давил в её горле похуже колючей проволоки. — Так случилось, Наруто, что я больше не Хокаге. Я предал всех вас, — спокойно сообщил мужчина. — Ха-ха, Какаши-сенсей, что это у вас сегодня за шутки такие несмешные? — натянуто засмеялся Наруто своим привычным хрипловатым смехом. — Ты хотел сказать, реально отстойные? — уточнил Хатаке. — Ага, вроде того. Вы хорошо меня знаете, Какаши-сенсей. — Но это не шутки, Наруто. Я серьезно. Я вернул тебя к жизни, как мы и договаривались с Саске, — мужчина поднялся с колен, вставая прямо и нависая над Узумаки и другими огромной длинной тенью. — Так что надолго мы здесь не задержимся, а тебе советую обдумать все хорошенько, прежде, чем что-либо предпринимать. Лицо Узумаки вмиг стало серьезным. — Наруто-кун, ты был мертв почти пять дней, и этот Ооцуцуки, что как-то захватил тело Какаши-сенсея, только что вернул тебя к жизни, — сообщила ему Хьюга. Наруто в шоке посмотрел на неё, потом на Сакуру, которая уже не слишком-то её и напоминала. Он вытянул свою руку из её ладоней. — Подожди, — остановила его Харуно, удерживая пальцы парня в своей кисти. Она закрыла глаза и сосредоточилась. Отделила часть своей чакры, от чего её волосы снова приобрели розовый оттенок, а глаза стали темнее. Сакура поднесла их ладони ближе к парню, после приподняла свою, позволяя Наруто взглянуть. В его руке оказался маленький однохвостый лисенок. — Курама?.. — в шоке спросил Узумаки. — Он пока еще не может говорить, но со временем научится. Это мой прощальный подарок тебе, Наруто, — она наклонилась и поцеловала его в лоб. Узумаки же пребывал в полнейшем смятении. С одной стороны ему хотелось радоваться, с другой же — одолевали мрачные мысли. Какаши нахмурился, глядя на эту картину. — Мне кажется, или она слишком много себе позволяет? — опешил мужчина. — Ты же говорил, что перевоспитал её, — не преминул упрекнуть его Учиха сбоку. Хатаке недовольно покосился на него, но временно промолчал. «Какие своевольные дети». — Ты бы лучше за своей смотрел. Она там еще жива вообще? — Я наблюдаю. Её сердцебиение слабое, но ритмичное. — Ты оставишь её здесь или заберёшь с собой? — Саске нахмурился. Какаши не пропустил выражение сожаления на его лице. — …Ты можешь её взять, если сам превратишь. Не все же я тебе не блюдечке буду преподносить? — Учиха с нескрываемым удивлением посмотрел на мужчину. — У меня еще есть парочка незавершённых дел здесь, так что мы можем задержаться на земле еще на какое-то время. — Не волнуешься, что мы с Сакурой объединимся с другими и убьем тебя? — спокойно спросил Саске. — Такая у тебя благодарность для меня? — равнодушно взглянул на него Хатаке. И только по этому взгляду было понятно, что у них нет и шанса против него, даже если они пожелали бы выступить прямо сейчас. — Пока что это не входит в мои планы. Есть дела поважнее. — В самом деле, — произнес Ооцуцуки, а в следующий момент уже был на верхушке Дерева-Бога. Он сорвал плод и дерево сразу стало увядать. Какаши снова оказался перед Учихой. Разделил плод и протянул ему половину. — Я думаю, ты понимаешь, что это значит? — Разве ты не планировал отдать его Сакуре? — удивился юноша. — Если я это сделаю сейчас — велика вероятность, что Кагуя полностью захватит контроль над её телом, а это — не совсем то, к чему я стремлюсь. — Что будет, если я отдам часть другому? — Кому? Наруто? — …Карин. — О-о… — протянул мужчина. — В таком случае… В ней течет кровь нашего клана, как и в тебе, значит, есть высокая вероятность, что плод поможет ей проявить истинную сущность Ооцуцуки, но в её теперешнем состоянии — она слишком слаба, может не пережить. Стоит подождать, пока она не восстановит силы, а после я расскажу тебе, что делать. — Хатаке видел, что парень пытается что-то сказать. Едва заметно на его лице отражалась борьба. — Если ты не хочешь, я всегда могу съесть его сам, — хищно улыбнулся мужчина. — …Спасибо, — Саске принял предложенную часть плода. Сутэмару съел свою половину и облизнулся. — Даже несмотря на то, что он не вобрал абсолютно все — это все еще чудесный плод чакры. Как только он закончил фразу, его чакра многократно возросла. Саске даже пришлось отступить, чтобы уйти от её воздействия. Его риннеган приобрел отчетливый стальной оттенок. На лбу возник третий глаз, белый. Рога отросли, их концы немного завернулись наперед. По лицу от лба, вдоль глаз, поползли черные линии, чем-то похожие на острые зигзаги, что соединялись друг с другом, делая видимые части его тела абсолютно черными. Сакура резко перенеслась ближе. Сутэмару мгновенно подавил свою чакру и опустился обратно на землю. — Подлечи Карин, мы уходим как только она очнётся. Харуно вместе с Саске подошли к девушке и буквально за несколько секунд та уже стояла на ногах. Ну как стояла, Учиха взял её на руки, готовый отправиться в путь в любую минуту. Сакура также встала рядом с Сутэмару. Вторая группа, во главе с Наруто, стояла напротив, наблюдая за ними. — Я все равно найду вас и заставлю поплатиться за всё, что вы сделали с нашим миром, — серьезно произнес Узумаки, глядя прямо в глаза своему новому врагу. «Быстро же его ввели в курс дела», — подумал Ооцуцуки. — Можешь попытаться, Наруто-кун, — искренне улыбнулся он ему, звуча в точности как Хатаке, и поднял руку на прощание, как это всегда делал Какаши-сенсей. Наруто шокированным взглядом пронаблюдал за этим, а в следующий миг противники, что еще мгновение назад были друзьями, испарились, будто их и вовсе никогда там не было.