Домечталась? Вот и будешь теперь сестрицей... но не Алёнушкой...

      Гюльсаул позвала братика, но Северус помогал матери в Зельеварне. Он мешал лопаточкой в котле и не мог оставить Зелье. Повздыхав, Гюльсаул поскучала, послонялась по дому, подогрела себе обед и покушала. Ближе к вечеру Северус выбрался из подвала и поднялся с ней на чердак — проводить опрос о прочитанных разделах в учебниках и объяснять непонятное. Северус был доволен способной ученицей, а Гюльсаул отошла от стресса и успокоилась — рядом старший брат, значит, все будет хорошо!       Гюль даже удивилась, как легко она примерила на себя роль младшей сестренки. Ведь фактически она в два раза старше подростка, если не физически, то душа в этом тельце принадлежала взрослой женщине. Которая читала сказки и все время мечтала, поселяя своих прототипов в выдуманных мирах… А жила ли она полноценно в своем родном, первом мире? И почему здесь ей не хочется сесть и помечтать? Неужели вся ее прежняя жизнь была тренировкой перед переходом в этот мир? Лагерь по получению базовых навыков? И как долго она сможет морочить окружающим голову, объясняя свои умения обучением у мифической бабушки? Так быстро и так много выучить способен только гений… Вот и пусть считают ее гением.       Нужно только продолжать играть роль девочки. Впрочем, она никогда и не переставала быть ребенком. Западные специалисты даже новый термин создали — кидалт, производное от кид и адулт — взрослый ребенок, инфантильная особь. Она такой и была, взрослой не чувствовала себя до последнего… Возможно, именно поэтому здесь она оказалась в детском теле. И не просто детском, но и обладающим магическим ядром, способным творить волшебство. Пусть не махая палочкой, а просто пожелав чего-то на родном языке, но этого хватило, чтобы ее магию зафиксировала Книга Душ Хогвартса. Да еще и записала ее сестрой Северуса Снейпа.       В дверь позвонили и Гюль с чистой совестью отложила книгу, которую никак не могла прочитать, сосредоточившись на своих размышлениях. Она следом за Северусом сбежала на первый этаж посмотреть, кто это к ним пришел так поздно.       — Это кто-то чужой так поздно или Тобиас ключи забыл?       — Не знаю, — ответил Северус и осторожно открыл дверь. На пороге стояла Петуния.       — Добрый вечер, Северус, Гульсаул.       — Гюль. Гю, Гю, как во французском — мон дью! — поправила Петунию Гюль и даже привела удачный пример, чтобы добиться правильного произношения. Ведь ближайшие соседи Англии — скандинавы и французы, к тому же и английский и французский берут начало от латыни и имеют много общих фраз и слов. Так что уже через пару мгновений Петуния смогла правильно произнести ее имя — Гюльсаул.       — А что привело тебя к нам? — блеснул привитыми ему на Слизерине манерами Северус. Нет, он не проникся симпатией к противной сестре Лили. Но Гюльсаул хотела с ней дружить и он решил не портить отношения с Петунией больше, чем уже было им сделано несколько лет назад.       — Я договорилась с мамой про аренду нашей швейной машинки. Завтра можно будет прийти и сшить все, что вам нужно…       Гюль взвизгнула и принялась радостно скакать по крыльцу, тряся Северуса за плечи, а потом так крепко обняла Петунию, что у той сбилось дыхание. И Северус, и Петуния недоуменно посмотрели на девочку, что так бурно радовалась. Гюльсаул сама от себя не ожидала — детское тело и гормоны диктовали подобный стиль поведения. Радоваться — так от всей души, рыдать — так взахлеб. А радовалась она потому, что устала каждый день переживать, ведь в любой момент могут спасть чары Трансфигурации с ее платьица и из одежды останется только ее желтая пижамка и кофта, в которых она и вывалилась на Северуса из той странной воронки. А сшитая одежда никуда не исчезнет!       Когда она объяснила это подросткам, Петуния тут же загорелась начать шить, а Северус поскучнел лицом. Как он мог забыть! Ведь знал про платьице, сам обновлял на нем Чары маминой палочкой… И права Гюль — мантия уже снова стала носовым платочком, сколько продержаться чары на платье — одному Мерлину известно! А ее пижамка годилась только для сна, по улице в таком не пройдешься…       Петуния одобрила решение Гюльсаул распороть огромные платья и сшить что-то для себя. Она тут же потребовала пару ножниц и принялась за дело. Вскоре вместо платьев лежали куски материи.       — Я поищу выкройки для твоего роста, у нас должны были остаться, мы не так давно шили для Лили…       — Огромное вам спасибо! Передайте маме от меня благодарность. И как только я построю танир, то пришлю ей пирог!       Петуния попрощалась и ушла, а Северус только сейчас сообразил, что даже не спросил, чем занята Лили. Это лето было лучше всех предыдущих — у него не осталось времени, чтобы скучать. Сестренка была словно лучик солнца, озарила и согрела своим присутствием. И, в отличии от Лили, ее не нужно было провожать домой, ведь жила она у него в доме. Даже Тобиас оказался подвержен ее влиянию и перестал орать днями напролет.       Ужинали все вместе. Тобиас ворчал на ведьм, но готовила Гюльсаул вкусно и придраться было не к чему. К чаю Гюль приготовила самый простецкий яблочный пирог — яблочные дольки залила взбитыми с сахаром и мукой яйцами и запекла.       — А говорила, что не умеешь пироги делать! — ворчал Тобиас, беря третий кусочек пирога. Северус последовал его примеру — пирог был вкуснейшим из того, что готовила Гюль за неделю.       — Так заливные с помадкой и не умею. Это просто яйца с сахаром и мукой, ничего сложного…       — Зато вкусно! — похвалил Северус сестренку.       Тобиас согласно промычал, пережевывая кусок пирога. Он уже почти не жалел, что позволил девчонке остаться. От нее была немалая польза, готовила она вкусно, в церковь вроде собралась ходить… Если и правда приучит его ведьму с мажонком ходить в церковь, глядишь, люди меньше судачить будут…       Тобиас отправился спать в прекрасном расположении духа. Эйлин нравилась тишина и отсутствие скандалов, поэтому она старалась перед лицом у Тобиаса волшебной палочкой не махать. Гюль только губы поджимала, когда Эйлин забирала у них с Северусом палочку и прятала ее в подвале.       — Завтра сошьем одежду мне, пару простых мантий из штор и отправимся покупать мне палочку.       — Завтра мы можем не успеть съездить в Лондон       — А почему твоя мама просто нас не переместит?       — Нужны навыки для парной аппарации, а она давно не практиковалась. Поэтому есть опасность расщепа.       - Я-а-асно-о, будем трястись в автобусе, — вздохнула Гюльсаул, выдавливая горошину пасты на зубную щетку. Северус беспалочково подогрел им воду в тазу, чем заслужил восхищенный взгляд от сестрички и благодарный поцелуй в щечку.       — Ты — самый лучший брат на свете! — громко сказала Гюльсаул, засмущав Северуса.       — Я — твой единственный брат! — парировал он, чтобы справиться со смущением. Но Гюль заметила, как порозовели его щеки и только широко улыбнулась.       — Одно другому не мешает! — и принялась чистить зубки. Северус последовал ее примеру и вот они уже в коридоре.       — Идем, я провожу тебя в комнату, — подтолкнул ее Северус.       — А давай по очереди!       — Что — по очереди?       — Желать друг другу спокойной ночи по очереди! Вчера ты ко мне приходил, а сегодня я к тебе зайду…       Северус подумал немного и согласился. В конце концов, всегда можно поменять правила! Как говорит Эшли Спрингс: мой дом — мои правила!       Утром Гюль вскочила раньше Северуса и с удовольствием растолкала его, дразня соней. За что была немилосердно обрызгана водой, а также получила порцию щекотки. Такими их и застал Тобиас, что также проснулся — Северус щекотал сестричку, а та со смехом отбивалась и смеясь, просила пощады. И снова словно тумблер переключили — дети поскучнели и быстро покинули ванную комнату, оставив ему таз теплой воды. Он еще подумал — и не лень им с самого утра носить наверх кастрюлю с горячей водой… Вот только нигде в ванной комнате он кастрюли не увидел. И дети ее тоже не выносили из комнаты. Эйлин еще спала… Неужели колдовство? Но вода была такой же, как вчера и позавчера - теплая вода в тазу на табурете… Тобиас решил проследить и подловить детей, если же те таки колдуют…       Ни Гюль, ни Северус ни о чем не догадывались. Они были заняты — Гюль развела тесто и приготовилась печь оладьи к завтраку. А для соуса мелко покрошила яблоки, засыпала их сахаром и поставила томиться на маленьком огне.       Все с удовольствием позавтракали, Тобиас ушел на работу, Эйлин скрылась в подвале, а Северус с Гюль увязали шторы и остатки купленных платьев в два узла и направились в дом Эвансов — шить!       Лили слегка удивилась баулам тканей — Петуния ей не сказала о своих планах по обшиванию сестры Северуса и теперь с усмешкой наблюдала за метаниями сестренки. Шить она не любила, сшитой Петунией и мамой одежды не ценила. Для нее одежда без ярлычков была второсортной. Но сказать такое Северусу — значить поссориться, а терять друга из-за такой ерунды…       — А почему вы не продадите еще круп и не купите новое платье? — недоумевала Лили.       Гюль покачала головой и оставила Северуса объяснять юной ведьме тонкости ведения бизнеса без лицензии, а сама сунула нос в выкройки. Петуния предложила сшить одно длинное платье, два сарафана и юбочку. Закушенную губу девочки она поняла правильно и достала из шкафа несколько кофт и блузок.       -Это мои, я их носила в школе…       — Ты… подаришь их мне?! Просто так?       — Не просто. Вы же обещали заполнить кладовую до отъезда, — отшутилась Петуния и тут Гюльсаул подскочила к ней и крепко обняла ее.       — Цветочек, ты самая лучшая!       — Ну все, хватит! — слабо сопротивлялась засмущавшаяся Петуния.       — Мы не нуждаемся в благотворительности! — вспылил гордый Северус. Гюль сжала руку взвившейся Петунии и потащила пыхтящего Северуса в другой конец комнаты.       — Ты чего кричишь?       — Мы не нищие, чтобы принимать милостыню!       — А я разве сейчас на паперти с протянутой рукой?! — ядовито спросила Гюль.       — Она тебе свои обноски отдала!       — Ну так я девочка, она девочка… В больших семьях младшие донашивают за старшими и не кривятся, как ты!       — Она нам не семья!!! — На его вопль обернулись обе греющие уши сестры.       — Ну так купи мне новое! — припечатала Гюль. Северус стал наливаться дурной кровью, багровея щеками и сверкая антрацитовыми глазами. — Я же говорила про способы добывания денег. Это еще один — принять дар от кого-то…       — Не нужно…       — Нужно!!! Я уже согласилась и отказ будет выглядеть неприлично! Сев, я бы доносила за тобой, и с большим удовольствием, но никто не поймет, если я стану носить костюмы мальчика! Сев, не руби с плеча, остынь! — она вцепилась в него и крепко обняла. — Я тебя люблю. Ты мой братик. Вспомни, мы ведь бесплатно забили им кладовую. Подумай. Петти просто не хочет быть обязанной, вот и решила сделать мне ответный подарок. Ей эти блузки малы, а мне будут в самый раз. Ну же, ежик, прячь иголки!       — Я не ежик!       — А пыхтишь совсем как ежик! — подразнила брата Гюль.       Северус был не слишком доволен, но больше не возражал и стал помогать шить платья. Ну как помогал — держал ткань и резал по следу мелка там, где сказали. Вчетвером они еще до обеда раскроили, сметали и сшили платье, два сарафана и юбочку для Гюль, а также две мантии для нее и Северуса.       По настоянию девушек Северус примерил свежесшитую мантию (за образец взяли одну из мантий Лили) и наслушавшись ахов и охов, подошел к большому зеркалу в прихожей. И замер. В зеркале отражался маг в фиолетовой летней мантии с лицом Северуса. Он крутнулся и эффектно взмахнул полой мантии.       — Какой ты… — пробормотала Лили.       — Неожиданно… — Петуния.       — Все невесты твои будут, — подколола приникшего к зеркалу Северуса Гюль.       — Скажешь тоже… — отмахнулся Северус.       — Я же говорила, что нужна цветная мантия? Говорила. Сам видишь — красиво и непривычно! Мародеры тебя не узнают… Точно!!! Нужно тебя не стричь и завязать волосы лентой, как раньше делали…       — Как аристократу? — тут же подскочила Лили и собрала волосы Северусу в короткий хвостик. — Не выйдет, длины не хватит…       — Заколками-невидимками заколоть! — подала идею Петуния.       — Нет! — отскочил от Лили Северус.       — Ну Се-ев!       — Я сказал — нет!       — Ну пока хвост не отрастет! Это же недолго! — заныла Гюль.       — Нет!       — Не узнают Мародеры и спокойно в поезде поедешь, без драк и скандалов! — увещевала его Лили. Последний довод поколебал его решимость.       — Нет! — уже не так уверенно отказался Северус. Девушки переглянулись и улыбнулись друг другу, обещая себе и друг другу уговорить упрямца. А пока они оставили его в покое и принялись убирать нитки и обрезки ткани со стола и на полу. Петуния в шутку спросила, не хочет ли и Лили себе фиолетовую мантию — шторы были большими и оставшегося материала было в самый раз на еще одну мантию. Лили фыркала и отшучивалась, а Гюль с горящими глазами уже дергала Северуса за рукав новой мантии.       — Для мамы! Новую мантию!       — Думаешь?       — Покажемся в своих и спросим, вдруг и ей такую захочется.       — Вы уже справились? Какие вы молодцы! — зашла в гостиную Роза Эванс. Гюль тут же покружилась, заставив подол сарафана взметнуться и стать колоколом. — Какая прелесть! Петти, Лили, вы такие молодцы, что помогли сшить наряды для Гулсаул!       — Гюль, как при произношении мон дью губы нужно вытягивать вперед! — снова подсказала Гюльсаул.       — И правда. Так получается лучше… Гюльсаул, ты просто прелесть!       Гюль накинула на себя новую мантию и постаралась сделать реверанс.       — Как мило! Замечательная мантия!       — Из шторы! — хихикнула Лили.       — Правда? — удивилась Роза. Она задумалась и сказала. — Совсем как в «Звуках музыки»       — Каких звуках? — спросила Гюль, борясь с желанием скрестить пальцы. Фильм «Звуки музыки» был одним из ее любимых. А здесь она сможет его посмотреть в оригинале, а если повезет, то и на широком экране.       — Недавно смотрели этот фильм. Там гувернантка детям сшила одежду для игр из штор.       — Какая умная гувернантка! Я тоже хочу посмотреть этот фильм! — заулыбалась Гюль.       Роза Эванс с удовольствием накормила Снейпов — Северус стал намного серьезнее и не старался задеть Петунию, не обзывал ее магглой и не кривился, если обсуждали достижения не волшебного мира. Леди из Клуба Любительниц Вязания были правы — девочка очень положительно влияет на все семейство Снейпов.       Поев, подростки вежливо поблагодарили миссис Эванс и забрав обновки, заторопились домой. Лили хотела поехать в Лондон с ними, но мать была против и денег на билет ей не дала. Лили надулась, как же, взрослая уже! а миссис Эванс только головой покачала — не след таких детей отпускать в Лондон одних.       В Лондон они ехали не одни — удалось оторвать миссис Снейп от ее котлов и все вместе затряслись в автобусе. Миссис Эванс что-то чиркала в блокноте, а дети обсуждали предстоящую покупку палочки.       Но вот они и добрались, дети накинули свои новые мантии, заставив мать озадаченно замереть, хлопая глазами.       — Откуда…       — Сшили. Сегодня.       — Из штор! — добавила Гюль.       - У нас не было фиолетовых штор. — сказала Эйлин.       — А у нас были, — ответила Гюль, окончательно доведя Эйлин до умопомрачения.       — У нас не было таких штор, — словно заведенная, повторила Эйлин.       — Мы купили. На барахолке! — сказал Северус и потащил вяло плетущуюся мать через Дырявый Котел на Косую Аллею. Пока Эйлин собирала глаза в кучку и переваривала новость, что магглы тоже могут шить шикарные мантии без всякого волшебства, дети быстренько завели ее в Гринготтс — нужно было поменять фунты на галлеоны. Сорок фунтов им поменяли без лишних вопросов и вот в кармане у Северуса зазвенели золотые кругляши. Пусть их всего восемь, но все же…       У Гаррика Оливандера Гюль довольно быстро, всего за час нашла свою палочку. Орех и сердечная жила дракона, для многогранных и творческих личностей, хороша для Чар.       — А я смогу ей пользоваться или тоже нужно ждать до школы?       — Но ведь вы не ученица. Как вас могут исключить оттуда, где вас еще не приняли?       — Просто не нарушать Статут и все? — спросила Гюль.       — Именно! — подтвердил старик. Они вышли из лавки, Гюль нежно прижимала к груди свою волшебную палочку. О БОЖЕ, У НЕЕ ТЕПЕРЬ ЕСТЬ НАСТОЯЩАЯ ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА!!! Гюль стискивала кулачки, жмурилась и кусала губу. Она изо всех сил сдерживалась, чтобы не начать плясать дикарский танец посреди улицы. Чопорные маги такого не оценят. Держи себя в руках!        - Северус, а давай… Что там нужно будет покупать к школе? у нас еще три галлеона осталось, давай потратим…       Северус кивнул — сделать часть покупок сейчас разумно, он не любил шум и гам, который начинался на Косой Аллее после получения школьниками списков покупок для школы.       Они зашли в лавку, где Северус намеревался купить им пергаменты и перья. Продавцы его сперва не узнали. Они поболтали с Гюльсаул и подивились, что дети решили начать делать покупки так рано. Гюль болтала без умолку.       — А это Самопишущее перо? Оно все-все записывает? Сев, тебе такое нравиться? Нет? — ну еще бы, два галлеона и шесть сиклей — почти вся их наличность. Гюль уже решила, что хочет купить это перо и подарить его Северусу на Рождество. Вот и еще один стимул заработать побольше денег до начала учебного года… — А это что делает? Пишет цветными чернилами в зависимости от настроения? Какая прелесть… А если как в старину выдернуть перо из попы у гуся — разница будет?       Продавцы весело смеялись ее словам про попу гуся и терпеливо рассказывали все, что она хотела знать. Северус поразился, насколько новые мантии изменили их и отношение к ним. Приди он в своей старой школьной мантии, что мала и коротка, вряд ли продавцы разливались соловьями. Тем временем Гюль уже дергала его за рукав и спрашивала, сколько пергаментов ей нужно для второго курса. Северус прикинул по деньгам и купил им на двоих пергаментов на два галлеона. Он хотел еще на семь сиклей купить перьев, но Гюль вдруг резко сжала его руку, и отрицательно помотала головой. Она выбрала всего четыре пера и ножик для чинки — всего на сикль и шесть кнатов. Уже выйдя из магазина, Северус поинтересовался, почему она не захотела сразу купить перьев.       — Ну так продавец же сказал — никакой разницы нет. Если не нужно хитро зачарованное перо, можно брать любое перо. Так что узнаем, где поблизости от дома есть птицефермы и пойдем туда за перьями.       — А если они не дадут перьев?       — А если не дадут, тогда и купим здесь. Кстати, стоит купить потом тот журнал для твоих лабораторных заметок…       — Он стоит почти два галлеона.       — Он очень круто зачарован и стоит каждого кната, который за него заплатят.       — Не стоит думать про него, пока не сделаем покупки к школе.       — Хорошо, не буду. — смирно ответила Гюль и взяла Северуса за руку. — В аптеку? Купишь ингредиентов, наваришь Зелий, продашь…       Северус бодрой рысью рванул в аптеку — он даже вспомнил, кто может заказать у него Зелья. Купив ингредиенты, он оставил несколько сиклей, чтобы отправить почтовую сову будущим заказчикам. На почте он написал пять коротких записок и тут же заказал пять сов.       — Прости, но мороженого сегодня не будет, — повинился Северус.       — Сами сделаем, это не так и сложно, смешать сахар, молоко и ягоды, а потом охладить. Ты же знаешь Чары, что греют, а Чары холода?       — Охлаждающие Чары, — поправил ее Северус.       - Ну так знаешь?       — Знаю.       — Отлично! Завтра и сделаем мороженое!       Эйлин дождалась детей в условленном месте и они поехали обратно домой.       На следующий день прилетело три совы с ответами Северусу. Его школьные приятели решили сделать заказ. Северус с энтузиазмом принялся варить заказанные Зелья. рассчитывая наполнить свой кошелек полновесными монетками. Гюль два дня терпеливо сидела над учебниками, осторожно практиковала на купленном пере Левиосу, а из спички делала иголку, готовила еду. А на третий день спустилась в подвал и напомнила брату, что он, вообще-то, обещал помочь построить ей тандыр, а сам…        Северус нехотя оторвался от котлов, использовав палочку Гюль наложил заклятье стазиса, запер дверь в подвале и пошел с сестрой добывать глину. Гюль решила увеличивать не комок глины, а готовую смесь для лепки. Так что корзинки глины хватило, чтобы замочить и замесить комок размером с шар для боулинга. Потом Эйлин сделала несколько пассов и комок увеличился в размерах. Северус и Гюльсаул раскатали комок пластами и Левиосой подняли в воздух, чтобы сформировать огромный кувшин. Швы заделали, отколотили стенки лопаточками, чтобы убрать пузырьки воздуха или трещинки. Хорошенько прокалили будущий тандыр, разведя внутри жаркий огонь.       Тобиас пришел с работы и застал их возню с остовом для тандыра. Недалеко от стены дома они выкладывали фундамент из кирпичей, перемазывая стыки глиной. а саму площадку замазывали основательно, чтобы ни один кирпич не виднелся.       — Что это? — спросил он, кивая на огромный кувшин.       — Печка такая. Вот сюда дрова, здесь, — показала Гюль на внутреннюю стенку возле отверстия, — лепешки пекутся, можно коптить мясо и рыбу, одев их на шампура или готовить еду, поставив сковороду или кастрюлю на это отверстие.       — Что за ерунда! Кто готовит пироги на стенках? Издеваешься?       — Дедушка для бабушки такую печку сделал, она и меня учила готовить, а пироги не падают, они прилипают к стенке. Нужно только хороший остов — и можно готовить.       — У нас есть плита! Что за ерунда?! Опять ваши штучки?! — налился дурной кровью Тобиас.       — Я просмотрела ваши платежи за топливо для камина, за электричество, воду и газ. Если пользоваться такой печкой, — махнула она в сторону гигантского кувшина, — то расходы на топливо можно сократить в два раза.       — Без колдовства?! — ехидно переспросил Тобиас.       Гюль наклонила голову к правому плечу и надув губки, испытующе посмотрела на Тобиаса.       — Вы ведь разбираетесь в машинах! — утвердительный кивок от Тобиаса и Гюль оживилась. — Отлично! Знаете, что такое двигатель внутреннего сгорания?!       — Что, летать в кувшине будете?! — заржал Тобиас. — У арабов ковер-самолет, а у нас — КУВШИН, ха-ха-ха!!!       Гюль покачала головой и взяв у Северуса один конец доски, пошла помогать ему выглаживать площадку остова тандыра. Они брались с двух сторон за доску и возили ею сначала вдоль, потом покрутили концы, стараясь удержать середину доски в центре площадки. Тобиас заинтересовался. Он подошел поближе и присмотрелся.       — Слева складки! — ткнул он пальцем в кусок площадки, где глина взялась складками и не пожелала выровняться с первого раза. Гюль взяла комок глины, смочила площадку водой и размазала комок более-менее ровным слоем. Потом они повторили манипуляции по выравниванию площадки.       — Теперь справа! — цыкнул сквозь зубы Тобиас. Гюль вздохнула и грустно посмотрела на Тобиаса. Ведь именно с ее края доски выходили складки. Тобиас мотнул головой — нет. Гюль подмигнула Северусу и снова принялась мазать глину и кропить площадку водой. Еще три попытки — и каждый раз то вмятины, то складки. Тобиас не выдержал, отодвинул Гюль и сам взялся за доску.       — Давай, Север. Не спеши!       Со второй попытки они вдвоем разгладили идеально ровную площадку для танира. Гюль запрыгала и захлопала в ладошки.       — Получилось, ПОЛУЧИЛОСЬ!!! Ура-ура!       Северус заулыбался, глядя на ее энтузиазм, а Тобиас сплюнул от злости. Да никак его околдовали, что он принял в этой бесовщине участие!!! Но ломать не стал. Кувшин стоял поодаль от остова. На вид — тяжелый. И как они его собрались на площадку затаскивать? Не иначе, как с помощью колдовства!       Эйлин старалась не привлекать внимания мужа — тот слишком хорошо знал ее палочку на вид. Свою палочку она запихнула в рукав и теперь нервно теребила оборку платья, переживая, что муж заметит выпирающую палочку и снова будет кричать и драться…       Свою палочку Гюль давала Северусу, а тот запихнул ее в свою старенькую кобуру для палочки. Гюль скривилась и сделала еще одну галочку — присмотреть на барахолке что-то кожаное и соорудить для них приличные на вид держатели палочек.       Тобиас понаблюдал за мажатами, что вполне по-маггловски отмывали ведра и себя от глины и пошел в дом. Гюль отложила водружение Тандыра на остов до полного застывания глины на последнем — чтобы не просела глина под тяжестью самого кувшина без дна.       На следующий день Северус с Эйлин помогли Гюльсаул установить Тандыр на остов. Радости девочки не было предела. она велела Северусу с помощью Тергео увеличить количество топлива в два раза и пошла делать пробную партию лепешек.       Ее здорово потряхивало — раньше она никогда не делала Тандыр своими руками, а как готовят в нем видела со стороны. Вроде бы ничего сложного, но все же боязно — а вдруг не получился и они зря почти целый день потратили? Но все обошлось, лепешки испеклись и не пригорели, а в огромной кастрюле, что исполняла роль казана, приготовился совершенно замечательный плов…