Домечталась? Вот и будешь теперь сестрицей... но не Алёнушкой...

      Гюль радостно смеялась и брызгала водой из таза на ворчащего Северуса. Тот с утра встал не с той ноги и играть ему сейчас не хотелось. Он вяло отмахивался, вытерся полотенцем и пошел за Гюль к матери — взять палочку и высушить рубашку. Гюль ускакала вниз, на кухню — готовить завтрак. Эйлин боязливо оглянулась на Тобиаса и отрицательно покачала головой — при нем она пользоваться палочкой побаивалась. Уж очень недолго длилось затишье в доме — как бы снова не стал ругаться и драться…       Северус спустился и недовольно надул губы.       — Не дала палочку? — спросила Гюль.       — Боится. — покачал головой Северус.       — Все еще не все понимаю, — вздохнула Гюль и подтолкнула Северусу тарелку, на которой вздымался горкой кусок пышного омлета и лежали дольки помидора. Северус взял вилку и принялся поедать вкусный завтрак.       — А когда поймешь?       — Сложно все. Я так мало знаю про вашу часть мира и волшебное общество… С чего ей вообще уходить из магического мира сюда? Так сильно любила Тобиаса?       — А это не твое дело! Не суй свой сопливый нос в нашу семью! — стал ругаться зашедший на кухню Тобиас.       — Ну я же не знаю всей истории. Интересно же, — сделала щенячьи глазки Гюль, подвигая тарелку с его порцией поближе.       — Я сказал — чтобы тебя не было видно и слышно! — гаркнул Тобиас и грохнул кулаком по столу. Гюль нахмурилась и внимательно посмотрела на Тобиаса, пытаясь просчитать его дальнейшую реакцию. По всему выходило — он на грани и дальнейшие пререкания переростут в скандал, а ругаться он будет долго и со вкусом, по выработанной годами привычке.       — Как скажете. — отложила вилку Гюль и встала из-за стола.       — Гюль! — окликнул ее Северус. Она лишь отрицательно покачала ему головой и покинула кухню. Северус стиснул вилку, посмотрел на почти полную тарелку, что оставила на столе сестричка и перевел взгляд на Тобиаса. Тот с аппетитом уплетал омлет, заедая его лепешкой и дольками помидора. — Вкусно?! — спросил отца Северус.       — Ощшень! — сказал с набитым ртом Тобиас.       — Ну-ну, — вздохнул Северус, — ни стыда, ни совести…       — Что?! Ах ты щенок… — грохнул кулаком по столу Тобиас.       — А ведь завтрак нам приготовила Гюльсаул. А ты ее из-за стола выгнал, она теперь сидит где-то, голодная… — кивнул на тарелку с омлетом Тобиас.       Тобиас фыркнул и наколол на вилку кусок помидора. Северус чертыхнулся, бросил вилку на тарелку с остатками завтрака и поднялся. Вилка жалобно звякнула и отскочив от тарелки, с глухим стуком упала на стол. Тобиас проводил сына хмурым взглядом и доел омлет.       — Стыдить он меня вздумал. Щенок! — Пустая тарелка загрохотала, когда он швырнул ее в мойку. Тобиас мазнул взглядом по тарелкам детей. — Не хотите есть — сидите голодными, демоново племя! — рявкнул он и быстро выбросил содержимое тарелок в мусорное ведро. Взгляд зацепился за корзинку, которую уже несколько дней пыталась ему вручить девчонка. «Ланч» говорила Гюльсаул на вопрос о том, что в пакете и хлопала глазами, протягивая ему корзинку. Приготовила корзинку с ланчем, планируя предложить сегодня… — Меня едой не подкупить! — швырнул Тобиас корзинку в угол. Бумага развернулась и на пол выпал пирог. Из тех, что так понравились Тобиасу вчера, с мясом и луком… Рот наполнился слюной, кольнуло сожаление — пироги вкуснейшие… Он раздраженно стукнул кулаком по двери и поднялся наверх.       Двери в комнаты детей были закрыты, Тобиас подавил в себе желание распахнуть их и показать, кто в доме хозяин — опаздывать на работу нельзя.       — Ведьма! Где мой пиджак? — жена заполошно подскочила и бестолково заметалась по комнате. Пиджак нашелся на стуле, куда он вчера его швырнул. — Он мятый! — Эйлин боязливо втянула голову в плечи. — Чего стоишь? Погладь его! Ничего не может толком сделать, ведьма… — бормотал под нос Тобиас, наблюдая за метаниями жены. Каждый раз одно и тоже! Готовить не умеет, гладит кое-как, уборка тоже не ее… Он вспомнил аккуратно выглаженный костюм, в котором шел в церковь в это воскресенье. Если Эйлин не умеет гладить, значит, гладила девчонка?! Он покривил губы, то прикусывая их, то вытягивая в трубочку. Готовит, убирает, гладить умеет… Хозяюшка, одним словом. Шевельнулось что-то, огрызок совести заколол, напоминая, что наевшись сам, завтрак девочки он выкинул в ведро. Упрямо мотнув головой, он выдернул из рук жены бестолково поглаженный пиджак и спустился вниз. Обуваясь, он поймал себя на том, что подспудно ожидал увидеть в коридоре девчонку, протягивающую ему корзинку с ланчем… которую он швырнул и рассыпал пироги на пол… Тобиас грохнул входной дверью. Откуда взялось это чувство вины?! Не будет он извиняться перед ведьмами, много чести!!!       А Гюль в это время валялась на лежбище у окна на чердаке, жевала пирог и листала «Тысячу волшебных растений и грибов» под ворчание Северуса.       — Сначала поешь, а потом читай! Пятен наставишь!       — Да я аккуратно! — Гюль прислушалась к шуму и усмехнулась.       — И чего ему с утра неймется! — проворчал Северус.       — Пытается сам себе доказать, что ему все равно на перемены в доме.       — И из-за этого надо так орать? — вскинул брови Северус на очередной вопль Тобиаса.       — Есть у поляков пословица — привычки хорошие слуги, но очень плохие господа. Не понимаешь? Он в течении… ну, не знаю, лет десяти точно каждый день ругался с Эйлин из-за плохой еды и беспорядка. Это стало чем-то привычным, такой себе ежедневный ритуал… Сейчас у него есть и хорошая еда, и порядок в доме мы навели… Но привычка кричать пока никуда не делась и его еще пару недель будет бросать из крайности в крайность.       — В смысле?       — Ну, начнет придираться к едва заметным пятнам или ворчать, что брали и чистили то, что в чистке не нуждалось… Или еще что-нибудь…       — И ты молча будешь терпеть?       — Ну почему же молча… — грохот входной двери оповестил подростков, что Тобиас вышел из дому. — Сэр Тобиас Снейп изволил покинуть родные пенаты! — дурашливо закривлялась Гюль, приседая в реверансе.       — И мы можем спуститься и вкусить оставленный на кухне завтрак, — не менее куртуазно поклонился ей Северус и согнул руку в локте, — Моя леди, позвольте предложить вам руку, чтобы помочь спуститься…       — С превеликим удовольствием, сэр Северус!       Последняя фраза прозвучала настолько напыщенно, что они оба прыснули со смеху. На кухне их ждал неприятный сюрприз в виде тарелок в мойке, омлета в мусорном ведре и корзинки для ланча в углу с выпавшим на пол пирогом. Они переглянулись и синхронно вздохнули.       — Придираться, говоришь? — проворчал Северус, поднимая корзинку. Гюль хмыкнула, взяла нож и аккуратно срезала с пирога корочку.       — Нас такими фокусами не проймешь! — пафосно воскликнула она. — Потому что мы не только фокусы, но и настоящую магию творить умеем! Кстати, а Энгоргио на омлет подействует?       — А сейчас и проверим. — кивнул сестре Северус и пошел к матери за палочкой. Омлет увеличивался неохотно и странными кусками. То, что получилось на выходе, можно было назвать омлетным крошевом.       — Теперь понятно, почему им воздействуют на мелочь. Потому что там такой эффект не так заметен.       — Может, не стоит его есть?       — Почему? Крупа ведь нормально увеличилась… Так, это вам, — она положила Эйлин на тарелку более целую часть омлета, — а это я доем.       Северус кусал губы, заваривая чай. Проклятый маггл! Мало того, что испортил сестренке настроение с утра, так еще и омлет выбросил! Его распирало от злости на отца.       — Сев, ты чего? — толкнула его Гюль. — Ешь давай, мне еще заниматься…       Сев торопливо доел остатки омлета и сгрузил посуду в мойку. Они поднялись на чердак и приступили к учебе Гюль. Через несколько часов Они отложили книжки и спустились.       — Ф-фух, устала… — потянулась всем телом Гюль так, что захрустели суставы. — Так, пора готовить кушать… О, а ты можешь снять с корнеплодов кожицу? Есть такое заклинание для чистки овощей и корешков?       Северус почмокал губами и кивнул, направляясь в подвал — одалживать у мамы ее палочку. С помощью магии они быстро управились и Гюль с удовольствием вручила ему баночки со специями — пусть приправляет! Попробовав конечный результат, она восторженно замычала, закатила глаза и показала брату большой палец.       — Не получиться с зельем — будешь волшебным поваром!       Северус скривился — зелья были его страстью. Он передернулся и принялся щекотать сестренку.       — Ва-ха-ха, я пошутила! — вяло трепыхалась Гюль и просила пощады.       — То-то же! — смилостивился Северус и пошел в подвал — звать Эйлин за стол.       После обеда Гюль убрала со стола и скривившись, смотрела на улицу, где моросил противный дождик.       — Обычная английская погода. — хмыкнул подошедший к окну Северус. — Через час может показаться солнце. Или все укутает туманом…       — Я знаю! — вздохнула Гюль. — На чердак?       — На чердак! — кивнул Северус и они пошли заниматься дальше.       В таком темпе они и дожили до субботы — Гюль осилила всю книгу по Травологии и принялась грызть гранит Трансфигурации. Вечером пришел нетрезвый Тобиас и громко вычитывал Эйлин за ее сына и приблуду.       Северус ринулся было вниз — на помощь матери, но Гюль поймала его за руку и помотала головой.       — Не ходи!       — Он опять пьяный!!!       — Нетрезвый.       — Да какая разница!!!       — Полезет драться — спустимся. А пока пусть пар выпустит…       — Это потому что моя мать тебе чужая!!! — вырвал руку Северус и шагнул к лестнице.       — Это потому, что они взрослые люди и мы не можем заставить их быть идеальными!!! Все выпивают после субботы! Он не напился в хлам — уже хорошо!!! — загородила ему путь Гюльсаул. — А про то, что он по привычке будет орать, я уже говорила!!! И не ходи вниз, он пока просто орет, а наше появление его спровоцирует!       Северус ударил кулаком в стену, потом еще раз… Мать было жалко, но никаких подозрительных звуков вроде звона разбитой посуды или сломанной мебели не было слышно.       — Привычка, привычка… К дракклам такие привычки! — он заметался по чердаку.       — Пошли вниз, только тихо! — приложила палец к губам Гюль.       Они спустились и затаились на лестнице, напряженно прислушиваясь. Звякнул стакан, стукнула по столу бутылка. Гюль недовольно поджала губы — Тобиас продолжал накачиваться выпивкой. Что с этим делать? Она напряженно пыталась придумать, как заставить Тобиаса отставить бутылку… Северус хмыкнул — пьяница. Гюль постучала пальцем по губам, а потом еще и пожевала его. Северус едва не подпрыгнул, так резко она повернулась и задала вопрос:       — Молоко еще осталось?       — Полбутылки, а что?       — Будем делать молочный коктейль! — сверкнула глазищами Гюль и улыбнулась. Северус тут же попытался выспросить, что она задумала, но Та только отмахнулась — потом расскажу…       Дети зашли на кухню, Гюль достала миску, молоко, яйца и коробку с приправами. Она отмерила два стакана молока, вбила яйца, насыпала пол чайной ложечки мускатного ореха и принялась энергично взбивать все это венчиком.       — Это специальный коктейль, называется «хитроумная женушка».       — А почему такое название?       — А потому, что хитрые и умные жены не спорят с мужем, не отбирают у него бутылку силой. Они поят его этим коктейлем. — Гюль замерла и прислушалась к голосам — пока все было довольно мирно, рук Тобиас не распускал, только громко возмущался.       — И что потом? Его вывернет?       — Не-е-е… — засмеялась Гюль и снова заработала венчиком. — Этот коктейль… Как-то обволакивает желудок и пить после него почти не хочется.       — Правда, что-ли? — протянул недоверчиво Северус.       — Еще бы убедить его это выпить… — ворчала Гюль, наливая смесь в стаканы. Она посмотрела на стакан, на остатки коктейля в миске и кивнула своим мыслям. — Делаем молочные усы!       — Что?! — опешил Северус.       — Не просто пьем, тут на пару глотков. Не открывай рта и дай молоку сделать тебе молочные усы, вот так! — остатки слила в два других стакана и продемонстрировала, как именно нужно держать его у рта, чтобы получились молочные усы.       — Зачем?       — Давай! Потом объясню! — Гюль ткнула ему стакан с остатками молока. Северус вздохнул и покорно прижал его к губам.       — Не вытирайся! Так, теперь ты несешь это маме, а я попытаюсь всучить этот стакан Тобиасу…       В гостиную заходили как на минное поле. Уж очень не хотелось Гюль терять хрупкий мир и снова лупить Тобиаса табуреткой… Северус настороженно наблюдал, как сестричка включила дурочку и восторженно щебетала, что они придумали та-акой молочный коктейль!!!       Северус всучил стакан матери и напряженно следил за сестрой.       — Я же велел не показываться! — грохнул кулаком по столу Тобиас.       — Ну и ладно, сама выпью! — капризно надула губки Гюль. И никто не видел, как она скрестила пальцы — только бы повелся!       Тобиас оценил молочные усы детей и сделал вывод, что они уже выпили по стакану. Он краем глаза посмотрел на жену — та прихлебывала и щелкала языком, задумчиво хмуря бровки. И тут в нетрезвой голове возникла мысль — все выпьют, а он нет?       — Дай сюда! — он едва не вырвал у девочки стакан и сделал глоток. Не было привычного послевкусия молока. Что-то пощипывало язык, приятный вкус понукал его сделать еще глоток, потом еще один… Вот коктейль закончился и Тобиас ткнул пустой стакан девчонке.       — Ужинать будете? — вежливо спросила Гюль и уставилась на него. Тобиас кивнул, Гюль ускакала на кухню и утащила за собой Северуса.       — Получилось! Получилось! получилось! — напевала она, кружась по кухне и умудряясь накрывать на стол.       — А маме зачем давали? Она же не пьет.       — Ой, от стакана молока ей хуже станет?       — Не станет, — согласился Северус, помогая Гюль поставить тяжелую кастрюлю на плиту.       — А так он убедился, что его травить не будут, все выпил… Ему полезно, он столько работает…       Северус только хмыкнул — они оба услышали шаги Тобиаса и Гюль стала говорить чуть громче, чтобы он точно ее услышал.       Ужинали под ворчание Тобиаса, Гюль все время поглаживала руку брата, чтобы тот не вспылил… Тобиас не осилил порцию, отодвинул тарелку и вернулся в гостиную, к бутылке… Вот только выпивка казалась не такой… дрянной вкус… адское пойло…       Так и не допив стакан, он поднялся наверх. И увидел, как девчонка скользнула в комнату к Северусу. Что-то щелкнуло в его нетрезвых мозгах. Девочка в комнате мальчика. Он грозно нахмурился и прокрался к двери. Заглянул в щелочку…       — Спокойной ночи! — говорила Гюли, поглаживая Северуса по волосам. — Пусть тебе приснятся только хорошие сны.       — Я вчера во сне летал, — сонно пробормотал Северус и зевнул.       — Бабушка говорила, что когда дети во сне летают — значит, они растут. А мне пока только ежики сняться…       — Ты опять?       — Правда ежики снились… старый мой дом снился и ежики под яблоней… они катались и накалывали яблоки на колючки. Так забавно — ежики приходили к нам за яблоками. Я им мисочку с молоком ставили под крыльцом… — Гюль мечтательно смотрела на стену, продолжая поглаживать брата.       — Скучаешь по своему дому?       — Уже нет. Там я бы осталась одна… А теперь у меня есть ты! Сладких снов, Северус! — наклонилась и чмокнула его в щеку.       — Сладких снов, Гюл-ли-и! — обнял ее в ответ Северус. Гюль поправила ему одеяло, еще раз погладила и встала с кровати.       Тобиас резко выдохнул и метнулся в свою комнату. Ему было немного… самую малость стыдно за свои глупые мысли. Девчонка просто желала приятных снов Северусу. Он тихонько закрыл дверь в комнату и замер, прислушиваясь. Вот раздались легкие шаги девчонки, она ушла к себе в комнату. Тобиас с удовольствием растянулся на чистых простынях, пахнущих свежестью… Как давно ему хотелось нормального уюта, а эта ведьма безрукая… Да даже ребенок справляется!