Последний закат магического мира

Платформу 9 3/4 привычно застилало дымом, сквозь который празднично алел Хогвартс экспресс. Казалось бы, прошло столько лет с тех пор, как Гарри впервые увидел его, но в груди по-прежнему зарождалось предвкушение. Кажется, это место всегда будет ассоциироваться у него с чудом, каким бы взрослым он не был. Да и как не возникнуть такой ассоциации? Первая встреча с магией, первые друзья, первая надежда, что жизнь станет хоть чуть-чуть лучше. Потом ежегодное счастье: "Я вернулся!" Первый послевоенный год, когда эта платформа становится олицетворением стабильности — хоть что-то возвращается на круги своя. Первая поездка в школу старшего сына, волнения из-за выбора факультета младшего... Столько всего произошло в этом месте. И вот теперь, спустя столько лет, Гарри точно знал, что его ждёт ещё одно чудо. — Папа, папа, а ты же будешь в этом году в школе? Ал говорил, ты с ним часто виделся в прошлом году! — маленькая Лили в новенькой мантии смотрела на него огромными испуганными глазами. — Конечно, милая, я обязательно буду в школе, — обещание срывается с губ легче обычного. Конечно, он будет в школе, ведь преподавателям там выделяют покои. Даже тем, кто всего лишь проводит несколько практических уроков по аврорской подготовке в месяц. А жильё ему точно не помешает. Через пятнадцать минут Гарри с нарастающим волнением смотрел, как поезд уносит вдаль всех трёх отпрысков Поттеров. Как же долго он этого ждал! — Как же долго я этого ждала... — тихий вздох и шёпот Джинни напоминают, что чудо наконец-то начинается. — Не переживай, я ещё вчера собрал вещи. Наше время наконец начинается! Наверное, "наше" было не совсем верным словом. Время, которое начиналось, было как раз "ненашим". Оно было "временем Гарри" и "временем Джинни", временем двух людей, которые так устали друг от друга за эти годы. Когда всё пошло не так? Гарри часто задавал себе этот вопрос. Но ответ так и не приходил. Просто медленно, постепенно общение с женой начало приносить всё меньше радости. А потом и откровенно напрягать. Впрочем, эти чувства были совершенно взаимны, Гарри был в этом уверен. И про развод первой заговорила именно она. Пожалуй, единственным, что их всё ещё связывало, были дети. Именно поэтому они ждали уже столько лет, когда же все они уедут учиться. К чему травмировать детей разводом и своими взрослыми проблемами? Один рейс летучим порохом, призыв собранного чемодана из спальни, последний взгляд на дом, где он когда-то был счастлив, и "прощай" старая жизнь! Вихрь колдовского пламени уносил Гарри навстречу чему-то новому, и хотелось верить, что счастливому. *** Хогвартс дарил Гарри привычное чувство умиротворения. Директор МакГонагалл хоть и удивилась его прибытию на пару месяцев раньше, но разрешила занять преподавательские покои. И теперь каждое утро Поттера начиналось с прогулки к границе антиаппарационного барьера. А каждый вечер заканчивался ужином в большом зале и беседами директором, Хагридом или преподающим травологию Невиллом. Может все эти годы Поттер и мечтал о совсем другой "новой жизни", но реальность его всё же устраивала. Больше не было неловкого молчания за столом, утомительных ночёвок в одной постели с надоевшим человеком и опустошающей усталости. А дети... Школа дарила слишком много впечатлений, чтобы у них было время задуматься, почему папа стал так часто появляться в Хогвартсе. А ещё к Гарри вернулись сны. Вызвали ли их привычные стены замка или те предвкушение и волнение, что он испытал. Но они снова появились и стали такими же живыми и красочными, как много лет назад. На самом деле, Гарри даже не помнил, когда они ему снились в последний раз. Наверное, ещё в самом начале аврорской карьеры, когда мечты казались легко достижимыми. Сейчас же сны были больше напоминанием о былых приключениях, чем мечтами о новых. Разве что тёплое чувство семьи и единения с близкими, которое он испытывал в каждом сне, можно было считать его надеждой на будущее. *** В один из самых обычных будних дней Гарри не повезло: работа всё никак не хотела заканчиваться, на ужин он опоздал, а единственное свободное место оказалось рядом с Сивиллой Трелони. После истории с Воландемортом прорицания в целом и профессора Трелони в частности Поттер стал недолюбливать ещё сильнее. Но голод сильнее предрассудков, поэтому он вежливо пожелал предсказательнице приятного аппетита и поспешно завёл беседу с профессором Флитвиком, сидевшим с другой стороны от Гарри. Обычный приятный вечер. Всего лишь один из множества приятных вечеров, когда можно обсудить с коллегой новые магические достижения. Он бы и дальше оставался таким, если бы не оказалось, что Трелони обронила свою брошку. Когда Гарри рассмотрел, на что наступил при выходе из зала, сомнений относительно владельца не осталось. Только два человека в этом мире могли бы посчитать стрекозу с выпученными глазами симпатичным аксессуаром. И так как Полумна точно не посещала Хогвартс, то владельцем этой "прелести" была несомненно профессор предсказаний. Гарри досадливо поморщился. Меньше всего ему хотелось снова её увидеть. Но отправлять украшение с домовиком невежливо, а с утра на встречу просто не будет времени. — Профессор, вы здесь? — Трелони не изменяла своему месту обитания, поэтому Гарри приходилось балансировать на верёвочной лестнице, ожидая разрешения войти. — Гарри? — изумление с её голосе всегда изрядно веселило Поттера. "Провидица чего-то не знала заранее, ха-ха!" — Сивилла, вы брошь обронили в большом зале, — Гарри всё же пробрался через люк в полу и теперь испытывал лёгкое головокружение от всех зажжённых здесь благовоний. — Брошь? — удивлённо спросила Трелони и внезапно пошатнулась. В эту же минуту в комнате словно стало ещё темнее, а пламя свечей задрожало от несуществующего ветра. — Последняя война совсем близко... Солнце скоро сядет... Истинный Тёмный лорд уже в шаге от своего пробуждения... Те, кого принято не замечать, нанесут удар в спину... Война приближается... Последний закат этого магического мира наступит, когда ад будет уже здесь... Deja vu. Гарри почувствовал, как по спине потёк холодный пот. Много лет назад Трелони пугала его своим сумасшествием. Теперь же он точно знал цену её словам. И от этого становилось только страшнее. —Си-си-сивилла... — голос позорно срывался, а перед глазами замелькали картинки прошлого. — Брошь? О, и правда! Спасибо, что принёс её! — кажется, она опять не заметила своего пророчества. Свечи снова горели мягким ровным светом, благовония нестерпимо пахли, а Трелони выглядела в меру странно и совершенно не опасно. — Да-да, — трясущимися руками Гарри протянул стрекозу провидице и молча полез вниз по лестнице. Сивилла что-то говорила ему в след, то ли предлагала выпить чаю, то ли погадать на нём. Сквозь туман в голове Поттер уже не мог ничего расслышать. Больше всего ему хотелось скорее оказаться в своих покоях, укрыться одеялом и убедить себя, что он просто переработал, поэтому ему и померещилась какая-то ерунда. Но обманывать самого себя было глупо. И Гарри точно знал цену словам Трелони, произнесённым таким голосом. И от этого было так страшно, как не было ни разу в прошлую войну. Что делать? Эта мысль набатом билась в голове. Тогда он был юн и бесстрашен. Да, его волновали жизни его друзей, своя жизнь, но сейчас... Теперь его просто парализовало от страха, что Джеймсу, Алу, Лили и Тедди придётся жить во время войны. Сколько их тогда погибло? Таких же невинных детей. Что делать? Как такое вообще может произойти? В прошлую войну Гарри верил только в одно: с помощью Дамблдора у них был шанс. И даже после его смерти Поттер чувствовал его незримую поддержку: снитч, сказки, дары, камень — казалось, что директор смог просчитать всё наперёд. И именно это позволяло идти вперёд и верить, что победа возможна. Даже если ради этого придётся умереть. Дамблдор. Кроме него за плечами Гарри всегда стоял только Орден. Поттер подскочил из кресла, в котором обессилено лежал уже долгое время. Точно! Вот оно! Орден! *** — Что она опять сделала? — в голосе Гермионы такой же ледяной ужас. Когда Гарри разослал приглашения на Гриммо 12 всем выжившим орденцам, никто не удивился. Все эти годы они оставались в тёплых дружеских отношениях и периодически собирались за ужином. И даже старая кухня, где когда-то проводились собрания, никого не удивила. За последние двадцать лет эти события потускнели в памяти, затёрлись множеством приятных воспоминаний. Именно поэтому рассказ о пророчестве произвёл эффект разорвавшейся бомбы. И глядя на ошарашенные лица близких, Гарри безумно жалел о произошедшем. — Неужели Он нашёл ещё один способ вернуться? — вопрос, произнесённый Роном хриплым шёпотом, так и повис в воздухе. Значит, нашёл.