Снарри, Джонлок, Старкер и все все все

… Шерлок, навалившись на Джона, тяжело дышал, пока не спеша, но рьяно двигал бёдрами, полностью входя в податливое тело, чувствуя, что скоро придёт к разрядке. Джон же под ним лежал безвольной куклой. Ему было неприятно, Джон не хотел этого секса всеми фибрами своей души, но что он мог сделать? Ничего он не мог… Он принадлежит этому человеку целиком и полностью, поэтому противостоять он ему никак не может. А так хотелось, если честно. Иногда хотелось просто исчезнуть из этого мира и никогда больше не видеть это лицо, которое прямо сейчас уткнулось в его шею. — Ох, Джон… Джон… — шептал Холмс, ускоряясь. Видимо, он уже был близко к долгожданной (для Джона) разрядке. — Джон, любимый мой, скажи, что ты меня любишь… Ты ведь любишь меня, да? — как в бреду шептал Шерлок, затуманенным взором посмотрев в грустные глаза напротив. — Нет… Я тебя не люблю… — совсем тихо ответил Джон. — Ты и сам это прекрасно знаешь, Шерлок… У Холмса тут же расширились зрачки, а на дне черноты медленно зарождалась злость, перемешанная с отчаянием. — Ну, почему?! — сильный толчок. — Почему «нет», Джон?! — почти прокричал Шерлок, толкаясь в тело Ватсона со всей силы, не зная, куда деть свои эмоции. Джон закусил губу от той боли, которая так внезапно образовалась посредством усиленных толчков Холмса. — Шерлок… Мне больно… — тихо выдохнул он. — А мне плевать! — рыкнул тот от отчаяния, понимая, что этот мужчина уже принадлежавший ему, никогда не будет его. Как бы странно это ни звучало, но от этого понимания в Шерлоке разразился самый настоящий пожар, который требовал выхода наружу. Джон еле слышно, сдавленно выдохнул от последнего, но самого больного толчка, и через секунду почувствовал как тёплое семя разливается внутри него, не принося ему ни капли удовольствия — лишь отвращение и неприятие. Но он не показал насколько ему противно сейчас. Он не хотел, чтобы Шерлок ещё чего-нибудь учудил. Ему хватает больного ануса, спасибо, больше не надо. Шерлок несколько секунд подрагивал, переживая очередной оргазм в компании его Джона, и, в очередной раз, убеждался в равнодушии со стороны того же Джона. Это больно резало по сердцу, которое так неправильно и ошибочно полюбило человека, который тебя ненавидит. Ему хочется плакать. Долго и горько. Но он не покажет Джону, насколько ему больно от того, с каким, порою, отвращением тот смотрит на него. Нет, он не опустится до такого… Холмс глубоко вздохнул и оторвал голову от шеи Джона, к которой снова прилип. Он медленно вышел из припухшего и покрасневшего ануса, чувствуя, как его сперма вытекает наружу. Но перед глазами он видел лишь тело, которое просто позволяет себя любить, хотя в ответ имеет лишь ненависть и затаенную злобу. Шерлок нервно хмыкнул. Ну, почему он? Почему именно ему досталось такое наказание? Что и когда он сделал не так в своей грёбаной жизни?.. Мужчина молча поднялся с кровати и, не смотря больше на Джона, приглушённо проговорил, пока натягивал брюки с рубашкой: — Иди, сходи в душ… Думаю, тебе не помешает. Джон не спеша поднялся с кровати и, чуть прихрамывая, поплёлся, куда сказали. Шерлок же исподтишка смотрел в спину Ватсону, чувствуя, как внутри что-то очень больно сжимается. Чёрт. Может, он и не прав, держа Джона при себе силой, но… он не может. Он просто не может отпустить этого мужчину, это выше его сил. Хоть Шерлок и задумывается, порою, над этим, но сразу же одёргивает себя, потому что понимает, что без этого человека он просто перестанет существовать. Поэтому сейчас, он снова молча уйдёт, оставив Джона ненадолго одного, а потом придёт и снова повалит его на постель, и все повторится с начала. Да… Так будет… Проще всего… Джон услышал хлопнувшую дверь и, судорожно выдохнув, залез под тёплые струи воды, смывая с себя «грязь», оставленную Холмсом…