Мой ласковый и нежный зверёк

Нарцисса не была до конца уверена, называя Северусу адрес загородного дома, в котором семейство Малфоев бывало редко, но который любил Драко, если он вообще мог что-то любить. Но Снейп, едва завидев фасад мрачного, темной скалой выделяющегося на фоне чернеющего неба поместья, с уверенностью мог бы сказать, что найдет внутри Гарри. И дело было вовсе не в окне на втором этаже, в котором горел свет, не в распахнутой калитке и не в следах от шин. Северус Снейп видел этот дом тысячи раз. В собственных кошмарах. Мужчина выскочил из машины, не заглушая мотор. Там, внутри, на втором этаже, прямо сейчас отчаянно нуждается в помощи его зеленоглазый мальчик. И профессору непонятно, завывает ли это ветер, или это кричит Гарри, понятно только одно – если он сейчас не успеет, то мучительные кошмары и широко распахнутые зеленые глаза будут сниться ему до тех пор, пока однажды мужчина не останется в своей постели навсегда. И Снейп может только бежать, отталкивая от себя тяжелую дверь, подтягивая тело на перилах, перепрыгивая через несколько ступенек, задыхаясь и глотая ртом горячий спертый воздух. Он может только бежать и погибать от страха, что не успеет. Реальность мало похожа на ночные кошмары, но Северус, настолько к ним привыкший, удивляется, что способен бежать, что ступени не расплываются под ними, а перила не становятся вдруг податливыми и мягкими, словно воск, и когда он настигает закрывает дверь, то останавливается в нерешительности. Тысячи раз, ночь за ночью, мужчина ее открывал и мгновенно просыпался, уверенный в том, что тот, кто находился за этой дверью, мертв. И вот сейчас эта самая дверь, вполне реальная, должна открыться уже не во сне. Северус уверен, что если Гарри там сейчас нет, то ночной кошмар станет реальностью. Мужчина делает глубокий вдох и медленно выдыхает, одновременно с этим кладя горячую ладонь на дверную ручку. Трусливое сердце останавливается, и спустя секунду, компенсируя свою забывчивость, начинает бешено колотиться в груди, болезненно отзываясь колючими ударами в горле. Северус Снейп открывает дверь. Первое, что он видит – широко распахнутые зеленые глаза. - Сэр? – Гарри пристально смотрит на него, прежде чем смыкает веки, а голова его откидывается назад, как у шарнирной куклы. В следующий раз мужчина увидит эти глаза уже в больнице. После долгих, мучительно долгих бессонных ночей, после криков, после отчаяния, после разговоров с полицией, которые прошли как в тумане, после того как Снейп почти забудет, какой глубокий зеленый оттенок имеет радужка этих глаз и почти потеряет надежду увидеть их вновь, после нескольких безвольных попыток умереть, Гарри наконец откроет глаза. Лучи солнца, пробивающиеся через щель в плотно задернутых шторах, заставили Северуса Снейпа невольно поморщиться и проснуться. Мужчина помнил, что видел какой-то теплый и приятный сон, но он ускользал от него, и в надежде поймать остатки этой сладкой неги, профессор перевернулся на бок, пряча лицо от света. Под боком кто-то недовольно сонно заворчал, и Северус окончательно проснулся. Гарри спал, свернувшись калачиком, уткнувшись носом в подушку, сжимая в ладони рукав снейповской ночной рубашки. Мальчишка часто так делал. Цеплялся, словно репей, как будто боялся, что мужчина за ночь исчезнет, сминал руками одежду или переплетал пальцы с пальцами чужой руки, забрасывал ноги. Северус шутил, что теперь он связан навеки, а сам боялся, что однажды Гарри его отпустит. Кошмары профессора больше не беспокоили.