Обитель теней

      — Бабуля, расскажи ещё!       Кэти состроила умоляющую мордочку, горящими глазами глядя на миссис Тауэр. Уже несколько часов они провели в гостиной, ожидая, когда же восстановят электроснабжение после урагана. Ароматизированные свечи отбрасывали желтоватое сияние на цветочные стены, двигаясь в танце пламени пугающими тенями. Внучка отхлебнула душистого чая, что совсем остыл, и снова направила любопытный взгляд на бабушку.       — Последнюю, и я пойду спать, обещаю!       — А не боишься моих историй? — хитро прищурилась женщина, заменяя догоревшую свечу на новую и вдыхая аромат спелых цитрусовых.       — Нет! — губы Кэти едва подрагивали от предвкушения. — Давай самую страшную!       — Самую страшную? — задумалась миссис Тауэр. — Ну, слушай…       Это случилось в начале семидесятых, нам с друзьями едва исполнилось семнадцать, и мы проводили время в счастливом ничегонеделании, наслаждаясь летними деньками перед выпускным годом в школе.       Наша компания всегда была дружна, мы росли по соседству и с детства были не разлей вода. Даже колледж выбрали один, так нас пугала мысль о том, что придётся разъехаться по разным штатам и потерять связь.       За несколько недель до начала учебного года мы собрались на ночевку у Келли. Её родители уехали на выходные в Джексонвилл, и мы сразу воспользовались моментом.       Пятеро неразлучных друзей: я, Мариша Нейтон, Келли Робинс, Джордж Билл и Томас Престон.       Тусовки в семидесятых немного отличались от тех, что вы проводите сейчас. Мы сделали пунш, добавив намного больше алкоголя, чем было в рецепте, поиграли в только что вышедшую Уно и вывалились на задний двор, чтобы насладиться теплом летней ночи.       Даже и не вспомню, как наш разговор с обсуждения The Rolling Stones перетёк в другую тему. Но Том вдруг спросил:       — А какие у вас мечты? — пускал он колечки дыма. — Я вот Додж Чарджер вчера у Фрэнка видел. Тоже хочу такой, синий… И откуда он только столько денег взял?..       — Как откуда, родители купили, — пояснила Келли. Знать всё о других было её главной суперспособностью. — Не сам же он в лавке старика Грина заработал.       — Да уж, за шесть баксов в час разве что на велосипед за лето заработаешь, — согласился Джордж. — А я вот всё о Нэтали мечтаю, опять отбрила меня, стерва. Не пара я ей, говорит.       — Да и забудь про неё. Как будто мало хороших девушек в нашем городе, — дернула плечом Келли, не понимая, что все находят в этой зазнайке. — А я хочу актрисой стать, прям чтобы в Голливуд пригласили, а то всё хожу на эти пробы без толку.       — Ну, про Голливуд ты загнула, — хмыкнула Мариша, считая это лишь кривляниями. — А я хочу, чтобы мой отчим исчез из нашей жизни. Мама только страдает и болеет из-за этого гада!       Я слушала их внимательно, думая о своём желании, но в голову шла полнейшая ерунда. Так и не поддержав общую беседу, зашла в дом, дожидаясь остальных и потягивая пунш.       Друзья не заставили себя долго ждать. Ввалившись в гостиную, они с горящими глазами двинулись на чердак. Ничего не понимая, я пошла следом, пытаясь узнать, чем вызван этот ажиотаж.       Том пояснил, что Келли как-то видела старинную книгу, якобы она хранилась в её семье и принадлежала дальней родственнице, относящейся к сайлемским ведьмам. Вот они и решили поискать там заклинания.       — Заняться вам больше нечем, — пыталась я образумить друзей, ведь всегда была трусихой, а при словах «заклинания» и «ведьмы» тело тут же пробивала дрожь.       — Брось, Алисия! Просто повеселимся! — улыбалась Келли, исследуя чердак. — Ищите в сундуках, она должна быть в чёрном кожаном переплете с золотистыми символами спереди.       Ребята активно взялись за поиски книги, а я молча стояла в углу, борясь с желанием убежать домой, ведь тогда друзья точно будут припоминать мне это не один месяц.       Поиски закончились минут через десять. Мариша вскинула руку вверх, сжимая в пальцах небольшой фолиант, и воскликнула:       — Нашла! Вот она!       Мы тут же обступили подругу, разглядывая старые листы, исписанные аккуратным почерком. На некоторых были рисунки или незнакомые символы. Сами обряды описывались на английском языке, а вот заклинания красовались только на латыни. Читаемо, но было совершенно непонятно, о чём речь.       — Про него я вам говорила, — Келли ткнула пальцем в желтоватую страницу, читая содержимое: — «Исполнение желания». Срезать у покойного прядь волос. В полночь взять свою и сплести воедино. Запечатать воском свечи, читая заклинание.       — Ужас какой, — обнимая себя за плечи, прошептала Мариша. — Другого нет? Может, зелье сварить?       — Нет, оно здесь одно, — захлопнув книгу, пояснила Келли. — Есть предложения, где взять волосы?       — Можем из парика моей бабушки, — предложил Джордж и, заметив вопрос в наших глазах, добавил: — Этому парику чертова куча лет, наверняка тот, кому они принадлежали, уже мертв.       — Ты идиот, Джо? — хохотнул Том. — Тут ясно написано: срезать с покойника.       Не знаю, что мною вело в тот момент, может, желание быть в центре внимания или доказать всем, что я не такая трусиха, как они думают, но я сказала:       — Мой дядя владеет похоронным бюро. И я знаю, как пройти в морг.       — Отлично! — хлопнула в ладоши Келли. — Значит, идём в бюро. Сколько времени?       — Десять двадцать, — откинула рукав Мариша, сверяясь с часами.       — Нужно поторопиться!       Миссис Тауэр замолчала, снова меняя свечу и выглядывая в окно. Соседние дома всё так же были погружены в темноту, но дорожные службы уже начали убирать последствия урагана, загружая упавшие на провода деревья в кузов.       — Бабуль, а что было дальше?       — Дальше? — женщина не сразу поняла, о чём спрашивает внучка. — Ах, дальше…       Мы все пошли к похоронному бюро дяди Фрэнка. Я провела их через черный вход, взяв запасной ключ под ковриком, и открыла дверь.       Страх сковал всех, стоило увидеть в темноте несколько железных столов и лежащих на них людей, накрытых белой тканью. Первым решился Том. Он подошёл к трупу, откидывая клеенку, и, стараясь не смотреть на лицо покойного, взял со столика скальпель, срезая рыжую прядь. Мы последовали его примеру и через десять минут уже бежали в сторону дома Келли.       Мои руки всё ещё тряслись после прикосновения к холодному телу, а кончики пальцев потели, пропитывая волоски, что я сжимала в кармане.       Дождавшись полуночи, мы сели вокруг стола, подготовив свечи, ножницы и полученные локоны покойника.       Напряженно сплетая волосы, мы капали на них воском, читая заклинание. Я всё время нервно оглядывалась, боясь увидеть силуэт в тени комнаты, но ничего не менялось. Закончив читать, каждый произнес своё желание, кроме меня.       Прошло несколько месяцев после нашей детской забавы, и мы постепенно стали забывать о произошедшем. Усердно учились, готовясь к поступлению, строили планы, ходили на танцы и роллердром, но семнадцатого октября всё изменилось.       Мы с Маришей стояли на перекрестке, это было наше постоянное место встречи перед школой. Я помахала переходящей дорогу Келли и вздрогнула, услышав гудок автомобиля. Рядом с нами притормозила синяя машина, за рулем которой сидел довольно улыбающийся Том.       — Ну, что замерли? Залезайте!       Келли тут же накинулась на Престона с расспросами об автомобиле, но парень лишь отмахнулся, рассказывая невероятную историю.       Оказалось, что его сосед Фрэнк скоропостижно скончался. Ничего сверхъестественного: оторвался тромб — но убитые горем родители захотели избавиться от вещей сына и предложили семье Томаса купить автомобиль за смешную цену.        На семейном совете задавленный аргументами мистер Престон дрогнул и выписал чек, делая сына счастливым обладателем желаемого Dodge, на котором он нас сейчас и вёз в обитель знаний.       Конечно, у меня в голове сразу щелкнула причина, если можно так назвать, везения, но вслух я ничего не произнесла, тем более что и друзья задумчиво молчали, никак не комментируя ситуацию.       Следующей на очереди оказалась Мариша. Вернувшись семнадцатого ноября из школы, она обнаружила толпу людей, пожарные машины и полностью выгоревший родной дом.       Как потом нам сказали, пьяный отчим заснул с сигаретой в руке, чем и спровоцировал пожар, погибнув в пламени. Мариша с матерью переехали в мотель, надеясь на выплату страховой, но получили отказ, так и оставшись в съёмных стенах.       Теперь я не смогла молчать и, как только мы собрались с друзьями, подняла тему нашего колдовства и последующих событий. Ребята не отрицали чудесное стечение обстоятельств, но и не поддерживали меня, ограничиваясь короткими фразами. Только Мариша едва слышно всхлипывала, виня себя в смерти отчима и переживая за здоровье матери, которая заболела ещё сильнее от переживаний.       Новая ужасающая новость застала нас с Келли семнадцатого декабря. Мы украшали её дом перед Рождеством и обсуждали насущные проблемы, что обычно волнуют подростков, когда вернулись её родители. Усадив нас за стол, они прятали взгляд, пытаясь подобрать слова. Я помню, как билась в истерике, отрицая произошедшее, но это была тяжелая правда, что обрушилась на нашу неокрепшую психику убийственным молотом.       Том, Джордж и Мариша возвращались из торгового центра, что находился в соседнем городе, им оставалось не более десяти миль до дома, когда Престон потерял управление своей машины. Когда их нашли, единственным, кто был ещё жив, был Джордж, но и он ушёл вслед за друзьями по пути в госпиталь, так и не придя в сознание.       На похоронах творилось что-то невообразимое, если не брать в расчёт убитых горем родителей и друзей. Страннее всего себя вела Нэтали. Та Нэтали, что никогда не общалась с Джорджем, высмеивая и отвергая ухаживания и попытки пригласить её на свидание на корню. Она билась в истерике, кидалась к гробу и рвала на себе волосы. Всё это напоминало чистое безумие, но то, что произошло на следующий день, напугало людей куда больше.       Уйдя из дома примерно в шесть часов вечера, Нэтали вернулась на городское кладбище, где покончила с собой. Ее тело обнаружили на могиле Джорджа лишь на утро. Конечно, произошедшее сразу обросло слухами, что девушка не вынесла смерти своего возлюбленного, но мы с Келли знали — это полнейшая чушь.       Еще три недели я провела дома. Родители были обеспокоены смертью сразу троих моих друзей и настояли на домашнем обучении, пока я не приду в себя.       Семнадцатого января на пороге появилась бледная Робинс. Она молча протянула мне письмо, где писалось о том, что телестудия ознакомилась с пробными кадрами Келли и приглашает её участвовать в съёмках ситкома.       Никакой радости от такого долгожданного предложения она, конечно, не испытывала, понимая, что за этим стоит, и вряд ли счастье на съёмочной площадке продлится долго.       В тот день мы не придумали ничего лучше, чем сжечь пряди, что всё ещё хранились в наших комнатах. Не знаю, с чего мы взяли, что действовать нужно именно так, но ночью, сбежав из дома и встретившись на кладбище, мы сожгли на одной из могил причину наших бед, искренне веря, что поступаем правильно.       То, что наш план не сработал, я поняла сразу, стоило полиции явиться в наш дом. Келли искали почти три месяца, прочёсывая все парки и заброшенные здания. Но нашли, лишь когда убийца, наигравшись, выбросил обезображенное тело на городской свалке. Дочь не показали даже родителям, настолько было изуродовано её некогда прекрасное лицо. А губителя так и не поймали, оставив дело пылиться в архивах незакрытых дел.       Гостиную озарил яркий электрический свет, и миссис Тауэр вздрогнула, выныривая из воспоминаний.       — Я потеряла их всех, — прошептала она, глядя на притихшую внучку.       — Ба, а почему он не тронул тебя? — поинтересовалась Кэти, щурясь после сумрака.       — Не знаю, милая, — поднимаясь с дивана, женщина подтолкнула девочку к двери спальни, выключая свет и оглядываясь назад. — Видимо, всё ещё ждёт моё желание. — Донеслось из-за створки, а в темном углу остались ждать четыре фигуры, что неотступно следовали за своей подругой все сорок лет.