10 лет и один месяц

Проснулся я уже под утро, раздетым в своей кровати. Все тело неимоверно болело, кажется в тот момент я понял что чувствуют роженицы. Даже глаза я открыл с большим усилием. Что же вечера произошло? Надеюсь бывшей я не звонил, и по городу голый не бегал? Кажется Попов вчера заходил, говорил что-то, и всё. Наверно у меня амнезия, мне срочно нужна таблетка которая возвращает память (если такая есть), ну или хотя бы аспирин. Болезненно подняв голову и немного оперевшись на руки я начал осматриваться. Комната сияла чистотой, а на тумбочке около кровати стоял стакан воды и маленькая белая таблетка аспирина. Попов что-ли? Да нет, бред какой-то. Хотя хотел бы я посмотреть на этого шалуна в костюме горничной или медсестрички. Непонял, что за гейские мыслишки? Фу. Кстати, где он? Не успел я выпить таблетку как прямо из ниоткуда появился Арсений. Как говорится: "вспомни д****о и вот оно". Должен признать не очень удачная пословица, всё-таки это он не дал мне умереть смертью рэпера сегодня утром, и поставил возле кровати это чудодейное лекарство. Наверно он не просто мой коллега, он мой друг. — Ты ночевал здесь? — от этих трёх слов у меня снова пересохло в горле и я потянулся за стаканом. Голос был довольно хриплый. — А ты хочешь прогнать? — он тоже немного хрипел, но слушать было намного приятней чем меня. Он поднял на меня свой вопросительный взгляд, и посмотрел прямо в глаза. Чёрт возьми, Попов, ты хочешь меня добить? Этот актёришка хорошо меня знает, но все равно задаёт эти риторические вопросы. Зачем? — Хочу сказать спасибо. Это ты убрался у меня в комнате? — Я только набрал номер. Остальное сделала клининговая компания пока ты спал. Кстати ты теперь мне торчишь пять штук. За эту чистоту, и ещё твой кот испортил мне ботинки. Поэтому я взял твои. Только сейчас я заметил что он сидит в моих любимых тапочках. Люк почему то всегда обходил их стороной, наверное поэтому они и есть мои любимые. Арсений демонстративно постучал носками о пол и снова стал серьезный. — Насколько я понимаю у вас с Ирой всё кончено? — Правильно понимаешь. — ну вот зачем он напоминает мне её? Хочет чтобы я ещё денёк помучался? — Кстати, не удивляйся если сегодня ночью я позвоню тебе по такому же поводу что и вчера, у меня депрессия. — И сколько ты уже так, кхм... Проводишь свои вечера в компании этих милых девушек? — Недели две где-то. Точно не помню. Хорошо ещё что отпуск дали, как раз совпало. — Не думаешь что уже достаточно? Отпуску свойственно кончаться. Не стоит рушить карьеру из-за девушки,— он положил руки на колени и внимательно, будто изучающе посмотрел мне прямо в глаза. Попов, ты действительно думаешь что твой друг настолько тупой? Думаешь я не понимаю что уже заигрался? Я всё вижу, всё понимаю, и от этого хочется ещё больше напиться. — Знаю. Можешь отвернуться, я переоденусь? Он выгнул брови но все же вышел из комнаты. Вдруг Люк вынырнул из-под кровати и вскочил прямо мне на руки. Люблю этого кота, он то точно не предаст, разве что ботинки испортит. Помню где-то 4-5 лет назад мы с Ирой вышли на прогулку и по дороге домой встретили этого кроху. Он тогда совсем маленький был, бездомный. Вот мы его и забрали с собой. Он напоминает мне её. Вдруг я почувствовал жуткие головные боли и схватился за голову. Я чувствовал будто тысячи мерзких голосов пытались ворваться в мой мозг, будто сотни землетрясений мигом образовались у меня в голове. Всё вокруг кружилось, вещи приобрели новые формы, словно я попал в знаменитую картину Даля. Из носа полилась бордовая кровь, а комната в моём подсознании превратилась в огромную серую массу. Сквозь эту пелену я вдруг услышал знакомый голос. Это кричал я. Крик этот был словно спасательный круг, ибо только из-за него я тогда остался жив. Последнее что я успел запомнить перед тем как отключиться, это испуганное лицо Попова и ромашки на шкафчике возле кровати. Серый цвет сменился на чёрный и голоса умолкли. ************ Свет. Яркий свет резал глаза, но одновременно грел руки и лицо. У медали всегда есть две стороны. Я всё ещё жив. Не знаю хорошо это или плохо, но я всё ещё дышу, хотя буквально неделю назад готов был резать вены и бросаться с крыши. Веки задрожали, но всё-таки поддались и медленно но решительно поползли вверх. На своей руке я заметил небольшую трубку подсоединеную к капельнице, и смуглую, жилистую мужскую руку. Будто почувствовав, что я в сознании, рука передала информацию телу и исчезла. Через несколько секунд раздался негромкий, сочувствующий голос. — Ты жив... — это был Арсений. — Жив. Давно я тут? — глаза бысто забегали по палате пытаясь привыкнуть к новой обстановке. — Уже третий день. Боже я так испугался когда ты закричал тогда, — похоже я разбудил его, а ещё задаётся мне он не спал дня два. Об этом свидетельствуют два красноречивые синяки под глазами и его туманный взгляд. Неужели он всё это время сидел вот тут, на этом неудобном кресле возле меня? Похоже я ему действительно дорог.— доктор сказал что ты можешь не проснутся... Сказал, что у тебя нервное и физическое истощение. Но ты здесь. Я так рад, — он положил локти на колени и нагнув голову вниз зарылся пальцами в густые волосы. Я знаю, он хороший актер, и даже иногда использует это в обычной жизни, если ему надо притвориться кем-то, или соврать, но сейчас он был искренен со мной. Наши взгляды соприкоснулись. Попов мгновенно покраснел и отвёл глаза, а я всё продолжал сверлить его. За дверью послышались приближающиеся шаги; скрип двери не заставил себя ждать. В палату зашёл высокий седой мужчина в белом халате, и рыжая с заплетёнными в косичку волосами, молоденькая медсестра. — Господин Шастун, мне нужно с вами поговорить. Без посторонних пожалуйста. — взгляд доктора сначала упал на Арсения, а потом на меня. Попов понимающе кивнул и вскоре покинул палату. Как же много можно сказать одним лишь взглядом. Им можно убить, ранить, даровать милость, и даже заставить влюбиться. Не зря говорят что глаза — зеркало души. По взгляду можно определить абсолютно каждую эмоцию человека. Взгляд Василия Сергеева — а именно так было написано на бэйджике доктора — не сулил ничего хорошего, поэтому я немного напрягся. Но заметив моё состояние врач невольно улыбнулся пытаясь расслабить обстановку. Затем он стал буквально заваливать меня своими медицинскими терминами. Жаль что здесь нет Димки Позова, он был бы сейчас кем-то наподобие переводчика. Врач не умолкал не на секунду, а медсестричка то и дело что-то записывала у себя в тетради, и внимательно наблюдала за нами. Она точно не равнодушна к этому старику, это не возможно не заметить. Как я говорил немного раньше — по взгляду можно определить всё что угодно, а она прямо таки пожирала своего коллегу. Это мне показалось немного странным, ведь разница в возрасте у них лет 25, и не смотря ни на что она его любила. Наверно они были любовниками: на руке у Сергеева было кольцо, а на лице, при виде этой рыжей бестии, улыбка. Этот случай и есть доказательством что любовь не имеет границ. Она бывает разных видов, разных мастей, возрастов, ориентаций. Её также как сигареты можно купить. Она продается почти везде, и помогает забыть о проблемах. Что-то наподобие искусственной амнезии. Но знаете, вопреки всему что говорят врачи, сигареты куда безопасней такой любви. Едкий дым проникает через лёгкие в кровь и химические вещества состоящие в сигаретах перемещаются в мозг, который уже заждался, и дарят человеку спокойствие. Это не самовнушение, это всего-навсего банальная химия. Да и кому нахрен здалось физическое здоровье, если психическое уже на грани. А любовь? Купленная любовь не принесёт счастье, она лишь заставит работать мышцы паха и спины. Впрочем это не так уж и важно. Доктор сказал что я пролежу здесь до конца недели, и что причина моего обморока — психическое и физическое истощение, и если бы тогда утром хотя бы капля спиртного попала в мою кровь, я бы умер. Это вызвало у меня испуг, но больше всего я боялся что последние дни своего заслуженного отпуска я проведу в больнице. Так и случилось. Всё это время — а именно 4 дня — я провел один на один с собой и характерным для этого заведения запахом лекарств. Несколько раз ко мне приходил Арсений, приносил пакеты с фруктами и пару томов "Анны Коренной". Книги — то единственное что дарит радость в этом "злополучном" месте, ведь другие развлечения тут просто запрещены. Кроме Попова и медсестры с доктором, ко мне в палату больше никто не заходил. Будто мир забыл что в нём есть я. Одиночество — главный страх любого человека. Оно съедает изнутри, и со временем ты привыкаешь к нему. Но что если я ещё не привык? ********* Дождило. Утро понедельника некогда не бывает добрым, особенно если тебе нужно идти на работу. Через несколько минут за мной должен будет приехать Арсений, и мы вместе поедем в глав-кино. В последнее время он стал мне самым близким человеком, ближе чем я сам. За эти несколько дней он 6 раз бывал в моей палате. Три дня не выходил, и ждал пока я очнусь. Приносил мне еду, кормил с ложечки как маленького, и каждый раз улыбался, точно ребёнок которому родители подарили новую игрушку. А она даже не спросила как я. Честно говоря, я каждый день ждал её звонка. Каждый день просыпался с мыслями о том как прекрасно пахнут её волосы, и что нужно встать немного пораньше чтобы приготовить ей кофе в постель. Я был слишком привязан к этой женщине. Слишком её любил, и это сыграло со мной в злую шутку. Какая ирония однако. Как я и ожидал, Арс не опоздал ни на минуту и пришёл в назначенное время. И ключевое слово здесь — пришёл. Через полтора-два часа мы должны быть в глав-кино, а без машины, да и в дождь, это просто нереально. — Ты что не понимаешь Антон? Это же экстрим прямо в будний день, у всех бытовуха а мы изо всех сил бежим под дождем чтобы успеть на работу! Согласен, мы можем не успеть и нас здорово отругают, но всё-таки! — он смотрел на меня глазами сумасшедшего шестиклассника, да и улыбался так же. Мне стало как-то не по себе. — Признайся, жена забрала твою машину, и поэтому ты сегодня пешеход. — Даже если и так, то что уж теперь делать? Придется идти. — видно было что он немного смутился, и даже расстроился, но чёртики в глазах по прежнему искали пятый угол. Я глубоко вздохнул и жестом указал на выход. Хорошо хоть вещей у меня было немного, и все они поместились в рюкзаке. Тонкие лучики света упрямо пробирались сквозь густые лохматые тучи, а дождик всё также маленькими каплями со звонким "кап" падали на асфальт. Арсений шёл по левую сторону от меня и всё время молчал. От обезбашенного и весёлого Попова осталась лишь грустная оболочка. На лице не было даже намёка на улыбку, а руками он постоянно теребил какую-то побрякушку. Мы были ещё почти в центре города, толпы людей искали приюта от дождя в кафешках, а мы даже не пытались укрыться. Глядя на Попова мне и самому становилось грусно, и долгое время я стеснялся спросить что с ним, но всё же решился. — Эй, Арс, в чём дело? —...а? — похоже я вырвал его из раздумий; ответил он не сразу. — ты что-то сказал, прости не расслышал. — С тобой всё в порядке? Ты какой-то не очень весёлый. — Да, это я так... — глаза забегали с стороны в сторону — он точно врал. — задумался просто. — Не секрет о чём? — Не думаю что тебе будет интересно. Это личное. — Как твой хороший знакомый, коллега и друг я просто обязан выслушать тебя. Давай зайдём в тот парк, дождь вроде прекращается, а на работу мы ещё успеем. — Арсений кивнул и мы сразу двинулись в сторону парка. Мокрые от недавнего ливня скамейки блистали на солнце, поэтому говорить пришлось шагая вдоль дорожки. Сначала он молчал, видимо набирался смелости, а потом слова полились рекой. — Ты первый кому я это говорю. И, знаешь, наверно единственный кому бы я решился вот так излить душу, — каждое слово, каждая буква давалась ему с трудом, будто его заставляли это говорить. — Уже давно я не чувствую ничего к своей жене. Как и она в принципе. И наверно это прозвучит странно, но наши судьбы чем-то похожи, моя женщина тоже мне изменяла. Но у неё это было не по любви, просто физиологическая потребность. — я видел как из его синих глаз упала слеза. Сначала одна, а потом целый рой. Но он продолжал — В тот момент когда я это узнал, я почувствовал всю свою ненужность, всю ущербность этого мира. Мне было жутко обидно. А потом она сказала что подаёт на развод, и что заберёт у меня дочь. Это стало последней каплей. Я собрался и ушёл из дома, теперь я живу в гостинице которая на твоей улице. — Поэтому ты тогда так скоро ко мне приехал... — это я сказал на пол тона, как бы озвучивая мысли в слух. — Знаешь ты заслуживаешь уважения. Серьёзно, об тебя вытерла ноги, как о коврик в подъезде, собственная жена, а ты не сломался. Ты вытащил друга из запоя, хотя мог просто присоединиться, продолжаешь зарабатывать деньги и строить карьеру. В конце концов, Арс, ты продолжаешь жить. А у меня после той ночи остались только шрамы на руках и не самые приятные воспоминания. Знаешь за эту неделю ты стал мне больше чем просто коллега... В этот момент он остановился и положив руку мне на плечо заставил остановиться и меня. Затем я увидел его красные, полные печали и слёз глаза. На фоне неба они смотрелись так гармонично, что любой художник отдал бы душу дьяволу за такого натурщика. Затем он сделал первый шаг, притянул меня за талию к себе и впился тонкими и немного солёными от слёз губами в мои.