Беги

      Муза распахнула глаза и резко поднялась с земли. Перевела дыхание. Перед глазами всё плыло, она смутно помнила, что произошло. Последнее, что запомнило её сознание, — это то, как она кричала и плакала, пока не заметила Блум и Ская, что осторожно, оглядываясь, выходили из леса, держась за руки. А после клинок феи огня, что она со злостью швырнула в их сторону, но так и не попала в цель. Муза провалилась в темноту по щелчку пальцев Ривена.       Она медленно поднялась на ноги. Воздух был пропитан кровью, и ей было трудно дышать. Везде лежали трупы знакомых и незнакомых ей людей с перерезанными глотками. Это было отвратительно, и она прикрыла рот ладонью, чтобы сдержать крик. Да, она сама убивала, но тогда она словно была в состоянии аффекта и почти ничего из этого не помнила. Может, это и к лучшему. По крайней мере её совесть не кричит на неё так, что это могло бы заложить уши.       Муза прислушалась. Попыталась уловить хоть какой-нибудь звук, но был слышен лишь шелест листьев и звук ветра. Это могло бы подействовать на неё успокаивающе, если бы у её ног не лежали её друзья.       Она сделала шаг. И ещё. И ещё. Наткнулась на тело Терры и упала перед ней на колени. По её щекам заструились слёзы. В горле образовался комок, который никак не получалось проглотить, а тело словно парализовало. Она просто смотрела на неё и не знала, что ей делать. Муза просидела около неё ещё некоторое время, потом коснулась её лица и прикрыла веки. Терра была мертва. Аиша тоже. И именно она виновата в этом.       Муза поднялась на ноги и пошла дальше. Она разглядывала лица людей, иногда узнавая кого-то, пока не наткнулась на Стеллу. Её волосы были окрашены кровью. С губ продолжала стекать алая жидкость.       Захотелось закричать, но она сдержала себя. Бесшумно подошла к ней и так же закрыла её глаза, словно это значило гораздо больше, чем могло бы. Её охватила пустота. В груди образовалась пропасть, в которую летели все, кто был ей дорог. Из-за неё. Из-за её доверчивости и наивности. Только по её вине.       Муза шмыгнула носом и коснулась своей груди. Сердце билось в ней так сильно, что его ритм отдавал в её глотке. Она шла вперёд ещё некоторое время, пока случайно не скользнула взглядом по ещё нескольким телам и не закричала. Пустота в её груди превратилась в отчаяние. Она рухнула на колени, не в силах удержаться на ногах, и закричала снова.       По её венам растеклась ненависть, и она, наконец, вспомнила это чувство.       — Сэм, — сорвалось с её губ хрипом. Больше она не могла ничего сказать.       Она не могла вспомнить, когда чувствовала себя ещё более несчастной. Мертвы все, кого она когда-то любила: подруги, отец, что погиб сразу после того, как Розалинда захватила власть в результате несчастного случая, и Сэм. Её милый Сэм. Она любила его. Возможно, он иногда поступал так, что это могло разочаровывать её, но она не могла перестать любить его.       Это было настолько ужасно, что она не могла поверить в происходящее, пока её не отвлёк взрыв где-то в одной из пещер в горе, и она в который раз убедилась, что её окружает реальность. Она знала: Ривен там. И ей нужно пойти туда, чтобы снова вонзить кинжал в его лживое сердце.       Но подняться с колен не получалось. Она продолжала смотреть на Сэма, пока не нашла в себе сил отвести взгляд. Она зажмурилась и сжала ладони в кулаки, чтобы не закричать снова. Прошло пару минут, прежде чем она смогла справиться с эмоциями, и вернула к нему взгляд. Коснулась его волос, век, прикрывая их, а после подалась вперёд, чтобы в последний раз почувствовать вкус его губ и вдохнуть его аромат.       Сэм умер, и больше не было ничего, ради чего стоило бы жить, боясь смерти.       Муза рывком поднялась на ноги и побежала в сторону, откуда на неё неслась пыль от недавнего взрыва. Сегодня всё закончится.

* * *

      Муза не расслышала и половины разговора, но когда поняла, что Скай мёртв, еле сдержала новый крик. За ним следом отправилась Блум, и по её щекам снова заскользили слёзы. Она так часто сталкивалась со смертью и убийствами, но к этому невозможно было привыкнуть. Точно не ей.       — Я люблю её. Это определяет всё, — сказал он, и она расслышала его шаги. Его слова удивили её, но она откуда-то знала, что он не закончил говорить. — Это ты ожидала услышать, не так ли, фея разума? — спросил он с издёвкой. Она ничего от него не ждала. Больше нет.       Муза колебалась пару секунд, но всё-таки вышла к нему.       — Ты обещал, что я не пожалею, что привела тебя сюда, — сказала она. — Но я пожалела.       — Что ж поделать. Жизнь бывает крайне несправедлива, — пожал он плечами.       Ривен склонил голову набок, наблюдая за ней. Может, он ожидал увидеть в её глазах страх. Но ей было уже всё равно.       — Чего ты добиваешься?       Он широко улыбнулся.       — Наконец-то ты спросила! — воскликнул он. — Всё это ооочень длинная история.       Она криво улыбнулась в ответ.       — У нас в запасе вечность.

* * *

      Её трясло от гнева. Каждую клетку её тела заполнила ярость. Хотелось кричать, но и на это больше не осталось сил. Возможно, они остались только на то, чтобы умереть.       — Дэн никогда не приходил к тебе, — добивал он её, переходя на едва слышный шёпот. — Это был я. Всегда был я. В каждом твоём сне.       Она сглотнула.       — Выходит, все эти письма были обманом.       Ривен покачал головой, не соглашаясь.       — Письма не были обманом, — сказал он.       — Но в них ты писал, что обряд был ошибкой! — сорвалась на крик она.       — Обряд никогда не был ошибкой! — закричал он в ответ. — И именно ты помогла мне понять это. Всё, чего я желал, могло быть у меня только благодаря ему. Месть.       Перед её глазами пролетели тела Ская и Блум. Запах их крови глубоко забрался в её ноздри. Он почти проник под её кожу.       — Власть.       Названный принц, сказал он. Наследник Розалинды. Всё, что было у неё, теперь принадлежало ему.       — Сила.       И её собственная магия, которой она пожертвовала сама. Муза вдруг поняла, почему именно Дэн. Если бы в её снах оказывался Ривен и просил помочь самому себе, она бы никогда не стала этого делать. Она бы и слушать его не стала.       Дэн же был тем, кто помог ей, и она практически доверяла ему.       — Всё. Абсолютно всё.       Она подняла на него глаза, полные слёз.       — Зачем тебе я? — зашептала она. — Зачем тебе была нужна я?       — Чтобы забрать твою магию. Завершить обряд, — ответил он. — Но ты итак уже пожертвовала её, чтобы воскресить меня, и она теперь моя. Поэтому… сейчас мне нужно лишь забрать у тебя все те крупицы, что в тебе остались. Именно этой ночью. Мы успели. Забавно, не правда ли? Словно сама судьба желает этого.       Муза прикрыла глаза и кивнула. У неё всё равно не было выбора. Она в ловушке. Она в комнате без дверей. Больше нет смысла сопротивляться. Быть может, и никогда не было.       — Забирай, — выдохнула она.       — Ты знаешь, как это должно произойти? Ты и я... Мы...       Муза поняла и кивнула снова.       — Хорошо.       — Так просто? — удивился Ривен.       Она пожала плечами. В действительности, для неё это значило больше, чем можно было бы подумать. Но теперь это уже не имеет никакого смысла.       — Я не хочу, чтобы это было насилием. Я не хочу быть изнасилованной, — тихо объяснила Муза. — Если нам нужно сделать это, чтобы ты получил то, чего хочешь, хорошо. Я готова на это пойти.       Ривен склонил голову набок и подошёл к ней ближе. Он коснулся её подбородка, заставляя её посмотреть на него.       — Я чувствую подвох.       Его дыхание коснулось её губ. Аромат свежести и зелёных яблок окутал её.       — Его нет.       — Правда?       — Да. Его нет, — повторила она. — Я просто хочу, чтобы это всё поскорее закончилось.       Он ухмыльнулся, и его губы в тот же миг накрыли её. Его язык скользнул в её рот, и она не противилась этому, заключённая в его объятия. Этот поцелуй был абсолютно неправильным, но настолько нормальным, словно так и должно было быть. Её тянуло к нему. Её Свет тянуло к его Тьме, и это было правильно. Будто это было самым правильным, что могло быть на свете.       Ривен подтолкнул её к стене, и камень упёрся в её лопатки. Он целовал её так желанно, словно она была единственной женщиной на свете, которую он хотел. Он не был груб, и это удивляло её. Его касания не причиняли боль или дискомфорт, не вызывали отрицательных эмоций.       Когда он скользнул ладонями под её футболку, Муза рвано выдохнула ему в губы, и он поймал её вздох. Он легко погладил её живот, коснулся груди и вдруг переключился на её шею. Его влажные поцелуи оставляли розовые отметки на её бледной коже.       — Я хочу, чтобы ты была со мной, Муза, — выдохнул он ей на ухо между поцелуями. — Я хочу называть тебя своей. Я хочу разделить с тобой эту власть.       — А ты умеешь делиться? — сорвалось с её губ в ответ. Он ухмыльнулся, и его губы вновь нашли её.       — Нет, — прошептал он, притягивая её к себе сильнее. — Но я научусь. Просто останься со мной.       Муза коснулась его волос, слегка сжав на затылке, и он зарычал ей в рот.       — Почему ты просишь? — не понимала она. — Ты можешь заставить меня.       — Могу. — Он кивнул. — Но не хочу.       Муза разорвала поцелуй и уставилась на него.       — Почему?       — Я не знаю, — честно ответил он, и это поразило её.       — Зачем я тебе?       — Я не знаю.       И снова тот же ответ. Она разглядывала его несколько секунд, прежде чем снова утонуть в поцелуе.       — Я не могу быть с тем, кто будет со мной жесток, — сказала вдруг она, когда он вновь переключился на её ключицу.       — Я буду нежен, — заверил он, и как бы в подтверждение этому поднял голову и коснулся губами кончика её носа, смотря ей в глаза. — Только с тобой. Всегда. Только останься.       Муза снова поцеловала его, чувствуя, как он стягивает её футболку.       — Что будет, если я уйду? — прошептала она ему в губы. — Или умру?       Он не успел подумать и ответил.       — Всё обернётся вспять.       Муза сделала вид, что не поняла его слов, и, когда он резко вскинул голову, смотря на неё, потянулась за новым поцелуем, увлекая его за собой. Но она поняла. В её голове вдруг всё обрело смысл. Слова Розалинды. Этот чёртов обряд. Всё. Абсолютно всё.       Но не только она должна умереть. Он должен отправиться вслед за ней. Именно в эту ночь.       Возможно, он был прав. Это действительно была воля судьбы.       Муза застонала ему в губы и закрыла глаза, концентрируясь на крупицах своей магии. Ей нужно призвать их, пока не стало слишком поздно. Она должна это сделать. Она должна искупить все эти смерти. Она должна их спасти.       Из груди Ская медленно вырвался клинок и оказался в её ладони. Она колебалась всего секунду. А после вонзила его с силой в его спину. Возможно, это было предательством, но Ривен сам предавал её. И она ответила ему тем же.       Ривен резко выпрямился и отшатнулся от неё. В его глазах скользнуло непонимание.       — Что ты?..       Муза снова оказалась к нему настолько близко, насколько было возможно.       — Я буду с тобой.       Она обняла его, обхватывая рукоять ножа и вонзая его глубже. По уголку его рта скользнула кровь. Муза неспешно подвела их к обрыву и ухмыльнулась.       — Но это будет уже в другой жизни, ублюдок, — прошипела она и потянула их вниз.       Муза не могла позволить ему победить, не могла так просто кинуть мир во тьму. Если и была возможность обернуть всё вспять, она хотела ей воспользоваться, пока не стало поздно. Если обряд действительно ещё не был доведён до конца, то у неё был шанс всё исправить. Дать им возможность прожить иную жизнь, в которой не будет жестоких смертей и аромата крови. В которой люди будут живы и счастливы. Свободны.       Они летели вниз, и Муза приняла это поражение с привкусом победы. Она знала: война ещё не окончена, но у неё получилось выиграть в этой битве, и это было более, чем она могла бы сделать.       Секунда, и Муза, наконец, закрыла глаза, прежде чем столкнуться с землёй. Последовал удар, и кровь поднялась по её глотке, заполняя рот, и она захлебнулась ей вместе с ним, наконец разрывая объятия, но продолжая касаться его руки. Он смотрел на неё стеклянным взглядом, принимая своё поражение, и теперь уже навсегда закрыл глаза.       Кровь ещё какое-то время стекала по её подбородку, впитываясь в землю, и она в последний раз сделала небольшой вдох, наслаждаясь этим ощущением заполнения кислородом лёгких. Всё тот же аромат свежести и зелёных яблок витал подле неё. И тогда прошёл ещё один краткий миг, и их обоих не стало.       А сквозь тучи на небе мгновенно пробились солнечные лучи, и земля осветилась. Начался дождь, предзнаменования скорую радугу. Тьма отступила, гонимая Светом. А часы неумолимо отматывали время назад, чтобы дать их истории второй шанс, заведомо зная, что она обязательно повторится.       Тьма в его груди так и не приняла поражение, продолжая жить. Ожидая реванша со Светом.