---
Еще не было утра, когда Чарльза выдернуло из сна весьма странное ощущение. Кто-то уткнулся носом в его шею. Он чувствовал щетину у своего подбородка, теплые порывы дыхания на чувствительной коже горла и тяжелый вес поперек груди. Ощупав нечто на себе, он обнаружил, что это очень напоминает руку. Все еще одурманенный сном, он взял руку Эрика и вместо того, чтобы оттолкнуть, переплел их пальцы, словно дурак. У Эрика перехватило дыхание, и, когда приятная дымка сна рассеялась, Чарльз медленно осознал, что мысли Геношского короля не были мыслями спящего человека, а принадлежали вполне бодрствующему. Кровь прилила к щекам, и Чарльз попытался высвободить руку Эрика, но не смог, когда другой мужчина крепко сжал его пальцы. Мысли погрузились в пучину беспокойства и смущения: что теперь будет делать регент Геноши? Кричать от ужаса, пока к ним не вбегут слуги? Утверждать, что Чарльз напал, чтобы запятнать его честь? Мысли, кружащиеся в голове Чарльза, мгновенно остановились, когда Эрик Геношский мягко выдохнул и произнес прямо ему на ухо: - Прошу меня простить. Просто… Ночи в Вестчестере всегда такие холодные. Чарльз был уверен, что биение его обличительного сердца может быть услышано на улицах королевства и за его пределами. – О, в самом деле. - он умудрился запнуться, - Так, стало быть климат в Геноше более умеренный? Мне стоит позвать кого-нибудь подложить дров в огонь? - Нет. – позволив безмерно удовлетворенному вздоху ускользнуть, Эрик полностью перевернулся и прижался своим телом к телу Чарльза с головы до пят, или, по крайней мере, Ксавьер предположил последнее, поскольку не мог чувствовать происходящее внизу. Кайма чужой ночной рубашки защекотала его подбородок, а потом король Геноши перебросил одну из ног через Чарльза так, что теперь наполовину лежал на нем. – Вы достаточно теплый, Чарльз Вестчестерский. Было темно, кровь Ксавьера стучала в ушах, а сердце рвалось из горла, но он был совершенно уверен, что Эрик сияет самой широкой улыбкой из тех, что Чарльз у него когда-либо видел. Медленно, не зная куда положить свободную руку, он провел ею по спине Эрика, только чтобы судорожно вздохнуть, когда правитель Геноши выгнулся к прикосновению, а его разум загорелся самым ярким переливом эмоций. - Знаете, - промурлыкал Эрик, и обжигающее дыхание так близко отразилось на губах Чарльза, что он был поражен, как их носы еще не соприкасались, - Вам не было нужды заходить так далеко для обеспечения объединения наших народов. - О? Неужели? – ответил Чарльз, вознося молитвы любому богу, чтобы его голос звучал ровно. Рука нервно сжалась поверх крепких мышц спины Эрика, и было слышно, как они оба затаили дыхание. Рукой, что не лежала поперек Ксавьера, Эрик проследил контуры лица Чарльза, нежно провел кончиками пальцев по его носу, по скуле, его губам. – На моей родине, - прошептал он настолько тихо, что Чарльзу пришлось напрячь слух, - Подобные соглашения просто скрепляются поцелуем. - Вот оно как. – сказал Чарльз слабым голосом, а затем замер, когда Эрик склонился над ним, обхватив его челюсть ладонью и прижался губами к губам в поцелуе. Спина Эрика выгнулась под рукой Чарльза, и он мягко, но, о, столь настойчиво, толкнулся в рот Ксавьера. И тот позволил ему, ошеломленный пьянящим вкусом, теплой тяжестью на груди и непрерывным мурлыканьем мыслей рядом со своими собственными. Казалось, время замедлилось. Продолжая держать руку Эрика между их телами и зарываясь пальцами в серебристые, как лунный свет, волосы мужчины, Чарльз возликовал, когда прикосновение вырвало тихий, сладкий звук из горла Леншерра. И все же, Эрик продолжил целовать его, исследуя рот Ксавьера языком, словно хотел запомнить его вкус, его тепло, самого Чарльза. Разум давно затуманился удовольствием, и, едва ли мысля ясно, у Чарльза все еще хватало рассудка задаваться вопросом, заключались ли все геношские соглашения столь интенсивным образом. Он в этом очень сомневался, однако, в самом деле, кто он такой, чтобы жаловаться? Когда Эрик в конечном итоге отстранился, они оба тяжело дышали. Ночная рубашка на спине Леншерра была мокрой от пота, и внезапно Чарльз почувствовал потребность попробовать, поцеловать каждый укромный уголок и впадинку на теле Эрика. Его хватка на талии мужчины усилилась. Впервые за долгое время он по-настоящему желал. Регент Геноши подавил смешок. Чарльз почувствовал, как вся кровь в его теле устремилась к щекам, а от них по шее и к ключицам: он спроецировал все до единой своей мысли и эмоции. Как глупо. - Прошу прощения. – но Эрик поспешно заставил его замолчать, приложив палец к губам. - Не нужно, - сказал он, - Это было большой честью, Чарльз Вестчестерский. Мне больше не холодно. После чего, к великому сожалению Чарльза, хватка на его руке ослабла. - Не… - уходи, - Чарльзу хотелось сказать, хотелось крепко сжать тонкую талию и удержать рядом, но Эрик опередил его. Осторожно, дабы не позволить прохладе проскользнуть под одеяло, он пристроился рядом, а его подбородок аккуратно опустился на плечо Ксавьера. Когда же Чарльз немедленно не обернул вокруг него руки, он разочарованно вздохнул и потянулся к его ладони. – Обнимите меня. - Я… Да. – а что еще он мог сделать, кроме как подчиниться? Осторожно, он скользнул рукой по талии Эрика, чтобы притянуть ближе, поощряемый сияющей волной согласия, захлестнувшей разум мужчины. А затем он почувствовал: сердце Эрика колотилось о грудную клетку, ничуть не менее взволнованное их действиями, чем у Чарльза. Смелость от неожиданной уверенности преисполнила его, и Чарльз вытянул шею, чтобы оставить целомудренный поцелуй на губах Эрика. Вместо этого он попал в кончик носа, что было ничуть не хуже. - Приятных снов, Эрик Геношский. – прошептал он в тишину комнаты, уже чувствуя, как ровное дыхание мужчины убаюкивает его снова. Эрик улыбнулся в его плечо и ничего не сказал. Тихое жужжание его разума было подобно солнечному свету, пролившемуся впервые после долгой зимы и согревающему земли и все на них живущее. И даже погрузившись в сон, Чарльз чувствовал, как в сердце робко зарождается смелая надежда на перемены.Nocturnal Alliances | Ночные альянсы (PG-13)
14 февраля 2021 г. в 17:55
Примечания:
Когда Чарльз Ксавьер, король Вестчестера, приглашает правителя Геноши провести ночь в его постели в знак демонстрации доверия и союзничества между королевствами, он, безусловно, оказывается не готов к столь ощутимому результату.
Это не означает, что он разочарован.
Устало вздохнув, Чарльз впился в Рэйвен пристальным взглядом. Поправляя его покрывало, квазисестра явно получала удовольствие, наблюдая за тем, как он краснеет.
- Просто имей в виду: я не собираюсь наслаждаться этим, - прошипел он, почесывая аккуратно подстриженную бороду, которая от нервного ожидания начинала зудеть.
- Конечно нет, дорогой брат. - Рэйвен опустилась на край матраса, мгновенно сводя на нет свою кропотливую работу по приведению простыней в безупречный вид, и сверкнула самой невинной улыбкой. – В конце концов, вы делаете это исключительно для своей страны и народа.
Если бы Чарльз по-прежнему мог в полной мере использовать ноги, он бы ее спихнул. Вместо этого он отклонился назад на бесчисленные подушки, поддерживающие спину, и послал тонкое ощущение угрожающего спокойствия: – Король Геноши опаздывает.
- Говоришь так, словно не можешь дожда-ай! Чарльз!
На сей раз Чарльз подался вперед и ущипнул ее за бедро сквозь ткань вычурного платья. После чего она, стрельнув неодобрительным взглядом, сдвинулась к изножью постели вне досягаемости его рук, прежде чем предпринять вторую попытку: – Ты говоришь так, словно не собираешься в любом случае засидеться за чтением до поздней ночи, пока глаза не зажжет. Говорю тебе, Эрику Леншерру провести ночь с тобой будет гораздо сложнее, чем тебе с ним. Тебе давно следовало бы уйти в отставку и позволить мне вести переговоры между нашими королевствами.
- Чтобы ты могла прыгнуть в постель с Королевой Фрост из Утопии и Регентом Монро из Ваканды под предлогом символа единства между их страной и нашей? – фыркнул Чарльз, дрожа от смеха. – О, прошу тебя, Рэйвен, я вижу насквозь все твои игры.
Сверкнув желтыми глазами, Рэйвен едва открыла рот упрекнуть его в ответ, когда высокие дубовые двери покоев Чарльза распахнулась, и в проеме появился Эрик Леншерр Геношский.
Серо-зеленые глаза блуждали от Рэйвен к Чарльзу, и он тихо сказал: - Прошу простить меня за опоздание, Ваше Величество. Я соблюдал мои молитвы. – Затем, кивнув в знак благодарности слугам, что сопровождали его и закрыли дверь позади, он подошел к свободной стороне постели Чарльза и начал снимать одежду.
Глаза Рэйвен широко распахнулись, а мысли становились все более и более душными от распутства, пока она наблюдала, как король Геноши разоблачается слой за слоем богато расшитых одеяний, тогда как Чарльз намеренно перевел взгляд на тяжелый фолиант, раскрытый на коленях. У него, разумеется, не было ни малейшего намерения даже украдкой взглянуть на стройную, атлетичную фигуру Эрика Леншерра. Абсолютно нет.
Он был так поглощен блокированием шепота слуг и манящего шороха стягиваемых одежд Леншерра, что почти не заметил, как Рэйвен тыкает его бесчувственную ногу.
~ Что? ~ беззвучно сказал он, когда ей удалось, наконец, привлечь внимание.
~ Независимо от твоего притворства, тебе очень понравится этот «традиционный акт демонстрации единства», дорогой брат. ~ направила она кристально-ясную мысль через их связь, а затем, прежде, чем он смог бы заблокировать ее, добавила несколько ярких впечатлений от обнаженной загорелой спины Леншерра и поразительно узкой талии.
Чарльз сделал вид, словно не пускает слюни на красочные образы, и бросил на сестру осуждающий взгляд. ~ Это традиция, Рэйвен, не более. Два короля вместе возлежат на постели в течение ночи и неизменно пробуждаются утром, не сделав ничего больше - лишь проявив доверие и лояльность друг к другу. ~
~ Не цитируй мне справочник королевских манер. ~ Видя, что король Геноши почти закончил, Рэйвен поднялась со своего места рядом с Чарльзом и аккуратно сложила руки перед собой.
Чарльз очень тихо и очень раздраженно вздохнул. ~ И уверяю тебя, Рэйвен, между мной и правителем Геноши нет ничего, кроме дружбы. ~
~ Скажи мне это еще раз утром. ~ Рэйвен хихикнула, кивая, когда слуги поклонились и ушли.
В напряженной тишине комнаты шумно зашелестело плотное покрывало, когда Эрик Леншерр Геношский проскользнул под одеяло на кровать и устроил голову на подушке. На мгновение Чарльзу показалось, что он может мельком уловить его лепестково-белые волосы, скромную ночную рубашку, восхитительный наклон носа…
Мойра Мактаггерт, управляющая королевского двора Ксавьер, приблизилась к изножью постели.
- Ваши Величества, - торжественно обратилась она к ним, - Я и полдюжины слуг будем спать прямо за дверью. Позовите, если Вам что-либо потребуется. Вы будете разбужены, когда часы пробьют девять утра.
- Спасибо, мисс Мактаггерт. – разрешив ей удалиться жестом руки, Чарльз сам удивился тому, как самоуверенно прозвучал его голос. – Спокойной ночи.
- Спокойной ночи. – эхом отозвалась управляющая и остальные слуги, прежде чем повернуться и выйти один за другим. Также быстро кивнув, Рэйвен подмигнула Чарльзу напоследок, несомненно, в слишком озорной манере, учитывая, что она должна была быть воспитана подобающе бывшей подопечной короля, и выскользнула в коридор.
Дверь захлопнулась, и Чарльз Ксавьер Вестчестерский и Эрик Леншерр Геношский остались одни в тускло освещенной спальне.
Прошло несколько ударов сердца, но никто из них не произнес ни слова. На прикроватном столике Чарльза тревожно мерцала свеча, а тлеющие в камине угли весело потрескивали. Справа от себя Ксавьер мог ощущать, как разум Леншерра изнемогает от усталости.
Наконец, он набрался мужества и прочистил горло: - Согласны ли Вы, если я оставлю свечу зажженной? Я хотел бы прочесть еще несколько страниц.
- Поступайте, как будет угодно. – последовал приглушенный из-за прижатой к лицу Леншерра подушки ответ. – Доброй ночи.
Глаза Чарльза взметнулись, прежде чем он мог остановиться. Скрипя зубами и ругая себя, он отвел взор от силуэта Леншерра, слабо очерченного покрывалом. – Спасибо. Доброй ночи.
Он обождал, и когда Леншерр ничего более не добавил, вернулся к чтению. Или, во всяком случае, попытался.
Буквы расплывались перед ним, но виной тому была не усталость. Его тело зудело под льняной рубашкой в самых невозможных местах, а сердце билось столь стремительно, что он боялся, что король Геноши сможет уловить это своим металлическим чутьем. Его вина, что они оказались вовлечены в эту ситуацию. Именно он был тем, кто предложил библиотекарям взглянуть на справочники манер и традиций в Вестчестерской библиотеке, чтобы найти церемонию, которая укрепит связь между Геношей и Вестчестером, и он был тем, кто, в конечном итоге, представил результаты своему совету, само собой, не изучив изложенные варианты заблаговременно. Советники же единодушно согласились: Чарльз должен был пригласить Эрика Леншерра совершить дипломатический визит, и провести ночь в одной постели должно было стать его частью.
И вот они здесь, неловко расположились на противоположных концах одной постели, тогда как Чарльз отчаянно пытался отвлечь себя мыслями о довольно дружественных днях, что они провели вместе прежде.
Когда стало очевидно, что сосредоточиться на чтении было почти невозможным подвигом, Чарльз откинулся на подушки, поддерживающие его измученную спину, и выпустил раздраженный вздох в третий раз за вечер.
Рэйвен подстроила это. Это было очевидно, и ни Хэнк Маккой, ни Армандо Муньос не могли быть более очевидными в своих рекомендациях относительного подобного плана действий из лучших побуждений.
Чарльз нахмурился. Его подданные пытаются найти ему компанию на ночь?
Тихий стон раздался со стороны Эрика – интимный звук спящего, и Чарльз, в конечном итоге, осмелился повернуть голову и должным образом взглянуть на него в свете дрожащего пламени свечи.
Вне всякого сомнения, правитель Геноши был человеком безупречной красоты. Теперь, когда он был в ловушке снов, его ресницы трепетали, как шелковые крылья серебряного мотылька. Неизменные тревожные морщинки на его лбу и вокруг великолепно скошенных губ исчезли, сгладились сном, и впервые с тех пор, как Чарльз увидел его, он выглядел почти умиротворенным. Из-под белой ткани оттянутого вбок воротника его ночной рубашки робко выглядывал загорелый верх ключицы.
Чарльз жаждал прикоснуться. Как бы порочно это ни было, он страстно желал попробовать на вкус, желал склониться и поцеловать эти трепещущие веки, нежные губы и высокий лоб, пробуждая ото сна.
Зашевелившись, Эрик снова застонал, глубже зарывшись щекой в подушку, и Чарльз ущипнул себя за заднюю сторону руки, тихо шипя.
Это было правдой – они весьма прекрасно провели время вместе в ходе пятидневного дипломатического визита Эрика, коротая вечера в рабочем кабинете Чарльза за игрой в шахматы после того, как днем он показывал гостю столицу Вестчестера и окрестные земли. Несмотря на сдержанность, почти замкнутость, регент Геноши приглашал к интригующим беседам и спокойно разделял моменты приятной компании. Как и Чарльз, он хорошо понимал ценность их союза.
И все же, это не означало, что связь между ними простиралась дальше. Да, Эрик улыбался ему больше, чем кому-либо еще; да, Чарльз не мог не признать, что нашел это довольно очаровательным, но нет. Они никогда не смогут быть чем-то большим.
Куда более вероятно, подумалось ему, что утром он проснется с кинжалом между ребрами, чем с любовью, зарождающейся между ними.
Вздохнув, он положил фолиант на прикроватный столик и потушил свечу. С шипением, пламя гасло, пока из освещения в комнате не осталось лишь слабое мерцание камина.
Уложив неподвижные ноги на матрасе, Чарльз натянул одеяло до подбородка и уставился в темноту потолка.
Справа от него ровно дышал Эрик Леншерр и видел сны о диких вещах. Чарльз вздохнул.
Засыпать будет скучно.