За тенью страха

Как победить страх? Не тот, который внушает оживший боггарт с черными провалами глаз, нет. Страх ползет вдоль позвоночника, вынимая из каждой кости кровь, шумит в ушах, вырывается в холодный воздух кабинета горячим выдохом. Страх правды. Жуткой, невозможной, ослепительной. Хочется спросить, крикнуть, ударить вопросом, но Снейп стоит неподвижно, словно сталагмит, поднявшийся из выщербленных плит пола. Невилл с трудом сглатывает правду, сжимает трясущиеся руки в кулаки. Тишина звенит, шумит вокруг, кричит, и он все же произносит: — Я знаю. — Что именно? — Я видел… — правда перехватывает горло, страх сжимает его так, что слово вылетает с кашлем. — Лань. Снейп не двигается, но Невиллу чудится стремительный бросок взглядом — словно удар. Лань. Серебристая, нежная, она мчалась по поверхности озера, и Невилл сам бросил вслед ей своего Патронуса в дикой надежде. Гарри здесь! Гарри! Гарри… Лань рассыпалась искрами в черной фигуре, которая словно растворилась в темноте ночи. Невилл даже в коме узнал бы. Тогда страх плеснул в голову, как огневиски, ударил в уши, опустился в руки, стек через пальцы в землю. Ужас пришел позже, спустя дни и взгляды. Ужас понимания, осознания, догадок и неверия. И привел, в конце концов, сюда, в знакомые до холода по спине подземелья. Он вздрагивает, когда Снейп неторопливо достает палочку, и выпрямляется от потяжелевшего взгляда. — Я… — палочка направляется на него, — … хочу помочь. — Вы? — Да, — Невилл кивает, с трудом не отводя взгляда от своего боггарта. — Мне? — маска Снейпа ломается изгибом брови. Ему? Невилл вспоминает отчаянные лица друзей, их дороги, опустевшую спальню в башне Гриффиндора… Потом была неизвестность, Выручай-комната с радиоприемником, тяжелые сводки погибших, страшное известие о ранении Гарри, парализовавшем его… Как ни странно, сейчас самое безопасное место в Англии, было здесь, на виду у… — Да, — он кивает. — Вам. …чудовища и его верного слуги. Вот только, слуги ли? Выматывающая игра, паутина слов и шагов, скрывающая действия и намерения, ввергла Невилла в тот самый ужас, сжала сердце и душу. Палочка по-прежнему направлена на него. — Зачем мне это? Он думал об этом. Много, долго, но ответа так и не нашел. Потому молчит и смотрит в черные глаза. — Зачем вам это? — меняет вопрос Снейп. Голос звучит тихо, шелестяще, словно привидение кружит вокруг. — Разве вы готовы променять уважение на ненависть? Привязанность на презрение? — Не сказал бы, что у меня много того, о чем придется забыть, — честно отвечает Невилл. — Но если… я смогу быть вам полезным… — он замолкает — Снейп кривит верхнюю губу. Ну да, смешно, наверное. Или глупо. Он по-прежнему не отводит взгляда, потому не замечает, когда палочка оказывается опущенной, просто понимает это, когда Снейп делает к нему пару шагов. — Мистер Лонгботтом, вы понимаете, что лезете в петлю? Вблизи видны мешки под глазами, глубокие морщины на лбу и между бровями, и Невилл внезапно осознает, что боггарт — человек. — Скорее, на плаху, — он согласно кивает. — Понимаю. — Вас будут ненавидеть и ставить в пример, — шипит Снейп. — Вы будете парией везде. Несмотря на исход войны. — Но… — Невилл сглатывает и приводит последний довод, который пришел в голову только сейчас, — я ведь тоже родился в последних числах июля. Снейп на мгновение выпрямляется, и их глаза оказываются вровень. — Вы будете молчать. Всегда. — Да. — Никаких объяснений. — Да. — Вы полностью отдадитесь мне. Сознанием, волей, магией. — Да, — Невилл кивает без сомнения и задержки. — Я готов на Нерушимый Обет. Потому что так он сможет обуздать свой страх.