За тенью страха

Поначалу сложно. Изматывающе сложно: когда Снейп ночью в Хогвартсе, они занимаются. Вернее, так это называет Снейп. Невилл про себя дает другое определение — измываются. Над ним, над обоими. Защита ему удается хорошо, лучше, чем нападение. И в какой-то момент Снейп начинает учить его окклюменции. Защищаться так защищаться, по его словам. Окклюменция не страшна, даже когда Невилл десятки раз падает в обмороки от беспощадного выворачивания сознания. Боггарт шипит, темнеет, расползается туманом — защищайтесь, Лонгботтом! Ридикюлюс, смеется про себя Невилл, Ри-ди-кю-люс. Потом он еле сползает с кровати на завтрак, сидит над тарелкой долгое время, размазывая склизкую серую кашу по краям. Ридикюлюс. Он знает, почему не помогает: боггарт — человек. Можно по привычке изображать страх, но не бояться. Новую провокацию гриффиндорцев он пресекает сам, срывает их план… и с мазохистским удовлетворением замечает в их глазах отчуждение. — Пария. Вы будете парией, мистер Лонгботтом. Вы должны будете стать им, чтобы к вам присмотрелись на другой стороне, — Снейп, не мигая, смотрит на пламя свечи, и Невилл вспоминает урок — огонь очищает сознание, помогает погрузиться в себя. — Мало кто знает вас так, как знаете вы сами. Что говорят о вас другие? — Я мямля, — Невилл пожимает плечами. Свеча ему не помогает, огонь в камине тоже, и взгляд, скользя по строгой обстановке, останавливается на книгах. — Я боюсь вас так, что даже забываю обо всем. — Пусть страх станет вашей защитой. — Разве страх может стать защитой? — Страх может стать оружием. Щитом. Петлей. Костром. Чем угодно, — Снейп оборачивается к нему, и в черных провалах пляшет огонь. Белый. — Смотря как к нему относиться. Невилл смотрит в белый огонь. — Страх можно полюбить? — Смотря с какой стороны на него посмотреть. Странная фраза похожа на заклинание, заставляет вновь думать над кашей, рассеянно глядеть на учителей, когда они вызывают его. Но это не мешает замечать косые взгляды, шепотки за спиной. Снейп учит его слышать и слушать. Шорохи, слова, намеки, взгляды, жесты, настроение. И чем успешнее Невилл в этом, тем больше он узнает замок и обитателей. Когда сходит последний снег с окрестностей Хогвартса, Невилл уже умеет многое. Нумерологию преподает ему сам Снейп, жестко, четко и понятно, заставляя невольно восхищаться магией цифр и вероятностей. Чары тоже Невилл учит по ночам, и на уроках Флитвика приходится следить за своей магией, чтобы не показать достижений. Трансфигурация, по признанию Снейпа, лучше всего у Макгонагалл, потому Невилл особенно внимателен на уроках своего декана. Все чаще он слышит, как вслед ему несется шипение. Оказывается, гриффиндорцы умеют смеяться не хуже слизеринцев. Невилл на какое-то время ощущает дежавю, словно он снова на первом курсе. Трус. Мямля. Идиот. Предатель. Последнее заставляет втянуть в себя воздух через приоткрытый рот. А это, оказывается, больно. Флитвик поджимает губы и старается не смотреть на него во время уроков. Макгонагалл, наоборот, не отводит взгляда, словно сожалеет и скорбит. Все в порядке, профессор. Спраут говорит тихо, предоставляет ему полную свободу в теплицах, которую запрашивает для него Снейп, и Невилл понимает, почему. Предатель. Служка Снейпа. Заложник своего страха. Владелец своего страха. Ридикюлюс. Невилл приходит на ночной урок с осознанием. — Я, кажется, догадался. Снейп потирает предплечье со спрятанной Меткой: — О чем? — Как защититься. Проверьте, пожалуйста. Лезвие взгляда вгрызается в сознание даже без озвученного заклинания. В этот раз Невилл не зажимается, наоборот, раскрывается полностью и задерживает дыхание от восхищения, оглядывая бесконечный ряд… Резкий выдох заставляет вздрогнуть и закрыть глаза, затем снова открыть. Снейп стоит напротив, лоб покрыт испариной, но край рта приподнят в намеке на усмешку. — Впечатляет, — в тихом слове слышно то, что Невилл сначала даже не может идентифицировать, а потом просто не верит. Второй удар он парирует машинально, и бесконечный ряд Плетеных Людей, жутких боггартов, закрывает его растерянность. Восхищение? — Лорду понравится. Плетеные Люди вздрагивают, ощериваются десятками побегов, скрежещут. Снейп утирает лоб и отходит: — Что ж, осталось научить вас выставлять дураков перед… — он оглядывается на Невилла, и тот видит одобрение в прищуре глаз, — …щитом. Пока же, пробуйте играть с тем, что вы создали. Ридикюлюс. Невилл играет, тренируется прятаться, унижаться, защищаться. Тренирует опущенные плечи, сгорбленную спину, жалкую улыбку. Вытаскивает на свет того забитого ребенка, о котором все говорили — убожество, а не наследник. Убожество. Это слышно фоном предателю. Растения ластятся под руки, и именно они да оживший боггарт не дают ему сорваться, когда терпение на исходе. Удержаться за страхом, не дать выплеснуться горечи и ярости, правде и ужасу, крикнуть — что вы знаете вообще!.. Ничего не знают. Потому ненавидят и презирают, когда при высоком визите Снейп подзывает Невилла к себе и разворачивается к Волдеморту: — Мой лорд, позвольте вам представить второго старосту — Лонгботтом. Чистокровный. — Как и Драко? — Волдеморт с интересом осматривает сутулую фигуру. — Почему он так жалок? — Во-первых, Гриффиндор, — иронией Снейпа можно порезаться, — во-вторых, он боится. — Меня? — Меня, мой лорд, — пауза так незаметна, что Невилл покрывается горячим потом — нет, только не сейчас!.. Ведь если он останется один, то ничего не сможет! Не защитит Хогвартс, не защитит его обитателей!.. Не закончит лелеять те редчайшие ростки, которые так нужны Снейпу!.. Смешок Волдеморта похож на бульканье грязной воды. — Северус, ты серьезно? — Мой лорд, — стоящий неподалеку Драко кланяется и с привычным растягиванием слов поясняет, — у этого… Лонгботтома даже боггарт — директор Снейп. — Какая прелесть. Ну-ка, староста, посмотри на меня. Страх заставляет выдохнуть, затем Невилл поднимает голову. … Плетеные Люди дрожат, беззвучно кричат распахнутыми ртами, кривят лицами Снейпа, корежатся, прикрываясь корявыми руками… Волдеморт не режет, как Снейп — он выжигает, выедает, травит, словно ядом. Страх это защита. И не важно, какой страх — главное, что все должны видеть щит. … чем дальше ползут яд, тем выше становятся ряды. Переплетаются, скрипят, выгибаются уродливыми пузырями… Невилл приходит в себя на земле ничком, надсадно дыша. Из носа течет кровь вперемешку с соплями. — Северус, я тебя недооценивал, — булькает где-то высоко над головой. — Так запугать… многого стоит. — Мой лорд, я вдохновлялся вашим примером. Дрожь бьет все тело, мелко дрожит нижняя челюсть, и Невил поспешно сворачивает язык, чтобы не откусить его клацающими зубами. — Если бы я так же легко, как ты, мог запугать своих врагов… — Поправьте меня, мой лорд, но, как мне кажется, вы еще не брались всерьез за них, — голос Снейпа звучит вкрадчиво и интимно. Краем глаза Невилл видит, что рядом с ним только две черные мантии. — И даже так, ваши враги на грани полной деморализации. — Думаешь? — Вы наверняка хотите спросить меня, зачем я занялся этим… — за неозвученным словом Невилл слышит свое имя. Волдеморт молчит, но поднимать голову нельзя. Нельзя показать, что сейчас в глазах нет страха, только холодная решимость. И послушность едва заметным намекам в голосе Снейпа. — Все просто — это чистокровный гриффиндорец, однокурсник Поттера. И то, что сейчас он на коленях перед вами, мой лорд, послушно выполняет все мои приказы, будет отличным примером того, как вы распространяете свою власть. — Да, весьма наглядно, Северус, — Волдеморт мимоходом треплет ногой по затылку Невилла. Как больную собаку. — Может, ему еще и Метку поставить? — Если вы позволите, то в конце учебного года, — Снейп не шевелится. — Я закончу работать с его представлениями, и на выпускном принятие вашей Метки станет… — Тоже весьма наглядным примером, да? — Волдеморт булькает. — Ах, Северус, ты такой милый. — Надеюсь, миссис Лестрейндж не будет меня ревновать к вам. — Ты кого больше боишься? — Мой лорд, я еще и бесконечно предан вам, — черная мантия шевелится, словно Снейп кланяется. — Я помню это, Северус, и очень ценю. Пойдем, покажи мне еще школу. Давно я тут не был. — С удовольствием, мой лорд. Невилл выжидает еще с десяток минут, прежде чем делать показательную попытку подняться. Все тело ноет, требует вскочить на ноги, но он встает медленно, с усилием, опираясь на колени. Оглядывается, медленно вытирая рукавом нос и губы. За одной из арок двора застыла тонкая фигура, и требуется минута, не меньше, чтобы он опознал. Джинни. Ридикюлюс. Невилл горбится, шаркает по плитам. Сейчас ему надо добраться до подземелий и дождаться Снейпа.