Венец принцессы Тьмы

В ближайшее время Дональду стало не до печали и страданий на тему «ах, я несчастный, Ланга меня видеть не хочет». Вскоре явился Эльг и добросовестно загрузил его делами. - Раз уж ты считаешь, что имеешь тут какой-то авторитет, - заявил он, - то действуй. Бери воинов и наводи порядок. Кстати, начни с кабинета. Тут что, пожар был? - Ага, пожар по имени Ланга, - проворчал Дональд уже после того, как Эльг куда-то умчался. Кабинет действительно пришлось убирать. Хотя бы мебель на место поставить. С этим Дональд справился и сам. Ну, а дальше завертелось интересное и трудное. Впрочем, не без приятных моментов: выяснилось, что каким-то авторитетом Дональд у местных людей действительно пользовался. Не слишком высоким, но всё-таки. О нём слышали со времени восстания, знали, что он бился вместе с рудокопами, и кто-то даже краем уха поймал смутные слухи, что Дональд вроде бы когда-то выступал в поединке против Пакира. Это играло ему на руку, хотя и, может быть, в меньшей степени, чем Аларму его титул Белого Рыцаря. Кое-что и мешало – Дональда знали как приспешника Ланги, поэтому к некоторым его словам относились с явным недоверием. Некоторые люди считали, что Ланга сделала благо, наконец-то прислушавшись к подданным и отделив людей от каббаров, а значит, да здравствует свобода. Другие считали, что этого недостаточно, что каббаров надо уничтожить, и вот только тогда да здравствует свобода. Находились и третьи, параноики. Эти уныло заявляли, что принцесса окончательно предала свой народ, что она за каббаров, что она сейчас позволит каббарам объединиться, потом натравит их на людей… и так далее. Согласно особо мрачным прогнозам, Ланга решила каким-то образом вообще уморить всех людей в своём государстве. Избавится от них, и будет тут царство каббаров. Зря, что ли, объявлена эта идея – переселять наверх всех желающих? Одного такого проповедника Дональду пришлось силой стаскивать с импровизированной трибуны на площади. - Люди! – надрывно вещал он с фанатичным блеском в глазах. – Не верьте принцессе! Наверху вас ждёт гибель! Не поддавайтесь обещаниям! Наверху вы ослепнете, верхние народы обратят вас в рабов, а через год вы умрёте от болезней и непосильной работы! Дональд бесцеремонно сгрёб его за шиворот. - Слушай сюда, - велел он. – Ещё раз начнёшь нести подобную чушь – я тебе все эти твои обещания реально обеспечу. У меня в Верхнем мире большие связи, я уговорю кого надо взять такого никчемного раба, как ты. Будешь изнывать в непосильных работах и завидовать тем, кто тебя не послушал, переселился по доброй воле и живёт припеваючи. В этот момент Дональд пожалел, что он ни разу за время пребывания в Верхнем мире не навестил Жёлтую страну, где уже селились первые новички. Правда, там, кажется, пока всего две или три семьи… Том много успел рассказать после праздника коронации Корины, потом ещё Лили кое-что дополняла (хотя с Дональдом общалась не очень охотно), но рассказы Тома всегда надо было фильтровать, отсеивая фантазию и хвастовство. И вообще, лучше всё увидеть самому. Отпроситься, что ли, у Ланги на денёк в Жёлтую страну? Да нет, пожалуй, тогда она его и вовсе убьёт. Несмотря на то, что из девушек там разве что некрасивая Лили (и что в ней только Том нашёл?.. Хотя, девочку жалко, конечно, Дональд-то не понаслышке знал, каково живётся с непривлекательной внешностью). Но для Корины нет границ… - Но мы же и вправду ослепнем наверху, - сказал тем временем кто-то из слушателей. - Ничего вы не ослепнете! – заявил Дональд, упрямо оттаскивая недавнего оратора. Оратор, кстати, даже не вопил, вырывался молча. Видимо, был в шоке от неожиданности. Как же так – он тут, понимаете ли, вдохновенно вещал, а его так беспардонно оборвали, ещё и грозятся чем-то. – Ваши соплеменники уже выходили когда-то на поверхность всем народом, и ничего, успешно жили. И вообще, там о вас заботиться будут. И о зрении в том числе. Тёмные очки и всё такое. Да вас там лечить будут! А вы говорите – болезни… Это у вас тут болезни. А там климат здоровый, свежий воздух, солнышко, витамины… Я сам из Верхнего мира. Кому вы верите, в конце концов – мне или тому, кто там никогда не был? Брыкающегося оратора наконец удалось оттащить к краю площади. - Чтоб я больше тебя не видел и не слышал, - сурово заявил ему Дональд и погрозил кулаком. Оратор смотрел на него с прежним фанатизмом, но угрозе, похоже, внял. После полудня явились первые выселенные из соседней крепости. Старики, женщины и дети были отправлены оттуда по морю на корабле. Дональду вместе с новым комендантом, прибывшим с острова Горн, пришлось принять активное участие в их расселении. А едва справились с этими, подошли и мужчины – тут было ещё больше сумятицы и неразберихи, склок, ссор и скандалов. Мелочных, конечно, но всё равно неприятных. К счастью, хотя бы «стенка на стенку» уже не шли и массовых боёв не затевали. Дональд даже расслабился, перепоручив часть работы наспех созванным новым стражникам. Зато вспомнил, как Аларм тренировал стражу в Изумрудном городе, и приуныл. Ненадолго. Встряхнулся и снова отправился обходить улицы. Наткнулся на хама из этих самых новых стражников, который пытался занять лучший дом, выставив из него семью с двумя детьми. - Ты думаешь, сильный – это тот, которому всё можно? – сурово спросил у него Дональд. Стражник его явно не понял. Только воззрился с недоумением – а что, мол, тут такого. Что он сделал-то не так? - Сильный – это тот, кто помогает слабым, - нравоучительно изрёк Дональд. – Если тебе так хочется занять этот дом, то прежде пойди и помоги этой семье получить жильё не хуже. Иди-иди, я проверю! Стражник недовольно вздохнул, однако послушался. Кивнул отцу семейства и повёл его куда-то за собой с какими-то объяснениями. Дональд, глядя вслед, тоже вздохнул. То, что даже ему казалось избитыми истинами, здесь, похоже, доходило не до всех. Или ему случайно такой кадр попался?.. К вечеру он устал. Но на фоне усталости у него снова всплыли обиды, и стало скучно. Он ждал великих свершений, а вместо этого приходится ругаться по мелочам в одной отдельно взятой крепости. Много, успешно, азартно ругаться, но всё-таки по мелочам. Мрачно он пожаловался на это Эльгу. Друг спокойно ответил: - Ты себя недооцениваешь. Думаешь, нам бы так легко удалось их утихомирить, если бы не твоё присутствие? - Правда? – усомнился Дональд. - Правда, - подтвердил Эльг. Похоже, что искренне. – Тебя слушают. Разговоры, что в верхний мир переселяют в рабство и на гибель, на самом деле не новы, просто сегодня на некоторое время стали громче. Но слушатели всё же поверили не тому болвану, а тебе. Мне гвардейцы докладывали. Дональд кивнул. Это было приятно. Он как-то даже немного духом воспрянул. - Так что мы всего за день крепость почти в порядок привели, - продолжал Эльг. – Хоть сейчас Ланге хвастайся. Но когда каббары ушли, тут вообще спокойнее стало. - Думаешь, это надолго? – с сомнением спросил Дональд. – Они больше не будут бушевать? - Может, и будут, - согласился Эльг. – Но уже не так сильно. Не друг друга же им убивать, в самом деле. Так что до завтрашнего утра тут пробудем – и вернёмся на остров Горн. А там как Ланга прикажет. - Она сегодня ничего не говорила? – встрепенулся Дональд. – Никаких приказов не передавала? - Где-то в середине дня поинтересовалась, как у нас дела, и всё, - пожал плечами Эльг. – Видимо, без нас справляется. Ну, да с ней же Аларм… Дональд ощутил внутри зависть и – пожалуй, да – ревность. А потом – не то злорадство, не то досаду: вот Аларм ему читает лекции о том, как не надо бросать девушек, а сам, между прочим, сейчас не с Элли, а с Лангой. А ну как Ланга его чем-нибудь да завлечёт? И поделом ему – нечего хвастаться, какой он правильный. Правда, если девушка и юноша что-то делают вдвоём, это ещё не значит, что между ними симпатия. Нельзя же между всеми подряд романы подразумевать, это уже чем-то нездоровым попахивает. Особенно когда оба не дают к тому ни малейшего повода. Да и Аларм в самом деле может оказаться таким правильным и верным Элли, что у Ланги даже нарочно не получится его привлечь. Если говорить честно, Дональд и не замечал, чтобы Ланга пыталась завлечь хоть Аларма, хоть кого-то ещё. Она не такая, и ей не до того… И вообще! Он, Дональд, ещё не сдался! Рано или поздно он сам добьётся, чтобы Ланга его простила! На миг ему даже захотелось какого-нибудь треугольника – пусть третьим будет не обязательно Аларм, пусть кто угодно, - из которого Ланга всё-таки выбрала бы его, Дональда. А тот, другой, остался бы ни с чем. Но потом он себя одёрнул. Во-первых, тут как бы самому остаться ни с чем. А во-вторых, какие-то странные мысли для того, кто только позавчера расстался с Кориной. Кажется, правда, что это было вечность назад. Так что особых угрызений совести от такой быстрой смены настроения, и от того, как быстро забыл прежнюю любовь, Дональд не чувствовал. Да и любил ли он Корину по-настоящему? Хотя бы тогда, в далёком прошлом –целых два дня назад? Чтобы понять, любишь ли кого-то, надо ещё выяснить, а что такое вообще есть истинная любовь. И чем она отличается от того слащавого чувства, которое так часто воспевают средства массовой информации Большого мира. Дональд же, внезапно задавшись таким сложным вопросом, понял, что ответа пока не знает. Понимает только, что чувства к Ланге и к Корине у него разные. Думать о Корине стало как-то стыдно и гадко. Он вспомнил, как она настойчиво предлагала ему себя. Нет, Дональд не страдал высокой моралью, и связь до брака и без брака не осуждал. Тут дело было в другом. Каким бы ни было сложным его детство, некую рыцарскую романтику из книг и кино он в себе взрастил – почему потом и мечтал о воинских подвигах, и рыцарем себя называл с радостью, и вообще в Волшебной стране легко обжился. Но где рыцари, там и прекрасные дамы. Дама, на взгляд Дональда, могла иметь какой угодно характер: могла быть нежной и беспомощной барышней, этакой девой в беде, принцессой в башне, а могла – властной и решительной, гордой и независимой. Но однозначно в его представлении ни одна уважающая себя девушка не будет сама вешаться парню на шею, настаивая, чтобы он был именно с ней. Пока он был с Кориной, то не замечал, как она назойлива в этом отношении. Она на него именно что вешалась, вплоть до того, что сама жениться на ней предложила (объяснив каким-то мнимым осуждением со стороны Жевунов – вот уж никогда Дональд не замечал, чтобы Жевунам вообще было до этого дело). Но сейчас, вдали от Корины, вспомнив Лангу и другую жизнь, Дональд понял: Корина просто умела очаровывать своим присутствием так, что буквально всё из головы вылетало. Играла на самых тёмных струнах души – и на самых низменных инстинктах. Но немножко переиграла, передавила – иначе б он не сбежал, - и тем самым вызывала ещё больше отторжения. Вот Ланга – горда, величественна, самостоятельна и никогда не будет так назойливо приставать, как Корина. Завоевать такую девушку, как Ланга – прямо-таки честь для любого мужчины. А Корина – да её и завоёвывать не надо. И теперь, при всей своей гордыне и амбициях, она казалась Дональду лишённой всякого понятия о собственном достоинстве. Навязчивой. Липнущей. То, что ещё недавно Дональд мог бы назвать нежностью, открытостью и доверчивостью, теперь вспоминалось как бесстыдство. Веди она себя чуть скромнее, да не так форсируй события… И вообще не брала бы роль ведущего в их паре… Кто из них мужчина, в конце концов? Или от него как от мужчины Корине нужно было «только одно»? Тогда ещё противнее. Корина ведь даже не спрашивала о его желаниях – она навязывала ему свои, да так, что возможности выбора практически не оставалось. Во всём. Умела так спросить, что он не мог ей отказать. Манипулировала им, как куклой. И подавляла. Нет, даже если бы она вела себя сдержаннее, Дональд вряд ли поставил бы её выше Ланги – но хотя бы мог сейчас уважать. Если бы она позволила ему хоть чуть-чуть быть собой. Может быть, он даже смог бы тогда уйти от неё раньше, и вообще их отношения не зашли бы так далеко… А теперь оставалось только чувство гадливости – и презрения. Не только к её поведению, но и к своему, к своей безвольности. И немножко – страха. Будто Корина была для него каким-то удушьем. На ум пришло странное сравнение с одеялом в летнюю жару – тяжёлым таким, пуховым одеялом, которым внезапно во сне обмотался с головой и не сразу понимаешь, как выпутаться. Почему он только сейчас это увидел? А раньше был как в дурмане? Может, Корина и правда чем-то его опоила? Так или иначе – он твёрдо решил отныне выкинуть её из головы. * * * На самом деле Корина никак не могла опоить Дональда никаким приворотным зельем – просто потому, что не сумела бы его изготовить. У Гингемы она прожила всего до двенадцати лет, и «мамочка» не начинала учить «доченьку» чему-то такому, любовному – вроде как мала ещё. Хотя Корина так не считала. Впрочем, и уроков никаких на эту тему не требовала. Потому что в принципе не страдала трудолюбием и усердием в учёбе. В книгах Торна же Корина тоже ничего подобного никогда не искала – оно ей было не нужно. А теперь, когда могло бы очень пригодиться, уже и не помнила ничего. Что самое досадное – не смогла бы применить, даже если бы помнила: магия Торна капризна и хитра, ею нельзя действовать только через зубрёжку. В общем, куда ни кинь, везде плохо. Известие, что Дональд вернулся в Подземную страну, передала ей, конечно же, Энни. Как-то буднично это произошло. Аргут убирал с площадки качели-карусели, Энни просила не убирать, потому что и с деревни народ до сих пор приходил кататься, и самой Энни тоже нравилось. Аргут был бы только рад не убирать, но Корина настояла – он расстроился и ушёл. А Энни осталась – не могла не доспорить. - Я ведь буду строить здесь город! – заявила Корина. – Рано или поздно всё равно весь этот хлам придётся убрать. И лучше – пораньше! - Так что же не строишь? – ответила Энни. – Только обещаешь. Уже все инженеры и мастера тут заскучали. - Вот вернётся Дональд, мы поедем в путешествие по Голубой стране, а мастера тут останутся и будут делать всё, что нужно! – гордо ответила Корина. - Ну, я не знаю, как скоро теперь Дональд вернётся, - хмыкнула Энни. - А что такое? – Корина насторожилась. - Так он же в Подземную страну улетел, - с невинной широкой улыбкой сообщила Энни, глядя ей прямо в лицо. – Аларм с Элли и Страшилой туда отправились Ланге помогать, ну и он с ними. Корина даже задохнулась на мгновение. Как будто её окатили ведром ледяной воды. - Ты врёшь! – крикнула она. - Пфф, - фыркнула Энни. – Зачем бы мне врать? - Нет, этого не может быть, - затрясла головой Корина. – Он не мог так! Он не мог меня бросить! - Ну, может, ещё вернётся, - сказала Энни, хотя по её виду было ясно: она в это не только не верит, но и не желает этого. Корине захотелось схватить её за плечи и хорошенько потрясти. Она сама не понимала, чего сейчас испытывает больше: гнева на Энни за её наглость или смертельного страха, что Дональд действительно не вернётся? Что он опять с Лангой. Как? Почему?! Известие было настолько неожиданным, что не укладывалось в голове – и как себя сейчас вести, Корина сразу сообразить не могла от шока. - Ты нарочно пытаешься меня разозлить, да? – недобро подступила она к Энни. – Ты всё врёшь! Дональд не полетит в Подземелье. Тебе не нравится, что я стала королевой Жевунов, и ты всячески пытаешься сбить меня с толку? Нагородить всякой чепухи, чтобы я испугалась и поверила? У тебя не выйдет! Ей так хотелось верить себе, и верить, что слова Энни – действительно только завистливое враньё вздорной девчонки. Что угодно, лишь бы Энни не была права! Пожалуйста! Энни с удивлением отступила. - Слушай, ну хочешь, проверим? – она вынула из кармана подарок Элли – миниатюрное волшебное зеркальце. – Вот держи, попробуй загадать Дональда, и ты увидишь, вру я или нет! Корина выхватила у неё зеркальце, как будто оно могло спасти ей жизнь. - Покажи Дональда! – крикнула она в него, едва откинув крышечку. Но зеркальце ничего не показало. Только подёрнулось беловатой дымкой. Корина затрясла его. - Покажи Дональда! – закричала она так, словно громкость голоса могла что-то изменить. - Да не ори ты, - сказала Энни. – Видишь? Зеркало его не показывает. Значит, он в Подземелье. Корина с яростью размахнулась и швырнула зеркальце в угол. Энни охнула и кинулась за ним. Подхватила, раскрыла – с облегчением выдохнула, значит, не разбилось. Корина смотрела на Энни с ненавистью. - Почему вы все пытаетесь строить мне козни? Вас что, так заедает, что я счастлива? Или только твоей сестрице с её чокнутым рыцарем можно устраивать свадьбы, а мне нельзя? - Корина, э-э-э… мне кажется, ты сейчас говоришь что-то лишнее, - Энни попятилась к двери. – Успокойся, пожалуйста. - Успокоиться? – заорала Корина. – Убирайся из моего замка! И из Голубой страны – убирайся! Со всеми своими дурацкими друзьями! Только посмейте ещё хоть раз мне помешать! Ей хотелось чем-нибудь кинуть в Энни, но кинуть было нечем. Энни поспешно открыла входную дверь. - Ой, да ради Бога, - пробормотала она, ускользая в щёлку и захлопывая створку двери за собой. Корина упала на колени и зарыдала. Её даже не волновало, что из кухни может услышать Людушка. Ей было больно, как никогда. И страшно. Дональд снова с Лангой? Как такое может быть? Как он мог бросить Корину? Он же обещал на ней жениться! Корина уже как-то успела забыть, что вообще-то она сама ему это предложила. И конечно, на самом деле никакое мнение Жевунов её не волновало – это так, для пущей убедительности было сказано. Жевуны, в конце концов, к ней в постель не заглядывали, и до какой там степени дошли её отношения с Дональдом, им было без разницы. Они, вероятно, и вовсе не интересовались их отношениями. Видели перед собой волшебницу, которая стала их королевой, а с кем она ночи проводит и проводит ли вообще… Людушка вон, тоже в Сером замке живёт, и уже давно, и что с того. - А может, я зря переживаю, - зло прошептала Корина, поднимаясь. Слёзы быстро высохли. Конечно, зря! Дональд, видимо, полетел туда просто за компанию с Алармом – он же слабовольный, не мог отказать, если этот противный Белый Рыцарь предложил. А может быть, Ланга его силой заставила. Но не влюбится же он в эту седую ведьму. Уж точно не после Корины. Теперь-то ему есть с кем сравнить! Не может же он отказаться от такой великолепной девушки, как Корина, ради… Да ради кого бы то ни было! - Он ещё ко мне вернётся, - злорадно сообщила Корина закрытой двери. – На коленях приползёт! В дверь осторожно постучали, и, не дожидаясь ответа, снова просунула голову Энни. - Раз уж ты перестала беситься, - слегка насмешливо сообщила она, - то мы с Лили летим в Розовую страну. Нас Стелла на праздник пригласила в свою Школу Искусств. Через три дня вернёмся, - в процессе этой речи она даже зашла в вестибюль Серого Замка и теперь смотрела с ожиданием. Корина величественно вскинула голову. - Ты слышала, что я сказала? Больше не смей являться в Голубую страну! Если мне будет нужна помощь, я тебя позову, - с издёвкой добавила она. Энни вспыхнула. - А ты не слишком ли много на себя берёшь? Это решать не тебе, а Жевунам. Они меня любят, и я их люблю, и не тебе решать, где мне быть! - Это ты своей глупой подружке сентиментальности будешь разводить, - презрительно прервала её Корина, и тут же Энни перебила её в ответ, гневно шагнув навстречу: - Не смей задевать моих друзей! - Я знаю, что ты сестра Хранительницы, - продолжала свысока издеваться Корина. – Но ты наглая, вздорная девчонка. И ты мне надоела. Очень уж хотелось наконец отыграться на Энни за всё. За все её обидные слова, за все её козни, за все те препятствия, что Энни ей устраивала… - Ах вот как? Да я хоть сейчас уйду! – крикнула Энни. И дальше понесла какую-то чушь: – Но учти – я расскажу Элли и остальным, как ты себя ведёшь. Я про всё расскажу, и о том, о чём раньше молчала – тоже! Интересно, какого мнения о тебе будут все, когда узнают, как ты себя ведёшь не на публике?! Ты можешь строить какие угодно города, под какими угодно всецарственными названиями. Можешь сколько угодно морочить головы наивным людям. А на деле – самозванка ты всегда была, самозванкой и осталась!!! – выкрикнула Энни практически в лицо Корине и, моментально развернувшись, умчалась, хлопнув дверью. Корина даже не успела сказать очередную злобную колкость в ответ. Только стояла, слегка ошарашенная. Даже дыхание сбилось на несколько секунд. Вроде как и добилась, чего хотела – но вот от этого «всё расскажу» стало как-то неуютно. Похоже, она перегнула палку. Ещё и это «самозванка». В принципе, Корина не первый раз слышала такое определение в свой адрес. Самозваная «дочь Весы», самозваная королева Изумрудного города… Кажется, особенно это прозвание было популярно, когда Элли только вернулась в Волшебную страну. Потом быстро утихло – а сейчас эта идиотка-сестрица снова вспомнила. Но не бежать же за девчонкой и не уговаривать? Ну расскажет. Ну нажалуется. Не отнимут же у Корины трон из-за этого? Не отнимут. Да и Жевуны за неё. - Вот и замечательно, - проговорила она наконец, справившись с собой. – Значит, немедленно отправляемся в королевскую поездку по Голубой стране. Жевуны должны знать свою королеву! Я поеду в каждую деревню! И в каждой будет праздник в мою честь! А потом построю самый красивый город на свете! А эти, в Изумрудном городе, пусть хоть подавятся. Она не даст себя сломать и запугать! Пусть они ей какие хотят козни строят, она всё равно добьётся своего! Короны же добилась? Добилась, хотя и пришлось соревноваться за неё с Энни. И добилась в честном соревновании! Да, честном: если эта девчонка так наивна, что не умеет хитрить и ловчить ради победы, то это её проблемы. Побеждает не просто сильнейший – побеждает тот, кто ради цели не пренебрегает никакими средствами. Корина победила честно – получила корону. Теперь она и Дональда получит! Получит! Во что бы то ни стало! Он к ней вернётся! Ведь только с ней, с Кориной, он узнал настоящее счастье, жизнь и любовь. Ведь так? Он вернётся – и она сделает его королём. О чём ещё ему мечтать? И когда-нибудь перед ними склонится даже Изумрудный город! Склонится! Да! А всё-таки, как жаль, что она не знает никаких способов любовного приворота… Если бы знала – как было бы просто. Да Дональд бы уже сейчас прибежал к ней на задних лапках. Почему она только отпустила его в Изумрудный город? И главное, как неудачно. А может, Ланга его нарочно там поджидала? Наверняка ведь только о том и думала, как бы Корине отомстить. А если она и в сговор с Изумрудным городом вступила? С той же противной Энни, например? Выцарапать бы глаза этой ведьме. Правда, Корина ещё не сошла с ума. Лезть в Подземелье за Дональдом – самоубийство, Ланга её тут же прикончит просто из ненависти. Так что будем ждать, когда Дональд сам прибежит.