Погрешности

Сознание вернулось на мгновение. Ньют лежал на асфальте, голова гудела, как стая пчёл. Встать на ноги казалось невозможным. Память никак не хотела возвращаться, и он так и не вспомнил, что с ним произошло. Жгучая боль в виске давала понять, что его ударили. Это было невыносимо. Мир вокруг стал размытым. Паркер старался сфокусироваться и привстать на локте. Он слышал какой-то шум, но зрение вернулось быстрее, чем чёткий слух. Он увидел две фигуры, моментально узнав в них Томаса и Крысуна. Звон в ушах вскоре сменился голосом первого. - Это пистолет Ньюта. И, знаешь, он очень обрадуется, когда узнает, что именно из него я тебя застрелил. “Застрелил”, - отдаётся эхом в его голове, и он тут же всё понимает. Томас действительно держит пистолет и вот-вот убьёт человека. - А как Паркер обрадуется, когда услышит, что тебе вообще пришлось застрелить кого-то… Дженсон. Он был чертовски прав. У Ньюта осталось незаконченное дело. Надо было остановить Эдисона любой ценой. Он сжал кулаки, разум начал возвращаться. Ньют снова был в игре. Пока Дженсон разбивал Томаса своими словами, льющимися без остановки, Паркер тихо поднялся. Словно призрак, он неслышно подобрался к нему со спины. Тогда Томас заметил его. Ни один мускул на лице не дрогнул. Он и сам не знал, что почувствовал тогда. Одно он понял точно: Ньют не позволит ему убить. Томас сделал достаточно. Он опустил пистолет, наливая глаза водой, ведь знал, что если не он убьёт Дженсона, это сделает Ньют. Паркер протянул руку внутрь пиджака и извлёк из кармана нож. Не кухонный, хотя и он мог бы пригодиться. У него всегда был свой - на всякий случай. Не глядя на Томаса, он сделал это. Дженсон несколько секунд безмолвно стоял на ногах, но вскоре повалился на землю. Ньют отвернулся, не мог смотреть на своих жертв. Рука задрожала. Он закрыл глаза, мечтая снова потерять сознание. Он услышал последний вздох. Тогда он убрал окровавленный нож обратно в карман пиджака и вышел на дорогу, желая поскорее убраться отсюда, и уже неважно в какой машине. Томас долго стоял на месте. Он не чувствовал презрения к Ньюту, зато ненавидел себя. Наверное Ньют выиграл то пари, которое они спонтанно заключили в баре. В ночь, когда он увидел его, будто впервые. Он сказал ему, что тот не сможет выстрелить в невинного человека. Крысун может и виноват, но он выполнял свою работу, как и все. Только слишком страстно. Поимка “Правой руки” была его зависимостью, но не такие наркотики они продают. Благодаря Ньюту, он с ними расплатился. Томас оказался рядом с ним. Стоял и смотрел на дорогу, не говоря ни слова. У Ньюта внутри бушует ураган по сравнению с его метелью. Пусть всё утихнет. Однажды внутри воцарится тихая гавань, где светит солнце и далеко-далеко бушует океан. Об этом хотя бы можно мечтать. Томас осторожно прикоснулся к руке Ньюта, влажной и горячей от крови. Он сжал её в своей, продолжая так же, как он, смотреть на дорогу, где вскоре появилась синяя машина Терезы. Ньют медлил, словно в трансе. Томас взглянул на него - лицо так и не менялось. - Пойдём, - прошептал он и повёл Ньюта к машине. Он покорно следовал за ним, сел на заднее сиденье. Тереза быстро заметила брошенную полицейскую машину. Она увидела Ньюта, выбитого из колеи, и Томаса, покрытого кровью и синяками. - Господи! - вылетело у неё из горла, - Что случилось?! - Потом объясню, - бросил Томас, прыгая в машину рядом с Ньютом, - Просто дави на газ. - Куда ехать? - сдавленно отозвалась она. - Ласт авеню, 17, - хрипло проговорил Ньют. Больше Тереза ничего не говорила. Она и без того знала слишком много и не понимала, как Ньют доверился ей. Впрочем, выбора у него уже нет, и теперь её очередь поверить и ехать туда, куда он указал без раздумий. Небо затянуло тучами - темно, как ночью. Только звёзд совсем не было видно. Значит и они, сверкающие светила, не видели всех кошмаров сегодняшнего дня. Но Томас видел. Ньют почувствовал тёплые пальцы на своей щеке, заметив на них свежие бордовые пятна. Томас повернул его лицо к себе, молча умоляя взглянуть ему в глаза. Они были уже не мокрые - ясные, не такие, как всё вокруг. События проносились в голове одно за другим. Как же паршиво ему было вспоминать свои проколы, глядя на него. Ньют считал себя идеальным, а теперь убедился в обратном. Его руки навсегда в крови, и он умудрился замарать ею любимого человека. Любой на месте Томаса уже давно бы бросил или пристрелил его во сне. Но его глаза снова сверкали. Он, дурачок, называет это счастьем, но Ньют считает, что это - худшая жизнь, которую он мог бы ему подарить. Теперь, когда всё скоро окажется позади, он попытается всё исправить. Под громом своих раздумий он не заметил, что начал плакать. Тихо, без всякого желания. Слёзы лились сами собой, словно им суждено было выливаться из глаз, как крови из раны. Ньют был готов заплакать навзрыд, освобождая себя от мучений и чувства вины, но не хотел окатить этим Томаса. Оставалось не забывать глубоко дышать. - Прости, - вырвалось из груди вместе с воздухом, - Прости меня, Томми. Он прикоснулся дрожащей головой ко лбу, взял его грязные руки и поглаживал их, словно пытался смыть ужасные бордовые пятна. А вода всё лилась, отчего во рту с кровью смешивалась соль. Вот он, вкус боли. Так не хотелось чувствовать его снова. - Всё хорошо, Ньют, - успокаивал парень, - Всё хорошо. Ньют отчаянно пытался вертеть головой, но Томас сжал его шею сзади, а потом взял лицо в свои ладони, глядя в глаза, которые вот-вот сойдут с ума. Его голос срывался на тихий крик, а потом он вмиг успокоился. Всё в нём дрожало, взгляд устремился в пустоту. Он оказался в темноте, голос Томаса растворился и Ньют снова потерял сознание. *** - Я даже не знаю, что мы там найдём. Почему именно это место? - Тереза, если бы я мог, я бы спросил, но он мне блять не ответит! - Я думала, ты что-то знаешь об этом! Он мог бы поехать домой или в больницу, а привёл нас сюда… Крики разрывали голову, как в кошмарном сне. Он не понимал, где находится, грудь сдавливало невидимыми канатами. Скорее бы сон сменился реальностью. Но это и была она. - Стой, может это и то, и другое… - В смысле? - Я не уверен, но… выхода у нас нет. Помоги мне донести его. С ним делали что-то ужасное, всё тело, все старые раны заныли, а наполовину отключенная голова закружилась. Он хотел, чтобы это кончилось. - Нет, лучше я сам. Он почувствовал себя как в невесомости, будто его подняли в воздух. Каждая часть тела летела сама, не способная двигаться. Двойной стук в дверь собрал его в одно целое, а потом снова разобрал на части. С появлением третьего голоса он утомился. - Ты Уинстон, да? - Входите. Быстро. Больше Ньют не слышал никого и ничего. *** Открывать глаза было больно. Ньют тут же принялся вспоминать, что с ним произошло, но тщетно. Одни отрывки событий, где Томас постоянно был рядом с ним. Он так и не понял, где находится. Было темно, но значительно теплее, чем на улице. Это всё ещё ночь. Та самая или уже следующая. А может времени прошло гораздо больше, чем пара часов или дней?.. Ньют издал тяжёлый вздох, выпустив всю боль наружу. Он нащупал левой рукой что-то мягкое и слишком знакомое. Скоро он привык к темноте и смог разглядеть задремавшего Томаса, сидящего рядом с ним на кровати. Как только Ньют взял его руку, брюнет проснулся. - Привет, - прошептал Ньют из своего лежачего положения. - Как ты себя чувствуешь? - тихо спросил Томас. - Не задавай мне этот вопрос, - улыбка безболезненно вылезла на его лицо. Брюнет усмехнулся следом. - Да я шучу. - Значит, в порядке. Никто не станет подшучивать, когда чувствует себя на волоске. Не до этого будет… Память вернулась к Ньюту, как и чувство юмора. Он вспомнил, как назвал Терезе адрес. Судя по всему, его доставили именно туда. Небольшой двухэтажный дом принадлежал Уинстону, и комната оказалась до боли знакомой. Не так давно он очнулся здесь, в этих деревянных стенах, после затянувшегося сна. Теперь было не до шуток. Он вспомнил, каково было заснуть на развалинах с разбитой головой в Мексике, а проснуться в своём крохотном, преступном городке под крылом незнакомца Уинстона. Он помнит пробуждение в деталях. Он помнит полное одиночество, отчуждение от мира. Кома могла изменить его жизнь. Иногда он жалел, что он вообще сумел её сохранить… Теперь, проснувшись в руках Томаса, он был благодарен судьбе за возможность пожить ещё. - Что случилось? - прошептал Ньют, не поверив своим воспоминаниям, - Где Хорхе? Эдисон вздохнул, нехотя отрывая от него взгляд - пусть он и смотрел на него последние три часа, ему хотелось видеть его живым и невредимым. - Он скоро будет здесь. Мы в безопасности. Взгляды встретились вновь. Томас осторожно поцеловал его в лоб и вышел из комнаты, ничего не объяснив. Он был обессилен. Ньюту не пришлось долго страдать в одиночестве - парень вернулся через минуту в компании Уинстона. Доктор зажёг слабый свет, и Паркер увидел знакомую тёмную шевелюру и грустные глаза. Ньют надеялся, что он принёс ему хорошие новости. - Давно не виделись, Уинстон, - выговорил он. - Не напрягайся лишний раз, - ответил вошедший, - Как самочувствие? - Голова раскалывается. Но мне лучше. - Лучше, чем что? - усмехнулся доктор и, закончив с риторическими, начал задавать весомые вопросы, - Ты помнишь что-нибудь? - Отрывками. - Так я и знал. - Что произошло? - не унимался Ньют. - Тебя ударили прикладом по виску, а потом, судя по всему, ты упал на асфальт. Я прав, Томас? - брюнет кивнул, - На затылке и на левом виске есть слабые места ещё с прошлого раза, - продолжил Уинстон, - Нетрудно было получить сотрясение. - Крысун ударил меня? - Ньют обратился за ответом к Томасу. Тот снова кивнул. Вид у него был донельзя потрёпанный, несмотря на то, что все раны были уже обработаны. Для него бой ещё не закончен. - Всё обойдётся. До утра время есть. Выпей это и постарайся поспать, - Уинстон оставил на тумбочке возле кровати желтоватый напиток и вышел. Томас сидел словно с заклеенным ртом. Слова вертелись на языке, но никак не хотели выходить наружу. Поэтому Ньют начал первым: - Чёртов коп за всё заплатит. - Он заплатил жизнью. Хватит с него, - невесело хмыкнул Томас, - Лучше выпей лекарство. Ньют взял горячую кружку в руки, отпил горьковатой жидкости, но даже травяной настой не успокоил его. - Я не хотел, чтобы всё обернулось так, - продолжал он, - Но погоня не могла длиться вечно. - Хочешь сказать, это было неизбежно? - снова хмыкнул Томас чуть слышно. - Ты хочешь поговорить об этом? - перебил его Ньют, - О том, что случилось? - Тебе нужен покой. Это может подождать, - Томас встал, собираясь уйти. - Нам стоит выговориться… Стеклянный взгляд блондина становился всё живее. Это не могло не радовать, однако это также означало, что к нему возвращаются воспоминания, силы и привычные эмоции… - Не думаю, что хочу говорить об этом, - ответил Томас, но Ньюта не устроил такой ответ. - Должен. Ты же не хочешь видеть это снова и снова, пока спишь? - продолжил он, но с другой, не такой нежной интонацией. - Насмотрелся уже. - Слушай, мне тоже трудно. Я ведь всё помню - тебя с пистолетом в руках, его ухмылку и свой нож, который я без раздумий достал из кармана. Я всегда был уверен, что смогу это сделать, ведь главное - знать, за что… Но уверенность - это одно. На деле всё по-другому. Этого и правда было не избежать. Если б не я, это сделал бы ты, а этого я не мог допустить. Нравится тебе это или нет. - Где ты взял нож? - Я всегда ношу его. На всякий случай. Томас закрыл лицо руками. Хотелось смеяться от собственной глупости. Он и правда думал, что Ньют выйдет на дело без оружия… Огонь разливался по венам от обиды сначала на самого себя, а потом и на него. Ньют мог его предупредить, но предпочёл наслаждаться комедийным шоу. - Тогда зачем ты дал мне чёртов пистолет? Я думал, что защищаю тебя! - А что, нет? Не защитил? Может мне действительно стоило умереть на той парковке? - Как ты смеешь так говорить? - он замер, а весь огонь внутри вмиг превратился в лёд. - Я убил человека, мне можно всё. Что-то внутри него разбилось в этот момент. Наверное, надежда на светлое будущее. Он принялся искать воображаемый бинт и пластыри, чтобы починить всё, что так долго строил. Доктор подлатал его снаружи, но внутри всё так и осталось в осколках. Ньют уже не поможет ему. Это Томас должен помочь Ньюту. - Я не дам тебе свалиться ещё ниже в эту преступную яму, - выговорил он без тени сомнения, - Это не конец света, Ньют. Всё можно исправить. Мы попробуем. Ты поправишься, мы уедем куда-нибудь подальше отсюда и будем… пить, курить и радоваться жизни на свободе. Так ты говорил? А если не выйдет, уйдём в один день. - Вот так просто? - Проще некуда. Тебе не обязательно жить жизнью убийцы. Ты ведь не такой. - Не обманывай себя, Томми. Ты видел, что я сделал. Тебе придётся жить с этим и видеть во мне жестокого убийцу каждый раз, когда ты посмотришь на меня. - Я и раньше с этим справлялся. Ведь первым ты убил меня. Пусть не физически, но ощущения были и похуже. И я не вижу в тебе убийцу и не вижу никакой жестокости. Я вижу тебя всегда, как в первый раз - очаровательный блондин с моей первой сигаретой, который решил скрыть от меня своё имя. Я вижу единственного человека на Земле, которого мне удалось полюбить. - Мне жаль, что им оказался такой, как я. - А я ни о чём не жалею. Томас изобразил улыбку и направился к двери в страхе, что слова могут разрушить всё, что они построили. Ньют привстал на кровати и вцепился в него взглядом, пытаясь остановить. Словно к двери привязана ниточка, которая связывала их долгое время, и вот-вот порвётся. Стоило отвязать её и заменить на крепкий трос. - Стой, - не раздумывая, сказал Ньют, - Не уходи. Томас остановился. Он повиновался, сел рядом с ним, но молча. Нежные руки говорили за него. Он уложил его обратно, поправил прядь вспотевших волос и держал за руку. Хоть он и не доктор, Томас верил, что сможет вылечить его. Ньют думал о том же. - Пожалуйста, не уходи, - снова сказал он на два тона тише. - Тебе нужен покой. Я буду рядом, - Томас поглаживал его по горячей голове, осторожно касаясь светлых кудряшек. Ньют не отрывал взгляда. - Я сделаю всё, чтобы ты был счастлив, - проговорил он удивительно чётко. Томас не смог списать это на бред или помутнение рассудка. - Тогда постарайся поспать, - ответил он, ведь его счастье зависело от Ньюта целиком. Томас потушил неяркий свет ночника и медленно, будто ему на ноги повесили кандалы, направился к двери. Уходить не хотелось, но кроме Ньюта, он был нужен другим. Обернувшись, он увидел, что Паркер уже закрыл глаза. Всё, что ему сейчас нужно, это хороший сон. Эдисон не понимал, как он сам ещё держится на ногах, однако решил, что ещё успеет выспаться. Томасу стало скучно от трёхчасового бездействия. По пути к лестнице, ведущей на первый этаж, он думал, чем займётся, но хороших идей в голову так и не пришло. Значит, возьмётся за плохие. Закутавшись в размышления, он чуть было не столкнул с лестницы девушку, возникшую перед носом. Внезапное чувство страха перехватило горло, а в голове возникло неприятное дежавю от последней встречи с ней. Он и Бренда снова наедине. - Привет, Томас, - тихо проговорила девушка с желанием поскорее скрыться, но вдруг остановилась посередине коридора, - Как Ньют? Её голос стал не таким хриплым и громким, как раньше. Она в целом изменилась. А он её больше не волновал. Она прошла мимо него, словно не замечая, и, как ни странно, он этому даже обрадовался. Но её внезапное появление он не мог не заметить. Можно сказать, он ожидал эту встречу, ведь если она здесь, значит босс прибыл вместе с ней. - Лучше, - ответил Эдисон, взяв себя в руки. - Хорошо. Передай это Хорхе. Томас кивнул, и всё же не до конца понимал, что Бренда делает в этом коридоре. Почему не осталась с боссом или доктором? Она шла прямо к одной из комнат, выделенных под палаты, хотя сама выглядит вполне здоровой. Не считая урона психике, особенно после того, как она пырнула в печень своего любовника. Тогда Томас понял, куда она идёт. Галли наверняка всё ещё лежит здесь, и Бренда навещает его. Видимо у неё всё же были к нему какие-то чувства. - Ты пришла к Галли, да? - спросил он, пока девушка не ушла. Теперь он был не против её компании. Опустив глаза, Бренда кивнула головой, подтвердив догадки Томаса. - Он будет в порядке, - добавил он. Томас никогда не был в этом уверен, но мрачный вид всегда заводной и обаятельной Бренды выбил его из колеи. Уже ничего не будет как прежде. - Да пофиг. Главное, чтоб деньги мне вернул, - улыбнулась девушка. Томас не понял, шутит она или нет. Но подумал, что это её дело. Он собирался идти дальше, но голос притормозил его. - Мне жаль, - вдруг произнесла Бренда, прикусив губу по привычке, - Кажется, я не понимала, что делаю. Теперь порвала с алкоголем… Надеюсь, ещё не поздно попросить прощения у тебя? У Томаса возникло ощущение, что он знаком с ней годы. Он выслушал, решив не отворачиваться от неё. Он хотел бы этого, оказавшись на её месте. В то же время он никогда не видел такую версию Бренды. Все тяжести несправедливой жизни свалились на её плечи, а она и не думала прогибаться под ними. Прежняя Бренда делала вид, что не замечала проблем. Теперь она открыла глаза и увидела виновницу чужих бед вместо себя. И мириться с этим не стала. - Лучше поздно, чем никогда, - пожал плечами Эдисон, не сообразив ответ получше. Скромная улыбка улучшила его положение, и он продолжил: - Прощаю. Улыбка Бренды была странной, но Томас был рад видеть её. Кажется, она слишком мало улыбалась за свою жизнь. Он слышал, как она смеётся над шутками парней, видел её ухмылку и горящие глаза, но всё это никогда не встанет в ряд с улыбкой, вызванной прощением. - Я понимаю, если ты хочешь забыть всё и никогда не разговаривать со мной, - начала она, мастерски скрывая свою мелькающую радость в голосе, - Но если вдруг я смогу быть полезна, звони. - Всё, что я хочу сейчас, это выкурить сигарету, - хмыкнул Томас, - И не переживай за меня. Бывало и хуже. - Что ж, тогда держи вот это, - Бренда достала из кармана своей кофты красно-белую пачку сигарет и протянула её парню, - Подарок так себе, но вообще-то они дорогие. Из дома Маркуса стащила. Правда, он разрешил брать всё, что угодно, так что это и не кража вовсе. Она подмигнула ему, а Томас с удовольствием взял пачку хороших сигарет и спрятал их в свой карман. Там же он обнаружил металлическую пластинку и не сразу сообразил, что это. Вынув её, он увидел свой коповский значок и вспомнил, что Бренде он давно нравился. - А это тебе, - Томас протянул значок ей, - Он иногда действует, так что можешь похвастать им на особо важных делах. Вдруг прокатит. - Кто знает? - сверкнула глазами она, глядя то на значок, то на Томаса. Она забрала подарок, кивнула и продолжила путь по коридору. Парень махнул ей рукой, хотя она этого уже не увидела. Томас, недолго думая, отыскал балкон и достал подаренный блок сигарет. Внутри, помимо восемнадцати сигареток, он нашёл бумажку, где был написан номер. Эдисон усмехнулся, в который раз удивившись пронырливости и всезнанию членов “Правой руки”. Выпустив дым, Томас понял, что вряд ли когда-нибудь позвонит по этому номеру. Он смял бумажку в маленький комок и выбросил на ветер. Пусть летит как можно дальше. Эта девушка больше ничего ему не должна.