Демон. Сказание о ветрах.

Вокруг была вязкая и глубокая ночная темень. Глаза уже давно к ней привыкли, так что Наруто смело сжимал кунай в ладони, не сводя ясного, голубого взора с противника. Не прошло и пары секунд, как Узумаки самоотверженно приставил его к чужой шее, нервно сглотнув. — Что ты сделал? — голос от напряжения немного хрипел, а руки вот-вот были готовы задрожать, уж слишком сильно шиноби впился в несчастную рукоять оружия. На подобное поведение юноша лишь усмехнулся, продолжая гладить свою жертву по волосам. «Да он обалдел!» — он тут же сильнее надивил на кожу, отчего тёмно-алая капелька крови плавно скользнула по холодной стали и, смело сорвавшись с неё, устремилась к земле подобно дождевым каплям. Ни один мускул не дрогнул на аккуратном, частично скрытом бинтами лице. — И это всё? — с наигранным разочарованием протянул демон, — хоть бы голову отсёк, всё интереснее было бы. Ты же сосуд демонического лиса… так чего колеблешься? — почти пропел, нащупав едва зажившие раны в душе. Это существо будто видело его насквозь. Знало, что и когда сказать. А самое главное, не воспринимало его всерьёз. Былой страх, находившийся под строгим контролем, яркой вспышкой сменился на негодование, сплетённое с давней злобой. Детская обида метко ужалила в больное место сердца, заставляя погружаться в былые, малоприятные дни. «Я человек, а не сосуд!» — кричало сознание, отчего рука всё же дернулась, и контроль над ситуацией был опрометчиво потерян. Бледное лицо демона тут же украсила улыбка, и в следующее мгновение Наруто почувствовал, как ноги в чём-то неумолимо увязли, противник же исчез с поля зрения. Инстинктивно глянул вниз: белые змеи, которыми обернулись некогда прелестные лунные цветы, крепко обвили его ниже колен, неумолимо поднимаясь всё выше. Они шипели, силились прокусить брюки и были в целом больше похожи на мерзких полуживых червей. Тем временем демон вновь появился позади него и собирался нанести удар по основанию шеи, но Узумаки успел среагировать: дёрнулся и схватил противника за рукав, потянул на себя и крепко приложился головой о лоб противника. Так вывернуться, почти на все сто восемьдесят градусов, когда ноги обездвижены — было пиком его гибкости. Подобного омега явно не ожидал: тотчас отшатнулся, рывком освободил руку и схватился ей за переносицу. Кровь незамедлительно окрасила губы в алый оттенок и, собираясь большими каплями на подбородке, сорвалась на белые одежды. Второй рукой он тщетно попытался стереть её с лица и после удивлённо глянул на ладонь. Да, его поведение и движения говорили о том, что он прекрасно видит через бинты, а Узумаки уже понадеялся, что этот мелкий демон всё же не зрячий. — Молись, чтобы мой нос остался таким же ровным, каким и был, — прорычал он, — ничтожество, — снова прикрыл нижнюю часть лица окровавленной рукой. Наруто на секунду даже стало стыдно за то, что так сильно стукнул оппонента. Но, к счастью, концентрации больше не терял. Враг — он и есть враг. Омега или же нет — не представляет никакой разницы и важности. Даже если он кажется чертовски привлекательным. Это всё должно быть просто хитрым обманом… Ради которого, по сути, шиноби сейчас и был здесь. Не так, конечно, он представлял их вторую встречу. Но теперь ничего не поделаешь, нужно защитить капитана, а потом уже разбираться с демонюгой тет-а-тет. — Кто обзывается, тот сам так и называется! — воскликнул Узумаки в ответ на оскорбление. Омега раздражённо цыкнул на него, и змеи тут же стали агрессивнее, уже действительно больно сдавив ноги. Казалось, что вот-вот они их переломают. Небо на мгновение мелькнуло белым, и вслед за статной молнией раздался величавый гром, который почти сотрясал землю. Демон, перестав зажимать нос в попытках остановить кровотечение, чуть улыбнулся и сказал: — Ты мне надоел. Змеи за какие-то пару мгновений окутали большую часть тела шиноби так, что пошевелится было крайне затруднительно. Сложить печати обеими руками возможности не представлялось вовсе. Твари растягивались, шипели и уже впивались зубами в кожу, прокусывая ткань формы АНБУ. Они силились пригвоздить руки к туловищу окончательно, ползли всё выше и выше, намереваясь своими острыми зубами вцепиться в артерию. «Пора использовать чакру Курамы,» — стойко решил джинчурики. От появления оранжево-красной ауры, твари, извиваясь в агонии, пеплом посыпались с него. Омега ненадолго замер, повернул голову в сторону капитана и, нахмурившись, сделал пару шагов назад. Точно не ожидал, что противник воспользуется демонической силой, после сказанных ранее слов. Один хвост был активирован. «Он слабее, чем в нашу первую встречу,» — подытожил Узумаки. В первый раз он вызывал лютый ужас одним своим присутствием, сейчас же его предел — воссоздать лишь тень того неприятного ощущения. Сравнимо с чувством после просмотра хорошего ужастика. Наруто умудрился залезть в карман своих штанов и нащупать измятую бумажку. «Пора с ним покончить!» — подумал альфа, вынимая её и складывая одной рукой печать, а демон уже явно собрался ретироваться. Это было смешно — даже трюк с исчезновением не может провернуть. Бумага загорелась в руках, несмотря на нерасполагающую к этому погоду, и объяла владельца этим же огнём. Это позволило Узумаки активировать сразу четыре хвоста, сохраняя человеческий разум превыше демонического. Теперь он прекрасно понимал, что если бы не использовал силу девятихвостого — мог бы вовсе сойти с ума или распрощаться с жизнью. Чем больше демонической энергии применяешь — тем слабее чувство страха перед этим существом. Простой человек этого просто-напросто не смог бы выдержать. Скорее всего, именно поэтому Итачи-сан сейчас без сознания. Остаётся надеяться, что капитан очнется, будучи в здравом уме. Теперь абсолютно ясно, что демона поймать сможет либо жрец, либо другой демон. В человеческой форме удержать противника будет невозможно. Всё же, омега является самой настоящей нечестью, к тому же перебил многих опытных шиноби близ деревни. Кто знает, какие ещё трюки тот припрятал? Этих существ недооценивать ни в коем случае нельзя, они хитры и коварны. Это Наруто знал по себе, вернее, по Кураме. Кроме того, парень явно ранен, и здесь даже не о разбитом носе речь. У него совершенно точно была стычка с кем-то до этого боя, и раны всё ещё саднили. А, как известно, раненный зверь опаснее всего. «Нужно приструнить, — решил Узумаки, — Добить…» — вторил ему с усмешкой биджу, видоизменяя тело своего сосуда. Когтистая лапа взбудоражила почву, отталкиваясь от неё, чтобы в один прыжок настигнуть и обездвижить цель. Послышался хруст древесины, и болезненный вздох эхом разнёсся по поляне. Когти уверенно вошли в древесный ствол, пройдя точно через чужое плечо, задев ключицу и абсолютно точно сломав лопатку. Противник зашипел, не в силах и пальцем пошевелить от болевого шока. Демоническая форма лиса, хищно прорычав и резко отдёрнув лапу, тут же исчезла, отчего омега осел на землю, ничем боле не удерживаемый. «Курама! Я не этого хотел!» — взревел Наруто в мыслях, и инстинктивно отшатнулся от своего противника. «Ты желал знать ответ на свой вопрос, — лукаво протянул биджу, — он прямо перед тобой. Всё, что тебе нужно — вкусить его кровь», — лис тихо рассмеялся, удовлетворив свою кровожадность. Специально ведь сказал об этом только сейчас, хотя подобное провернуть Наруто мог, когда стукнул омегу по носу. Он неуверенно покосился на измазанное в чужой крови запястье. Дождевые капли быстро её смывали, но от этого легче не становилось. Как вообще Курама смог на то ничтожное мгновение взять верх над его сознанием? Голубые глаза вновь метнулись к омеге, который безуспешно пытался совладать с болью и встать. — Прости, — присел перед ним на корточки, — Я не специально, — еле сдержал усмешку. «Специально». — Довольно вторил ему Курама. Не то, чтобы Наруто действительно огорчила сложившаяся ситуация… Голос совести быстро стал неразличим за ликованием азарта: омега теперь никуда не убежит, ему придётся назвать своё имя, и, может быть, Узумаки даже сможет снять с его глаз бинты и увидеть лицо полностью. — Знаешь, после нашей первой встречи, — аккуратно коснулся воротника испачканного кимоно, — Я постоянно думал о тебе и… — резким движением сдёрнул с плеча край одежды, сорвав с губ противника очередной болезненный стон, — Извини ещё раз, — рана была внушительной, но Наруто, почти не раздумывая, безжалостно провёл по её краю языком. Не мог себе в этом отказать, всё же жестокость Курамы после стольких лет не обошла и его стороной. Голубизна глаз плавно сменилась алым сиянием, а зрачки приобрели форму удлинённого ромба. Клыки стали заметно больше, как и когти на руках. Ощутимее нависнув над своей жертвой, коснулся губами бледной шеи и, оставив на ней заметное покраснение, почти рыча прошептал прямо у уха незатейливую фразу. — Итачи! — послышался слева детский голос, и холодный металл, стоило джинчурики отстраниться, блеснул у него перед носом. Капитан Анбу удерживал катану между ними, и Наруто напряжённо вздохнул. Учиха плохо понимал, что происходит, недавняя потеря сознания ещё давала о себе знать. Мысли то были путанными, то исчезали вовсе, оставляя за собой тяжелый туман. Тем временем мальчик, аккуратно придерживаясь за край его одежд, тихо спросил: — Это что, тот мясник? — смотрел на капитана и лишь на мгновение одарил алым взглядом незнакомца. Чтобы ответить на вопрос, нужно собрать все силы в кулак. Нет… просто собрать себя самого, что уж тут о силах говорить. Итак, начнём сначала. Очнулся Итачи от того, что кто-то дал ему нехилую оплеуху… «Сколько в этом ребёнке силы?» — на секунду отвлёкся. Затем, едва придя в себя, Учиха лицезрел довольно противоречивую картину: Узумаки, прижав кого-то измазанного в крови к дереву, проводил языком по открытой ране. Первым, что пришло в голову, была идея о том самом мяснике, в этом они с Саске сошлись во мнении, хоть и ненадолго. Сейчас же Наруто яро оправдывался и, не найдясь перед кем именно распинаться, отчаянно выкрикнул: — Я так проверял! Это демон, точно-точно! — почесал затылок, — У нас, у джинчурики, свои методы. И вообще, он первым напал, — аккуратно отодвинул лезвие в сторону. Тем временем, заложник, уличив момент, сильно пнул в живот Узумаки и пустился наутёк. Завидно быстро для раненого. Явно собрал на это последние силы. — Проследи, чтобы мелкий за мной не увязался, — скомандовал Учиха и последовал за беглецом. — Мелкий?! — догнал его изумленный возглас Саске, но на это уже не обратили внимания. Практически невозможно, чтобы Наруто оказался тем загадочным убийцей. Ведь Итачи сам видел с помощью шарингана, как тот нашёл труп. Узумаки даже испугался в ту ночь по-настоящему. Не могут же его глаза не распознать ложь? Силуэт в белых одеждах петлял меж деревьев, тяжело отталкиваясь от многовековых столбов единственной рабочей рукой: вторая безжизненно повисла. Глаза его были скрыты под бинтами, это говорит о том, что ориентировался юноша при помощи какой-то неизвестной техники, однако он явно был на последнем издыхании. Будь Итачи в себе, а не едва очнувшись после обморока — давно бы его догнал. Однако сейчас, только прикладывая заметные усилия, удавалось поспевать за беглецом. Как этот парень со сквозной раной в плече до сих пор может хоть как-то сопротивляться? Ах, да. Он совсем позабыл, что перед ним не человек вовсе. Демон уже ощутимо сдавал, и в конце концов попался: его схватили за здоровую руку и резко развернули, отчего тот едва устоял на ногах. Зашипев, попытался вырваться, но быстро понял, что это бесполезно и замер. От глаз Итачи не ускользнул момент, когда пленник одной рукой, за запястье которой его удерживали, сложил печать. Шиноби уже был готов отразить атаку, однако за той печатью так ничего и не последовало. Ливень уже давно прекратился, и луна выглянула из-за облаков. «Какой изящный» — вдруг мелькнула мысль, однако Учиха быстро её отбросил, вновь собрав внимание в кулак. — Почти поймал, — усмехнулся демон и, привстав на носочки, тихо добавил, — и сам попался. С неприятным хрустом повреждённое плечо встало на место, а от раны остался лишь ярко-бордовый круглый шрам. Демон, обнажив острые, похожие на кошачьи клыки, дернулся, нацелившись на шею. Шиноби среагировал быстрее: успел отшатнуться и выставить перед собой руку с крепкими наручами. Со звоном и скрипом зубы в них впились, и неприятный скрежет резанул по ушам. Стоило ему прикрыть глаза, от вспыхнувшей на мгновение головной боли, как противник появился уже за спиной, пытаясь всё-таки в него вцепиться. Но и тут промах — Итачи, как-никак капитан АНБУ, так что и здесь умудрился увернуться. Тем не менее, у него не было и секунды, чтобы попытаться провести контратаку. Демон нападал ещё несколько раз, но всё также — безуспешно. — Да ты! Стой на месте! — не выдержал омега, сжимая кулаки в негодовании и пытаясь отдышаться. Итачи молча наблюдал за демоном, который устало-медленно ходил вокруг него, уже не пытаясь сбежать или напрямую нападать. Скорее всего, это была ловушка и противник планировал не ретироваться, а завести Учиху сюда изначально. Шиноби тоже было тяжело. Он боролся с ужасной слабостью, сонливостью и желанием поспешно скрутить эту подозрительную личность. Главное терпение и полная концентрация, перед ним ведь не человек. Может быть, его укус ядовит или это вовсе неизвестная техника, которая повлечёт за собой куда более страшные последствия. Головная боль усилилась, и Итачи уже по старой памяти провёл пальцами под носом — все в крови. «Твою мать…» — негодовал про себя парень. Противник же остановился напротив него, чуть наклонил голову влево и, немного поразмыслив, шагнул ближе. — Поиграли и хватит, — слабо улыбнулся демон, — Учиха, не обессудь, — со вздохом произнёс, — И поздоровайся за меня с Фугаку, — отточенным движением сорвал повязку со лба Итачи и, довольно усмехнувшись, исчез с дуновением ветра. Будто никогда его здесь и не было. Это произошло настолько быстро, что сначала он даже не понял, что, собственно, случилось. Выходит, демон действительно игрался с ним, как кошка с мышкой. Но зачем он украл протектор? Хотя, это сейчас не столь важно. Куда важнее понять смысл и причины сказанных им слов. Демон. Фугаку. Поздороваться… Как это существо может быть связанно с главой клана Учиха? «Демонические отродья не должны жить среди людей. Их следовало уничтожить давным-давно, но вместо этого Хокаге сделал из своего сына джинчурики. Будь у нас такое оружие, они бы прижали хвосты… Однако, мы не можем опуститься до их уровня. Клан Учиха не нуждается в пособничестве нечести!» — Фугаку пару раз повторял эту мысль, когда выпивал слишком много на праздниках, но стоило Итачи одним утром задать вопрос, касательно этой темы, как отец тут же отмахнулся мол, всё это пьяный бред. С того дня, Фугаку никогда больше рюмки не пил. Может быть, соглашение с демоном уже заключено? Все те убийства были совершены по наводке клана Учиха? Но тогда почему оно передаёт главе «привет» через другого человека? Выходит, прямого контакта, договорённостей и прочего между ними нет? Может ли быть, что демон действует вопреки интересам клана и вовсе пытается подставить и навлечь на них беду? Это же существо скрывалось за пеленой чёрного дыма, которую он тогда увидел в воспоминаниях генина из своего клана? Может ли это быть тот юноша, из-за которого его ворон однажды пропал на столь долгое время? Можно ли вообще заключить контракт с демоном напрямую, как, например, со зверями призыва? В голове не всплывало ни одного примера, когда кто-то призывал бы в бою демона по типу того же Кьюби. С нечистью работают только джинчурики, в телах которых, будто в клетках, сидят те самые демоны… А этот везде свободно расхаживает, творит, что вздумается. Так действительно бывает?.. Всё, голова вот-вот начнёт дымиться. Было неприятно признавать, но Итачи откровенно не хватало знаний в сфере духовенства, так что он мог сколько угодно предполагать совершенно невозможных вещей. Демоны и прочие подобные существа, по идее, должны быть описаны в священных писаниях, что хранятся в храмах каждого клана. Они изучаются всеми, кто имеет хоть какое-то отношение к управлению. Однако, именно на эту тему, касательно клана Учиха, наследник предпочёл закрыть глаза. На самом деле, он надеялся, что будущий супруг, вместо него, будет в этом разбираться, так как обычно омеги вовлечены в подобные дела в клане. Альфам достаточно знать пару священных праздников и общепринятых традиций, чтобы не попасть впросак. Вот взять, например, Шисуи. Он часто упоминал, про обычаи, которым нужно следовать. У него даже есть какой-то священный ранг. Но какой — Итачи откровенно не помнил. Положив руку на сердце, Учиха всегда смиренно поддакивал пареньку, когда тот начинал говорить о своих делах в храме, делал вид, что интересно слушать. Однако, на самом деле ему было глубоко безразлично. Нет, неправильно. Эта тема, по непонятной самому Итачи причине, вызывала отторжение. Все слова Шисуи пролетали мимо ушей, а иногда Учиха вовсе старался аккуратно сменить тему, отвлекал едой или каким-нибудь развлечением, которое первым приходило в голову. Теперь было твёрдо решено — с полным вниманием слушать омегу, задавать вопросы, терпеть и не перескакивать на другую тему, даже мысленно. Итачи, неспешно шагая по лесу обратно на полянку, только сейчас понял, как давно не видел Шисуи. Почти год. Хоть они и живут недалеко, но несовпадение графиков даёт о себе знать. К тому же, омега был несколько месяцев подряд на миссии, и не понятно, когда вернётся. «Подожду неделю и сам буду разбираться,» — подумал шиноби, предвкушая унылый рейд по библиотеке клана. Не в его привычке что-то откладывать на потом, но храмы и прочую ерунду он на дух не переносил, и точно знал, что раньше, чем через неделю, заставить себя копаться в свитках не сможет. Наверное, он ещё никогда не ждал чьего-то возвращения с такой охоткой. Хотя, нельзя отрицать, что он ни капли не соскучился по Шисуи. Хотелось увидеть его просто так, без причины. Обнять, приподнимая от земли, снова услышать весёлый звонкий смех. Итачи, уличив редкий случай подумать о чём-то стороннем, наконец осознал, как соскучился даже по его запаху. Соскучился по всему, что было связанно с этим омегой. Наконец, вышел на полянку. Однако Саске нигде не было. Только Наруто стоял неподалёку, скрестив руки на груди и нервно притопывая ногой. Его взгляд был устремлён немного вверх на дерево, и Учиха, последовав его примеру, глянул туда же. Там, свесив одну ногу с широкой и довольно высоко расположенной ветки, сидел мальчишка и враждебно взирал сверху-вниз на Узумаки. Царила напряжённая атмосфера. Бесспорно, эти двое не нашли общий язык. — А где демон? — удивлённо спросил шиноби, не заметив никого подле своего капитана. — Да прямо здесь, — съязвил Саске, откровенно намекая на девятихвостого. В ответ ему показали кулак, приговаривая: «Даттебаё!» — Исчез, — кратко ответил Итачи и, подойдя к дереву, выразительно глянул на мальчишку, — спускайся. — Опять?! Да мы почти его поймали! Такой раненый не мог просто исчезнуть, я как джинчурики говорю! — распалялся Узумаки, — Да он же одной ногой в могиле был! — вот-вот пар из ушей от негодования пойдёт. — На моих глазах залечил раны и исчез, — прервал его капитан, — Давай скорее, — вновь обратился к мальчишке. Но Саске упорно оставался на месте, недовольно покачивая ногой и хмуро глядя в сторону. Помолчал пару минут, но потом всё же заговорил: — Итачи, — протянул он, — дай белобрысому подзатыльник, тогда слезу. — За что? — устало спросил Учиха. Ему хотелось отдохнуть. Правда. Просто выспаться. Уже откровенно не было сил, чтобы разбираться во всём и сразу. — Я побежал за тобой, а этот, — смерил парня презрительным взглядом, — схватил меня за руку, синяк оставил, — продемонстрировал запястье, на котором действительно были хорошо заметны красноватые следы. — Если бы не побежал, я бы и не схватил, — буркнул шиноби, — и вообще, у вас в клане все дети такие противные? Тяжело вздохнув, капитан АНБУ провёл рукой по волосам, хотел было поправить повязку, но вспомнил, что её больше нет. Саске тут же послушно спрыгнул и, извинившись, неуверенно взялся за его пальцы, а альфа в ответ удобнее перехватил его небольшую ладонь. Оставлять мальчишку в Сора-ку — точно не вариант, сейчас это может вызвать лишние подозрения в первую очередь у Наруто. Все прекрасно знают, что в этом старом городе никто уже не живёт, и будет весьма странно, если он сейчас поведёт туда ребёнка. Даже о бабуле-кошатнице никто вне клана не знает. Хоть они с Узумаки союзники — перестраховаться не помешает. Да и нечего ему так глубоко влезать в дела чужой семьи. — Итачи, пошли уже домой, — Саске, в сомнении, сжал руку посильнее, — в Коноху, — дополнил чуть тише. Сообразительный малый. Порадовал. — Если пройду тихо, родители не заругают, — продолжал рассуждать, — А если вдруг заметят, что в такое время объявился, то ты ведь замолвишь за меня словечко? Замолвит, спору не было, но чего это ему будет стоить… Тысячи и одного скандала с отцом и повышенному к себе вниманию. В любом случае, Саске тоже не избежит наказания, и бог знает, что они с ним сделают. Да и не отпускает ощущение, что он каким-то образом связан с грязными делами клана. Если его выцепят из рук Итачи, то какова вероятность, что у него хоть в чём-то получится разобраться до конца? «И куда подевался тот парень в белом?» — вновь отвлёкся. — Да, идём домой, — обречённо согласился. Дело явно набирает дурной оборот. Впрочем, уже было понятно, как действовать: стоит только отцу предъявить ему, что он, наследник клана, нарушил всякие правила, освободив от наказания мелкого хулигана, как Итачи уже будет готов ему возразить. Можно будет с чистой совестью завести песню о том, как Фугаку божился, что жестокость в прошлом. Главное — уверенно, с напором и детским негодованием стоять на своём. Если же и мать не знает об этом, что вполне возможно, учитывая скрытность отца, то подключить её. Кому-кому, а своей жене в вопросах воспитания мужчина перечить долго не может. Если же Микото всё знала и была согласна с мужем — с абсолютной точностью, можно сказать, что всё пропало. Отец и в споре победит, и нагоняй даст. Ладно, что влетит самому Итачи, страшнее, что ребёнка, за которого Учиха теперь чувствовал ответственность, накажут куда сильнее. Вот с этим действительно нужно будет что-то придумать. Сам же Саске, как ярким образом запомнил Итачи, жутко боялся клана и деревни Листа в целом. Кто знает, что случится с ним, когда вновь ступит на улицу квартала. Может же забиться в угол и рыдать или оцепенеть от страха. А может стойко всё вынести, для виду, но в душе трястись от ужаса и неприязни. Да что там говорить! Мальчишка уже побледнел, притих и опустил взгляд. Потрепав его по черной макушке, привлёк внимание и ободряюще улыбнулся, ему ответили натянутой улыбкой и взглядом, полным безысходности. Вскоре начнёт светать. И это утро для Саске будет тяжелым, собственно, как и для самого Итачи. Первые солнечные лучи нового дня, заставят витраж, обрисованный главой клана Учиха, заиграть иными красками. В это утро он распишет совсем другую историю на каменном полу и стенах старого, но от этого не менее величавого храма.