Демон. Сказание о ветрах.

Ветер набирал обороты, завывая и скрипя вывесками местных ларьков. Уже пахло вновь приближающейся грозой. Последнюю неделю погода измывалась, гремела и лила слёзы, под шуршащие аккомпанементы. В местных газетах прогноз был весьма плачевным ещё на полмесяца. И это утомляло. До жути. Но больше всего не хотелось в такую погоду работать. Подчинённые, как бы они не были преданы Конохе, какими бы трудолюбивыми не были, и хоть как бы не понимали важность каждой миссии — с отголосками молитвы спрашивали про альтернативы заданий. Многие с радостью бежали даже в скучнейший архив, лишь бы не мокнуть под дождём в который раз подряд. Итачи и самому осточертело подобное течение дней. Ему было и скучно, и тяжело. Хотелось уже искупаться в тёплых солнечных лучах. Даже в резиденции Хокаге работа шла с ленцой. Дверь в кабинет была открыта, Минато определённо ждал его. Взгляд мужчины быстро бегал по строкам отчёта, лишь на секунду удостоив вниманием вошедшего. — Итачи, у нас возникла серьёзная проблема, — устало вздохнул Хокаге, и весь его образ помрачнел, — вчера недавний выпускник академии вернулся в деревню с ужасными травмами, в истерике утверждал, что его товарищей иссушил демон. Проблема в том, что ни заказчик, ни другие жертвы найдены не были. О ситуации судить можем лишь по словам единственного вернувшегося. Я хочу, что бы ты заглянул в его воспоминания, и узнал, что случилось с детьми и мужчиной. Это уже не первая такая пропажа. — Мужчина откинулся на спинку стула, — Я бы мог дать это задание кому-нибудь из клана Яманака, конечно, но в связи со сложной ситуацией с Учиха… опасаюсь лезть в голову твоему родственнику, — чуть усмехнулся Минато. — Будет сделано. Цепкий взгляд голубых глаз явно ощущался на спине. Это отчасти напрягало, но нужно было держать маску, поэтому он спокойно шагнул за порог. — В рапорте говорилось, что в храме явно кто-то был. Есть предположения? Описано всё увиденное было максимально подробно, за исключением одного: там не было ни слова о Саске. В тот вечер решение было принято в одно мгновение, и всё это сопровождалось неясным чувством долга. Будто клялся мальчишке, что сохранит его существование в тайне. Даже сейчас, когда справедливого оттенка глаза внимательно вглядывались в лицо, Итачи предпочёл молчать. — Я подозреваю, что Фугаку доверяет мне не всё, — собранно ответил капитан. — Если честно, — вдруг устало откинулся на спинку кресла Намикадзе, — я считал, что Учиха держат там того самого «демона», как его в народе прозвали, и потихоньку «срубают» верных Хокаге людей. Однако, после того, как нападение совершили и на самих представителей твоего клана, тем более на детей, я совершенно перестаю быть уверенным в собственных догадках, — глубоко вздохнул, — хорошо, приступай к заданию. Учиха сдержано кивнул и, наконец, покинул помещение. Он был глубоко погружён в свои мысли, особенно после идеи, высказанной Хокаге. Безопасно ли оставлять Саске там? Достаточно ли защищён Сора-ку? Так ли всё просто с этим мальчишкой? *** Его шаги эхом разносились по пустому и просторному коридору больницы. На глаза попалась нужная палата, которая скрывалась за скучной светлой дверью. Постучав пару раз, с позволения зашёл. Мальчик сидел на кровати, явно зная, зачем к нему пришли. — Здравствуйте, Итачи-сама, — бойко поприветствовали его. — Здравствуй, я загляну в твои воспоминания. Будет неприятно, — успокаивающе улыбнулся капитан, — готов? — Готов, но я помню лишь смутно. Надеюсь, Вам этот образ пригодится так или иначе. Перед ним предстала широкая дорога, по которой шли генины. Солнце уже почти село, и небо было волшебно фиолетового цвета. Они сопровождали торговца, который рассказывал о том, как правильно нужно вести дела. Картинка тут же сменилась, что доказывало провалы в памяти. Теперь вовсе стемнело, генины пытались защитить заказчика, но тень была быстрее. Она поднимала детей вверх за горло. Следующим кадром, было тела трёх стариков, упавших к ногами генина. Дальше он, скорее всего, побежал прочь, и был пойман, так как следующий образ был: исчезающая тень, и впитывающая кровь земля. Итачи быстро записал всё, что увидел и отдал своему подчиненому свиток. — Сейчас же передай Четвёртому и оповести, что нападавший замылил свой облик в памяти пострадавшего. Скорее всего, он владеет гендзюцу на очень высоком уровне, и пока не представляется возможности рассмотреть его. Потребуется больше времени, — пока говорил, Итачи заметил, что его, предположительно племянник в незнамо каком колене, еле держится, чтобы не заплакать, — Но позже. АНБУ исчез, сдержано кивнув. — Извините, я чуть не опозорил клан своими слезами, — выдохнул, опустив взгляд. — В слезах нет ничего постыдного. Думаю, пока ты не готов вновь вспоминать об этом, — в попытке ободрить, слегка похлопал по плечу. Мальчишка чуть кивнул в благодарность. В голове вместе с вернувшейся мигренью возник ещё один вопрос. — Скажи мне, ты хорошо знаешь соклановцев? — Да, я местный активист, — повеселел мальчишка, — так что я всегда узнаю всё из первоисточников. Какая сплетня вас интересует? — он явно был подкован в этом аспекте, звучал как настоящий профессионал своего дела. — Тебе знакомо имя «Саске»? — Саске… — задумался младший Учиха, — знаю только, что отец кого-то из Хокаге был Саске. Других даже не встречал, — неловко почесал затылок, и шёпотом дополнил, — извините, всегда были тройки по истории. Итачи по-доброму жестом показал держать рот на замке и попрощался. *** Небо затянули грузные облака. Меж деревьев клубился туман, а в его нечёткой пелене двигалась фигура в светлых одеждах. Это был юноша, и он всё приближался. Медленно, словно паря среди серого марева. Его образ, хоть и смутный, зачаровывал и пугал одновременно. Ещё один шаг, и он оказался точно на против. Когда левая рука легла на плечо, по телу пробежался ужасный холод. Опущенная прежде голова неспешно поднялась, открывая вид на перебинтованное лицо. Это был тот самый парень, которого чуть боле месяца назад видел ворон и Наруто. Они стояли так долго. Оттого накатывал необъяснимый страх, и чем дольше Итачи вглядывался в грубые нити бинтов, тем сильнее он ослабевал. Учиха резко обернулся и обнаружил, что окружающее его пространство стремительно переменилось. Теперь это был лес, залитый золотистым жёлтым светом. На деревьях висели мишени, а где-то высоко пели птицы. Кунай глухо настиг цель, а белка, что сидела неподалёку спрыгнула вниз и пробежала сквозь Итачи. — Нии-сан! Гляди, я снова попал, — отдалённо знакомый голос послышался из небольшой тени. Мимо промчался мальчик, подпрыгнул, хватаясь за оружие, упёрся ногами о толстый ствол дерева, начиная расшатывать воткнутый в мишень металл. — Отото, ну-ка слезь, ты же упадёшь! — второй мальчик, лет четырнадцати, подбежал к ребёнку, который спешно исполнил совет-приказ. Этот подросток был ни кто иной, как сам Итачи. — Нии-сан, ты видел, как он крепко засел! — радовался мальчишка, — у меня получилось почти как у тебя, — гордо дополнил он, и кунай через мгновение свалился на землю. Лёгкий, негромкий смех украсил пересвист местного пернатого оркестра. Холодный ветер в миг отрезвил, прогнал видение. Теперь вокруг был яркий свет уютной кухни. Видимо, Итачи всё-таки задремал, за чтением неинтересных ему докладов о самых обычных миссиях. Наверное, это самая скучная часть его работы. Хотя, по существу, в его обязанности это совершенно не входит. Когда это капитан АНБУ разбирался с докладами преподавателей новоиспечённых генинов? Да никогда! Но Хокаге ведь не откажешь. Ребёнок из сна казался ему до боли знакомым, но каждый раз, стоило ему проснуться, он забывал его лицо да и внешность в целом. И сейчас, всматриваясь в рукописные символы, помнил сон лишь мутным образом. Это было уже не первое и, скорее всего, не последнее подобное сновидение. Так или иначе, мучали его не только нечитаемые сны: напряжение в клане и деревне вымотало в моральном плане. Поэтому Учиха быстро согласился на миссию опасную и долгую, даже против веления врачей поберечь себя и завязать на время с такими вылазками. Тем не менее, в сердце горело ожидание: после выполнения задания заглянуть в Сора-ку, чтобы ещё раз увидеть того, чьё присутствие сильнее усталости оперировало его действиями и зазывало к себе. Поэтому сейчас, покончив с поручениями, шиноби уже перешагнул порог убежища старушки, облегченно вздохнув. — Итачи, а я думал ты ещё не скоро вернёшься, — хитро мурлыкнул кот, встретивший у порога. Учиха поприветствовал его и в который раз оглядел помещение. Как бы он не занимал себя разными мыслями, в уме было лишь с трудом подавляемое предвкушение встречи. Ощущение вины, от того, что оставил нового знакомого, до сих пор тянуло его к земле, а пакетик гостинцев, к сожалению, никак не облегчал моральный груз. По дороге кот ему рассказывал, что мальчишка совсем с ними не разговаривал, гордо подняв нос. Пытался сбежать, да не добегал дальше леса, ветвистые деревья которого некогда скрыли спину капитана АНБУ в своих замысловатых тенях. Лишь оглядывался и разочарованно шагал обратно. Более того, они силком кормили гостя, который однажды, в прямом смысле, покусал бабулю. Позже ему продемонстрировали черновик письма с более подробным рассказом, и с просьбой в конце не просто придти и поговорить, а забрать капризного.  Присев на ненадёжную табуреточку в гостиной, вновь читал аккуратные строчки, когда тихое мурлыкание кошек прервал радостный возглас: — Итачи! — Саске появился словно из ниоткуда и крепко обнял со спины. Теперь он был одет в целые, чистые одежды, а образ его стал веселее, — где ты был? Чем занимался? — глаза горели живым интересом. — На миссии был, — улыбнулся ему шиноби, — Кстати, какой ты любишь шоколад? — Шоколад? — мальчик отпустил его и, задумчиво приложив указательный пальчик к своим губам, непонимающе на него посмотрел, — а что такое «шоколад»? Итачи, будучи действительно хорошим шиноби, которого, казалось, невозможно удивить, впервые за это время истинно поразился. Как? Почему ребёнок не знает что такое шоколад? — Смотри, — протянул ему пакетик с  угощением, а в ответ получил всё тот же взгляд, — Они сладкие. А вот эта, — указал он на единственную в тёмной упаковке, — горький шоколад, он на любителя, как я считаю. — А, сладкое… Сладкое я не очень люблю, — неуверенно проговорил он, — ты это всё мне принёс? — спросил Саске, когда Итачи отказался забирать сладости назад. — Да, тебе. Жаль, прогадал немного с твоими вкусами, — посмеялся альфа, — Скажи, что тебе нравится, чего ты хочешь? В следующий раз я принесу тебе это из Конохи. — Спасибо, — снова нахмурился омега, — мне ничего не нужно. Лучше просто оставайся со мной. Как бы Итачи сам того не хотел, пусть и в самом дальнем уголке своего сердца, он не мог. Странно, что смотря на Саске, появляется ощущение, будто знает его всю жизнь, а не встречается с ним лишь второй раз. Всё его холодное и темное нутро наполняется лучами добра и света при общении с этим капризным, но честным на своё отношение к другим ребёнком. Однако, как в садовом яблоке зачастую таится червь, так и в его истории сковывается что-то тайное, теперь Итачи точно убедился в этом. Он словно всё ещё видит перед собой длинные и высокие шкафы библиотеки с огромным, просто немыслимым количеством досье на любого жителя или шиноби деревни. Идея пойти туда пришла после того, как его соклановец даже припомнить такого родственника не смог. Странно, что раньше мыслей о таком похоже вовсе не появлялось. В главном хранилище должно было быть всё. Итачи долго и муторно изучал стелажи с досье на жителей с фамилией Учиха. На свитках не было пыли, как того следовало ожидать. Это в очередной раз подтверждает, что под клан копают где только могут. К сожалению, никакого Саске, или же просто незнакомого или малознакомого  соклановца он там не увидел. Его будто и не существовало никогда. — А если бы я был старше? — разворачивая горький шоколад, негромко спросил мальчик, чем будто разбудил своего гостя, — тогда бы не бросил меня? — Саске, — прикрывая на секунду глаза, — возраст не имеет значения. Будь ты хоть моих лет, хоть старше, это ничего не изменит. И я ведь прихожу к тебе, это уже говорит о том, что я тебя не бросаю. На аккуратном лице появилась ухмылка, и раздался негромкий щелчок откушанной дольки шоколадки. — Кто знает, в какой момент ты не вернёшься, — задумчиво протянул омега, — А правда, что в лесу засели бандиты, убивающие шиноби Конохи? — без интереса задал он вопрос. — Да, они исчезли на время, но недавно преступления возобновились. Мальчик лишь задумчиво кивнул и отложил сладость. Не понравилась. Учиха бросил взгляд на настенные часы и осознал, что пора возвращаться. Но его тут же схватили за руку, крепче, чем того можно было ожидать от подростка. — Останься ещё ненадолго, — глубоко вздохнул и вцепился ещё крепче, — Итачи, я тоже в лес хочу! — капризно начал мальчишка, — с тобой хочу! Возьми меня. Хорошо, у него есть ещё немного времени… Тяжело отказать. Очень. Создаётся ощущение, что это невозможно. Поэтому, прицеп с собой согласился взять. И не пожалел. Даже до боли знакомый лес стал чем-то иным, прекрасным рядом с ним. Будто деревья стали живее и приветливее, и воздух свежее, и тонкие солнечные лучи золотистее, особенно играя на его светлой коже и непослушных волосах. Всё было сейчас замечательно. Они шли в тишине, но разговоры здесь были бы лишними, безусловно. — Смотри, лужайка, — ринулся тот вперёд и с блаженством упал в гущу цветов, бутоны которых были закрыты. Это были лунные цветы, которые раскрывают свои прелестные лепестки только навстречу отражённому солнечному свету. — Итачи, — заговорил мальчишка откуда-то из цветов, — почему ты остановился? Только сейчас пришло понимание, что это было то самое место убийства, на котором Наруто несколько месяцев назад встретил нечто похожее на себя, на демона. — Саске, иди ко мне, — ему ответили лишь непонимающим взглядом. — Почему? Лучше ты подойди ко мне. Тут красиво, тихо, солнце садится, цветы вот-вот проснутся… романтично, не находишь? — яркая улыбка отразилась на красивом лице, чуть тронутом румянцем, но этого Учихе уже было не разглядеть. Молчаливый взгляд заставил горе-романтика послушаться. — Вот выгляди я старше, ты бы не устоял, — подойдя к краю поляны, обижено протянул омега, лениво взяв широкую ладонь шиноби, — я ведь красавчик. — Саске, я для тебя слишком… — усмешка тронула его уста, — старый. — Да у тебя ещё молоко на губах не обсохло, — капризно заявил он, что заставило Итачи рассмеяться, — Я повзрослею быстрее, чем ты думаешь, — с этими словами он резко, неестественно сильно, потянул его за собой обратно в небольшое озеро цветов, заливаясь тихим смехом. — Всё равно моя взяла! Согласись, прекрасный вид, — указал на закатное небо. Вид действительно был красивый: должна начать подниматься луна и последние солнечные лучи засверкали, словно вытесняемые раскрывающими я лунными цветами. А вокруг деревья-гиганты. Громкое каркание нарушило идиллию. Чёрная птица криком привлекла внимание хозяина. Когтистые лапы крепко уцепились за выставленную руку. Небольшое послание Учиха заметил сразу и тут же принялся читать, позволив ворону лететь по своим важным птичьим делам. «Он на той поляне. Я уже в пути». Корявый почерк Узумаки, резал глаза, но информация, изложенная в этих кривых словах заставляла встрепенуться. Сейчас на «той поляне» только двое. Стоило Итачи кинуть взгляд на мальчишку, как дико заболела голова, и пришло явное ощущение падения, вызванное режущей этой болью. В глазах потемнело столь же внезапно и быстро, как и начался приступ. — … и встретились они тогда в неприятном месте и намного раньше, чем он мог себе представить, — задумчиво протянул Саске, не озвучивая начала. Мальчишка с опущенной головой и держащий его руку, был последним, кого шиноби увидел. Сознание тут же настигла темнота… вязкая, неприятная и холодная. *** Грянул гром, и следом ливень, нервно застучавший по листве. Крупные и частые капли скатывались по чёрным волосам и белым одеждам. Посреди злосчастной поляны сидел омега, на коленях которого лежал капитан АНБУ. Бледные руки медленно вырисовывали замысловатые линии на его лице. Былая лесная тишина, наполненная шорохами и шёпотом природы, сменилась мертвенным замиранием, будто ожидая ещё одного зрителя, который не заставил себя ждать. — Давно не виделись, джинчурики девятихвостого, — едва слышно проговорили уста. Наруто, уверенно появившейся в паре метрах за спиной демона больше не собирался сдавать позиции и пугаться. Сейчас от его смелости зависела не только его жизнь, но и судьба командира.