Потерянный рай

Солнечный свет казался таким ярким и ослепляющим, что даже загораживающий его незнакомый силуэт не помогал отделаться от чувства, что ещё чуть-чуть и всё вокруг исчезнет, погрузившись в белый свет. Неизвестный силуэт вдруг стал двигаться. Кажется, он обернулся. Раздался хрипловатый смех. — Ну чего ты так смотришь? — в голосе явно слышалась улыбка, — Чего-то не понял? Рассмотреть никак не удавалось. Человек возвышался, стоя совсем близко. На фоне пышущих зеленью деревьев и солнечных лучей он должен быть чётче всего остального. Но сколько не смотри, сколько не щурься, а ничего кроме закатанной до локтей клетчатой рубашки и широкой улыбки, потонувшей в недлинной бороде, более разглядеть не удавалось. — Не понял. О каком рае ты говорил? Это какой-то город? Детский мальчишеский голос прервался эхом чужого грудного смеха. — Нет, малыш. Это не что-то конкретное. — Но как тогда его искать? Человек, погруженный в тень, издал смешок. — У каждого своя конкретика, понимаешь? — Нет. — Ха, ну ты же видишь меня? Видишь? — Конечно вижу, дедушка. Ты же прямо передо мной. — Ну вот. Я - конкретный человек. И лично для меня рай — это... Снег. Недолгая пауза прервалась детским возмущением, пока тёмный силуэт крупного человека всё больше и больше утопал в солнечных бликах. Кажется, скоро конец. — Но дедушка, снег — это же так просто. — А счастье оно такое, Ви. Простое, на самом деле, — человек медленно огляделся вокруг, — Посмотри, сколько здесь света и тепла, и оно лишь изредка уходит, заменяясь на прохладные дожди. Это хорошее место, но я от него устал. — Поэтому снег — твой рай? — Отчасти так, — ставший было печальным голос вновь вернул свою привычную бодрость, человек вновь широко улыбался. — А я? Где мой рай? — детский полушёпот казался грустным и потерянным, словно его хозяин уже знал ответ на заданный вопрос. — Кто знает. Может, ты его уже нашёл? Полупрозрачные блики слились друг с другом, и вся видимая картинка наконец полностью погрузилась в белоснежный ослепительно яркий свет. Открыв глаза, парень невольно сощурился. Наяву тоже светло, но так болезненно и неприятно, что хочется обратно закрыть глаза и отвернуться. Вот только куда бы ты не повернулся, а от этого света не спрячешься, но если во сне то было солнце, то здесь небо привычно и неизменно затянуто плотным полотном светло-серых облаков, из которых не спеша падают снежинки. Кажется, когда он засыпал, снег тоже шёл. Хотя, он идёт почти постоянно. Удивительно, что ему всё время снится какой-то человек на фоне солнца и цветущих деревьев, ведь не разу за свою жизнь Тэхён никогда не видел ничего кроме вездесущей зимы. Кости продрогли, не хотелось шевелиться, но такими темпами он просто заново уснёт, вот только уже не факт, что сможет проснуться. Промычав себе под нос что-то нечленораздельное, парень медленно отодрал себя от ледяной поверхности бетонной крыши. Домик маленький, одноэтажный и нежилой. Можно было бы провести ночь внутри, всяко лучше, чем лежать прямо под непрекращающимся снегом. Но иногда в особо промозглые ночи человеческий организм не выдерживает и против воли, пока сам Тэхён спит, вновь беседуя с человеком в тени, тело меняется, покрываясь спасательной шкурой. В волчьем облике проще переносить этот убийственный местами климат, но если его кто-то заметит, либо поймают, либо убьют на месте. Лучше уж под снегом на крыше, если и обернётся во сне, это едва ли кто-то сможет увидеть. Затёкшие ноги неприятно подрагивали, организм всё ещё до конца не проснулся. Оглядевшись по сторонам, взгляд тёмных глаз остановился на виде возвышающегося города. Северная столица — огромный перенаселённый город, наполненный массивными зданиями, что верхушками теряются среди облаков, а многочисленные квадратики окон соединяются меж зданий кучей толстых проводов. Это место масляное и неприятное, бродя по улицам всегда хочется сбежать, и какого чёрта Тэхён всё ещё находится тут, честно не понимает. Здесь опасно. Среди толп людей можно затеряться, но чем больше толп, тем вероятнее риск натолкнуться на охотников или живодёров. Родиться в этом мире тем, кого этот мир не принимает и желает истребить — гиблое дело. Как жаль, что Тэхёна никто не спрашивал. — Эй, что ты там делаешь? Внезапно раздавшийся крик отвлёк, заставив отвести взгляд от созерцания города. — А ну-ка спускайся. Нахмурившись, Тэхён внимательно оглядел человека, стоявшего внизу. Тёмная форма с зеленоватым оттенком, винтовка на плече, — патрульный. "Они редко бывают на окраине и повезло именно мне." — незамысловатая мысль вяло пронеслась в голове, вызывая усталый вздох. Тэхён не любит погони. Сам факт того, что его преследуют, вызывает раздражение. Появляется настойчивая мысль остановиться и вгрызться в глотку преследователя, лишь бы эта бессмысленная беготня быстрее закончилась. Но Тэхён не был бы Тэхёном, если бы правда так поступал, а потому он продолжал бежать. Вот только обращаться всё же не стоило. Послушавшись инстинктов, парень, спрыгивая с крыши, обернулся, дабы быстрее улизнуть. Но пусть он и сделал это с обратной стороны дома, а патрульный всё равно заметил. И если бегая за человеком в конце концов мог того отпустить, то от животного уже так просто не отстанет. "Чёрт..." — мысленно ругая себя за излишнюю поспешность, Тэхён резво бежал в сторону высоток столицы, петляя меж небольших домиков окраины. Он лишь надеялся, что тот патрульный его потеряет, а как только окажется на улицах города, затеряется в толпе, обернувшись вновь человеком. Осталось только добежать. Тэхён не оглядывался, был уверен, что это лишь зря его замедлит. Но, наверное, стоило, ведь человек его не преследовал. Скорее всего потому, что все входы в город были заблокированы толпами солдат. "Что... Почему? Их не было столько, с чего вдруг!" Резко притормозив, Тэхён стал медленно пятиться в сторону, скалясь на всю ту кучу глаз, что как один устремились на него. Было раннее утро, жители окраины всё ещё мёрзли у себя в обветшалых домах, наблюдая последние сны. Не стоило ему менять облик, мог сойти за местного бездомного. Сам загнал себя в ловушку. По чьей-то громогласной команде все разом схватились за свои винтовки, ринувшись одной бурной волной на скалившегося зверя. Один он с ними не справится, даже если попробует. И пусть содрать с обмёрзших лиц их защитные маски ох как хотелось, Тэхён лишь злобно дёрнулся, резко рванув с места куда-то в сторону в надежде сбежать. Глупая затея, но смирно стоять на лапах ровно, пока тебя валят на мокрый снег, связывая и одевая намордник, он не собирался. Волк быстрее и шустрее человека, но обогнать всю толпу и улизнуть было бы сравни чуду. Тэхёну удалось пробежать около двадцати метров, прежде чем пара солдат накинулись, повалив того в снег. Их было только двое, возможно, если удастся вырваться, может выйти сбежать. На самом деле едва ли, даже будучи взвинченным из-за смеси негативных эмоций, что так некстати бурлили сейчас в сознании, он это прекрасно понимал. Но осознание гиблости дела не означает, что не стоит пытаться. — Какой буйный, — запинаясь, проговорил один безликий. — Они все буйные. Вырубай! — прорычал второй. Он был крупнее и как будто разъярённее. Целясь кулаками в рёбра, он неустанно колотил по мокрой шерсти, пытаясь утихомирить. Но кажется этот человек был ещё и не особо усидчивым, ведь ударив всего несколько раз, он прервался, потянувшись к своей винтовке. Эта короткая пауза позволила Тэхёну вырваться. Бока горели, дышать было тяжело и вдохнуть полной грудью не получалось, — лёгкие начинали болеть. Ударили всего несколько раз, но, кажется, тот парень вложил в эти удары всю душу и непонятную Тэхёну ненависть. Густой белоснежный пар непрерывно вырывался из приоткрытой пасти, застилая обзор. Он всё так же отказывался глядеть назад, упрямо перебирая лапами дальше по небольшим сугробам. И он всё так же ошибался, что не делал этого. Иначе бы заметил, как дотянувшийся до своей винтовки солдат, целится, направив дуло прямо ему в спину, и когда в мохнатой голове посмела промелькнуть мысль, что, возможно, получится скрыться, ребро пронзила длинная игла, вынудив зверя остановиться. Это не ощущалось слишком болезненно и острого дискомфорта так же не вызывало, но идти дальше Тэхён не мог. Быстро распространившаяся по телу нега разморила организм и не в силах сопротивляться, волк рухнул в мягкий снег, будучи уверенным, что теперь он в безопасности на мягкой перине.