Чонгук гуляет по Пусану, скупая еду в каждом магазине. Скоро им предстоит дорога домой, Тэхён просил запастись заранее.
–Эй, детка, -абонент решил начать разговор именно так, -ты просто вышка. Эй, детка, твои родители случайно не рельсы? Тогда откуда у них такая шпала? Эй, детка…
–Слушай, -Чонгук не мог сдержать улыбки, -может будешь тренировать свои подкаты сразу на Чимине?
–Во-первых, мы одного роста, ну, а во-вторых, не думаю, что он будет в восторге.
Чонгук остановился на очередной солнечной улице, поджидающей закат. Пакеты поставлены на асфальт. Он остановился, наблюдая за тем, как садится солнце.
–И что же ты скажешь ему?
Настроение Чонгука было просто прекрасное. Он стоял в золотых лучах и думал о том, что всё будет хорошо, что впереди его ждёт прекрасное далёко и никакие заботы не потревожат его чистый разум. Чонгук был уверен и в том, что с Юнги всё хорошо и будет хорошо, если не лучше.
–Я не знаю, Чонгук. Я не знаю! Что я могу сказать? Разве мы не разошлись на том, что всё кончено? Я третий час думаю о том, что скажу Чимину, ведь это важно, но в мою голову…не приходит ни одна мысль. Не приду же я как ни в чём не бывало: «Привет, ты, наверное, уже забыл, но я тот самый парень, что был полным эгоистом и мудаком, помнишь?»
Почему-то сейчас Юнги говорил не так холодно, как это бывало обычно. Чонгук подметил это сразу же. К Мину возвращаются чувства, а значит он идёт на поправку.
–Мин Юнги просит помощи? Я не ошибся?
–Издеваешься…
–В прочем…делай, как велит тебе сердце.
–Какая жалость, кажется я ошибся номером и вместо Чон Чонгука набрал принцесс Диснея. Нет, ну серьёзно, может мне ещё и песню спеть, чтобы птички указали мне путь к Чимину?
–Юнги.
–Да-да, он самый.
–Что ты чувствуешь к Чимину?
На конце провода повисла неловкая пауза.
–Ничего я к нему не чувствую, что за бред?
–Да ну? У меня имеются весомые аргументы, доказывающие противоположное. Не заставляй меня применять их.
–С чего бы мне обсуждать такое с тобой?
–У тебя есть иной выбор?
–Намджун и Хосок, к примеру.
–Так чего же ты ждёшь, Юнги?
–Я…
–Ты позвонил именно мне, а значит на то есть причина.
–Ты…единственный из нас, кто…состоит в отношениях с парнем.
Чонгук чуть не поперхнулся недавно открытой колой.
–Вау! Так официально!
–Да, пытаюсь сдержать рвотные позывы.
–Не знал бы я тебя–заблокировал твой номер в первые же секунды. Но тебя злю не я и не Тэхён, а то, что нужно быть в кои-то веки откровенным с кем-то, так ведь?
Юнги промолчал и Чонгук расценил это как положительный ответ.
–Расскажи мне, что ты чувствуешь к нему. Я уверен, что чувствую к Тэхёну нечто похожее. Не бойся.
–Не сравнивай. Я хочу быть рядом с ним, но боюсь быть отвергнутым. Понимаю, что наломал дров, но всё ещё жду и надеюсь увидеть его. Не могу выжечь его из головы, это мучительно больно. Когда мы говорили в последний раз, он коснулся меня и пробежали мурашки по моей спине, я снова обрёл надежду на его любовь, но, выходит, исчерпал всё до дна ещё в Сеуле. Мне было хорошо вместе с ним, а сейчас он равнодушен, и я надеюсь, что хотя бы ему хорошо теперь.
Юнги запнулся и остановился.
–Всё в порядке, продолжай.
–Ещё я боюсь. Ужасно сильно боюсь того, что лгу сам себе, что, как только Чимин ответить мне взаимностью, потеряю интерес. И ему снова будет больно. Не хочу становиться причиной его страданий…снова. А если он и простит меня, сможем ли мы быть вместе или разбежимся через месяц, окончательно возненавидев друг друга, как кошка с собакой? Я боюсь, что мои чувства угаснут, его–не проснутся…но с чего я взял, что они вообще когда-то были? Может он видел во мне только наставника или старшего брата. Знать бы мне, о чём он думает…
–Это…это впечатляет. Как ты понял, что он нравится тебе, как…ну…
–Он мне не нравится ни как «ну», ни ещё как-то.
–Да-да, так я и поверил, особенно после твоей исповеди.
Юнги вспомнил каким Чимин пришёл на первую репетицию. Как он стоял, трепещущий, расспрашивая о будущей работе. Как он смотрел, клялся исправно трудиться.
Мин вспомнил, как Чимин пытался быть ответственным и у него даже получалось, но столько сил было положено на этот навык… Паку тяжело давалась организация, тем более в первое время, но он справлялся, и Юнги хвалил его за это, понимая, какие старания младший прикладывает.
«Привет, Хён! Я решил все деловые вопросы. Как ты и просил, арендовал зал для выступления, нас обещали оповестить, если вдруг что-то пойдёт не по плану. Ещё я купил новые колонки, ты, правда, об этом не просил, но наши менее мощные и уже сдают позиции. Один из микрофонов тоже начал барахлить, может его пора заменить? Ты болеешь уже третий день, мне непросто одному :(
Скорее выздоравливай!»–это сообщение Мин получил в один из тех редких дней, когда весь груз ответственности ложился на плечи Чимина. Пак на удивление хорошо справлялся с работой.
«Хён! Сегодня ты спал в студии, поэтому я оставил тебе завтрак. Он в бумажном пакете на твоём столе. Ты так усердно работаешь над песней…я начинаю беспокоиться. Ты совсем не отдыхаешь!».
Мин поблагодарил его за проявленную заботу. Он заметил в тот день, что Чимин поставил на аватар их общую фотографию, попросил убрать. «Пойми правильно: никакой дружбы и тому подобного. Мы только коллеги, не больше». Пак мирится с этим условием, послушно меняя аватар.
«Но почему у тебя не стоит фотография?» и Чимин присылает собственноручно обработанное фото Юнги, добавляя, что тому очень пошёл бы блонд. Мин блуждает в это время где-то по просторам своих мыслей, сомневается, но всё же ставит. Эта фотография стоит на аватаре по сей день, он так и не решился убрать её с того момента.
— — —
Юнги отложил телефон. Он проспал в студии весь день. Смотрит в монитор, но всё перед его глазами расплывается.
*Ничего уже не понимаю. Лучше уехать домой. Завтра всё доделаю*
И он действительно уезжает, возвращается в студию только днём, ближе к обеду. Когда Мин работает, для него не существуют режимы: он просыпается и засыпает когда захочет, он завтракает и ужинает когда ему нужно, в остальное время он занят работой.
К своему великому удивлению Юнги обнаружил на своём столе записку:
«Привет, Хён!
Ты правда сильно устаёшь в последнее время, а всё из-за того, что ты трудоголик. Я хотел как-нибудь помочь тебе, поэтому расправился со всей бумажной и монотонной работой (не придумал ничего лучше этого), музыку и лирику трогать побоялся… Ещё я немного прибрался в студии, тут вообще-то и без меня было чисто, но я всё равно протёр пыль (даже с самой верхней полки, хотя это было достаточно трудно). Теперь тебе будет легче дышать :)
Надеюсь, что ты не завалишь себя работой СНОВА.
Чимин »
— — —
–С той записки всё и началось. Его поступки мне сначала глуповатыми показались, но потом я понял, что это мило, а не глупо. Чимин невероятно заботливый. Приносил еду мне в студию…с каждым днём он проявлял всё бо́льшую заботу, а я совершал всё бо́льшие ошибки. Любой бы на его месте сорвался, но не Пак Чимин. Он просто ушёл по-английски, не желая больше разговаривать и слушать.
–У меня есть идея!
Солнце уже совсем спряталось за горизонтом, ещё чуть-чуть и на город спустится тьма. Чонгуку пора возвращаться домой.
