Сяо Чжань подставляет голову под тёплые струи воды, льющиеся из лейки душа. Волос в сливе здесь не оказалось даже при повторной проверке, Ибо еще раз похихикал над доверчивостью младшего, а после оставил его наедине с бледно-зелёным кафелем на стенах.
Чжаню нужно прийти в себя. Нет, конечно, ничего страшного не произошло. В конце концов, он сюда и поехал только за тем, чтобы разобраться и дать самому себе возможность почувствовать то, что он довольно долго подавлял. Но всё тело всё еще потряхивает от волнения, которое никак не отпускает. Сяо Чжань готов поспорить, что Ибо чувствовал ту дрожь в нем, когда он всем телом прижимался к старшему, ведущему мотоцикл обратно в город.
Сяо Чжань прикрывает глаза, тут же оказываясь снова на пляже, где существовали только чужие руки, губы и сбитое дыхание сразу двух человек. Чжань касается своих губ кончиками пальцев, будто снова желая почувствовать на них чужие. Хотя, скорее всего, так и есть.
«Честным с самим собой», — напоминает внутренний голос. И Чжань улыбается самому себе, потому что, похоже, надо смириться с тем, что ему нравится парень.
Точнее, не так. Ему нравится Ибо. И он бы не против продолжить заниматься тем же, что они делали на пляже, купаясь в лунном свете и нежности, пропитывающей каждый поцелуй, которых было… Так много. И он бы повторил каждый.
Начиная с первого, неожиданного. Чёрт, Ибо выглядел таким беззащитным сразу после того, как отстранился. Чжань фыркает, вспоминая широко распахнутые глаза старшего, который, кажется, сам испугался того, что сделал. А еще вспоминает чувство в собственной груди, когда там разливается теплом и желанием быть ближе во всех смыслах, когда хочется этих невесомых прикосновений к своим губам и лицу.
Чжань открывает глаза, пытаясь сморгнуть наваждение, в сердце тянет какой-то болезненной нежностью, а губы сами собой гнутся в улыбке. Парень тянется за пакетиком с шампунем, выдавливает его на голову и взбивает пену.
По душевой распространяется навязчивый запах дешевой косметической отдушки. Пахнет резко и неестественно. Вместо этого хочется чувствовать запах солёной воды в лёгких и касания Ибо, его вкус.
Теперь он точно знает, каков
он на вкус. Знает, что его поцелуи кисло-сладкие, с лёгким привкусом тех дурацких конфет, а кожа на шее чуть солоноватая и пахнет пылью и морем, так приятно шумящим на фоне.
Чёрт возьми, когда всё это началось? Когда стало слишком поздно? Когда прошла точка невозврата, после которой бороться, что с собой, что с Ибо, стало поздно?
«Как будто ты жалеешь», — ехидничает мерзкий голосок в голове, тем временем запуская новый диафильм, где так много Ван Ибо, где каждое его прикосновение, улыбка, смех, где все их поцелуи: и те, что пьяные, грубые, обжигающие, и те, что были вчера, робкие, нежные и буквально сводящие с ума.
— Я сошел с ума, — вслух смеется Сяо Чжань, зная, что шум разбивающихся об пол струй заглушит его голос полностью.
И, на самом деле, он бы и рад разобраться, когда конкретно он так отчаянно завис на этом человеке, но ответ он знает, потому что привязанность к Ибо пугала изначально. Она изначально казалась странной, нездоровой, особенно для человека вроде Сяо Чжаня, очень осторожно впускающего тех, кто собирается стать его другом, в свою жизнь.
Друг. Ну да.
Он отчетливо помнит, как Ибо сказал, что Чжань не прельщает его в качестве пары, и как потом гладил его лицо, пока он спал, признаваясь в своих чувствах. Сердце Сяо Чжаня пропускает удар. Это было каких-то три недели назад. Три недели назад он лежал в своей кровати, дрожа от того, что его касается
парень, а теперь ему до дрожи хочется, чтобы он коснулся его снова.
— Что со мной не так? — спрашивать, на самом деле, уже поздно. Чжань знает. Его тянет к Ибо. И теперь быть с ним кажется чем-то единственно правильным, чем-то, ради чего хочется жить, хочется пробовать что-то новое.
«Или кого-то нового», — подсказывает внутренний голос, и Чжань, пожалуй, впервые за долгое время не хочет с ним спорить просто потому, что тот был прав всё это время. В глубине души Чжань знал, что с ним, знал, что ему не просто так нравится, когда Ибо прикасается к нему, вроде бы не обязывая ни к чему, и всё же заставляя сердце биться чаще. Сначала это было легко списать на то, что им пришлось убегать от тех торгашей на рынке в Корделе, или на то, что шутки Ибо «ниже пояса» сами по себе слишком смущающие.
Но сейчас необходимость врать себе отпадает, и Чжань осознает, что, пожалуй, задуматься стоило уже тогда. Возможно, тогда ему не пришлось бы вести себя так глупо, сбегая от Ибо и от самого себя. Но всё сложилось так, как сложилось. Ибо прав, все случилось тогда, когда должно было случиться, когда Чжань готов к тому, чтобы получать удовольствие от своей влюблённости, а не ловить мандраж из-за любого мимолетного прикосновения, отрицая и не желая принять того, кто он есть.
Сяо Чжань выключает воду и дергает с крючка полотенце, наскоро вытирает голову и также не слишком качественно — тело, торопливо натягивает трусы и толкает дверь, ведущую обратно в комнату.
За окном уже совсем светло: на пляже они зависли почти на всю ночь. И если у Сяо Чжаня спросить, о чем же они разговаривали всё это время, едва ли он вспомнит больше трёх тем. Просто потому, что, в отличие от их обычного времяпрепровождения, ночью у них почти не было времени на беседы.
— Помылся? — слышится сонное со стороны кровати Ибо.
— Угу, — откликается Сяо Чжань, терзая свои волосы полотенцем снова, чтобы не ложиться мокрой головой на подушку.
— Отлично, — голос Ван Ибо звучит тихо, кажется, он постепенно отключается. — Давай спать.
Чжань кивает, а затем направляется к своей кровати, опускаясь на бежево-серую простынь.
— Может быть, вместе? — предложение звучит ненавязчиво. И кажется, что Ибо и сам не верит в то, что младший может согласиться, но тот замирает, реально обдумывая предложение.
Хочется согласиться, но, с другой стороны, это кажется неправильным, они всего несколько часов назад впервые поцеловались. Боги, он всё еще не может поверить в то, что целовался с парнем, а еще в то, что ему чертовски хочется повторить этот опыт.
Ибо копается под одеялом, укладываясь поудобнее, а Чжань не понимает, почему он должен себе отказывать в удовольствии и отказывать этому парню, если им обоим хочется поваляться вместе.
— Двигайся, — фыркает Чжань, усаживаясь на край кровати, а затем ныряя к Ибо под одеяло. Старший удивленно выдыхает, однако и правда чуть подвигается к краю постели, давая Сяо Чжаню больше пространства.
— Подумать только, — лениво тянет Ибо, сгребая в охапку Чжаня, который укладывается головой на его грудь. — Ты больше не пытаешься свалить… А я специально ведь не спал, ждал, пока ты выйдешь из душа.
— Ты серьезно думал, что я сбегу? — хихикает младший, тыкая пальцем в грудь Ван Ибо.
— С тебя станется, — откликается тот, накрывая рукой атакующий палец.
— Ну не начинай снова, — начинает своё нытье Чжань, снова ощущая, как щёки неизбежно начинают краснеть. — Всю жизнь теперь припоминать мне будешь?
— Звучит отлично, — негромко посмеивается Ибо, утыкаясь носом в чужие всё еще влажные волосы. — Приятно пахнешь.
— Как дорожное приключение? — уточняет Сяо Чжань, продолжая вертеть головой так, чтобы видеть выражение лица старшего.
— Почему дорожное приключение? — не понимает Ван Ибо. На самом деле он думает, что Сяо Чжань пахнет как счастье, однако аналогия, предложенная младшим, кажется интересной.
— Ну, это запах шампуня в мотеле, — рассказывает свою логическую цепочку Чжань. — Ты хотел отправиться через всю страну на байке, останавливаясь в мотелях. Ты бы пах именно так. И твое путешествие тоже пахло бы так же.
— Оно бы пахло потом, пылью и бензином, — усмехается Ибо, перебирая пальцами мокрые прядки.
— Тогда у меня нет вариантов, с чем еще можно это проассоциировать, — сдается Чжань, подтягиваясь вверх и оставляя крохотный поцелуй на чужом подбородке.
— Как насчёт моего парня? Как тебе такая ассоциация? — просто предлагает Ибо, а Сяо Чжань так и замирает, глядя на старшего моментально округлившимися глазами. — Или я тороплюсь?
— Н-нет, наверное, — растерянно откликается он после нескольких секунд молчания. — В смысле, нет, не торопишься, но…
— Что «но»? — перебивает старший, заглядывая в чужие глаза, а затем оставляя долгий мокрый поцелуй на губах парня, лежащего рядом. — Ты ещё не определился?
— Я уже сказал, что ты мне нравишься, — бурчит Чжань, однако в его словах нет ни капли недовольства.
— А что за «но» тогда? — не понимает Ибо, разглядывая Сяо Чжаня, который опирается на локоть и смотрит на него, пожалуй, слишком внимательно. — Просто не хочешь?
— Я не умею, — коротко отвечает Чжань, отводя глаза.
— Чего не умеешь? — не понимает Ван Ибо, приподнимая лицо своего возлюбленного за подбородок, вынуждая посмотреть на себя.
— Прекрати. Ты прекрасно знаешь, про что я говорю.
— Если ты о том, что ты никогда не был в отношениях с парнем, то я с удовольствием буду твоим первым, — расплывается в улыбке Ибо, поигрывая бровями, додумывая своё «и желательно последним» про себя.
— Я еще не готов знать, о чем ты сейчас думаешь, — сквозь смех стонет Чжань.
— Ничего пошлого. Честное слово, — торжественно произносит Ван Ибо. — Ты же встречался с девушками. Разница не такая большая, как может показаться.
— Как самокритично, — хихикает Чжань, бросая быстрый взгляд вниз, давая понять, что конкретно он имеет в виду, однако до Ибо, настроенного на серьезный разговор, всё равно доходит не сразу. Его глаза распахиваются шире лишь через долгую секунду.
— Хочешь проверить? — Ван Ибо быстро берет себя в руки и одним резким движением переворачивается, подминая Чжаня под себя.
— Нет уж, — отмахивается младший, слегка пихая Ибо в грудь.
— Тогда не дразнись, — предупреждает тот, снова плюхаясь рядом. — Это урок номер один. Раз уж я буду твоим учителем во всём, что касается небесно-голубого.
— Я еще не согласился, — напоминает Сяо Чжань, наблюдая за тем, как улыбка сползает с чужого лица, оставляя на нем выражение вежливого спокойствия, которое наверняка дается вспыльчивому Ибо нелегко.
— Ладно. В таком случае, что скажешь по поводу моего предложения, если отбросить твои страхи насчет неопытности и всё такое?
Чжань внимательно смотрит на Ибо, думая о том, что как бы он сейчас ни ответил,
это уже происходит между ними. Их тянет друг к другу с желанием касаться, целовать и просто быть рядом. Ему нравится этот человек, он хочет, чтобы он принадлежал ему, как хочет в той же степени принадлежать ему. Поэтому…
— Давай попробуем, — соглашается Чжань, тут же зеркаля ослепительную улыбку, моментально появляющуюся на чужих губах.
— Правда? — едва не взвизгивает Ибо, бросаясь на младшего с объятиями.
— Правда, — смеется Чжань, действительно умиляясь с реакции теперь уже его
парня. — Но я правда не знаю, как за тобой ухаживать. Ну там… цветы, сладости, что-то ещё… Я в замешательстве, честно.
— Не надо цветы, — качает головой Ибо, все еще разглядывая лицо теперь уже официально
его человека. — Давай мы договоримся. Если ты хочешь сделать что-то для меня, то ты просто это делаешь. И наоборот. Но без фанатизма.
— Без фанатизма, — повторяет Сяо Чжань, будто и впрямь вот-вот начнет писать конспект лекции. — А на свидание я могу позвать тебя?
— Можешь, — тепло улыбается Ван Ибо, медленно кивая. — И я с удовольствием пойду с тобой на него.
— Что ж, — хмыкает Чжань, опуская ладонь на чужую щёку. — Это было легче, чем я думал.
А дальше он тянется к старшему, вовлекая того в медленный нежный поцелуй, смакуя каждое мгновение, потому что разговоры надоели, потому что всё это условности. На самом деле, есть только они вдвоем, которым очень хорошо друг с другом. И Сяо Чжань негромко стонет, когда Ван Ибо углубляет поцелуй, напирая чуть сильнее, заставляя откинуться на подушку, и когда переходит поцелуями на шею и ключицы. Ибо чуть всасывает кожу, немного сходит с ума от каждого полузадушенного стона парня под ним и инстинктивно трется пахом о чужое бедро. Он прекрасно знает, что надо остановиться, но Сяо Чжань так божественно зарывается пальцами в его волосы, а второй рукой скользит вниз, накрывая рукой его полувставший член через ткань боксеров, что Ван Ибо готов взвыть от того, как хочется разложить Чжаня прямо сейчас на этой чёртовой постели и показать блядские звезды, так отличающиеся от тех, что мерцали сегодня ночью в небе для них двоих.
— Мы вроде собирались спать, — шепчет младший, сжимая чужое достоинство чуть сильнее, заставляя старшего беспомощно толкнуться в его руку. И Ибо прекрасно понимает, что это действительно так, что Чжаню просто необходимо хотя бы немного поспать перед тем, как ехать обратно, потому что четыре часа за рулём — это все еще испытание. Но он всё же растягивает удовольствие еще на несколько секунд, прикусывая чужую нежную кожу на груди, недалеко от темной горошинки затвердевшего соска.
— И мы будем спать, — оторваться от Чжаня Ван Ибо и правда сложно, но он делает это, настойчиво убирая его ладонь со своего паха. — Иначе ты уснешь за рулем, и мы так и не сходим на свидание.
Чжань смотрит на него долгим взглядом, в котором Ибо видит нежность и как будто благодарность, природы которой он объяснить не может, однако младший не спорит и переворачивается на спину, растягиваясь на кровати, прикрывая глаза. Ибо завидует ему и борется с желанием проверить степень возбуждения своего новоиспеченного парня. Однако если он сейчас потянется к его члену, едва ли они смогут остановиться второй раз. Он укладывается на бок, пристраивая свою голову на плече Чжаня, и тоже закрывает глаза, ожидая, когда возбуждение спадет и позволит ему немного поспать.
***
Обратная дорога Чжаню кажется короче, хотя время, которое они затрачивают на нее, оказывается всё тем же. Возможно, дело в том, как он чувствует себя. Совсем иначе, чем вчера, но отчего-то правильно. Ему как будто легче дышится. Кажется, будто с сердца упал тяжелый груз, и теперь шутки Ибо, которые и до того были смешными, кажутся и вовсе какими-то исцеляющими.
И Сяо Чжань в этот момент, наверное, не понимает, но то, что он испытывает прямо сейчас, называется «счастье». В моменты счастья люди никогда не понимают, что они именно счастливы, и осознают это уже гораздо позже.
— А потом я забегаю в эту дверь, отрываясь от той гигантской гусеницы, — Ибо взахлеб рассказывает приснившийся ему сон, активно жестикулируя. — А там ты. Но не совсем ты. Короче, ты огромный. Ну знаешь, как в Алисе из Страны Чудес…
— Ну, судя по всему, по твоему сну можно писать новую версию, — фыркает Чжань, не отвлекаясь от дороги.
— Ага. Ну и я смотрю на тебя и думаю: «Мандец. Как мне теперь у тебя отсасывать, он же не помести…
— Ты серьезно? — перебивает его Сяо Чжань, все же оборачиваясь к своему бойфренду, пытаясь понять, не шутит ли он. Однако тот повествует с весьма серьезным выражением лица. — То есть ты не побоялся, что я просто наступлю на тебя и раздавлю. Ты озаботился о размере того, что у меня в штанах.
— Зачем тебе давить своего парня? — прищуривается Ибо. — Или мне стоит бояться за свою жизнь?
— Как знать, — загадочно откликается Сяо Чжань, снова отворачиваясь к дороге.
— С кем я связался, — деланно ужасается Ван Ибо, посмеиваясь. — Ну а потом ты меня разбудил. Так что я не успел ничего проверить.
— Зато ты проснулся без психологической травмы, — смеется Чжань. Ему нестерпимо хочется посмотреть на, чёрт возьми,
своего парня, но он не настолько опытный водитель, чтобы пялиться на пассажира вместо дорожного полотна. В этот момент ему просто хочется нанять водителя, чтобы быть в состоянии смотреть на Ибо всю дорогу.
— Тоже верно, — соглашается старший. — Твоя очередь, что снилось тебе?
— Ничего, — тут же отзывается Сяо Чжань, в данный момент искренне радуясь, что Ибо не может видеть его глаз. Однако тот наверняка прекрасно видит, как розовеют его щёки и шея.
— Нечестно, — возмущается Ван Ибо. — Ты обещал рассказать, если расскажу я. Я рассказал.
— Мне снился ты, — сдается после короткой внутренней борьбы Чжань. — И больше я ничего не скажу. Иначе ты зазнаешься, а я не хочу смотреть на твою самодовольную физиономию.
— Ты согласился быть моим парнем, — скалится Ибо. — Я планирую носить это выражение на своем лице либо до смерти, либо до того момента, пока ты не решишь меня бросить.
— Что ж, придется привыкнуть, — деланно вздыхает Сяо Чжань, получая легкий тычок под ребра, однако всё равно болезненно морщась.
— Не уходи от темы, — требует Ибо, разворачиваясь к водителю всем корпусом и сильно оттягивая большими пальцами обеих рук ремень безопасности, чтобы он не мешал ему вертеться на его месте. — Мне всё еще интересны детали твоего сна. Что мы там делали? Судя по тому, как ты краснеешь, мне понравится то, что ты видел.
Ван Ибо кончиками пальцев касается чужой коленки и едва ощутимыми прикосновениями скользит вверх по бедру.
— Ничего такого, — Чжань ловит чужую ладонь, не позволяя старшему продолжить его шалость. — Ты же боялся, что мы съедем в кювет и не сходим на свидание.
— В случае, если ты уснешь, — добавляет Ибо. — Вряд ли тебе это сейчас грозит.
— Ибо, — в голосе младшего растерянность и укор, и старший смягчается. Он сам не знает, куда так гонит лошадей. Для Сяо Чжаня все такое новое, непонятное. Ему надо сформировать свое собственное мнение насчет многих вещей. И едва ли приставания Ибо облегчат эту задачу.
— Что? — Ван Ибо снова откидывается на свое кресло. — Ладно, не говори. Потом как-нибудь покажешь.
— Хорошо, — фыркает Чжань, кажется, даже не скрывая облегчения в своем голосе. — Погоди, это не твои БлэкПинк?
Сяо Чжань прибавляет радио, Ибо моментально включается в песню, подпевая и пританцовывая на припевах под небезызвестное «How you like that».
В Атланте они оказываются уже к восьми вечера. В это время уже темно, и улицы тонут в желтом свете фонарей. Сяо Чжань останавливается возле дома Ибо, старший отстегивает ремень, однако выходить не торопится, будто ему хочется что-то спросить, но он никак не осмеливается произнести нужные слова. Молчание несколько затягивается, но Чжань не торопит его, потому что, если честно, ему не хочется уезжать и оставлять все то, что случилось в этом «путешествии», в прошлом.
— Ты ведь серьезно согласился? — наконец, открывает рот Ибо. — Я имею в виду, что ты правда будешь встречаться со мной? И мне не придется больше бегать в поисках тебя или подстраивать случайные встречи? И завтра не окажется, что ты пошутил, или не определился, или словил амнезию?
Вместо ответа Сяо Чжань щелкает замком своего ремня безопасности, а затем наклоняется к Ибо, замирая на мгновение перед его лицом, рассматривая и упиваясь тем, как призывно распахиваются пухлые губы, как сами собой опускаются веки старшего, который знает, что произойдет дальше. Однако Чжань медлит, растягивает эти томительные секунды в вечность, ведёт пальцами по чужой щеке, чувствуя, как вспыхивает нежная кожа под его прикосновениями и как легонько вздрагивает всё тело его парня, когда он всё же накрывает его губы своими.
Целоваться с Ибо сладко. И каждый раз так волнительно и приятно, что Чжаню кажется нечестным то, как он реагирует на всего лишь поцелуи.
Старший цепляется пальцами за его шею так, будто боится отпустить, будто Сяо Чжань исчезнет при первой же возможности. Вот только Чжань больше не собирается сбегать. Он так решил, и едва ли что-то заставит его передумать. Сяо Чжань отрывается от чужих губ и шепчет прямо в них:
— Да, Ван Ибо, я буду с тобой встречаться, несмотря на то, что не представляю, как это вообще будет выглядеть. Я не шучу. И тебе пора перестать переживать по этому поводу.
— Просто сложно поверить, — выдыхает Ибо чуть громче, а затем целуя такие желанные губы еще раз. — Я как во сне.
— Я тоже, — признается Сяо Чжань и смеется, потому что на душе легко и пьяняще сладко. — Я заеду за тобой завтра?
— Угу, — кивает старший, прекрасно зная, что надо бы уже идти, но, чёрт, он правда не может выйти из этой машины, вернуться в реальность. — Буду готов к половине восьмого.
— Отлично, — сияет своей улыбкой Чжань, и Ван Ибо легонько касается губами родинки под нижней губой младшего, другой рукой нащупывая ручку двери. Отчасти он хочет, чтобы Сяо Чжань выпихнул его из машины, потому что иначе оставить этого человека кажется чем-то противоестественным.
— Пока? — как будто спрашивает Ибо.
— Пока, — соглашается Чжань. Ему не хочется отпускать этого парня, но, с другой стороны, они увидятся уже завтра. Всего лишь через несколько часов.
Дверца открывается, Ибо вываливается из автомобиля, который стоит вплоть до того момента, пока он сам не оказывается в подъезде.
Только после этого Чжань трогается с места, направляясь домой. В груди горит, а губы немного ноют сразу по двум причинам: их очень много целовали сегодня, а еще очень хочется, чтобы их целовали еще больше. Целовал
его парень.
Сяо Чжань пролетает на красный.
Он паркует автомобиль в гараж на автомате, мысленно находясь очень далеко. Ему правда хочется сейчас продолжать лежать в обнимку с Ибо, не думая вообще ни о чем. И зачем он потратил столько времени на бесполезную беготню?
Чжань качает головой и усмехается над собственной глупостью, открывая дверь в свой дом. В холле темно, из столовой слышатся голоса родителей. В голове мелькает мысль, что сегодня с ужином они припозднились. Он бесшумно останавливается в дверях, наблюдая за трапезой родителей, не желая им мешать, ровно до того момента, как его замечает Тереза, как раз подавшая мороженое в вазочках.
— Молодой господин, — улыбается женщина.
— Чжань-Чжань? — Сяо Инь оборачивается на вход, встречаясь взглядом со смеющимся своего сына. — Наконец-то вернулся. Я думала, ты приедешь пораньше. Мы ждали до последнего, но все же сели ужинать без тебя.
— Я не слишком голодный, — откликается парень, с удивлением осознавая, что и правда не хочет есть, хотя у него после снеков из мотеля во рту и крошки не было. — Но мороженое пришлось бы кстати.
— Сию минуту, — Тереза разворачивается на каблуке, направляясь на кухню.
— Как съездили? — интересуется Сяо Цзэ, будто снимая этот вопрос с языка своей супруги.
— Хорошо, — улыбается Чжань, на мгновение замирая, неосознанно прокручивая последние сутки в голове. — Просто отлично, на самом деле.
— Это же замечательно, — хихикает Сяо Инь. — Вы же хорошо кушали и не переохлаждались?
«Ну, мы пытались сожрать друг друга, сидя на пляже ночью», — мысленно откликается Сяо Чжань, хихикая над своими мыслями.
— Все нормально, мам, — говорит он вслух. И его обычно проницательная мать отстает, больше вопросов не задавая, вместо этого заводя рассказ о своей очередной выставке, на которую она полетит в Канаду в следующем месяце. Сяо Цзэ кивает, во всем соглашаясь с супругой, а Чжань опять улетает в свои воспоминания, тщетно пытаясь сдержать улыбку, которая все равно появляется на губах, от нее немного сводит щёки, но это чертовски приятно. Парень низко опускает голову над своей чашечкой, делая вид, что он очень увлечен поглощением мороженого, а потому не замечает того, как родители переглядываются между собой, почти синхронно пожимая плечами, мол, кто разберет этих детей.
Телефон в кармане Чжаня вибрирует несколько раз подряд. Он знает, от кого эти сообщения, но читать их здесь он не будет. Он хочет открыть их в своей спальне, когда останется один. Нет, конечно, вряд ли там есть что-то интимное, но сообщения от этого человека сами по себе теперь кажутся чем-то слишком личным.
Открывает их чат Чжань тогда, когда, наконец, оказывается в постели с мурчащей Стеллой под боком. Одной рукой парень зарывается в белоснежную шерсть, а другой пролистывает те картинки, которые успел накидать Ибо за то время, пока он ужинал с семьей. Одно из первых сообщений «Как добрался?», и Чжань решает ответить на него.
Добрался хорошо
Ужинал с родителями
Ты ел?
угу
Ответ приходит почти моментально, и Чжань улыбается самому себе и экрану телефона.
коржик тоже поел
кажется ему было
настолько скучно
что он опрокинул
мою белую чашку
со смайликом
теперь у нее
нет ручки
жалко
она моя любимая
Суперклей?
как вариант
завтра возьму ее
с собой на работу
там наверняка подберу
какой-нибудь клей
для керамики
Удачи
спасибо
Ты скоро спать?
я уже в кроватке
А что насчет милых
сообщений на ночь?
в смысле надо ли
их отправлять?
Да.
по желанию
как и всё остальное
Ладно
Скажешь, если это
будет слишком сопливо
собираюсь сначала
насладиться этим сполна
чжань
не заморачивайся
делай это так как хочешь
нет формулы
главное чтобы нам
было комфортно
если что-то
не нравится говори
если хочется чего-то
тоже говори
Ты тоже
замётано
захватишь завтра кофе?
Хорошо. Какой тебе?
двойной американо
без сахара
Принято
Завтра в 7:30 с кофе
у твоего подъезда
а ведь это могло
быть свидание
но это всего лишь учеба
Кстати, насчет учебы
Только не пойми меня неправильно,
но мы можем на учебе
не показывать, что мы пара?
можем
а в чем проблема?
Ректор — друг моего отца.
Точнее, хороший знакомый.
Я обязательно расскажу родителям,
чуть позже, когда сам свыкнусь.
Но я не хочу, чтобы меня
закамингаутил мой ректор
смешно и страшно
я не против держать
это в секрете
Спасибо
Надо спать
Наверное
надо
спокойной ночи,
МОЙ сяо чжань
это на случай если
ты завтра всё забудешь
Я тебя укушу
жду не дождусь
можно подробностей
😴
Сяо Чжань откладывает мобильник в сторону и тянется к лампе, чтобы погасить свет. Киана, чувствуя, что хозяин собирается спать, прыгает на кровать и подползает к Стелле. Последней такое соседство не нравится, но трёхцветка лижет её за ухом, и любимица Чжаня смягчается.
Комната погружается в окончательную темноту, но заснуть кажется совершенно невозможным. Чжань переворачивается на бок, устремляя взгляд в окно, за которым чернеет небо. На этом небе звёзд нет, все они остались на небе вчерашнем, расстилавшемся над Атлантическим океаном. Парень прикрывает глаза, наслаждаясь таким забытым чувством спокойствия.
Нет, его сердце стучит, как ненормальное, стоит ему вспомнить обжигающие губы Ван Ибо на своих, но при этом ему почему-то спокойно, он как будто
выдыхает после стольких дней бесплодных метаний. Он знает, что ему приснится сегодня. И ему не будет стыдно за это, он не будет торговаться сам с собой и злиться на себя же из-за того, что не может этого контролировать. Оскар Уайльд сказал, что единственный способ избавиться от соблазна — поддаться ему. Доказано. Сяо Чжанем.
