***
Пожалуйста, подождите. Поиск совпадений…
***
(Как много времени это займёт?) Однако результаты не заставили себя ждать. — !.. Так как в библиотеке нужно было соблюдать тишину, Юми поспешно прикрыла рот рукой. (Ой…) Она всего лишь ввела в поиск «роза», и экран заполнили многочисленные записи. Список ссылок не переставал расти. (Что? Что мне делать?) Это всё равно что дёрнуть за рулон туалетной бумаги и увидеть, что он продолжает раскручиваться всё больше и больше. Круть-верть, круть-верть. Когда это кончится? Наверное, как только можно будет увидеть землистый цвет втулки. Но что тогда делать с таким огромным количеством бумаги у себя на руках? (М-м-м…) Как волнительно. Что ж, на самом деле это были компьютерные данные, а не туалетная бумага, поэтому ей явно не стоило беспокоиться о завалах из белых лент на полу.***
Найдено 472 результата
***
Прочитав появившееся на экране сообщение, Юми облегчённо выдохнула. (Фух.) Спасена. Компьютерная «туалетная бумага» обладала способностью автоматически наматываться обратно. (Однако...) На то, чтобы просмотреть все 472 результата, может уйти весь день. И это при том, что она проснулась всего два часа назад. Записи были отсортированы по названию, а не по стоимости книг или их популярности. Так что первым пунктом в этом огромном списке шла новелла под названием «Ах, любовь моя, ты напоминаешь мне розу». (Нужно двигаться дальше.) Подведя курсор к полосе прокрутки, Юми пролистнула список до того места, где названия начинались со слова «роза». Желая выяснить, есть ли вообще в их библиотеке книги о розах, она узнала, что в каталоге можно было посмотреть книги из библиотек для детского сада, младшей школы и университета Лиллианы, так что эти книги тоже можно было получить. Удобная система. Но даже она бесполезна в руках такого неграмотного пользователя. Это всё равно что метать бисер перед свиньями или молиться в лошадиное ухо... ну, может, всё не настолько плохо. Так или иначе, Юми выбрала неудачный метод поиска, потому что среди результатов попадались, например, «розовые брызги крови» — достаточно жуткая тема для книги. Юми хотелось, чтобы этот список можно было хотя бы отсортировать по категориям. — Эм, извини… В то время как Юми отчаянно пыталась найти нужную книгу, кто-то неожиданно появился у неё за спиной и тронул за плечи. — Ах, да? Сначала Юми подумала, что ей решили сделать замечание за слишком долгое использование компьютера и задержку очереди. — Простите, я уже заканчиваю. Но это предположение оказалось ошибочным, потому что два других компьютера теперь были свободны. — Конечно. Хотя, думаю, тебе стоит сделать это прямо сейчас, Фукудзава Юми-сан, — с улыбкой сказала девушка. Юми не узнала в ней никого из своих знакомых. Судя по внешнему виду, это старшекурсница. «Она круто выглядит» — такой была первая мысль Юми. Наверное, дело было в причёске или же внешнем виде в целом. Она выглядела не просто крутой, но ещё и симпатичной. — Ух, м-м-м… «Другие компьютеры свободны, к чему такая спешка?» — смутилась Юми. Тем временем незнакомка протянула руки к клавиатуре и закрыла окно поиска. — Думаю, будет лучше, если ты закончишь с этим во время обеденного перерыва или после занятий. По крайней мере, если не хочешь опоздать. — Э?! Юми посмотрела на свои часы. 8:21. Ого… Первый звонок уже был, совсем скоро из системы школьного вещания зазвучит гимн. — Большое спасибо! Я совсем забылась. — Не за что. Я состою в библиотечном комитете, так что это часть моей работы. …Ладно, давай поспешим. Похоже, эта девушка тоже начала своё учебное утро с посещения библиотеки, поскольку при ней всё ещё были её пальто и сумка. Выйдя на улицу, Юми и её спасительница вместе отправились к школьному зданию. — Ты искала информацию о розах? — Да, — кивнула Юми, быстро шагая по дороге. «Интересно, что её навело на эту мысль?» — задумалась она, но тут же вспомнила, что именно незнакомка заставила компьютер прекратить работу. Естественно, в такой ситуации было нетрудно заметить, что написано на экране. — В моей домашней энциклопедии нет многих видов, даже про Розу Хинэнсис ничего не написано. — Среди роз есть много гибридов. Хотя то, что в твоей книге нет Розы Хинэнсис, действительно странно. Это же очень известный вид, давший начало многим другим. — Правда? — Конечно, — усмехнулась девушка. Наверное, её улыбка не несла в себе никакого скрытого смысла, однако Юми слегка расстроилась, подумав о том, как нелепо она выглядит для окружающих, спрашивая что-то об этом растении у совершенно посторонних людей, а не у бутона Розы Хинэнсис, своей старшей сестры. До самого входа в школу Юми занималась самоуничижением. Однако стоит признать, что эта девушка из библиотечного комитета действительно хорошо разбирается в розах… — Эм, а вы знаете что-нибудь о таком виде, как Роза Канина? — наудачу спросила Юми, поставив свою обувь в шкафчик. — Роза Канина? — тут же переспросила девушка. — Да, знаю. Как всё неожиданно и быстро изменилось. Усердные самостоятельные поиски никак не помогли Юми приблизиться к ответу, но, как оказалось, достаточно было лишь задать вопрос знающему человеку. — Она же относится к роду Роза, правильно? — Да. — Что это за цветок? — А ты как думаешь? — прервала девушка быстрый поток вопросов со стороны Юми. — Как я думаю?.. По правде говоря, до сих пор Юми ни разу не пыталась представить его в своей голове. Но теперь, будучи младшекурсницей, которая сама обратилась за помощью, она должна была дать хоть какой-то ответ. А времени оставалось мало. В коридоре теперь было значительно меньше учениц, да и те уже спешили к своим кабинетам. — Мне кажется, что это должна быть… чёрная роза. Красная, жёлтая и белая в Лиллиане уже есть. А раз, как сказала Рэй-сама, Роза Канина тоже учится здесь и собирается бросить вызов традиционной троице бутонов, то такой человек должен иметь сильный характер. Чёрный цветок вполне соответствует данному описанию. Вообще говоря, сейчас Юми воспринимала эту таинственную Розу Канину в качестве «главной злодейки», так что этот цвет подходил как нельзя лучше. — В точку, — прищурившись, ответила девушка. — Роза Канина — это чёрная роза. И тут же зазвенел второй звонок на урок. — Ах, как нехорошо. Спасибо вам огромное и доброго дня, — быстро поклонившись, Юми побежала в класс. А потрясающая незнакомка совершенно спокойно направилась к одному из кабинетов, где занимались второкурсницы. — Ещё увидимся, Фукудзава Юми-сан, — прошептала она напоследок. Часть II — Что-то случилось с Сатико-сама? Юми стояла с метлой в руках и задумчиво смотрела в одну точку, когда Цутако-сан наклонилась и заглянула ей в лицо. — С чего ты взяла? Опомнившись, Юми продолжила подметать пол. Цутако-сан, в свою очередь, принесла совок и поставила его как раз позади кучки пыли. Они были в разных дежурных группах, однако Цутако-сан это нисколько не смущало. После того, как её группа закончила, она пришла помочь Юми. Уроки во всей школе закончились, пришло время ежедневной уборки. — Непривычно видеть тебя такой хмурой, Юми-сан. Когда такое всё же случается, причиной оказывается Сатико-сама. Кроме того, сегодня утром ты чуть не опоздала на утреннюю молитву. — Цутако-сан, я очень ценю твою помощь с уборкой, но… — Знаю-знаю. Дело в Розе Канине, так ведь? — Откуда ты… — Читаю твои мысли. За кого ты меня принимаешь, а? За самого ценного члена фотоклуба, Такесиму Цутако-сан. — Я узнала кое-что от президента клуба журналистов. — …Ты просто подслушивала, — прервала её Юми, смахнув пыль в совок. После того, как они закончили подметать, другие ученицы, бывшие с Юми в одной дежурной группе, принялись протирать деревянные доски мокрыми тряпками. — О, не будь такой. Как бы то ни было, у Сатико-сама сейчас трудный период. — Да. Взяв совок у Цутако-сан, Юми прямо-таки метнулась к мусорному ведру. Но убежать от самого ценного члена фотоклуба оказалось не так-то просто. И нельзя сказать, что Цутако-сан мешала уборке. Наоборот, она помогала, так что Юми не могла жаловаться. В конце концов, именно Цутако-сан вытащила причину её беспокойства из тени. — В общем, Юми-сан, ты сейчас размышляешь над raison d'être[1]. — Raison d'être? Да уж, Цутако-сан умела вводить в разговор сложные слова и речевые обороты. — Raison d'être — это, другими словами, то личное обаяние, которого, как ты сама надеешься, нет ни у кого другого. Именно это делает тебя Фукудзавой Юми-сан. Конечно, большинство людей никогда не поймут, из-за чего их могут считать привлекательными. — Я привлекательна? Чем же? Лицом, похожим на мордочку енота? Или это моя пустоголовость считается обаятельной? — раздражённо выпалила Юми, ставя метлу и совок в специальный шкафчик. — Не такие поверхностные вещи я имела в виду, — ответила Цутако-сан с совершенно серьёзным видом. — Вот один из примеров: твоё присутствие в этой школе, Юми-сан, меняет жизнь некоторых людей. — Несмотря на то, что я ничего для них не делаю? — Именно. Если лишь чуть-чуть изменить наклон бейсбольной биты, а питчер бросит мяч с той же силой, это может закончиться как хоум-раном, так и фолом[2]. Юми не смотрела бейсбольные матчи, но основную мысль всё же поняла. Даже самая незначительная деталь может полностью изменить жизнь человека. Вот что пыталась сказать Цутако-сан. — Разве это не жутко. — Жизнь — страшная штука. Но это делает её весёлой. Быть может, Сатико-сама думала, что её жизнь изменится к лучшему, если она выберет тебя своей младшей сестрой? — Хм-м… — Я считаю, что это хорошо. Сатико-сама не хотела иметь младшую сестру, похожую на неё. Ты наверняка не раз слышала, что люди ищут в других то, чем сами они не обладают. Последнее показалось Юми довольно грубым обобщением, однако она не стала ничего говорить по этому поводу, потому что в искусстве словесного поединка ей ни за что не сравниться с Цутако-сан. Закончив чистить пол в задней, а затем и передней половине класса, Юми и Цутако-сан принялись возвращать парты на их прежние места. Юми перетаскивала столы, Цутако-сан переворачивала стулья, стоявшие на партах вверх ножками, и опускала их на пол. Другие девушки тем временем закончили мыть доску, после чего прополоскали свои тряпки и принялись протирать парты. Только после того, как все эти процессы благополучно завершатся, можно считать, что кабинет убран. Изнуряющее натирание пола воском проводилось раз в две недели, так что сегодня этим никто не занимался. — Я… Что мне делать? — Это уж сама решай. Несмотря на то, что Юми внимала всему, что говорила Цутако-сан, фотограф просто оставила её один на один со своим критически важным вопросом. — Ты так холодно говоришь об этом. — Естественно. Отношения между людьми могут быть очень разными, знаешь ли. Младшая сестра Сатико-сама — это ты, Юми-сан, я же всего лишь твоя подруга. Так что единственное, что я могу делать в этой ситуации — это распространять информацию от клуба журналистов по нелегальным каналам. С этими словами Цутако-сан достала из своего кармана записную книжку. — Канина Сидзука (蟹名静). Второй курс, группа «Глициния», ученица номер 10. Состоит в хоре. — К чему это? — Это — настоящая личность Розы Канины. Неужели ты до сих пор этого не знала? Я и фотографию сделала, правда, ещё не успела проявить, так что принесу завтра, — сказала Цутако-сан, необычайно гордая собой. — Спасибо, Цутако-сан, большое спасибо! Как же хорошо иметь друзей. Кроме того, при всей присущей ей дерзости, фотограф отлично выполняла свою часть работы. — Как пишется «Канина»? — Кани — от 蟹 «краб», на — от 名 «имя». — Необычно. — Ну, есть же, например, Эбина (海老名, где 海老 переводится как «креветка»), не так далеко от Канины. — М-м. Юми вытащила свою собственную записную книжку и сделала соответствующую пометку. Позже она собиралась спросить у Ёсино-сан, знает ли она что-нибудь о Канине Сидзуке-сама. — «М-м»? Это всё, что ты можешь сказать? Цутако-сан выглядела расстроенной. — Что-то не так? — Господи, Юми-сан. Эта девушка собирается стать Розой. Что ты думаешь о прозвище, которое она дала сама себе? Разве не вызывающее? — Ох, точно, я и не обратила внимания. Утром Юми узнала, что Роза Канина — это действительно вид розы с чёрным цветком, так что её любопытство было удовлетворено. Настоящее имя этой девушки Юми считала просто фактом, который полезно запомнить. Гораздо больше её обеспокоило то, что до сих пор она ни разу не слышала это имя. В конце концов, важно не то, как её зовут, а то, что это соперница Сатико-сама. — Возьми себя в руки. Как иначе ты собираешься пережить этот кризис? Такое больно слышать. По-настоящему больно. Не нужно лишний раз напоминать об этом. — Хотя… Выборы в школьный совет сами по себе довольно обременительны, но представь, как тяжело сейчас приходится Симако-сан. Ведь у её старшей сестры очень скоро экзамены и выпускной. Свои проблемы уже не кажутся такими значительными, да? — О, Роза Гигантея собирается сдавать экзамены? «Невероятно», — подумала Юми, никогда не видевшая Розу Гигантею в образе человека, которому скоро сдавать экзамены. Разве можно так бездельничать в её ситуации? — Ну, вроде как. По крайней мере, о приоритетном праве на поступление в университет Лиллианы или колледж речи не шло. Правда, Симако-сан? Как только бутон Белой Розы вошла в кабинет, Цутако-сан поспешила воспользоваться случаем. — М? Что? Моя сестра? — удивилась Симако-сан. На секунду Юми подумала, что никакого ответа они не получат, но тут же отбросила эту мысль. Всё же, какими бы «особенными» не были их сестринские отношения, даже Симако-сан должна была уже знать о том, какие у Розы Гигантеи планы на будущее. Ведь после новогодних каникул начинается обратный отсчёт оставшихся дней. Однако… Затаив дыхание, Юми и Цутако-сан внимательно смотрели на Симако-сан, но та с самым серьёзным видом ответила: — Я… не знаю? Как и ожидалось от Симако-сан, предпочитающей «держать дистанцию». — В самом деле, что она собирается предпринять? — сказала она, как будто эта мысль до сих пор ни разу не приходила ей в голову. – …Приём-приём, Симако-сан. Почему же ты не спрашивала у неё о такой важной вещи? Несмотря на суровый зимний холод, Цутако-сан даже слегка вспотела. — И правда. Но это не потому, что я не могла этого сделать. Просто забыла. Пожалуй, вы правы. Постараюсь снова не забыть и спросить у неё при встрече, — ответила Симако-сан с ангельской улыбкой на лице. Пройдя к своему месту, она достала из сумки тетрадь для записей. Запотевшие оконные стёкла пропускали через себя солнечный свет и направляли его прямо на Симако-сан. Она выглядела такой белой, что Юми бы нисколько не удивилась, если бы увидела у неё за спиной ангельские крылья. И дело здесь было не в бледности кожи Симако-сан, а в её образе, сочетающем материальное и духовное. Если бы Юми умела чувствовать ауры других людей, она бы точно увидела белое свечение вокруг Симако-сан. Вполне ожидаемо от семьи Белых Роз. Когда Юми рассказала об этом фотографу, та в ответ засмеялась: — Тогда, Юми-сан, ты в семье Красных Роз, потому что всегда краснеешь? Один дзабутон[3] для Цутако-сан! И самое ужасное в этом то, что Юми было нечего возразить. Часть III — Канина Сидзука-сама, второкурсница из группы «Глициния»? О, так это та самая певица из нашего хора? — тут же ответила Ёсино-сан, ожидавшая Юми в зале заседаний на втором этаже Особняка Роз. Она даже добавила со вздохом: «Как же я сразу не догадалась? Кто, как не она, стала бы называть себя Розой Каниной?» Видимо, Цутако-сан ожидала от Юми примерно похожей реакции. — Ёсино-сан, ты её знаешь? — Нет. Но в школе она довольно известна. — …Ясно. На это Юми могла лишь кивнуть, потому что сама она практически не запоминала людей, с которыми не общалась лично. — Это та длинноволосая красавица, которая исполняла арию на школьном фестивале, неужели не помнишь? — Скорее всего, я в это время ела карри вместе с Сатико-сама. — Ах, точно, — улыбнулась Ёсино-сан и закрыла окно. В то время, пока их старшие сёстры были на информационном собрании комитета по контролю над выборами, они приводили в порядок второй этаж Особняка, и потому держали окно открытым, несмотря на холодную погоду. — Может, передохнём? Не дождавшись ответа, Юми встала со своего места и взяла две чашки. Издавая булькающие звуки, электрический чайник выпустил из маленького носика струйку пара. Значит, вода уже вскипела. — Да, перерыв. Ёсино-сан покрутила плечами. Перед этим они отдежурили в своих классах, так что фактически вся вторая половина дня превратилась для них в сплошную уборку. Но ничего не поделаешь, ведь если в Особняке Роз будет висеть паутина, он уже не будет собой. Юми и Ёсино-сан размышляли над тем, как они могли бы облегчить жизнь бутонам, и решили, что обеспечение их комфортного пребывания в Особняке — это меньшее, что они могут сделать, и потому принялись хоть и не за генеральную, но всё равно довольно продолжительную уборку. Это больше походило на «протирание поверхностей», чем на что-то более основательное, поскольку самое сложное уже было сделано в ходе подготовки к рождественской вечеринке. — Ёсино-сан, будешь кофе? — С удовольствием. И добавь сухое молоко, пожалуйста. — Будет сделано! В конце прошлого семестра, в день торжественной церемонии, Роза Фетида принесла из дома набор растворимого кофе, сказав, что хочет поделиться своим новогодним подарком со всеми обитателями Особняка. Так что теперь здесь был необычайно богатый выбор напитков. Сначала Юми высыпала в каждую чашку по одному пакетику кофе, сухого молока и сахара. Затем, в соответствии с пожеланием Ёсино-сан, она добавила к её смеси ещё одну порцию молока, свою же дополнительно подсластила, после чего залила всё это кипятком. Никто из них не стал использовать ложечку для перемешивания, чтобы не увеличивать количество посуды, которую потом придётся мыть, да это и не требовалось. Разумеется, поднос в их ситуации тоже был совершенно не нужен. — Что вообще делают на этом информационном собрании комитета по контролю над выборам — рассеянно пробормотала Юми. Как только она опустилась на свой стул, вся усталость сразу же навалилась на неё. (Не хочу больше ничего делать.) — Когда и как проводить выборы, как регистрироваться кандидатам, что будет считаться нарушением правил. Думаю, они там обсуждают что-то подобное. — М-м… «Звучит сложно», — подумала Юми. — Что за «м-м»? В следующем году нам это тоже предстоит! — Чего?! — Соберись, Юми-сан. Мы ведь уже в апреле станем бутонами. — Да, точно… — кивнула Юми, но тут же спохватилась, — хотя… В будущем, когда придёт время, она должна была стать Розой (Юми старалась не думать об этом), но с появлением четвёртой кандидатки ситуация изменилась. Если Сатико-сама проиграет на этих выборах и новой Розой Хинэнсис станет Канина Сидзука-сама, то бутоном Красной Розы будет уже её младшая сестра, а не Юми. И тогда следующие два года пройдут совсем по-другому. — Юми-сан, я надеюсь, ты сейчас не думала о том, что Сатико-сама может и проиграть? Ёсино-сан угрожающе посмотрела на Юми сквозь пар, исходивший от чашек. — Симако-сан такая же, но вам обеим не стоит быть такими пассивными. Если кто-то бросил вызов, нужно с достоинством принять его. Нам нельзя трусить, иначе наши старшие сёстры не смогут сражаться в полную силу. — Ох, ты права. Её только что отчитали, несмотря на то, что она не дала для этого никаких поводов. Однако кое в чём Ёсино-сан оказалась права — Юми действительно на секунду представила, какой бы «обычной» могла стать школьная жизнь для неё и Сатико-сама. Тогда Юми не пришлось бы делить свою старшую сестру с другими первокурсницами, которые восхищались ею. Очаровательная мечта. — Если мы будем уверены в наших бутонах, то сильно увеличим их шансы на победу. Пусть кто-то из них только попробует уступить этой новенькой, лишённой такой поддержки. Юми-сан, как ты собираешься утешать свою старшую сестру, если она вдруг проиграет? «Ты абсолютно права», — вот и всё, что могла ответить Юми. Сатико-сама просто обязана победить. Почти сразу после того, как они медленно допили свой кофе, в Особняк Роз вернулись бутоны. — Желаете что-нибудь выпить? Пока Ёсино-сан мыла использованные чашки, Юми, как профессиональная официантка, по очереди принимала заказы у севших за стол девушек. — Хотите крепкого зелёного чаю? — обратилась Сатико-сама к двум другим бутонам. — Звучит неплохо, — ответила Рэй-сама. Симако-сан сказала, что ей всё равно. Вся троица выглядела очень уставшей. — Хорошо, крепкий зелёный чай, — Юми повторила заказ. — Можно в обычных чашках, — добавила Рэй-сама. — Кто бы мог подумать, что четвёртой кандидаткой окажется госпожа Канина Сидзука. Видимо, после собрания они не проронили ни слова до тех пор, пока не пришли в Особняк Роз. Но, оказавшись в привычной обстановке и заказав себе напиток, бутоны наконец-то смогли расслабиться и начать обсуждать эту тему. Разливая зелёный чай, Юми и Ёсино-сан очень внимательно слушали их разговор. — Я точно не знаю, но это же она исполняла арию на школьном фестивале, да? Она очень изменилась с тех пор, — сказала Симако-сан. «Хм-м, интересно. Этот человек предпочитает менять свой образ в зимнее время года», — подумала Юми. А ещё она поняла, что исполнительница той арии действительно очень известна в Лиллиане. — Она обрезала себе волосы этой зимой, прямо как Роза Гигантея на втором курсе. Кажется, эта девушка захотела продолжить её традицию. — Быть того не может, — сказала Сатико-сама. И даже Юми мысленно согласилась с ней. Потому что тот, кто так старательно равняется на Розу Гигантею, должен быть на её стороне, а значит, скорее всего, не станет объявлять войну бутонам Роз. Люди могут обрезать волосы в любое время года без всякой на то причины. — Кстати, а разве Канина Сидзука-сан раньше не упоминалась как потенциальная младшая сестра Розы Гигантеи, ещё тогда? — Да, был такой слух. — Что?! — хором удивились первокурсницы. Неудивительно, что они впервые слышали о событиях, произошедших год назад. — Это правда? — Ёсино-сан даже не стала разносить всем чай и метнулась к столу вместе с подносом. — Всего лишь слух, Ёсино-сан. В итоге этого всё равно не случилось, так ведь? Сатико-сама и остальные бутоны забрали с подноса свои чашки. — Да-да, просто «Вестник “Лиллиан”» опять смутил всех своей заметкой. — …О, и только? Разумеется, бутон Розы Гигантеи, Симако-сан, сидящая рядом с ними, была достаточным доказательством этого. Клуб журналистов тогда, видимо, решил провести опрос на тему того, кто с большей вероятностью может стать сестрой Розы Гигантеи. Юми и Ёсино-сан тоже взяли себе по чашке и подсели к своим сёстрам. Зелёный японский чай показался Юми чрезвычайно горьким, поэтому она разбавила его водой. Все остальные, тем не менее, с удовольствием потягивали свой напиток. — Тогда она выглядела немного похожей на Сиори-сан, — со вздохом заметила Сатико-сама. Воцарилось молчание. Все знали ту душераздирающую историю о Розе Гигантее и её подруге. — Кроме того, она выделялась на общем фоне ещё со средней школы, так что я на самом деле предполагала, что в какой-то момент она станет причастной к Особняку Роз. По словам Рэй-сама, Канина Сидзука-сама всегда была красавицей, а её прекрасный певческий голос сводил всех с ума. Однако нынешняя Роза Фетида предпочитала «диковинные товары», поэтому её младшей сестрой стала по-юношески красивая Рэй-сама, в совершенстве владеющая синаем. — Если бы Сиори-сан не перевелась сюда, могло ли случиться так, что Канина Сидзука-сама стала бы сестрой Розы Гигантеи? — спросила Юми. — Сомневаюсь, — задумчиво ответила Сатико-сама. — До встречи с Сиори-сан Роза Гигантея ни с кем не общалась. К тому же, без этой истории их отношений не было бы и нынешней Розы Гигантеи. — А… Понимаю. Как бы то ни было, Роза Канина, также известная как Канина Сидзука-сама, тоже приходила на информационное собрание комитета по контролю над выборами. Сегодня ещё был не последний день подачи заявки, но процесс выборов было решено обсудить заранее. Любая ученица Лиллианы могла принять участие. На переменах из школьной системы вещания уже много раз раздавались имена кандидатов, и сегодня они впервые специально встречались друг с другом. — Было несколько девушек из группы «Глициния», которые крутились вокруг неё, повторяя: «Роза Канина, Роза Канина…» Неприятное зрелище, — сказала Сатико-сама. — Но она одиночка, — ответила Симако-сан. — Знаю. Но мне всё равно не по себе. Нравится то, что нравится, ненавистно то, что ненавистно, — это очень похоже на Сатико-сама. Но, получается, Канина Сидзука-сама достаточно привлекательна для того, чтобы собирать вокруг себя сторонников? Юми всё ещё не могла свыкнуться с этой мыслью. Наверное, причина в образе чёрной розы, который сложился у неё в голове. (Ей не по себе.) Переливая кипяток в маленький чайник и готовя всем по второй чашке чая, Юми подумала: «Если Сатико-сама некомфортно, то и мне тоже». Как её младшая сестра, она не могла простить никого, кто заставил бы хмуриться прекрасное лицо Сатико-сама.