Кощей Бессмертный и Иван-шантажист

Пробуждение у Кощея вышло ленивым и поздним. За окном было светло, за стенами спальни шумели слуги. Бессмертный зевнул и тут же услышал голос Вани: - Ясь, он проснулся. Прикажи принести обед. - Как ты себя чувствуешь? – спросил ератник, сев на край постели. - Я бессмертный, все хорошо, - ласково заверил Бессмертный и провел по щеке Яся пальцами правой руки. - Правда хорошо? – спросил Иван, сев с другой стороны на постель. - Правда, - заверил, улыбаясь, Кощей, сжав левой, забинтованной рукой, пальцы второго жениха. На Бессмертном раны заживали быстро, но выглядел он худее, чем обычно, и глаза глубоко запали, окружённые темно-серыми кругами. – Как остальные? Все в порядке? - Все хорошо, благодаря тебе. Не представляю, как у тебя возник такой коварный план, - признал Ясь. - Я очень коварен, благодарю, - рассмеялся Кощей. - Я и не знал, что ты можешь быть настолько бесстрашным и благородным. Ты даже охранников не убил, хотя это явно было проще, чем заколдовывать их, - улыбнулся Ваня. - Я только из-за вас такой милый и добрый, почти герой, а не злодей! Вот уйдете от меня, и я вновь стану злом во плоти, - хмыкнул Бессмертный, любуясь то одним женихом, то вторым. - Мы подумаем, только вначале расколдуй охрану. Бедные люди пятый день под потолком висят, - смутился Иван. - Я не смог расколдовать, - признал ератник. – Пробовал, но не вышло. - Долго же я спал. Принесите мне бочонок воды, да каравай хлеба, встану на ноги и помогу, - пообещал Кощей. Ясь кивнул и вышел, отдал приказ слугам и вскоре вернулся, глянул на Ивана: тот улегся рядом с Бессмертным, положив голову на плечо злодея. Ератнику стало обидно, да и ревнивость мокрой кошкой шевельнулась внутри. - Иди к нам, - позвал Ваня. - Ложись рядом, - ласково позвал Бессмертный. Чуть смущаясь Ясь подошел и лег рядом, положив голову на второе плечо. Иван приподнялся и спросил, тихо, смотря прямо в глаза проклятого колдуна: - Я бы хотел попробовать быть втроем. Ты мне нравишься, очень, и он… нравится. Пусть он и злодей, но это наш злодей, он всегда за нас. Даже в моем безумном предприятии до конца был за нас. - Я тоже не против… но мне отпущен лишь год, - Ясь вытянул свой амулет из-под рубашки. – Уже даже меньше года. Зачем я вам? Тот уже немного потемнел, отсчитывая срок, отпущенный на жизнь. Кощей протянул руку, посмотрел на амулет и вдруг улыбнулся: - Сними его и повесь мне на шею, передай мне свое проклятие. - С ума сошел? – возмутился Ясь, садясь на постели. – Я так не могу с тобой поступить. - Можешь! – заверил спокойно Бессмертный. – Не по силам ему, проклятию твоему, меня побороть. Давай, передай мне амулет. Получишь жизнь, а там уже решишь, желаешь ты с нами быть или нет. Сам, открыто, без обмана. Захочешь уйти – неволить не стану. - Ты уверен? – накрыл рукой амулет ератник. - Да, - кивнул Кощей. - Доверься ему, - попросил Иван, положив левую руку в тонкой кожаной перчатке на затылок Яся, потянувшись, поцеловав того, нежно, умоляюще. Ератник решился, снял амулет и собственными руками надел на шею Бессмертного. Амулет засиял, ярко, словно первая звезда в ночном небе и исчез. Ясь замер, смотря на свою ладонь, но ни старческих пятен, ни морщин не появилось. - Я больше не проклят? – спросил тот растерянно. - Больше не проклят, - заверил Бессмертный и Ясь нагнулся и благодарно, нежно поцеловал Кощея. - Простите, мы тут вам воду и хлеб принесли, - с порога сообщил слуга, смутившись увиденного. - Простите, - отстранился Ясь, краснея. - Не смущайся так, ты все же мой жених, - улыбнулся Кощей. - Наш жених, - поправил Бессмертного Ваня. - Как так можно! Три жениха и все – мужчины! – возмутился старший слуга, пока остальные приносили провизию. - Есть возражения? – оскалился всеми клыками Кощей. - Нет, - побледнел слуга и поспешил покинуть комнату. - Интересно, а часто этому скучному бюргеру попадались женихи-женщины? – спросил задумчиво Иван, вызвав смех и этим самым разрядив обстановку. С постели Бессмертный поднялся с трудом, оба жениха обняли его с двух сторон, поддерживая. Первым делом Кощей принялся пить, жадно, нагнувшись, прямо из бочки. Когда воды стало меньше, незначительно, но первую жажду Бессмертный утолил, он выпрямился, сказал женихам: - Дальше я сам. Ясь отступил первым, а следом отпустил и Ваня. Кощей с трудом поднял бочку и принялся вновь пить, проливая часть воды на себя, жадно, поспешно, чувствуя, как живительная влага наполняет жилы, возвращая силы и восстанавливая магию. - Смотри ты, целую бочку выпил! – глянул в пустую тару ведун, едва Бессмертный напился и поставил на место свою «чашку». - Теперь ему нужно скормить немного камней, водоросли и рыбок, - кивнул Иван. – И тогда у нас с тобой будет свое личное, ходячее озеро. - И ты ведь прав… - рассмеялся Ясь и возмутился. – Коща, ты зачем ешь хлеб? Мы еще в тебя рыбок не запустили, чтобы их подкармливать. - Не смешно, - обижено засопел Кощей, больше делая вид, что возмущен, чем возмущаясь. После обильного, но простенького перекуса, Бессмертный зевнул, вернулся в постель и крепко заснул, восстанавливая себя. Белоснежку в столице приняли с радостью, устроили торжества, какие смогли: бедные, блеклые и грустные, даже траурные по своей сути. Память о времени, проведенном под влиянием чар Злой королевы, возвращалась болью утрат, чувством вины и горьким привкусом предательства самыми близкими. Каждый успел похоронить кого-то, свершить или сказать то мерзкое, отвратительное, не простительное. И каждый успел услышать мерзость в свою сторону или получить от близких такую же рану, что нанес сам. Семьи, годами жившие словно чужие люди, сейчас, освободившись от чар, были похожи в большинстве случаев на кувшины, разбитые непоседливым ребенком и склеенные им же при помощи воска или соленого теста. В такой уже воду не нальешь, а тронешь – развалится. Спасителей принимали как самых дорогих гостей: люди были благодарны за избавление от чудовищной магии. И все равно немного обижены, что помощь пришла не сразу, а поздно, когда уже были потери. Страна обнищала, некогда крепкие фермеры почти разорились, да и люди были похожи на скелеты, в которых чудом теплилась жизнь. Проверив казну, будущая королева Белоснежка освободила от налогов всех на два года, стремясь вернуть хотя бы толику украденного у города Злой королевой. Фердинанд занялся проверкой армии: ослабленную страну легко могли бы захватить соседи, ведь все, что их удерживало раньше – магия – исчезло. Даже гномам нашлась работа, и только оборотни в количестве четырех штук остались не у дел. Ясь и Ваня следили за Кощеем, тот, проснувшись через три дня после битвы, поел, попил и вновь заснул, и спал уже пять дней и пять ночей. Ворон остался жить на стенах дворца. А Лад с парой и Ингрид с внучкой так и жили во дворце, забытые будущими правителями и избегаемые слугами. - У меня такое чувство, что я лично каждому бочок откусил, - пожаловался Лад. – Они нас боятся… Хотя без нас ничего бы не вышло! - И я тоже помогал! Даже пострадал, - согласился Барсик, демонстрируя руки. Те давно уж зажили, все же он был оборотнем, но Вожак привычно, жалея, поцеловал пальцы, нежно, каждый по отдельности. - Тут ходят слухи, что у нас нет души, - пояснила Ингрид. - А еще считают, что мы воруем девственниц, - с гордостью сообщила Красная шапочка. - Девочка моя, а кто такие девственницы? – спросила с насторожённостью внучку бабушка. - Это женщины и девушки, у которых нет детей, - уверенно ответил ребенок к радости женщины. - Я предлагаю уехать отсюда, как только Бессмертный сможет лететь, - предложил сфинкс. – Мне тут не нравится. Даже обернуться нельзя. Дома к моей красоте все давно привыкли. И какая им разница есть у нас души или нет? - Они думают, что от укуса оборотня можно превратиться в оборотня, - пояснила Ингрид. – Это их тоже очень пугает. - А куда, по их мнению, после укуса девается душа, если до укуса она была у жертвы? – не понял логики Барсик. - Может, мы питаемся душами? – предположила девочка, подумав. - Нет, в этом наш народ никто еще не обвинял, - покачала головой волчица. - Тогда решено, едва Бессмертный оправится, мой Барсик попросит своего брата, и мы все отправимся домой, - постановил Вожак. - Мы можем отправится и без них, так даже быстрее доберемся, - пожала плечами Ингрид. - Мы так не делаем – своих не бросаем, - ровно сказал сфинкс. – Я никогда не брошу Ваню, а мало ли что может случиться в пути… - Да и нам самим может пригодиться помощь Бессмертного, - нехотя признал Лад. – Ты и сама должна признать, что мы бы без него не справились. Волчица не стала спорить, ведь в этом было зерно истины: без Кощея они просто не придумали бы план.