Oh darling, my soul You know it aches for your's And you've been filling this hole Since you were born 'Cause you're the reason I believe in fate You're my paradise And I'll do anything to be your love Or be your sacrifice
***
Следом за Тео и Хизер вышел и Эдриан, краем глаза Андреа увидела, как дверь за ним закрылась. Ей хотелось задать и ему пару вопросов о произошедшем, но она не стала, лишь сильнее прижалась к Мёрфи, уткнувшись носом в его шею. — Принцесса, ты волновалась за меня? — прошептал парень куда-то в пепельные пряди, заставляя те всколыхнуться, а девичью кожу покрыться мурашками. — Очень… — честно призналась Андреа. Ей хотелось спросить, почему он так поступил, заработал отстранение за свою выходку, мог вообще вылететь из команды, лишившись стипендии за обучение. Спросить, откуда в нём столько силы, и почему Джейсон при таком сильном ударе не пострадал. А ещё, ей было очень интересно, как на это всё отреагировал Эдриан. В глубине души, Андреа надеялась, что нормально, иначе она была готова прямо сейчас бежать за ним и зачем-то доказывать, что Мёрфи не плохой человек, и что у него наверняка были причины на то, что он сделал. Даже не зная их, даже не будучи в курсе того, что происходило у него на душе, она была уверена, что он не злой, не моральный урод, который хотел испортить им игру или просто покалечить друга. Андреа до последнего верила, что её любимый Мёрфи имел свои причины… Вместо бессмысленного допроса она лишь спросила: — Как ты себя чувствуешь? — Кэмпбелл не видела его лица, но через каждое его прикосновение, поглаживание пальцами её спины, тяжёлое дыхание над головой, она чётко ощущала его глубокую печаль, задумчивость, опустошённость. Мёрфи опешил от такого вопроса, а сердце сильно сжалось перед тем, как сделать мощный удар. Парень еле сдерживался от того, чтобы не треснуть себя чем-то тяжёлым, чтобы все эти глупости, связанные с ревностью, вылетели из головы. Даже сейчас его милая Андреа, его любимая девочка поддерживала его, несмотря на натянутые отношения, на потерю доверия, даже невзирая на то, что у неё самой сейчас не самый простой период в жизни. Она лишилась брата, лишилась дома, до сих пор оставалась в неведении, и несмотря на всё это думала о Мёрфи и его проблемах. Беспокоилась о его состоянии. Чтобы он ни делал, она всегда на его стороне, так почему же так тяжело… Парень слегка отстранился, заглядывая в её прекрасные изумрудные глаза. — Прошу, принцесса, не заставляй меня чувствовать себя ещё хуже. Это я должен поддерживать тебя, а не наоборот, — его челюсти крепко сжались, заостряя скулы, и он с шумом втянул в себя воздух, сдерживая прилив ярости к себе. — Это всё неважно, Мёрфи… — её сочувственный взгляд прошёлся по нему, подмечая на красивом азиатском лице усталость, прилипшую к тому настолько, что трудно было сказать, как он выглядел раньше, не будучи обременённым таким количеством дел. И тайн… — Послушай, что бы там ни случилось между вами, я верю тебе, слышишь? Я верю, что ты хороший человек, что ты бы никогда не… Мужская ладонь легла на лицо Андреа. Кончики холодных пальцев прочертили линию скул, спускаясь к контуру бледно-розовых губ, заставляя её замолчать, а его взгляд стал по-звериному хищным, жадным, что не скрылось от девушки, которая не понимала, почему он так на неё смотрел. — Т-ты слушал меня вообще? — недоумевающе спросила беловолосая, хлопая ресницами. — Не-а, — он вымученно улыбнулся. Конечно Мёрфи её слушал, ведь именно эти слова сейчас согревали его изнутри, придавали надежду. Но находясь с возлюбленной в такой близости, утопая в приятном аромате её волос, он и не заметил, как его взгляд остановился на манящих губах, а в голове гудело от желания к ним прикоснуться. Кэмпбелл удивлённо вскинула брови: порой ей казалось, что в некоторых вопросах он бывает излишне честен, несмотря на прочие недомолвки. — Почему ты так смотришь на меня? — от его хищного взгляда мурашки бегали по коже, а в груди становилось тесно и жарко. Он чуть наклонился к её ушку, заправляя за него пепельные пряди. — Чертовски хочу тебя… — обхватил губами мочку, слегка прикусив, — поцеловать… Слова, произнесённые этим низким бархатным шёпотом, эхом отдавались в голове, заполняя каждую мысль; от них кровь бешено пульсировала в висках, а по ногам пробегали электрические разряды. Не дожидаясь ответа, длинные пальцы нежно обхватили шею, большим надавливая на подбородок, задирая его вверх, вынуждая девушку смотреть ему прямо в глаза. И этот полный нечеловеческого желания взгляд иссиня-чёрных глаз туманил рассудок сильнее самого крепкого алкоголя. Кэмпбелл смотрела прямо на него, сходя с ума от издевательской ухмылки, украшающей его лицо, и судорожно облизала пересохшие губы. — Можно? — усмехнулся Мёрфи. «Этот парень точно сведёт меня с ума. Он ещё спрашивает. С каких пор он спрашивает?!» Во рту было так сухо, что слова давались с трудом, и, не выдержав, она слабо кивнула. Этого хватило, чтобы в одно решительное движение пальцы скользнули выше по шее, зарылись в копну пепельных волос на затылке, оттягивая их назад, а пухлые мужские губы, немедля, с тихим стоном, переходящим в гортанное рычание, впились в её. Женские руки, прежде обнимающие его за талию, скользнули выше по груди, останавливаясь на солнечном сплетении. Под ладонями Андреа чувствовала, как гулко бьётся в груди его сердце, также быстро, как и её собственное. С каждой секундой он прижимал девушку плотнее к себе, надавливая на поясницу, давая ощутить всё своё желание, а поцелуй становился всё напористее, всё требовательнее, будто они не виделись уже очень давно, и он пытался наверстать упущенное. Или наоборот, будто этот поцелуй был прощальным, словно перед долгой разлукой мужчина пытался насытиться вдоволь, получить как можно больше до расставания… Первый вариант прельщал куда больше. Его безумное желание передалось и ей. Животный страх потерять его опутал всё тело. Андреа скрестила руки за его шеей, прижимаясь плотнее, носом втягивая запах родного и так горячо любимого мужчины. Приятная истома, вызванная возбуждением, стянулась внизу живота, заставляя всё тело гореть и пульсировать. Она несмело, но весьма недвусмысленно повела бёдрами, прижимаясь к нему, вызывая довольный смешок. — Принцесса… Сделаешь так ещё раз, и я за себя не отвечаю, — пришлось, не без усилий, оторваться от сладких губ, чтобы прошептать слабо волнующее её предупреждение. — Ты ещё помнишь, где мы находимся? Он лбом прислонился к её, заглядывая в затуманенные зелёные глаза, пожирающие его губы из-под полуопущенных ресниц. Кэмпбелл не могла оторвать от них взгляд. Мёрфи всегда действовал на неё одуряюще, так, что сносило крышу, каждый раз она забывала об их местонахождении. С ним её ничего не смущало, а даже наоборот, заводило. Она вспомнила их безумную ночь на совместной с ребятами поездке в LA, прямо на пляже, на берегу океана: повсюду песок, иногда неподалёку слышались голоса и только огромные валуны прикрывали их от ненужных взоров, — но ничего из этого не имело значения. Никогда. Только не с Мёрфи. И сейчас было плевать, где они находятся, Андреа слишком давно не была с ним, слишком соскучилась, и его вчерашние ласки не шли ни в какое сравнение с полноценным чувством заполненности им. — С каких пор тебя это волнует? — выдохнула она в его губы, потянувшись к ним ближе, и ещё раз повела бёдрами, бросая на него игривый взгляд. — Ты заставляешь меня забывать обо всём. Прямо как вчера… Ненароком вспомнив о прошлом вечере, она закусила губу. Сомнения снова дали о себе знать, и в чёрных глазах промелькнуло понимание. — Прости… Я обязательно отвечу тебе на все вопросы, обещаю, Андреа… — не любила, когда он звал её по имени, это всегда сулило что-то нехорошее, что-то серьёзное. Ну почему он вообще что-то скрывал от неё, почему не мог довериться? Что за ужасную тайну хранил? — Боюсь, я уже слышала это вчера, и мы оба знаем, чем всё кончилось. Несколько долгих секунд, а может минут, они не сводили друг с друга испытующих взглядов: Андреа выискивала в глазах напротив ответы, а Мёрфи безмолвно пытался их дать. Но тщетно. Вместо этого парень вновь припал к губам, нежно касаясь их своими, затягивая в очередной омут забвения. В его поцелуе Андреа ощутила неуверенность. Впервые. — Давай поедем домой? — выпустив её губы из сладкого плена, выдохнул Мёрфи. — Хочу провести с тобой больше времени… Его голос звучал твёрдо, но было в нём что-то, что заставило девушку поёжиться: какие-то печальные нотки, досада, может даже страх… Но также в нём слышалась надежда… Надежда на её согласие? Но чего он боялся? Что она не поедет с ним домой? С чего вообще такие мысли, откуда такая неуверенность в себе… В ней? Кэмпбелл крепче сжала его куртку за спиной и уверенно кивнула. В любом случае хотелось скорее уйти отсюда, попасть в квартиру, которую Мёрфи называл домом, хотя ещё вчера девушке стало ясно, что бывал он там редко, разве что ночевал… А он вообще ночевал дома? Сделав глубокий вдох и выдох, Андреа решила ненадолго отставить вопросы в сторону. И без них хватало забот. Бросив короткое «пошли», сама взяла парня за руку, резво направившись в сторону выхода. Было так приятно чувствовать, как мужская ладонь крепче сжимала её, как Мёрфи шёл рядом. Очень давно такого не было. Они шли по длинному коридору, как вдруг голос за спиной заставил пару остановиться. — Мёрфи, Андреа… — раздался суровый голос мисс Блэк. Ребята развернулись, здороваясь с профессором. Женщина стояла, скрестив руки на груди и довольно улыбалась, смотря на них исподлобья. От её взгляда по коже Андреа всегда пробегал холодок. На каком-то интуитивном уровне она чувствовала, будто эта гарпия её ненавидит. А то, как она язвительно сообщила на паре о «горе в семье», случившемся прошлой ночью, вовсе выбивало почву из-под ног. Если бы мозг и сегодня работал в своём обычном режиме, то Кэмпбелл бы точно куда больше поразмыслила на тему того, откуда Блэк известно о пропаже Тома. До сих пор беловолосую не покидало неприятное предчувствие. — Какая удача встретить вас тут. Обоих. Два моих «любимых» претендента на вылет… Ребята переглянулись, у обоих в голове пронеслось: «начинается», — но они тут же вернули взгляд к Блэк, не желая нарываться на ещё больший гнев. Профессор продолжила говорить что-то про их успеваемость, и добавила, что будет давать какие-то задания для её повышения. Нарастающая ярость в груди Кэмпбелл так и подначивала спросить: «За что же Блэк меня так ненавидит?». Но вместо этого она решила задать более насущный вопрос: — Я вообще смогу сдать ваш предмет? — Мёрфи тихо прыснул от такого вопроса: не ожидал, что его девочка осмелится задать его напрямую. Мисс Блэк как-то недобро усмехнулась и, развернувшись на каблуках, бросила едкое «нет». Сказать, что Андреа удивилась такому ответу — ничего не сказать. Мёрфи сильнее сжал ладонь девушки, привлекая к себе её внимание, и та увидела, как парень сверлит спину Блэк взглядом, тяжело дыша. Казалось, он готов сорваться с места и наброситься на женщину. — Чёртова гарпия… — процедил он сквозь зубы. — Забей на неё, ты всё сдашь, принцесса. Пошли отсюда.***
Примерно через полчаса ребята были уже у знакомого Андреа двухэтажного многоквартирного здания. Девушка искренне не могла понять, почему именно в таком месте сейчас жил Мёрфи. В таких обычно проживают какие-то барыги и наркоманы из-за его ценовой доступности и терпеливых жителей по соседству. В общем: не самый благополучный район, — однако находился он в отдалении от излишнего шума мегаполиса, что весьма удобно, ведь доезжаешь почти без пробок. Она не знала о финансовом положении парня, но что-то подсказывало, что всё было не настолько плохо. По пути к дому Мёрфи на мгновение замер, скользнув косым взглядом по еле заметным глазу изменениям прямо за наружной лестницей, ведущей к его двери. На асфальте и стенах виднелись слабые следы драки: царапины и потёртости, какие-то пятна… С его текущего ракурса почти ничего не было видно. Чтобы разглядеть их получше и убедиться, что это была обычная ночная потасовка среди местных пьяниц — надо было подойти ближе. Поднявшись к двери и вставив ключ в замочную скважину, незаметно для Андреа, стоявшей у него за спиной, он стал принюхиваться. Из всей, не самой приятной, палитры ароматов, азиат почувствовал витавший в воздухе запах крови. Нечеловеческой. Мерзкое зловоние чего-то разлагающегося исходило откуда-то снизу, с обратной стороны дома, становясь всё интенсивнее. Он развернулся к девушке, и по её виду было понятно, что она ничего не чувствует — это хорошо. — Я тут вспомнил, хотел забрать кое-что из машины. Подождёшь меня внутри, принцесса? — парень одарил её тёплой улыбкой, а Андреа в ответ немного нахмурилась, но препираться не стала. Наспех открыв дверь, он пропустил её вперёд, а сам резво спустился вниз, перепрыгивая через ступени. Войдя в пустую квартиру и прикрыв за собой дверь, она вновь начала рассматривать малознакомое пространство: незаправленная постель выделялась на фоне остального порядка. На первый взгляд ничего интересного в комнате не было. Совершенно. Настенный телевизор напротив кровати, слева небольшая кухня, пройдя в которую, можно было обнаружить пустой холодильник и самый необходимый минимум посуды, наверняка оставшейся от прошлых жильцов. Стол, пара стульев… Кэмпбелл надеялась, что найдет какую-то зацепку: что-то имеющее отношение к его работе или хоть отдалённо связанное с его ночной жизнью. Единственное, что ещё привлекло её внимание — небольшой комод, стоявший сбоку от кровати, но рыться в чужих вещах казалось не очень-то правильным. Спустя полминуты раздумий, она всё же решилась туда заглянуть, но и там ничего особенного: обычная мужская одежда. Ничего, что могло бы пролить свет хоть на одну из его тайн. А чего она ожидала? Найти там пушку? Заначки с травкой? Бред. Прошлые квартиры Мёрфи выглядели похоже. С тем, как часто он их менял, просто невозможно было успевать в них обжиться. Однако Андреа задавалась логичным вопросом: «Почему он так часто переезжает?» Да ещё и не всегда сразу об этом сообщал… В последний раз, по его же словам, он повздорил с арендодателем, и Эдриан или сама Аида предложили пожить в их доме. В это время Андреа редко виделась с парнем. Часто приходила в дом Ньюманов, в надежде застать там Мёрфи, но вместо него её встречал сам Эдриан, а возлюбленный почти всегда был на работе. Когда они познакомились, у него было куда больше свободного времени, но за последний год многое изменилось. Видимо, у парня появилось слишком много обязанностей в клубе. Усталость накатила с новой силой, и девушка повела плечами, разминая их. Кинув взгляд в сторону ванной, она сразу подумала, что было бы неплохо принять душ. Вода всегда успокаивала и помогала снять напряжение, привести мысли в порядок. Взяв из комода длинную майку и боксеры, за неимением альтернативы в виде женской одежды, она прошла к зеркалу над раковиной, смотря на своё отражение. Бледный цвет лица отчётливее выделял тёмные круги под глазами, говорящие о недосыпе, глаза выдавали усталость, а образовавшаяся вертикальная морщинка между бровей — напряжённость. Вытянув шею, Андреа стала внимательно её рассматривать, ища следы вчерашней панической атаки, но всё было в порядке. Она бы даже решила, что ничего и не было, если не беспокойство Мёрфи и Эдриана по поводу этих царапин. «Куда они исчезли?» — вопрос не давал покоя. Но было слишком тяжело пытаться искать ответы. Голова раскалывалась, жутко хотелось спать и есть, но больше первое. А перед сном точно стоило бы принять расслабляющий душ. Повозившись с регулировкой температуры воды, она разделась, ступая во всё ещё холодную ванну, отчего по телу пробежали мурашки. Прошло уже минут десять, а парень до сих пор не вернулся… Мёрфи шёл на едкий запах крови и прилагающейся к ней вони разлагающейся плоти, совсем рядом с его жилищем, что не на шутку пугало. Ведь теперь он тут не один. Ему хотелось найти для любимой безопасное место, и таковым он считал свою квартирку, пусть и не в самом лучшем районе этого огромного города, но это всё, что он смог найти в сжатые сроки. Теперь же всё становилось сложнее. В университете за ней следили, на дом самой Андреа напали и похитили её брата — там тоже было небезопасно. «Дом Ньюманов?.. Ну уж нет!» — пронеслось в его мыслях. Лучше держать её под присмотром. Даже если кто-то из бессмертных шавок и осмелился нагадить рядом с его домом, тем самым показывая, что они знают, где он живет — войти внутрь они бы всё равно не посмели. В помещение, полностью пропитавшееся запахом Цербера — кишка тонка. Парень шёл дальше, размышляя об очередном возможном переезде. Постоянные смены квартир уже порядком достали: не успеваешь привыкнуть к одной, как приходится въезжать в другую. Каждый раз выдумывать байки для арендодателей и Андреа, оплачивать дурацкие счета с новых адресов, да и сам процесс переезда — всё это порядком выматывало. Такая суматоха рано или поздно любого вынудит быть налегке. Брать только самое важное. И всё равно, каждый раз, какая-то мстительная тварь его находила. Несмотря на вековое заключение в Тартаре, у титанов всё ещё оставались сторонники снаружи, желающие переманить на свою сторону и Цербера — верного помощника Аиды. Эта группа менее значимых Божеств — обиженных и ущемлённых, предавших своих же ради свергнутых Властителей-тиранов, пекущихся только о своем могуществе и положении, — ничего не могла ему предложить. Хотя и Олимпийцы во главе с Зевсом были ничем не лучше, но перед Подземным Царством у Мёрфи были определённые обязательства, перешедшие к нему от отца — первородного Цербера, полюбившего простую смертную (что-то знакомое). В своё время Олимпийцы присвоили себе все лавры, став высшими из Богов, а правление Зевса далеко не всем пришлось по вкусу, так что бунта было не избежать. Теперь же Олимп разрушен — им остались только Земля и Царство Аиды, так щедро выделенное ей великим громовержцем, пока тот ещё не знал, что лишится всего. Даже Великому Зевсу пришлось привыкать к земной жизни. Темноволосый усмехнулся своим мыслям, но зайдя за угол, оказываясь с обратной стороны дома, улыбка тут же сползла с его лица, уступая место неприятному удивлению. «Твою мать!» — вслух выпалил Мёрфи, с силой ударив кулаком по бетонной стене. Перед ним на земле валялась криво отрубленная голова одного из братьев Гекатонхейров — последнего выжившего из трёх. Аида упоминала о пропаже, но парень не думал, что с ним расправятся так скоро и, уж тем более, не думал о том, что голову оставят именно у его дома. Почему не у самой Аиды? Почему угрожали какому-то Церберу, всего лишь «служителю» владычицы Ада. Из предположений было лишь то, что он «сделал свой выбор». Голова лежала среди мусорных баков, над ней уже вовсю жужжали мухи. А несло от всей этой мерзости так, что каждый вдох давался через силу. Парень скривился, сморщил нос и хотел уйти оттуда, но нельзя было оставлять всё, как есть — сюда в любой момент мог прийти кто-то из соседей, и ежедневная рутина в виде «выноса мусора» обернулась бы для смертного нервным срывом и работой с психологами. С Бриареем Мёрфи был знаком лично, а вот о двух других братьях мог лишь слышать, ведь к моменту его рождения они уже считались исчезнувшими. Теперь стало ясно, что сторожить титанов больше некому, да и из тех в Тартаре по сей день остался лишь Кронос — закованный в особые цепи, ключа от которых не было ни у кого. Враги уже давно пытались найти тот самый «ключ», но это невозможно — его нет. На пике войны, не найдя другого способа, одна из богинь, воспользовавшись связью своих кровных уз с Кроносом, пожертвовала собой, чтобы заключить его там навсегда, и её оковы удерживали праотца олимпийцев вот уже много веков. И всё это время было тихо. Почему же сейчас все так всполошились? За столько веков спокойствия в последний год начался какой-то кошмар: постоянные нападения на простых смертных, козни, интриги. Они даже пытались сбить Цербера на дороге… Идиоты. Будто это могло его задеть. Разве что напугать, ведь поблизости была Андреа. Она была в опасности, находясь рядом с ним, но ведь он не даст её в обиду. Сделает всё, даже пожертвует собой — но убережёт. Размышляя о былом Мёрфи также думал, куда спрятать эту голову, хотя бы временно. Можно было бы её просто сжечь, но такой смрад точно учуяла бы вся округа, а он сам и подавно. Парень схватил отрубленную часть тела за длинные чёрные волосы. Приподняв ту выше, на расстоянии вытянутой руки он посмотрел прямо в побелевшие раскрытые глаза бывшего стражника, думая о том, что даже такие существа, как он — всё же могут быть убиты. Опустив взгляд чуть ниже, случайно заметил, что внутри, меж зубов, был зажат конверт. Он понёс голову к своей машине, уже долгое время стоявшей без дела, и засунул ту в багажник, развернув ртом к себе. Пришлось с силой надавить на закоченевшую челюсть, чтобы дотянуться до послания. Челюсть Бриарея неприятно хрустнула, ломаясь под напором сильных рук, испуская из открытой пасти ещё большее зловоние, заставившее вновь поморщиться, но только таким путём удалось достать бумажку. «Могли просто по почте отправить», — он криво ухмыльнулся глупой попытке дать себя запугать. Будто такое вообще могло его хоть как-то зацепить. Его руки были перепачканы в крови и грязи, казалось, кто-то специально извалял Бриарея во всём, что нашёл, да ещё и оставил гнить меж мусора для пущего эффекта. А мерзкое зловоние, казалось, пропитало собой всю одежду, въедаясь в кожу. Хотелось поскорее покончить с этим, вернуться в дом и тут же смыть с себя этот смрад. Вот только внутри его ждала Андреа, которая явно удивится тому, в каком виде он вернётся. Захлопнув дверцу багажника он принялся рассматривать конверт, на нём было имя, увидев которое, неприятный холодок пробежал по спине Цербера. Горло сдавило тяжёлой цепью, не позволяя вдохнуть. «Андреа Кэмпбелл», — большими буквами красовалось на пергаментной бумаге. Он думал, его ничего не сможет так напугать. Но это… Стоило отдать врагам должное, им удалось привлечь его внимание, заставить обычно бесстрашного зверя содрогнуться в ужасе, не за себя, а за единственную любимую девушку. Он судорожно раскрыл конверт и достал из него небольшую записку: «Мы придём за тобой». Мёрфи совершенно не понимал, почему там её имя, и зачем она им понадобилась. Через неё они могли бы манипулировать не только Цербером, но и сыном Аиды… Может те как-то прознали об этом? Он нервно скомкал бумажку, запихнув её в задний карман, и ринулся обратно домой. Парализующий страх опутал всё тело, не позволяя некоторое время сдвинуться с места. Одни лишь мысли о его возможной причастности к несчастьям Андреа, к пропаже её брата, к этим угрозам в её адрес — ломали что-то внутри. Заставляли сердце до боли сжиматься в груди. Мёрфи очень хотел сейчас же увидеть Андреа. Убедиться, что с ней всё порядке. А тех, кто сыграл с ним такую злую шутку, он хотел найти и собственными зубами разорвать на куски, сжечь в синем адском пламени их останки, оставляя лишь горстки пепла, и никогда не пропускать через врата в Подземное Царство их души, обрекая те на вечные муки и страдания на стыке двух миров.