***
Тем временем в Призрачном городе в Доме Блаженства Хуа Чэна съедало плохое предчувствие. Ему не так уж часто снятся сны (и то в большинстве случаев это кошмары), а запоминает он их ещё реже. Однако этой ночью всё было по-другому. Хуа Чэн видел дорогу. Она была такой длинной, что не видно ни начала её, ни конца, даже поворота не было. Впрочем, это было и не удивительно, ведь всё пространство, насколько хватало глаз, заволокло густым чёрным туманом. Он зловещими клуба́ми прильнул к земле, странной вуалью покрыв выжженную пустошь вокруг. В этом мрачном мареве на тебя неизбежно душными волнами накатывают страх и безысходность, каким бы храбрецом ты не был, как бы не напоминал себе об иллюзорности происходящего. Хуа Чэн решил не стоять на месте и двинулся вперёд, проклиная непослушные деревянные ноги и мелкую необъяснимую дрожь. В конце концов, он ведь едва ли не сильнейший Князь Демонов, ему ли бояться широкого пустынного тракта и нескольких струек пара? Это просто смешно. Дорога казалась бесконечной. Туман и не думал рассеиваться. Где-то в вышине послышался противный пронзительный птичий крик. Демон поднял голову с красивыми витыми рогами и увидел стаю белых гусей. Глупые птицы истошно орали и вились под тёмным небом, словно рой надоедливых мух. Раздражало. Но не успел Хуа Чэн мысленно выругаться по поводу шумных пернатых, как почувствовал мощный удар в спину, прямо между кожистых крыльев, и острую боль в том месте. Неизвестно откуда взявшийся большой орёл впился когтями в плоть у основания крыльев и принялся остервенело клевать мужчину и буквально рвать его на кусочки. Демон сбросил с себя птицу, да как следует приложил её об землю со злости. Орёл испарился, лишь бурое перо осталось в углублении от удара. «Что за чертовщина?» подумал Хуа Чэн и поспешил дальше. Откуда-то издалека теперь доносились звуки не то похоронной, не то торжественной музыки. Сочетание звуков было просто немыслимым, и остроконечные уши мужчины едва не свернулись в трубочку, стоило ему прислушаться к этой какофонии. Вдалеке замаячили неясные очертания фигур, похожих на человеческие. Они шли в строгом порядке, выстроившись в две колонны, медленно проплывая в мареве тумана. Честно говоря, Хуа Чэну совершенно не хотелось подходить ближе к непонятным фигурам, но те сами направились прямо к нему. Демон попытался отступить назад, но его ноги в чёрных кожаных сапогах с серебряными цепочками будто вросли в землю. При ближайшем рассмотрении это скопище фигур оказалось свадебным шествием. Две передние фигуры облачены были в красные одежды, расшитые золотыми нитями, а сопровождающие их — в чёрные. Двое в красном подошли почти вплотную к Хуа Чэну, так, чтобы он смог рассмотреть их получше, и остановились. «Какого чёрта?!» в силуэте повыше демон узнал себя: те же крылья, рога, лицо, изуродованное отсутствием правого глаза… Точная копия его самого глядела на Хуа Чэна так, будто в глазнице у неё была лишь стекляшка. На лице двойника застыла жутковатая полуулыбка с едва видневшимися за ней острыми клычками. Застывший от необъяснимого ужаса демон медленно перевёл взгляд на второй красный силуэт. Этот был пониже первого, ни рогов, ни крыльев у него не было, а лицо скрывала полупрозрачная алая ткань. Вдруг, «человек» вскинул руку с длинными тонкими пальцами и поднял свою вуаль. У Хуа Чэна на голове зашевелились волосы, зрачки сузились. Се Лянь. На него смотрел пустыми глазами возлюбленный, к чьм губам прилипла такая же улыбка, какая была и у «Хуа Чэна» рядом с ним. Музыка смолкла, и повисла гнетущая тишина, не нарушаемая ничем. Демону казалось, что время остановилось, и немая пауза длится уже несколько часов, хотя на деле прошла лишь пара мгновений. Ещё через секунду музыка грянула вновь с новой силой, издеваясь над барабанными перепонками Хуа Чэна, и из двух янтарного цвета стекляшек потекли сначала слёзы, потом кровь… Кровь тонкой струйкой стекала и с уголка губ Се Ляня, и из обоих ноздрей, даже из ушей сочилась красная жидкость, пачкая праздничный наряд. Неестественно бледная до этого кожа покрылась трупными пятнами, а глаза скукожились, став похожими на виноград, оставленный на солнце… «Это сон, это сон, это сон, это сон, это сон!» твердил про себя Хуа Чэн, чувствуя, как солёные капли катятся по его щекам. Обе фигуры слились вдруг в страстном поцелуе, смешивая кровь со слюною, и не замечая совершенно ничего вокруг. Во время этого омерзительного действия демону удалось мельком взглянуть на спину «Се Ляня». «Так вот почему у него нет крыльев…» на месте, где должны были быть белоснежные ангельские крылья, зияли две рваные гноящиеся раны. Хуа Чэн больше не мог это выносить. Он проснулся от собственного отчаянного крика. На лбу выступил холодный пот, дыхание участилось, а грудь словно сдавило каменными плитами. Конечно, на шум тут же сбежались слуги, но мужчина тут же отослал их прочь. Весь день хозяин Дома Блаженства не находил себе места от беспокойства. Смутное предчувствие беды, странный сон — всё это пошатнуло душевное равновесие Хуа Чэна, а тут ещё вечером, когда он пил чай, чашка треснула прямо у него в руке без всякой видимой причины… Он был сам не свой: обычная уверенность в собственных силах будто ослабла, под глазами залегли тёмные тени, и глубокая складка пролегла меж бровей. Но почему? Что могло случиться с Се Лянем? Он ведь отправился домой, только и всего. Что-то произошло с ним по дороге? Нет, исключено. Хуа Чэн ведь посылал своих призрачных бабочек, чтобы удостовериться, что самый дорогой для него «человек» в целости и сохранности добрался до дома. Но что тогда? Не могли же они в самом деле… Стоп. А почему, собственно, не могли? Демон остановился посреди комнаты, как громом поражённый. — Эй, кто там! — крикнул он, и на его зов тут же явился один из слуг. — Вы звали, повелитель? — Когда ближайшее собрание Союза? — в голосе Хуа Чэна проскальзывало крайнее нетерпение. — Через полчаса, повелитель. Вас что-то беспокоит? Неужели Вы всё-таки решили присоединиться к ним? — Известно, кто станет жертвой на этот раз? — быстро спросил демон, не считая нужным отвечать на вопросы прислуги. — Да, господин. Кажется, сегодня благородной жертвой станет какой-то довольно молодой ангел… — слуга даже облизнулся. — Как же его звали… Он своего рода знаменитость, ведь единственный за последние несколько столетий умудрился заработать проклятую кангу… — после этих слов Хуа Чэн побледнел, отчего его и без того белое лицо приобрело сероватый оттенок. Он уже не слушал болтовню слуги и тут же бросился по направлению к зданию, где имел обыкновение собираться Союз Великих Демонов. — Ах, да! Его зовут Се Лянь! — прокричал вдогонку хозяину его прислужник, не понимая, почему тот вдруг так разволновался.***
/Час назад/
О побеге нечего было и думать: со всех сторон Се Лянь был окружён, да ещё и от его рук тянулись тонкие, но чрезвычайно крепкие цепочки к каждому из стражников. Не вырваться. Солнце клонилось к горизонту и косые лучи уже приобрели золотистый вечерний оттенок. Близилась ночь. То самое странное время суток, в котором кто-то находит вдохновение, кто-то его панически боится, а кто-то является единым целым с мраком… Группа ангелов опустилась на дно какой-то очень глубокой расщелины возле мрачных гигантских ворот. Ворота Ада производили действительно невероятное впечатление: чёрный холодный металл дивно сочетался с алыми рубинами, украшающими створки и напоминающие кровавые капли, от них веяло тёмной аурой и злом. Се Лянь поёжился. Молодой проводник четыре раза ударил в ворота и немного отошёл назад. Вдруг между створок дверей занялось яркое пламя. Оно, словно безумное, танцевало даже в ложбинках барельефов, изображавших уродливых монстров, и мерцало неверным светом в гранёных драгоценных камнях. Через мгновение Ворота Ада начали медленно открываться. Оказалось, что с той стороны Се Ляня уже ждали. Группа демонов крайне неприятной наружности стояла на пороге, вооружённая до зубов. Их главарь, нечисть, странно похожая на кабана, состроил на своей роже подобие улыбки и поприветствовал бывшего друга принца, как старого приятеля. Тот ответил тем же. Цепочки, что только что были в руках охраняющих Сянь Лэ, мигом очутились в лапах демонических созданий, только теперь ещё прибавилась чёрная лента, больно стянувшая крылья. — Эй, Сянь Лэ, — шепнул молодой ангел Се Ляню, когда тот уже стоял у самого порога. — Друг мой, ты же помнишь ту бурю? Когда ты повредил крыло. О да, принц хорошо её помнил. Также он помнил и то, что она налетела слишком внезапно для простого ветра, но не придавал этому слишком большое значение… Пока не услышал вкрадчивый шёпот: — Её создал я, — «друг» гадко рассмеялся и продолжил — Ты давно на плохом счету у верхушки, так что им нужен был лишь предлог, чтобы избавиться от тебя, вот я и подстроил ураган. Теперь меня повысили в звании и я стал на шаг ближе к тому, чтобы стать частью Совета. Се Лянь с ужасом слушал эту «исповедь». Он не понимал, почему его бывший товарищ вдруг предал его… Впрочем, мозг принца уже принялся за обработку новой шокирующей информации, лишь сердце отказывалось принимать этот факт. — Прощай, Сянь Лэ. — и Ворота с лязгом захлопнулись.