***
— И чего он так напрягся-то? — хрипловатым рычащим голосом пробормотала одна из голов волка. — В первый раз что ли у нас землетрясения? — Вторая голова согласно закивала. — Не понимаю, — отозвался его хлюпающий при каждом движении напарник. — но без причины Глава никогда не беспокоится. Я никогда не видел его таким взволнованным. — Взволнованным? Шутишь что ли? Да на его смертельно бледной физиономии за целый год не наберётся и десятка эмоций, — пролаяла вторая голова. — Ты, верно, что-то себе напридумывал. — Нет-нет, я не могу ошибаться, ведь мои рецепторы на щупальцах, усиленные магией, могут улавливать настроение любых живых существ. — Ну, как знаешь. До главных ворот оставалась пара поворотов по коридору. — Постой, — клубок щупалец замер, подняв повыше свои склизские отростки с рецепторами. — ты что-нибудь слышишь? — Кажется, нет… — задумчиво тявкнула первая голова его товарища. — Именно. Почему так тихо? Пусть сегодня наше собрание, но в за́мке всегда есть прислуга, так где она? — Действительно, — вторая голова прислушалась. Вдруг, похожий на осьминога монстр в ужасе пролепетал: — Н-нам надо уходить! — Но почему? — Я только что почувствовал чертовски сильную убийственную ауру и безумную ярость! Оно приближается!!! Двое демонов бросились со всех лап и щупалец обратно, но не успели они пробежать и пары десятков чжанов, как их настигла серебристая вспышка.***
— Что-то долго их нет, — обратилась похожая на огромную гусеницу тварь к Главе. — Кажется, какой-то смельчак захотел присоединиться к нам за трапезой. — аристократического вида мужчина, сидящий на троне из демонических рогов, зло ухмыльнулся. — пусть попробует. Внезапно большая двустворчатая дверь в Главный Зал распахнулась, создавая мощный порыв ветра, да так резко, что верхняя часть одной из створок слетела с петли. Воздушный поток, созданный при этом, приоткрыл дверь в примыкающий зал — Зал Ужаса. Демоны учуяли запах свежей крови, и глаза их покраснели в предвкушении. Вот только их мечтам не суждено было сбыться. На пороге появился силуэт в красных, словно осенний клён, одеждах. Серебряные украшения грозно позвякивали при каждом его шаге. В его руке сверкала окровавленная сабля, а за спиной угрожающе нависали полураскрытые чёрные кожистые крылья. — Надо же, так вот кого занесло сегодня ко мне на порог, — Глава усмехнулся и откинулся на спинку трона, но всё же не спускал глаз с незваного гостя. — Судя по твоему виду, ты пришёл не чтобы присоединиться. Так зачем пожаловал, одноглазый? Как тебя там звали-то… — жэньсин театрально потёр лоб, будто глубоко задумался. — Ах, кажется, припоминаю. Хуа Чэн, тот самый маленький паршивец, что сумел чудом спастись много лет назад. Вижу, ты вырос с тех пор. Как твой глаз? — Притворное участие в его голосе выводило из себя. — Не твоё собачье дело, — вошедший огляделся. Взгляд зацепился за трон из рогов: там явно не доставало ещё пары. Его пары. Кулаки сами собой сжались до хруста, и рукоять сабли жалобно вздрогнула под крепкой рукой хозяина. Крови в Главном Зале нет, значит ещё не всё потеряно. Даже если он едва дышит, то его ещё можно спасти. Нет, не так. Он должен его спасти во что бы то ни стало. Из металлических наручей Хуа Чэна вырвались стаи призрачных бабочек.***
Се Лянь очнулся, когда задрожала земля. Он всё ещё лежал на каменном постаменте, всё также был прикован к нему, но вокруг не было ни единой души. Ангел попытался приподняться, но боль от вырванных крыльев не дала этого сделать. Сейчас его жизнь поддерживали только специальные заклинания, сдерживающие кровопотерю, без них Се Лянь бы уже сгорел, как тот ангел, которого он когда-то видел у Ворот Рая. Внезапный порыв ветра приоткрыл дверь. «Это же Хуа… Сань Лан! Но что он здесь делает?». Знакомые красные одежды были сродни свету в конце туннеля. Се Лянь ни на секунду не сомневался, что это именно тот милый юноша (пусть и в немного другой форме), что помог ему залечить крыло в пещере, именно тот единственный, с кем ангелу было так комфортно, с кем он был счастлив по-настоящему, с кем готов был, кажется, провести всю жизнь… Хах, собственно, почти так и получилось, ведь последние два месяца они были вместе, а сегодня Се Лянь умрёт. «Погодите-ка, только не говорите, что он пришёл чтобы… Помочь мне?» внезапная мысль поразила ангела. За годы лишений он уже привык, что помощи ждать неоткуда, да и не от кого, поэтому такая догадка рождала странные ощущения, давно забытые и запрятанные в самые дальние уголки сердца. Непривычно, но так приятно… Не успел Се Лянь разобраться в себе или хотя бы обдумать услышанный невольно небольшой разговор Главы и Хуа Чэна, как его внимание привлёк шум из соседнего зала. Битва началась.***
Огромный рой призрачных бабочек облепил большинство демонов в зале, а с Главой Хуа Чэн схлестнулся в жестоком поединке один на один. Удар за ударом сыпался с немыслимой скоростью, серебряная сабля противостояла мечу из тёмной энергии, вспышки зелёного, серебристого и красного цвета расцветали на стенах и потолке пугающим феерверком. Искры скрещивающихся клинков готовы были поджечь даже звенящий от напряжения воздух. Глава сделал выпад, Хуа Чэн успел уклониться, но колонна позади него пошла трещинами и вскоре рухнула. Жэньсин в красном ответил чередой выверенных движений саблей, тесня противника к стене. Глава направил выброс магической энергии вверх, прямо над Хуа Чэном потолок затрещал и рухнул вниз! Собиратель Цветов вовремя заметил подлый манёвр, но вынужден был отскочить назад. Жэньсин в чёрном воспользовался передышкой и создал сложное заклинание, дающее сильное защитное поле вокруг него. Теперь его было почти невозможно достать. Полупрозрачные бабочки гибли одна за другой, но упорно сражались, сдерживая демонов. Не зря этих малюток боялись во всех трёх мирах. Три твари уже бились в предсмертных конвульсиях, но это была ещё даже не половина… Обстоятельства складывались против Хуа Чэна. Впрочем, он это знал, ещё когда шёл сюда. Всё-таки ворваться прямо на заседание Совета и лелеять мечту на победу было бы странно. И глупо. Но он должен был попытаться. Даже ценой своей жизни он должен вытащить его отсюда. В конце концов, погибнуть за Его Высочество Хуа Чэн считал величайшей честью и милостью. Поэтому он сражался. Боролся за жизнь, но не за свою. На своей жизни он поставил крест ещё много лет назад, когда его семья погибла в «очищающем» пламени на Небесах. Тогда маленький ребёнок не мог понять, почему их схватили, почему отправили на смерть, да и что такое «смерть» ему было невдомёк. Потом он увидел, как в больно жалящем столбе света исчезает его брат, который всегда играл с ним в прятки. Потом исчезла сестра, красивая и слишком добрая для демона девушка. Потом отец, рассказывающий по вечерам сказки из мира людей, растворился в том всепожирающем пламени. И матушка… Ласковый голос её превратился в отчаянный крик полный боли и ярости. Она тоже ушла. Она тоже исчезла в огне. Именно тогда закончилось детство. Именно тогда загадочная «смерть» дышала в затылок, подобралась совсем близко, почти поймала в свои чёрные сети. Но кто-то разогнал тьму. Сильной, но нежной рукой выхватил из её лап и поднял высоко-высоко, туда, куда не дотянутся хищные когти темноты. Кто-то светлый, чистый, как небо в погожий денёк, спас его. Его окружал мягкий тёплый свет, который совсем не резал глаза, он успокаивал и дарил ощущение покоя и безопасности. Теперь же единственной частичкой света стала красная бусинка, защищавшая от невзгод. Хуа Чэн искал своего спасителя, он сохранил его образ в своей памяти навсегда. Со временем ему удалось узнать имя того, кому он был обязан жизнью и даже чем-то неуловимо бо́льшим, чему тогда ещё не придумал название род демонический. Се Лянь. Это имя так странно ощущалось на губах, так мягко и ласково, так тепло… И вот теперь, когда Хуа Чэн стал гораздо сильнее, чем раньше, когда наконец-то мог защитить самое дорогое для него существо, теперь он почти потерял его. «Пожалуйста, Ваше Высочество, потерпи ещё немного.» почти молился Хуа Чэн, отбивая очередную атаку практически неуязвимого противника. Из пореза на щеке стекала струйка крови. Параллельно теперь приходилось ещё и создавать новых бабочек, так как большинство созданных ранее уже погибло, забрав с собой пятерых демонов. Но этого было недостаточно. Монстры успели приспособиться к борьбе с малютками и начали одерживать над ними верх. — Сань Лан, осторожно! — отчаянный крик донёсся сквозь какофонию звуков сражения, и в ту же секунду пространство прорезала яркая алая вспышка. Хуа Чэн обернулся. В нескольких чжанах лежал временно оглушённый демон, похожий на гусеницу. Он был мгновенно изрезан крыльями бабочек. Бусинка. Красная бусинка, вплетённая в маленькую озорную косичку вновь спасла его. Защитное заклинание, наложенное на неё много лет назад и уже «задремавшее» откликнулось на голос своего создателя. Из небольшого украшения вдруг заструились магические письмена, создав что-то наподобие защитного поля вокруг Хуа Чэна. Теперь он сражался не один. Да, пусть Се Лянь потерял свои силы вместе с удачей, пусть он не мог сейчас даже подняться на ноги, но часть его магии всё ещё жила в этой бусинке. Часть его всегда была рядом.***
Конечно, Се Лянь сразу узнал эту бусинку. Когда Сань Лан только вошёл в Главный Зал, ангел ещё не был уверен в своей догадке, но когда активировалась защита, сомнения отпали: это действительно тот мальчик, которого он когда-то спас. На самом деле, Сянь Лэ начал подозревать это ещё в пещере, пока они болтали с юношей в красном о том, о сём. Даже придумав складную ложь о своём прошлом, невозможно учесть все детали. С замиранием сердца Се Лянь следил за битвой, от волнения даже позабыл на время о боли от ран на спине. «Будь осторожен, Сань Лан».***
Главе жутко не понравилось, что у этого юнца в красном появилась защита. Он расправил крылья и попытался улизнуть в пробитое им же отверстие в потолке, но Хуа Чэн среагировал удивительно быстро и преградил путь к отступлению. Теперь схватка продолжилась уже в воздухе. Глава прекрасно понимал, что этот юнец сильнее его, да и с годами стал опытнее и хитрее. Не то что в прошлую их встречу. Тогда, когда Хуа Чэн был всего лишь мальчишкой, что только-только встал на ноги. Откровенно говоря, мужчина и сам не знал, почему не добил его тогда. Казалось бы, проще дела не придумать: сирота спустя десяток лет после гибели его семьи пришёл мстить, естественно, он проиграл Главе в поединке, так почему бы не положить конец его страданиям? Чёртова человеческая часть души! Угораздило его оставить в живых одного потенциально опасного мальца просто потому, что он последний, а оставаться одному среди толпы монстров не очень приятно. Не раз Глава предлагал Хуа Чэну присоединиться к Союзу, обещал сделать его своей правой рукой и преемником, но всегда получал отказ. Что ж, не удивительно. «Помнится, этот упрямец создал свою саблю, Эмин, из собственного глаза именно в битве со мной… Глупец. Если бы он подрался со мной позже, ну, скажем, ещё лет через пятьдесят, он мог бы до сих пор быть зрячим на оба глаза. Дети действительно слишком импульсивны.» сравнивая сейчас тот поединок с нынешним, Глава ясно ощутил влияние многолетних тренировок Хуа Чэна. Сдерживать его натиск становилось с каждой минутой сложнее. — Слишком медленно! — Хуа Чэн извернулся и, избежав удара мечом, рубанул по правой руке противника. Конечно, сильного вреда это не принесло, но защитное поле начало медленно, но верно покрываться трещинами. К сожалению, магия на бусинке тоже не была совершенной, но заклинания из Небесной столицы неплохо сдерживали выпады тёмной энергии, что очень помогало в бою. Время шло ужасно медленно. Выжившие бабочки уже боролись с последним демоном: та самая лужа из непонятной булькающий жижи пока ещё оставалась в живых. Хуа Чэну почти удалось разрушить броню Главы, по крайней мере, теперь в ней были серьёзные бреши, куда и целился теперь он с двойным усердием, нанося заметные повреждения. Но и сам мужчина в красном пострадал: левый рукав и без того алых одежд пропитался кровью и неприятно лип к бледной коже, но Хуа Чэн будто не замечал этого. Впрочем, если бы не магия Се Ляня, он бы уже лишился руки, так что порез можно и потерпеть. Глава поднырнул под врага и попытался порвать ему крыло, но тот был проворен и успел повернуться в изящном пируэте, в следствие чего меч из тёмной энергии пронзил только воздух. Хуа Чэн контратаковал, и жэньсину в чёрном пришлось уйти в пике, спасаясь от грозной красноглазой сабли. Как будто ему позволят так просто сбежать! Собиратель Цветов тоже сложил крылья и, словно хищная птица, рухнул на Главу сверху. Противники кубарем покатились по усыпанному обломками полу, вцепившись друг в друга мёртвой хваткой. У обоих защитные заклинания уже почти исчезли. Обнажились клыки. После нескольких переворотов Главе удалось прижать Хуа Чэна к земле, теперь его оппоненту пришлось обеими руками сдерживать направленный в горло клинок. Смертоносное лезвие приближалось к шее, руки дрожали от напряжения, холодный пот скатился по виску… — Ты проиграл! — большие чёрные глаза сияли удовлетворением дикого зверя, только что поймавшего добычу. — Ты всё ещё недостаточно силён, чтобы тягаться со мной, мальчишка. «Хах, видимо, я поддался панике, раз решил, что он сможет меня одолеть. Конечно, его навыки заметно улучшились, но он всё ещё слишком юн, пусть и талантлив» Глава расслабился. Почти неощутимо, но он потерял концентрацию на мгновение. Чем и воспользовался Хуа Чэн. Резкий рывок, и всё перевернулось с ног на голову! Теперь противники поменялись местами, а Эмин вонзился в грудь Главы, как раз туда, где обычно находится сердце. — Да что ты говоришь? — хмыкнул Хуа Чэн. Из уголка рта поверженного врага потекла струйка крови, а глаза стали похожи на две чёрные стекляшки. Глава был мёртв. Мужчина в красных одеждах поспешил к приоткрытой двери в Зал Ужаса. Он пробирался к своему самому дорогому существу через трупы монстров и раскрошенные камни, брезгливо переступал через ручейки демонической крови, позвякивая серебряными украшениями. Он сделал это. — Сань Лан! — Гэгэ! Разрубить цепочки не составило труда для прославленной сабли. Через несколько минут, пока ангел приходил в себя в объятьях Хуа Чэна, призрачные бабочки сумели залечить хотя бы часть повреждений и облегчить боль от ран. Се Лянь почувствовал, как его очень бережно берут на руки. — Постой! — Гэгэ? Что случилось? Я сделал тебе больно? — голос того, кто только что победил Главу Царства Демонов, сейчас звучал очень обеспокоенно и даже слегка испугано. — Нет-нет, ничего такого, но твоя рука… — Пустяки. Займусь этим позже. Несмотря на отговорки протесты Се Ляня взяли верх, и Хуа Чэн позволил бабочкам хоть немного залатать порез. Жэньсин раскрыл свои крылья и взлетел, неся самую драгоценную ношу на свете. Теперь он в безопасности. Теперь у них всё будет хорошо.