Паутина мрака

      Последняя внеплановая миссия была окончена, и, пусть её завершение было немного грустным, но всё же полезным: Джека можно было отнести к потенциальным союзникам. В голове по мере пути под нескончаемым ночным ливнем продолжали мелькать мысли, что стоило побыть наглым и остаться на месте проживания нового знакомого. Желание спать и запихнуть что-то в свой довольно пустой желудок только усиливало тягу вернуться обратно, но сознание твердило, что ничего хорошего из этого не выйдет, только показатель слабости и наивности перед незнакомцем (даже несмотря на их диалог по пути до нужного пункта, это нельзя было назвать проверенными, доверительными отношениями, хотя и хотелось).       Носки берц зарывались в грязь, разбрызгивая воду в лужах куда только можно, руки же придерживали плащ, что ещё как-то помогал сдерживать всю влагу от попадания на внутреннюю одежду. Даже способность видеть в темноте лучше, чем простые люди, не дала много бонусов сейчас: маршрут был неузнаваемым, и может быть, днём тут было проще найти путь назад, но никак не ночью, когда дождь смывал все следы и запахи, а существа глубин леса выползали на разведку и охоту. Может это и было глупо, и болезнь уже маячила на горизонте, но идея остаться спать на ветке какого-то дерева, под сводом кроны, не казалось такой уж и плохой. Теперь голова в маске устремила взор на верх, в поисках удобных мест среди всех этих стволов и темноты ночи. Пришлось пройти ещë сотни метров, прежде чем стал различим силуэт толстого, крупного дуба, что казался неплохим для временного убежища. Звуки, которые можно было услышать сквозь капли дождя, только ускоряли выбор. Пантера вытащила один из своих ножей, безмолвно проклиная погоду сейчас за обилие воды, и направилась к стволу дерева, сосредотачивая внимание на окружающих шумах: кто-то ещë бродил по месту, поэтому следовало сохранять тишину, что будет трудно с тем фактом, что ещë предстоит забраться на дерево. Подойдя в плотную к стволу, серые глаза пытались разглядеть, где можно залезть дальше: скользкий мох и намокшая кора препятствовали тому, чтобы просто так взобраться, на стволе даже не было крупных грибов или веток, чтобы залезть на них, надежда была на мелкие ножечки, которые лежали в арсенале и ждали своего применения. Основной нож ушёл на место, в ремень на ноге, за ботинком, пока пальцы нащупали рукоять поменьше около пояса. Если нож сядет достаточно крепко, можно оттолкнуться и достать до верхней ветви, главное не сорваться вниз, есть подозрение, что это понесёт не только травму, но и привлечëт нежелательное внимание. Лезвие вошло в ствол, но не до конца, энергии на удары для такого оказалось не так много. Попытка была только одна, если не было желания возиться с неизвестным созданием. Юная прокси отошла на пару шагов назад для разгона и толчка: нужно успеть оттолкнуться и зацепиться. Вялая от осени трава вмялась в грязь, когда ночной странник побежал вперëд, совершив толчок от земли к встроенному ножу, рукоять которого торчала из древесины, обувь и вес человека пошатнули оружие в его положении, оно прогнулось (или сдвинулось) под таким давлением, но полученной на мгновение опоры под ногой хватило, чтобы ухватить ветку повыше, пальцы старались вцепиться мёртвой хваткой в мокрую поверхность, пока тело с усилием подтягивалось наверх, внизу же, сквозь удары капель об любую поверхность послышалось кряхтение кого-то, хотелось надеяться, что это просто кабан, а не тот, о ком были вопросы ещё по пути к дому "лекаря". Чëрная подошва упëрлась в ствол дуба, чтобы окончательно залезть, но ботинок соскользнул и нога пошла вниз, руки протестовали против такого длительного зависания в ослабленном состоянии организма. « Б͓л͓*т͓ь͓ » – всё, что сорвалось с губ пепельноволосой, пока она совершала вторую попытку забраться дальше, и она, к счастью, оказалась успешной: в этот раз мысок нашёл углубление среди неровностей коры, что послужило маленькой опорой для перераспределения сил. Ещё одно подтягивание, прижатие к ветке и обхват её ногой помогли опуститься телу на её грязную и влажную поверхность. Капюшон давно спал, позволяя воде спокойно пропитывать все ткани, что были на голове, и заливаться за шиворот. Определенно её ждёт простуда. Серый изучал силуэт дерева, что всё же различался лучше, чем всë то, что осталось внизу: выше виднелись развилки ветвей и там можно было посидеть, даже если это означало промокнуть окончательно. Девушка шатко встала на ветке, держась за основной ствол и забираясь дальше.       Сидеть на такой древесине, ощущая всю мокроту одежды было ужасно, тело трясло от прохлады: будучи мокрым, остаться в ночь, когда температура ниже, было глупо, но немного безопасно. Живот уже пару раз подал признаки умирающего кита, но рюкзак с любой едой, что так же могла бы промокнуть под таким ливнем, остался на одной из баз прокси. Голова, с приподнятой кошачьей маской, которая теперь лежала на лбу, облокотилась на ствол, пока глаза то и дело закрывались, борясь с усталостью. Сознание плавало, а шум дождя только больше убаюкивал юную девушку. Темнота обещала тепло, уют и покой, но за этой сладкой пеленой, таилась и опасность, в виде сна с кошмарами и шанса больше не проснуться, учитывая место, где решил остановиться обладатель тела. Но эти мысли больше не приходили в голову, когда серые радужки были прикрыты веками, а ресницы слиплись от количества попадающей на лицо воды.       Когда дождь лил без особых изменений, а небо было всё так же темно, сложно точно определить ход времени, но сон человека не продлился долго, даже личные кошмары не успели захватить разум, как это сделал КТО-ТО другой. Резкие помехи наполнили голову, сознание устроило явную тревогу, что-то давило на дыхание, от чего кашель вырвался из горла, когда Пантера резко очнулась, что так же чуть не послужило падению с приличной высоты. После нескольких секунд слабости и попытки приглушить кашель и статику, всë прекратилось, а тело выпрямилось, в том сидячем положении, в котором оно было до сна. Голова продолжала гудеть, но всё ушло на второй план: суженные чëрные зрачки смотрели на чëрно-белый силуэт среди деревьев, если бы существо было вплотную к дубу, то пришлось бы даже немного поднять голову, чтобы смотреть в это чисто белое полотно. Казалось, дождь его не сильно волнует, но ОН определённо в тихом гневе. Тело словно не слушается, маска снова на лице, а руки умело помогают спуститься с дерева вниз, как будто до этого не было затрачено столько сил на подъëм, нож опять в руке, а ноги идут по всем лужам и грязи в противоположном от Оператора направлении. Пустота — единственное, что ощущается так явно, словно ты наблюдаешь за движением какого-то персонажа от первого лица, но чувство заканчивается, когда тело падает через долгие сотни метров пути, прямо на грязную тропу, руки не успевают среагировать и всё стукается об землю. Грязь засорила глазницы маски, а тело слегка потрясывало: боль и дрожь –теперь чувства вернулись. Неаккуратное обращение, словно наказание за глупость такой ночëвки. Пантера нашла силы упереться руками в грязь и приподняться, чтобы осмотреть место, где она оказалась: тропа, как ни странно, была знакома, а следов Палочника не осталось. Всё ясно, она слишком интересна, чтобы погибнуть в пустую, но слишком не важна, чтобы помочь добраться быстрее и безопаснее. Голова покачнулась, смахивая стекающую субстанцию, тело судорожно пыталось встать, это не удалось с первой попытки и с третьей тоже: ослабленное тело, так ещё после взаимодействия с Оператором, было хреновым раскладом. Вышло сесть в позицию на колени, мозг прикидывал как добираться дальше. Если память давала верные воспоминания, то полчаса ходьбы до дома прокси. Взгляд опустился на жижу, в которой она сидела, что-то блеснуло сквозь слой грязи, блеск...Девушка посмотрела выше: на небе теперь проглядывала луна, а дождь стал тише. Это было сложно заметить в притупленном состоянии, вне власти над телом. Рука забрала нож из грязи, и Пантера вновь, пусть и с трудом, но поднялась, чтобы продолжить путь до нужного места.       «Н͓а͓×у͓й͓ Х͓у͓д͓и͓ и͓ е͓г͓о͓ м͓и͓с͓с͓и͓и͓...»