фейерверки

Не теряя времени зря, Джерард стал собираться. Он старался быть тихим, как мышонок. Вне сомнений, его опять накажут, и, скорее всего, даже еще сильнее. Но разве он мог устоять перед настолько соблазнительной возможностью побега? Удивленный голос Фрэнка так и звучал в голове Джерарда. Но если бы Фрэнк знал, как все обстоит, вряд ли он удивился бы. А произошло вот что. На следующий день после того, как они с мамой и Майки приехали к бабушке Хелене, туда заявился и отец. И, конечно же, вытрепал нервы всем. А поскольку Джерард был самым чувствительным к проявлениям отцовского идиотизма, он не мог сдерживать свое недовольство, и решил без лишних скандалов уехать домой. Но без лишних скандалов не получилось, потому что отец увидел, как его старший сын крадется с чемоданом к двери. Пятью минутами позже, Джерард узнал, какой он неблагодарный выродок, что он не достоин ничего хорошего и даже несколько новых оскорбительных слов. Все закончилось тем, что отец посадил Джерарда на домашний арест до самого выпускного. Джерард был расстроен, но не очень; он знал, что через пару дней он проглотит гордость, извинится за то, в чем он никогда не был виноват, и все будет как прежде. Но теперь он знал: у него нет шансов. И, если честно, ему было так плевать… Он не собирался упускать возможность провести время с Фрэнком, даже вот таким странным образом, ради того, чтобы остаться послушным мальчиком в глазах отца. Поэтому, когда Джерард был готов, он, стараясь лишний раз не шуршать, прилег на кровать прямо в одежде. Он поглядывал то на часы, отсвечивающие в темноту ярко-красным, то на свой мобильник, который он предусмотрительно перевел в беззвучный режим. Майки сопел в кровати напротив; и Джерард все прокручивал в голове его слова: «Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть». *** Когда время подходило, Джерард аккуратно поднялся с постели, положил на прикроватный столик Майки записку и вышел из комнаты. Он прокрался мимо спален родителей и бабушки, медленно щелкнул замком и вышел, бесшумно закрыв за собой дверь. Как раз в это время ему пришло сообщение с текстом «выходи». Джерард решительно кивнул сам себе и на цыпочках слетел по лестнице. Выйдя на улицу, он жадно вдохнул ночной воздух и огляделся. Машины не было. Он поставил чемодан и присел на ступеньках. — Чудесная ночь, правда? Джерард подпрыгнул на месте, опрокинув чемодан и чуть не упав со ступенек. Задыхаясь, он обернулся и увидел свою бабушку. Она стояла прямо позади него в домашнем халате и улыбалась. — Не хотела тебя пугать. Извини. — Ага. Я когда не хочу кого-то пугать, тоже всегда так делаю. Хелена посмеялась. — Слава богу, хоть кто-то из нас проведет время в спокойствии без этого имбецила. — Я не понимаю, почему мама до сих пор его терпит и не просит развод. — Милый, — Хелена мягко тронула его за плечо, — прости ее. Она понимает, как вам тяжело, и от этого тяжело и ей. Она ведь не глупая, просто пытается устроить все без потерь. — Я знаю, ба, просто… И не успел Джерард закончить предложение, как ночной воздух разрезал гневный ор Дона Уэя: — Ах ты сученыш! А ну-ка быстро зашёл назад! Ты наказан! ТЫ НАКАЗАН! — Дон, не надо… — мама попыталась успокоить отца, цепляясь за руки, но он вырвался и пропал из виду. И как раз вовремя напротив дома с визгом затормозил серый шевроле, за рулем которого была… — Мисси? — Джерард стоял как вкопанный, вытаращив глаза. — Прыгай назад, котенок, — улыбнулась Мисси, поправив очки. И как только Джерард подхватил чемодан и сорвался с места, позади распахнулась дверь дома, откуда вылетел совершенно бешеный отец и припустил вслед за Джерардом. Джерард со всех ног рванул к машине. Он кинул Фрэнку на коленки свои вещи, и тот заорал Мисси «газуй!», что она и сделала. Отец еще пару метров пробежал за машиной, страшно матерясь. Выглянув из окошка, Джерард заметил как мама с бабушкой обнимаются на ступеньках, а из окна дома высовывается его младший брат, хохоча и снимая на камеру все происходящее.