Let it Linger

1999 – Бен Еще никогда в жизни Бен Соло не был так уверен в том, что его вот-вот стошнит. Что она здесь делает? Какие у нее вообще могут быть дела в столовой школы Первого Ордена, да еще в этой отвратительной красно-чёрной униформе? Он начал лихорадочно перебирать в голове все доступные варианты. Самым логичным объяснением мозг выдал то, что она, должно быть, пришла сюда, чтобы наконец прикончить его за все содеянное. С тех пор, как он видел ее в последний раз, прошло больше года. Бен надеялся, — молился всему на свете, — что она его не узнает. Но она пялилась прямо на него. И Бен предположил, что его было видно как на ладони, если учитывать тот факт, что он сидел в гордом одиночестве в самом конце длиннющего стола. Будто прокаженный среди остальных учащихся Первого Ордена. Достаточно одного ее взгляда, чтобы понять — его страхи оправдались. Она его узнала. Конечно, она его узнала. Она же не идиотка. И все же Бен глубоко внутри надеялся, что, возможно, у нее после того случая малёхо отбило память. И она по-прежнему зла на него. Определенно зла. Даже через все помещение он видел, как в ее глазах плескался огонь. Как раздувались ноздри. Бен и предположить не мог, что его приведёт в ужас столь маленькая омега. Как же хотелось провалиться сквозь землю. Бен попытался съежиться до размера клубочка, что было несколько проблематично для мальчика-альфы с подобными габаритами, но попытка не пытка. Он самая настоящая ходячая и разговаривающая секвойя. Порой ему казалось, что каждый час его тело вырастало на сантиметр. Нужно убираться отсюда. Быстро. Он согнулся над подносом с обедом и как можно быстрее принялся запихивать остатки еды в рот. Возможно, после этого у него будет конкретно болеть живот. Но станет намного хуже, если он замешкается и столкнётся с ней лицом к лицу. Набив рот, он снял наушники и засунул плеер в рюкзак. Поднялся, нехотя оглянулся на вырезанный из красного дерева арочный проем, где впервые за долгое время увидел ее. Но девушки там не было. Тогда Бен принялся вертеть головой, но так нигде и не смог увидеть ее русых, собранных в три небрежных пучка волос. По идее, после этого ему должно было стать легче, однако на деле стало лишь хуже. И тогда Бен решил рискнуть, стремительным шагом направившись к контейнерам с отходами, чтобы избавиться от мусора и подноса. Подобный жасмину аромат достиг его носа, что было очень странно, поскольку он специально зарылся носом в кучку медленно разлагающейся еды. И он знал, просто знал, что она стояла прямо позади него. Будто чёртово привидение, что преследовало свою жертву денно и нощно. Бен мог поклясться, что где-то на фоне завизжали скрипки, прямо как в кинокартине «Психо». Он медленно повернулся, пытаясь придать себе бесстрастный вид, и внутренне приготовился к встрече. Еще ни разу ее присутствие не вызывало у него нервной дрожи. Никогда в жизни. Боже. Как кто-то мог выглядеть настолько прекрасно и устрашающе одновременно? Ее руки скрещены на груди, а челюсть крепко сжата. Она на пределе, готова сию же минуту наброситься на него. А вот Бен вообще не ощущал ни рук, ни ног. Такой же слабый и беспомощный, как в ту их первую встречу. — Соло. Она произнесла его имя словно какое-то грязное ругательство. Тело Бена не успело распознать злость, потому что внезапно ощутил, как после произнесенных ею слов каждая частичка будто оказалась в огне. Интересно, осознавала ли она, какой силой обладала? — Джонс, — едва не задохнувшись, выдавил он. Прежде чем дело смогло набрать оборот, он попытался пройти мимо нее, вернее, попытался сбежать. Но омега преградила путь, отрезая его от столь желанно-сладкой свободы. — Разве не слышал? Я уже Палпатин, — буквально выплюнула омега. И тогда сердце Бена ухнуло вниз. Шив Палпатин основал школу Первого Ордена в конце 1940-х со своим бизнес-партнёром Энакином Скайуокером сразу же после окончания войны. Так вышло, что этот самый Скайуокер был его дедом. Изначально в школе могли обучаться лишь мальчики-альфы, но в последнее время их численность значительно сократилась, альфы стали редкостью — многие из них погибли во время войны. Спустя некоторое время школа распахнула объятия и для мальчиков-бет. Затем для девочек-альф и девочек-бет. А вот вопрос с омегами затянулся на довольно-таки долгий период, со ссылкой на потенциальную опасность для альф. Но правительство не стало терпеть подобного отношения, указав на легитимность британского Акта о дискриминации омег от 1979 года. И уже в следующем году в стенах школы смогли учиться и омеги. Шив Палпантин поддерживал установленные порядки железной рукой на протяжении десятилетий, сделав Первый Орден одной из самых востребованных школ в мире. Но где-то в районе ранних девяностых он самым неожиданным образом исчез, а случилось это как раз прямо перед первым годом обучения самого Бена. Кто-то утверждал, что его разыскивала полиция, и поэтому горе-основатель сбежал на труднодоступный остров в области Карибов. Некоторые с пеной у рта доказывали, что он был уже мёртв, разлагаясь в какой-то глубокой яме не без помощи своих врагов. Другие же кричали, что старик просто заболел и решил отойти от дел. Ведь все-таки Шив Палпатин был самым настоящим ископаемым. Но всего пару месяцев назад поступила информация о том, что он умер в своем поместье в Бакингемшире. Вскоре мир узнал о существовании его давно потерянной внучки, которая возникла будто из ниоткуда и немедленно заявила право на наследство. Впрочем, это и было основной темой для разговоров всех учащихся после того, как они вернулись с зимних каникул. Поэтому, да, Бен, конечно же, слышал об этом. Он просто не знал, что это была именно она. — К-как? Бен отчаянно хотел узнать, как вообще такое могло произойти. Как столь прекрасное существо могло быть одной крови с этим премерзким старикашкой. Сам он никогда его не встречал, но видел кучу фотографий и слышал достаточно историй, чтобы знать о том, что фигура старика прямо источала тьму. А Рей была… светом. — Что, не ожидал этого? — небрежно ответила она и издала натянуто-тихий смешок. Она перевела взгляд на свои ногти, делая вид, что вся эта ситуация ее ничуточки не беспокоила, что он ее ничуточки не беспокоил. Но Бен все равно заметил, как омега сжала ладонь в кулак и опустила руку. Ногти обгрызены, кутикулы неопрятны — результат нервной привычки. Бен об этом помнил. Не забыл с тех самых пор. — Я… — начал он, даже не зная, что и ответить. Ему нужно было так много рассказать ей, но он не имел ни малейшего понятия, откуда начать. К счастью, она заткнула ему рот прежде, чем Бен успел издать что-либо внятное. — Верно, — фыркнула она. — Увидимся, Соло. Проходя мимо, она задела его плечо, и от него не укрылось, что в этот жест было вложено больше сил, чем положено случайному толчку. Но он принял удар. Равно как и шанс на побег. Ему нужно было как можно скорее вернуться к себе в комнату, чтобы никто не успел заметить его дикий стояк, что медленно, но верно расцветал еще во время их весьма непродолжительного разговора. Позаботившись о насущной проблеме, он упал на свою слишком маленькую кровать — живот раскрасила сперма, и тогда Бену в голову неожиданным образом пришла самая глупая мысль: должно быть, Бог все-таки существует. И эта встреча, без всяких сомнений, была самой настоящей карой. 1997 – Бен Он увидел ее впервые в Закусочной Ниимы, одетую в фирменную униформу заведения: неоново-синее поло, штаны цвета хаки и кепка, на которой была изображена отвратительно-уродливая мультяшная рыба. Ничем не примечательная одежда. С ног до головы ужасная. Но Бен никак не мог перестать думать о том, насколько мило девушка выглядела в ней. И ее аромат. Он почти перебивал запахи масла, уксуса и трески, что проникали в каждый уголок помещения. Почти. Школа требовала от него и других студентов с подобной динамикой строгого соблюдения приёма подавителей, которые делали их ощущения похожими на восприятие бет, чтобы избежать всяких неприятных «инцидентов». Но Бен никогда не встречал подобного аромата. Хакс сказал, что она пахла ничего так. Сразу же после поездки в город он пришёл в комнаты, поделившись, что совершил «пальчики оближешь» какое открытие. Только что проявившаяся омега. Никто ему, конечно же, не поверил. Но тут нужно понимать, Хакс — величайший любитель поездить по ушам, поэтому никто никогда не верил его словам. Бен, По и Митака оказались единственными, кому было достаточно скучно, чтобы отправиться проверять байку Хакса. Они нацепили Адидас, Ральф и Томми, — иными словами, все лучшее, что было в их подростковом гардеробе, полностью соответствуя образу учащегося школы Первого Ордена, — и дружно направились в близлежащую деревушку Джакку, преодолев путь примерно в восемь километров. У них могло быть сколько угодно денег, они могли позволить себе приобретать сколь угодно дорогущие машины, но ни у кого из них не было документов. И в случае неудачи им бы пришлось ждать такси намного дольше, чем добираться до этого гиблого места на собственных ногах. И когда они наконец нашли ту самую бедняцкую дыру, так вышло, что за прилавком не было ни души. Ни работников, ни посетителей. Но Хакс уверил их подождать, поэтому они выбрали наиболее чистый столик и расселись по стульям, которые грозились распасться на мелкие кусочки прямо под весом неожиданных посетителей. Скрежет последнего альбома «Оазис» был единственным звуком, наполняющим помещение. Спустя пару минут Бен уже сидел будто на иголках, готовый оставить это дурацкое дело, товарищей-идиотов и вернуться в свои комнаты. Но когда к ним вышла девушка, наверняка, чтобы поприветствовать посетителей, вокруг моментально стало мертвецки-тихо. И Бен ощутил, как каждую частичку тела охватило огнем. И вот картина маслом: трое парней сидят и, раскрыв рты, пялятся на случайную девицу-омегу, будто кучка каких-то неотесанных, озабоченных шестнадцатилетних альф. Кем, если быть откровенным, на самом деле они и являлись. Ладно, кем на самом деле являлись конкретно Бен, Хакс и Митака. По был бетой, и ему, казалось, было вообще пофиг на все происходящее. Он даже достал свою приставку и принялся жариться во Фроггер. Никто из них еще ничего не заказал. Они просто сидели. И пялились. Бен знал, что это неправильно. Знал, что она это заметила. И что ей некомфортно. Потому что она смотрела на них в ответ подобно запуганному кролику, ожидая, пока они сделают первый шаг, чтобы у нее наконец возникла уважительная причина для побега. Она стала обкусывать ногти. Затем прикусила губу. Но он просто не мог оторвать от нее взгляда. Он был потрясён. Должно быть, именно об этом и говорилось во всех этих старых книгах — что омеги обладали способностью накладывать на альфу особые «чары». Он бы сделал для нее все — даже отрезал свои волосы — хотя не знал о ней ровным счётом ничего. И чем дольше они сидели, тем больше Бен ненавидел себя. Тем больше он хотел извиниться перед ней. И уйти. И заехать Хаксу и Митаке за то, что так бесстыдно рассматривали ее. В помещение через заднюю дверь вошел еще один работник, выдергивая парней из влажных грёз. Он был примерно их возраста. Симпатичный, темнокожий подросток, одетый в такую же синюю рубаху, хаки и идиотскую кепку. Девушка подбежала к нему, что-то зашептала на ухо, после чего он неестественно замер и наконец обратил внимание на их столик. — Бляяя, — посмеиваясь протянул Хакс. — Она привела подкрепление. Тем временем «подкрепление» скинуло свои манатки на прилавок и со свирепым видом направилось к ним. И если бы этот парнишка был альфой, Бен бы точно наделал в штаны. Но, подходя ближе, исходящий от него аромат поставил все на свои места — счастливчик, бета. — Чем могу помочь, парни? — натянуто спросил он. Сильные руки сложены на груди, прикрывая бейджик, на котором шрифтом Comic Sans было написано «Финн». — Мы еще думаем, чего бы такого заказать в вашем прекрасном заведении, — отшутился По и тут же заслонился меню. — Вы сидите тут уже пятнадцать минут, — сквозь зубы прошипел Финн. — И что ты этим хочешь сказать? — выплюнул Хакс. — Да то, что в меню представлено не больше десяти позиций. Тут особо нечего выбирать. При обычных обстоятельствах, я бы попросил вас пройти к кассе и заказать там… с недавнего времени столы больше не обслуживаются. Но я сделаю вам одолжение и приму заказы прямо здесь и прямо сейчас. — Я буду треску, — улыбаясь сказал По, пребывая в блаженном неведении обо всей этой крайне напряженной ситуации. Бен даже не знал, почему вообще дружил с ним. Его присутствие раздражало, к тому же, кажется, ему самому не очень-то и нравилось общество Бена или же Митаки. А с Хаксом все ясно, он вообще никому не нравится. — А ты? — спросил Финн, выдергивая Бена из мыслей. — М-м. У вас есть курятина? — наконец выдавил он. — А что, в меню представлена курятина? — Эм-м. Нет, — ответил Бен, неловко теребя лежащее перед ним меню. — Тогда ты сам ответил на свой вопрос. Здесь подаётся рыба. Если хочешь курицу, то неподалёку есть Макдональдс, — отрезал Финн и обратился к Митаке. — Ты выбрал? — Ээ-э… я… мг… Финн даже не дал шанса заикающемуся бедняге ответить, как сразу же переключился на последнего члена их компании. — Ты? — Я бы не притронулся к этому дерьму, даже если бы подыхал от голода, — прокомментировал Хакс и растянулся в этой своей невыносимой скользкой улыбочке. — Замечательно, — Финн хлопнул в ладоши. На его губах расцвела столь же фальшивая улыбка. — Тогда уматывайте отсюда, и хватит уже пялиться на мою подругу, как группка каких-то недоделанных альфа-извращенцев. Затем крутанулся на пятках и зашагал прочь. — Чегоо? Я пожалуюсь на тебя менеджеру, — прокричал Хакс, но Финн лишь махнул рукой, возвращаясь за кассу. Назад к омеге, чья улыбка напоминала выражение довольного кота, которую, к слову, она тщательно старалась скрыть. Было очевидно, что она изо всех сил пыталась не рассмеяться. Бен знал, что его лицо, должно быть, напоминало свёклу. Еще никогда в жизни он не испытывал подобного унижения. Ему даже не удалось и словом обмолвиться с этой девушкой, а она его уже ненавидела. По крайней мере, он увидел ее улыбку. Даже если та была обращена к Финну, которому удалось унизить подростков-альф. Как только они встали из-за стола, омега отвернулась, делая вид, что крайне занята оттиранием пятна на стойке, которую с усердием надраивала последние пять минут. Хакс, не изменяя своей манере поведения, сбросил банку для чаевых и гордо зашагал вперед. На лице Митаки — шок, после чего он незамедлительно потрусил за рыжим. По буркнул что-то типа: «Ты напортачил, ты и поднимай», перешагнул через рассыпанные монеты и все равно ушёл. А Бен… Бен наклонился, чтобы собрать их. Начать с того, что в банке было не так уж и много денег — всего несколько монет, что теперь валялись на грязной плитке — поэтому он довольно-таки быстро справился с задачей. Выудил из кармана десятку и бросил ее в банку, затем поднялся на ноги и поставил жестянку на стойку. Бен был несказанно удивлен, увидев стоящую перед ним девушку. Она прямо-таки пялилась на него. Он протянул банку, и омега, с минуту кидая на предмет подозрительные взгляды, буквально вырвала ее из его рук. Ему даже не удалось произнести что-либо, не удалось извиниться — как девушка в мгновение ока скрылась из виду. Бен бросил последний взгляд на парня, Финна, который лишь вскинул брови и покачал головой. Бен возвращался в школу Первого Ордена уже без спутников, безмолвно порицая себя на протяжении всего пути. Неудачник. Дикое животное. Ему нельзя показываться на людях. С одной стороны, он сожалел, что повёлся на болтовню Хакса. Все задуманное этим рыжим придурком каждый раз заканчивалось какой-то хренью. А с другой — он был невероятно счастлив, что все-таки пошел в эту богом забытую дыру. Возможно, ему бы никогда не представилось другого шанса увидеть ее когда-либо. И Бен знал, что ему нужно вернуться. Знал, что ему нужно познакомиться с ней. Если она, конечно же, позволит. Все, что ему на данный момент было известно об этой девушке, так это ее имя. Бен успел прочесть его на бейждике, прежде чем та смогла убежать. Рей.