***
Шиён смотрела в серые радужки Искателя и не понимала, по какой причине Бора вдруг в одну секунду изменила к ней отношение. Отдернула свою руку, словно испытывая отвращение, и отстранилась, держа от Исповедницы дистанцию. Шиён прекрасно знала этот взгляд. Взгляд, наполненный ненавистью, омерзением, страхом и нежеланием находиться с этой «тварью» не то чтобы рядом — в одном поселении. — Бора… — Нет. — Бора сжала меч и огляделась, замечая не очень многообещающую картину: Д’харианцы, несмотря на своё малое количество, давили односельчан своей силой, убивали мужчин, насмехались над женщинами и пытались увести за собой детей — в основном, мальчиков. Что было странно — Скрийлинга в округе не наблюдалось. — Сейчас нет времени с этим разбираться, Шиён, нужно помочь Племени. Исповедница кивнула и, подобрав свои кинжалы, кинулась в погоню за парой Д’харианцев, почти вынесшей мальчиков за пределы деревни. Бора уже почти ринулась в бой, но неожиданный громкий свист остановил её. Она зажала уши и попыталась выловить взглядом источник невыносимого звука. Им оказался Птичий Человек, который, свистя в какую-то штуку, стоял у края возвышения и смотрел на чёрное небо. Спустя мгновение, будто окликаясь на его призыв, целая стая неизвестных птиц, разрывая громовые тучи, спикировала прямо на головы Д’харианцев. Их длинные острые когти вцепились в их шлемы, добираясь и до горла, и унесли на десятки метров в небо, после отпуская и позволяя их хрупким в железе телам удариться о холодную сырую землю. Бора вложила меч в ножны и направилась в сторону Главного старейшины. По пути бросала взгляды в разные стороны, замечая, как мужчины из Племени ходят между телами Д’харианцев и добивают выживших, перерезая им горла. Искатель остановилась напротив Птичьего человека, что продолжал стоять на возвышении и, смотря вниз, не отнимал от Искателя взгляда. Бора краем глаза заметила и подошедшую Шиён. — Вы стали свидетелем злодеяний Кан Тэёна, старейшина. Вы своими глазами видели, как он напал на ваше селение, убил ваших людей, попытался выкрасть детей, и, я уверена, это будет не первый раз, когда он попытался это сделать. Какие ещё доказательства того, что и Племени Тины угрожает опасность, вам нужны? Шиён перевела. Птичий Человек внимательно выслушал и осмотрел печальным взглядом всю округу. Тела Д’харианцев, сначала лишая некоторых частей их тела, сгребли в одну кучу и подожгли. Многие женщины мельтешили туда-сюда, оказывая медицинскую помощь мужчинам и некоторым детям. По лицам односельчан было ясно — они в ужасе. — До прихода Искателя Кан Тэён не имел честь появляться в селении Племени Тины! — быстро сказал Таффалар, заставляя Шиён и Бору обернуться. Старейшина обошёл их, залез по лестнице на возвышение и, становясь рядом с Птичьим Человеком, продолжил: — Как только Искатель покинет поселение, Кан Тэён не явится на забытые Создателем земли. Лишь Искатель несёт за собой опасность! Шиён тихо переводила слова Таффалара Боре, которая с каждым произнесённым словом становилась всё мрачнее и мрачнее. Исповедница, закончив перевод, указала на оклеветавшего их старейшину и, не скрывая ярости, обратилась к Птичьему Человеку: — Этот человек — служитель Хранителя. Именно он осведомил Кан Тэёна о нашем прибытии, тем самым сдавая местоположение Искателя. Вы очень мудры, старейшина, и я настоятельно рекомендую приглядеться к вашим приближенным людям, которые окружают вас и ваш народ. — Ложь! — выкрикнул Таффалар. — Всё это гнусная ложь! Крики старейшины привлекли внимание людей, которые, несмотря на свои страх и непонимание, столпились за спинами девушек. — Откуда такие сведения, Мать-Исповедница? — переведя взгляд на Шиён, спросил Птичий Человек. — В то время, как люди Племени Тины отважно сражались с Д’харианцами, Таффалар уличил момент и напал исподтишка на Искателя. — Она говорит правду, — выйдя из толпы и поравнявшись с девушками, сказал Савидлин. — Искатель сражалась на нашей стороне, спасла некоторых детей, в том числе и моего сына, — продолжал он, указав рукой на мальчика, которого Бора вытащила из лап огня. — А Таффалар, будто охмурённый злым духом, попытался её убить. Это видели многие. Из толпы послышались выкрики, поддерживающие высказывание Савидлина, и Птичий Человек, нахмурившись, перевёл взгляд на осунувшегося старейшину. — Есть ли какое-нибудь разумное объяснение твоему поступку, Таффалар? — Меня оклеветали! Они все за Искателя, они все предатели! Савидлин, наравне с некоторыми другими охотниками, вытащил меч и направил клинок в сторону старейшины. Бора, выслушав перевод Шиён, быстро поднялась на возвышение и вцепилась одной рукой за ворот плаща Таффалара, привлекая того к себе. — Ты поставил под угрозу многие жизни, призвав сюда Кана, из-за тебя чуть не погибли дети! Какой смысл вопить о том, что ты невиновен? Глупо с твоей стороны полагать, что старейшина послушает тебя, а не десятки людей, видевших твоё злодеяние. Ты должен ответить за свои поступки! Шиён как можно громче перевела слова Боры, и Таффалар, обмякнув в руках Искателя, тихо простонал: — Я правда ничего не делал. Не служу, о добрые духи, Хранителю. Я лишь помню, как началась гроза, а дальше я лежу на земле, весь в крови и сырой земле. Бора оттолкнула от себя старейшину и повернулась к Птичьему Человеку, что был хмур, как чёрное небо. — Каково ваше решение? Главный старейшина закрыл глаза и не поднимал веки на протяжении целой минуты. Всё это время в округе стояла мёртвая тишина, и лишь перешептывания толпы изредка нарушали покой. — Вина Таффалара неоспорима, доказать обратное не в наших силах, — изрёк Птичий Человек. — Старейшина Таффалар приговаривается к смерти… — по толпе прошлось громкое аханье, — от клинка Меча Истины. Шиён с волнением посмотрела на ничего не понимающую Бору и поднялась на возвышение, становясь напротив Главного старейшины. — Ким Бора не готова казнить человека. — Какова роль Искателя Истины, Исповедница? Разве не поиск той самой истины? — спросил Птичий Человек, поднимая свои кустистые брови. — И пока она здесь, только ей доверяется исполнение данного приговора. — Но… Птичий Человек невесомо коснулся плеча Шиён и, обогнув её, остановился подле Искателя. — Искатель Истины, в твои руки вверяется судьба человека, который, предав верность к клятве, совершил непростительный поступок. Он, являясь одним из старейшин, был близок к тому, чтобы загубить не только Искателя, но и всё Племя Тины. Подобный проступок карается одним — смертной казнью. Шиён, становясь рядом с Борой, перевела ей слова Птичьего Человека. Бора внимательно выслушала, замечая на лице Исповедницы следы лёгкой вины, и лишь громко вздохнула. Уже готовая отказаться от подобной чести, она вдруг почувствовала слабое жжение в ладони и опустила взгляд, проходя глазами по рукояти меча. Ей показалось, что меч таким образом хотел ей что-то сказать, сообщить, но что именно — скрылось для её понимания. Да и не была уверена, что всё именно так — меч волшебный, но разума он не имел. Жжение повторилось, и на этот раз неизвестное тепло разлилось вверх по рукам Искателя, постепенно доходя и до груди. Бора нахмурилась. Посмотрела в сторону Таффалара, который впервые с их первой встречи смотрел на неё с неуверенностью и потаённым страхом, и именно в этот момент в её голове будто что-то щёлкнуло. Она была готова исполнить приговор. — Я сделаю это, — сказала она, прежде чем успела обдумать своё решение. — Тебе придется убить человека, — тихо ответила Шиён, обхватывая руку Боры. — Переведи им, — настаивала Бора, не поднимая взгляда на Исповедницу. — Я смогу, доверься мне. Шиён сжала губы и медленно отпустила Бору. Развернулась к толпе и громко сказала: — Искатель Истины исполнит приговор и казнит предателя. В толпе раздались одобрительные выкрики. Савидлин поднялся на возвышение и опустил Таффалара на колени. Шиён и Птичий Человек сделали несколько шагов назад, а толпа, словно стая ос, облепила возвышение, не желая пропустить ни секунды. Бора обошла старейшину и остановилась у его правого бока. Голова Таффалара была опущена, шея открыта — он будто уже смирился со своей участью и позволил Искателю поскорее с этим закончить. Бора сжала меч в обеих руках. Зерно сомнения, поселившееся в ней за доли секунды, сразу исчезло, стоило ей полностью вверить жизнь этого человека Мечу Истины. Она поняла — он решит его судьбу, не она. — У тебя ещё есть шанс передумать, — прошептала Шиён так, чтобы Бора услышала. Но та даже не повернулась. Громко выдохнув, Бора подняла меч над головой и, сжав до скрипа зубы, резким взмахом опустила его на шею предателя. Толпа вновь ахнула, громко зашептала, вытягивая вперёд свои шеи. Шиён, не веря своим глазам, подошла к Боре и подняла взгляд на Главного старейшину. Птичий Человек кивнул своим мыслям и развернулся к толпе: — Старейшина Таффалар, как вы можете видеть, действовал не своим умом, а под предводительством злого духа. Бора большими глазами смотрела на свой меч, который замер над шеей старейшины буквально в 5 миллиметрах. Она точно знает — остановила его вовсе не она, да и с силой, вложенной в удар, это сделать было совершенно невозможно. Напрашивался только один вывод — меч остановил себя сам. — Искатель Истины выполнила свою задачу — она узнала истину, — продолжил Птичий Человек. — Таффалар, встань. — Старейшина послушно поднялся и, будто не веря своим ушам, бросал взгляды то на Искателя, то на Птичьего Человека. — Таффалар, ты оправдан, но вернуться к роли старейшины ты более не сможешь. — Я понимаю, — кивнул он, несильно расстроенный этим. — Значит, на его пост нужен новый старейшина, — сказал Савидлин, привлекая внимание Главного старейшины. — Почему бы тебе им не стать? — с лёгкой улыбкой спросила Шиён. Толпа одобрительно загудела, вгоняя крепкого мужчину в краску. — Думаю, все только «за». — Окончательное решение будет принято завтра вечером, — кивнул Птичий Человек. Таффалар тут же стянул с себя тёплый плащ из медвежьей шкуры и вложил его в руки Главного старейшины. Савидлин поклонился Птичьему Человеку и, благодарно улыбнувшись Шиён, спустился к толпе. — Завтра состоится пир в честь приезда Искателя! — вновь раздался голос Главного старейшины, привлекающий внимание своего народа. — На котором будет решаться вопрос о присвоении звания «старейшина» одному из кандидатов на эту роль, а также Совет впервые заговорит о возможности вступления Искателя Истины в Племя Тины. В сегодняшнем бою она доказала, что готова биться за народ нашего Племени, готова бороться за истину. Добрые духи благословят Искателя за проявленную храбрость и рвение добраться до истины, и тогда, возможно, она станет частью селения… — Птичий Человек сделал паузу, пробегаясь внимательным взглядом по дрогнувшей Шиён, — …если выполнит для этого ряд необходимых условий. — Шиён, что он сказал? — настороженно спросила Бора, поворачиваясь к Исповеднице. Шиён перевела большую часть монолога, опуская его последнюю часть. — Так у нас… есть шанс, — пробормотала Бора, с благодарностью смотря на Птичьего Человека. Он, в свою очередь, с лёгким подозрением отнёсся к данному жесту. Шиён до боли закусила губу. — Есть, Бора, — выдавила она. — Мы обязательно попадём на Совет Провидцев.***
Бора впервые за долгое время по-настоящему улыбалась. Не отнимала удивлённых глаз от людей, пляшущих необычайно странные, но весьма притягательные танцы. Она хлопала в ладоши, в такт живой музыке качала головой, на мгновение совершенно забывая о внешних проблемах. Всё здесь казалось новым и необычным: начиная с гигантского костра, устроенного в центре поселения, и заканчивая безумной пляской вокруг него. Боре слабо верилось, что всё это было устроено в её честь, но зрелище от этого не становилось менее впечатляющим. Недалеко от костра расположилось несколько праздничных шатров. Искателя и его Исповедницу пригласили в самый большой и посадили на удобные мягкие подушки напротив шести старейшин, которые, завидев гостей, подняли над головой свои стаканы с какой-то красной жидкостью и громко поприветствовали их. Лишь Птичий Человек, стакан которого был пуст, проводил их молчаливым взглядом и коротко кивнул. Молоденький паренёк, что сидел рядом с ним, вдруг встал и, взяв в руки объёмный кувшин, приблизился к Искателю. — Искатель не желает испить великолепного вина, созданного лучшим винодельцем из Срединных Земель? — Он предлагает тебе вино, — холодно сказала Шиён, забирая у парня целый кувшин. Она сама наполнила свой стакан до краёв и, не спрашивая, налила и Боре. — Спасибо, — с лёгкой улыбкой сказала Бора, возвращая кувшин парню. Тот многозначительно улыбнулся и, осмотрев Бору с головы до пят, вернулся к старейшинам. Бора повернулась к Шиён, собираясь спросить, не заметила ли она что-то странное в поведении этого паренька, но изумлённо замерла, наблюдая, как Шиён залпом выпивает целый стакан алкоголя. — Вчера произошло поистине пугающее событие, — вдруг начал Птичий Человек, и Бора, качнув головой, перевела взгляд на него. Все находящиеся в шатре затихли. — Кан Тэён — небезызвестный жестокий тиран — решил напасть на наше селение, убить мужчин и выкрасть наших детей. Раньше мы могли игнорировать его злодеяния, но не теперь. Мы отрезаны от Срединных Земель, наш народ — сам по себе, и все это знают, но времена меняются. В центре шатра полыхал огонь, отбрасывал от людей причудливые тени, и Бора заметила одну маленькую странность. — Как меняется и власть. Срединными Землями управляет Совет, который не может справиться с давлением Кана самолично, а потому призвал на помощь Великого Волшебника Первого Ранга — Ким Кателлус Юхён. Бора, заслышав знакомое имя, вернула взгляд к старейшине и легонько ткнула локтем в бок Шиён, давая понять, что хочет слышать перевод. Шиён раздражённо вздохнула, но послушно начала переводить. — Матери-Исповеднице удалось разыскать Волшебницу и уговорить её в необходимой помощи в войне против Кан Тэёна. Вскоре был назван Искатель Истины — единственный человек, которому по силам справиться с великой мощью Кана, и это является довольно убедительной причиной сделать всё, чтобы Искатель, Ким Бора, принесла победу Срединным Землям. Только так в Племя Тины вновь придут спокойствие и мир. Ведь так, Мать-Исповедница? — Нерушимым словом Матери-Исповедницы я заверяю — земли Племени Тины останутся неприкосновенны, какой бы ни была последующая власть. Выше Матери-Исповедницы никто не стоит. Бора заметила странные изменения в голосе Шиён, но не могла отыскать причины. Она явно была зла, слишком раздраженна и, кажется, ждала чего-то очень волнительного. Птичий Человек кивнул и, после нескольких секунд молчания, сказал: — Тогда Совет немедленно рассмотрит возможность вступления вас в Племя Тины и вскоре озвучит своё решение. Бора выслушала перевод Шиён и, выдохнув с облегчением, перевела взгляд на вход в шатер, с интересом провожая нескольких молодых девушек и парней, в чьих руках покоились подносы с аппетитно пахнущим копчённым мясом. Один из подносов поставили перед девушками, и Бора вновь словила на себе странный взгляд. Парень, улыбнувшись до ушей, придвинул поднос к Боре и тут же удалился. — Такие странные, — пробормотала она, ловя на себе взгляд Шиён. — Что? — Ничего. Ешь. Бора нахмурилась. — А ты? Ты разве не голодная? — Я не ем мясо. — Помнится, вяленое мясо, что я положила однажды в суп, тебе понравилось. — Бора, я не ем мясо, ясно? Глаза Боры округлились. Ещё никогда Шиён не была с ней такой… другой. — Ясно. Бора решила с Шиён более не контактировать. В голове крутилась целая куча вопросов, но горькая обида не позволяла ей задать хотя бы один. Она отвернулась от неё и, схватив тонкий ломтик мяса, вонзилась в него зубами, отрывая довольно большой кусок. Мясо оказалось приятным на вкус, но жевалось словно резина. — Совет готов огласить своё решение, — раздался голос одного их старейшин. Бора его тут же узнала — это был Савидлин, в том самом тёплом плаще и с гордой улыбкой. Бора искренне порадовалась за него. — В связи с последними событиями, в связи с нависшей угрозой над Племенем Тины и Срединными Землями в целом, совет принял единогласное решение в пользу Искателя Истины и Матери-Исповедницы, — огласил Птичий Человек, и шатер наполнился аплодисментами и громкими выкриками. — Обряд вступления в Племя состоится сегодня же вечером, сразу же после пира. Шиён перевела Боре каждое слово, понимая, что момент, которого она остерегалась большего всего, наконец наступил. Больше молчать не было смысла. — Шиён, что за обряд? — тихо спросила Бора, всем нутром ощущая подвох. — Обряд, благодаря которому ты станешь частью этого Племени. — А ты? — сквозь зубы вновь спросила она. — В моём случае возможно пропустить данный этап. Бора медленно выдохнула, сдерживая гнев. — Шиён, что за обряд? Шиён зажмурилась, готовясь произнести нечто ужасное, но поток угнетающих мыслей прервали. Полы шатра раскинулись и внутрь вошла небольшая группка парней. Им точно было не больше пятнадцати, каждый имел довольно объёмное и мускулистое телосложение. Все не сводили глаз с Боры, которая, осмотрев каждого, вдруг широко ухмыльнулась. Шиён не поверила своим глазам. Парни не спеша приблизились и расположились по обеим сторонам от Искателя, откровенно её разглядывая. Бора вытянула руки за спиной, разминая затёкшую спину, и подмигнула одному из парней. — Почему они здесь? — вдруг спросила она, не переставая улыбаться. Шиён до боли стиснула зубы. — Они предназначены тебе. — Мне? — ещё больше заулыбалась Бора, оглядывая каждого парнишку. — Если точнее, тебе нужно выбрать одного из них. — Ох, вот как, — кивнула Бора. — И что же мне с ним делать потом? — Провести с ним одну ночь и позволить впустить в себя его семя. Бора на секунду замерла, но после вновь улыбнулась и начала пристальнее оглядывать каждого. Шиён бросила яростный взгляд на Птичьего Человека, который, увидев счастливую Бору, не прекращал и сам улыбаться. Но его улыбка тут же сошла, стоило ему «обжечься» о взгляд Матери-Исповедницы. — Ух, что же мне делать?.. — О чём ты? — бросила Шиён. — Я не могу определиться… Они все такие хорошенькие. — Шиён повернулась, встречая выбешивающий взгляд Боры, и вновь отвернулась. — Не поможешь мне выбрать? — Сама выбирай! — отрезала она и резко поднялась, желая покинуть этот шатер к чёртовой матери. — Шиён, постой! — крикнула Бора. — Будь добра, принеси мне, пожалуйста, яблоко. Оно лежит в моём рюкзаке. — Зачем тебе чёртово яблоко? — злостно спросила Шиён. — Хочу перебить запах мяса изо рта, яблоко отлично в этом поможет, — ответила Бора и отвернулась, начиная разговор через жесты с одним из парней. Шиён выругалась и покинула шатер, направляясь в небольшой домик за чёртовым Бориным яблоком.***
Бора вздрогнула, когда что-то твёрдое и маленькое приземлилось в её ноги. Она взяла яблоко в руки, наблюдая, как Шиён обходит ораву, состоящую из неё и нескольких парней, и садится на своё место. — Благодарю, Шиён. Бора вдруг встаёт на ноги и, убедившись, что большинство людей сосредоточили на ней свои взгляды, вгрызается в яблоко, щедро откусывая от него здоровенный кусок. По шатру прошлось громкое «аханье», и теперь уже все смотрели изумлёнными взглядами на невозмутимую Бору. Та продолжала жевать, покручивая в руке красное спелое яблоко. — Милостивый Создатель… — пробормотал один из старейшин. — Ким Бора, этот фрукт отравлен! Шиён, сняв оцепенение, перевела. — О, разве? — Бора посмотрела на яблоко, будто увидев его в первый раз, и демонстративно откусила ещё кусок. — Знаете, в месте, откуда я родом, абсолютно все могут есть красные плоды. Для нас они не страшны. — По шатру прошлось громкое перешёптывание, и Бора, чему-то кивнув, продолжила: — Наш организм легко переваривает содержащийся в нём яд, но… — Бора вздохнула. — Увы, я без понятия, как это отразится на моём будущем половом партнёре. Мы спокойно можем заводить семью и детей с теми, кто родился и вырос вместе с нами, но что будет с человеком извне… — Бора покачала головой и посмотрела на парней, которые, выслушав перевод Шиён, вдруг резко поднялись и выбежали из шатра. — Как бы сильно мне не хотелось именно по крови стать частью этого Племени, боюсь, мы не можем так рисковать. Я не решусь убить невиновного парнишку, кормильца селения Племени Тины. — Бора опустила взгляд. — Не мне рассказывать вам об опасности, что несёт в себе данный красный плод. В шатре поднялся полный сумбур. Шиён не отнимала от Боры изумлённого взгляда, но та её полностью игнорировала и продолжала стоять неподвижно, буравя взглядом пол. Неожиданно раздался выкрик Птичьего Человека, который, дождавшись полной тишины, постановил: — В связи с непредвиденной ситуацией мы вынуждены позволить Ким Боре пропустить данный обряд и войти в Племя Тины без участия в нём. Протестующие? — в ответ тишина. — Тогда решено. — Я всё правильно сделала? — тихо спросила Бора, заставляя Шиён сжаться. Она бросила остатки яблока той на колени. — Надеюсь, я не испортила твои планы, Ли Шиён. Шиён пристыженно молчала, и Бора, поклонившись Птичьему Человеку, быстрым шагом покинула шатер.***
— Ты здесь? Шиён замерла в проёме, не решаясь войти внутрь, и не сводила взгляда со спины Искателя, которая, сидя у очага, повернула на её голос голову. — Здесь. Бора отвернулась, вновь устремляя взгляд на яркий огонь. По её осунувшейся спине было понятно — Бора совершенно разбита, её наверняка съедала обида, непонимание и, что самое ужасное, разочарование. Шиён испытывала из-за этого раздирающую изнутри боль. — Бора, пожалуйста, выслушай меня. — А надо? — безжизненно спросила она. — Тут, по-моему, и так всё ясно. Мне лишь одно интересно — какой смысл был всё это скрывать? Боялась, что я сбегу, и тогда вашей драгоценной миссии придёт конец? — Изначально… — Шиён опустилась на пол рядом с Борой, ловя на себе её усталый взгляд. — Нет, не совсем так. Я не сказала тебе сразу, потому что… Бора, мне самой это было трудно принять. Мысль о том, что ты будешь там, с ним, и… — И что? Тебе есть до этого дело? — Ты можешь мне не верить, но… есть. — Допустим. Но это не значит, что ты имела право скрыть от меня это. Шиён, ты воспользовалась моим незнанием языка, местных обычаев, и я не понимаю, за что ты так со мной. — Бора, мне очень… очень жаль. — Вижу по глазам, — тихо сказала Бора, проведя холодным пальцем по мокрой щеке Шиён. Их глаза встретились, несколько вечных секунд они просто смотрели, пока взгляд зелёных глаз не опустился ниже — к губам. Шиён вдруг преподнесла ко рту то самое красное яблоко и медленно откусила от него кусок, не сводя глаз с Боры. Та завороженно наблюдала, пока Шиён, по какому-то наитию, не протянула к чужим губам яблоко и позволила вонзиться в него зубами. Сладкий сок стекал по подбородку, прокладывал липкие дорожки по шее, спускаясь к груди. Шиён отстранила яблоко и приблизилась. Опустила взгляд к подбородку и, прикрыв глаза, прислонилась к нему сладкими губами. Слизала весь сок, оставив невесомый поцелуй, и, встретившись с серыми глазами, поднялась выше и захватила в плен Борины губы. Та с не меньшим пылом ответила и тихо простонала, сжимая плечи Исповедницы. Шиён отстранилась и толкнула Бору в грудь, заставляя опуститься полностью на пол. Нависла над девушкой, пробегаясь взглядом по её полным желания глазам, и ей будто сорвало крышу. Всё, чему её учили, всё, чем пыталась предостеречь — абсолютно всё забылось в один миг. Существовало только сейчас, только этот дом и они вдвоём, страсть, что поселилась одновременно в их телах — только это сейчас имело значение. Она. Ей нужна была только она. Шиён врезалась в желанные губы, параллельно расстёгивая её рубашку, и прошлась поцелуями ниже, проводя дорожку к груди. Неожиданно её аккуратно ухватили за волосы и отстранили от тёплой кожи. Бора села, заставляя сесть и её, и Шиён увидела в её глазах всё тот же огонёк желания. Тогда… почему? — Бора, что-то не так? Бора посмотрела на Шиён нечитаемым взглядом. По спине Исповедницы прошёл холодок. — Сначала расскажи мне, кто ты такая, Мать-Исповедница. И мир Шиён разрушился, потонув в суровости бессильных слёз.